Смертельный соблазн. Манхэттен

29

— Ну и что теперь? — спросила Ким, уперев руки в свои внушительные бедра и стоя рядом с Мэдисон в гостиничном номере на двоих, который снял для них Хуан.

— Видимо, мне придется спать на полу, — не дрогнув ни одним мускулом, проговорила Мэдисон.

— До чего же глупая ситуация! — фыркнула Ким.

— Но — забавная, — добавила Мэдисон. — Ты не можешь это не признать. И поскольку нас теперь воспринимают как влюбленную парочку, мы будем избавлены от своры кобелей, которые в противном случае ходили бы за нами по пятам.

— А почему ты полагаешь, что за тобой ходили бы толпы мужиков?

— Не за мной, а за нами, — поправила подругу Мэдисон. — Надеюсь, тебе известно, что стоит мужчинам увидеть двух свободных женщин, как у них в штанах тут же начинается землетрясение?

— Мне вся эта ситуация вовсе не кажется забавной, — проговорила Ким. Выражение ее лица было непроницаемым, как у профессионального игрока в покер. — И вообще я замечаю, что ты в последнее время стала чересчур легкомысленной. Скажи, ты относишься к тому, что я лесбиянка, как к некой шутке?

— Вовсе нет! — запротестовала Мэдисон. — Просто раньше мне никогда не приходилось общаться с женщинами иной сексуальной ориентации, может быть, поэтому я и веду себя не так, как следовало бы. Или ты хочешь, чтобы я забыла о том, что ты лесбиянка, и никогда больше об этом не упоминала?

— Нет, забывать об этом не следует, — наморщив лоб, ответила Ким, — не стоит, однако, афишировать нашу несуществующую связь, полагая, что это избавит нас от мужских приставаний. Господи, — снова фыркнула индианка, — какой же порочной жизнью ты, видимо, жила!

— Извини, если я тебя чем-то обидела, — повинилась Мэдисон, искренне не понимая, из-за чего расстроилась Ким. — Если хочешь, я сейчас же спущусь вниз и попрошу для нас еще одну комнату. Но мне казалось, что одна постель на двоих — это не самая серьезная проблема.

— Это вообще не проблема, — холодно заметила Ким. — Я уверена, что уж одну-то ночь я смогу вытерпеть и не давать волю рукам.

— Ага, вот и ты наконец начала шутить.

— Так или иначе, — сварливо продолжала Ким, — помимо тебя у меня есть и другие клиенты, которым я тоже должна уделять время. Так что если ты намереваешься допросить свою тетушку, постарайся сделать это как можно скорее — желательно сегодня вечером. Потому что завтра я собираюсь вернуться в Нью-Йорк первым же рейсом.

— Это входит и в мои планы, — кивнула Мэдисон. — Если нам удастся встретиться с ней так, как задумала я, это будет означать, что она не сможет захлопнуть дверь прямо перед моим носом.

— И в чем же конкретно заключается твой хитрый план? Подкрасться к ней на цыпочках и неожиданно заорать в ухо: «Привет! Я ваша племянница, которую вы не желаете видеть!»? Так, что ли?

— Я еще не решила. Буду действовать в соответствии с обстоятельствами.

— Замечательно, — сказала Ким, присаживаясь на краешек кровати. — В таком случае я тебе, очевидно, не нужна, так что мне лучше остаться в гостинице.

— Нужна! — требовательно проговорила Мэдисон. — Когда ты рядом, я чувствую себя увереннее.

— Почему?

— Не знаю. Но это так.

— Ладно, — неохотно ответила Ким и вздохнула, — если ты настаиваешь…

— Еще как! И поскольку, собираясь сюда, мы не рассчитывали на то, что нам придется выходить в свет, и надеть нам совершенно нечего, я предлагаю прошвырнуться по магазинам. Все расходы — за мой счет.

— Ненавижу покупать одежду, — заявила Ким. — На меня вечно ничего не налезает. Кроме того, я прекрасно чувствую себя в своих нынешних тряпках. Это, если хочешь, моя униформа.

— Нет, нет, нет! Мы — в Майами и должны выглядеть соответственно. Кроме того, я ни разу не видела тебя в платье.

— И слава богу, — пробормотала Ким. — Тебе это не понравится.

В вечернее время ресторан «Лайонз» являл собой впечатляющее зрелище. Оркестр играл зажигательную кубинскую музыку, повсюду мелькали фантастические фигуры: сногсшибательные женщины и смуглые темноволосые красавцы — такие же гибкие, как Хуан, и готовые веселиться до упаду.

— Господи Исусе! — выдохнула Мэдисон, озираясь вокруг. — А я-то думала, что легенду о Саут-Бич придумали журналисты! Похоже, я ошибалась.

Часы показывали десять. Хуан, встретивший их у входа, сообщил, что настоящее веселье начнется после полуночи.

— Жду не дождусь, — сказала Мэдисон. — Хочется посмотреть, что же здесь называют «настоящим весельем».

— Танцы, выпивка, травка… ну и… потрахаться, — объяснил Хуан, сопроводив свои слова озорной мальчишеской ухмылкой. — Надеюсь, я не сказал ничего непристойного? — невинным тоном осведомился он.

— Отнюдь, — холодно ответила Мэдисон. — Где мы сядем? Хотелось бы в первом ряду.

На ней было короткое черное платье, обтягивавшее ее фигуру словно вторая кожа. Длинные волосы спадали свободной буйной копной, а в ушах висели золотые цыганские обручи. Ради такого случая Мэдисон даже наложила макияж.

На Ким тоже был новый наряд: черные кожаные штаны, красная рубаха и длинный черный кожаный плащ. Несмотря на бурные протесты приятельницы, Мэдисон все же настояла на том, чтобы та приоделась.

— Мы же не на показ мод собираемся! — бурчала индианка.

— Мы должны соответствовать обстоятельствам, — убеждала ее Мэдисон. — Тем более сейчас я настроена тратить деньги, а тебе эти кожаные вещи удивительно к лицу.

Ким неохотно согласилась. Несмотря на большой рост и крепкое сложение, она выглядела очень привлекательно: сильная женщина с красивыми чертами лица, которые подчеркивали ее индейское происхождение. Мэдисон даже подумала, что если бы у нее самой были нетрадиционные сексуальные интересы, она бы наверняка обратила внимание на Ким.

Перед тем как отправляться в ресторан, она позвонила Джеми.

— За каким дьяволом тебя понесло в Майами? — обеспокоенно спросила та. — Я полагала, что у тебя — душевный кризис.

— Правильно, и это — его часть.

— Майами как часть душевного кризиса. Хм! — Голос Джеми звучал так, словно она никогда еще не слышала ничего более нелепого.

— Завтра я возвращаюсь в Нью-Йорк и все тебе объясню.

— Да уж, хотелось бы послушать. Позвони сразу же, как вернешься. Мне нужно тебя увидеть.

Хуан провел женщин к столику, стоявшему в центре зала.

— Будет ли мне позволено сказать, что вы обе выглядите просто сногсшибательно? — промурлыкал он. — Это просто позор, что вы… парочка.

Ким бросила Мэдисон еще один предостерегающий взгляд. «Не смей касаться этой темы!» — читалось в нем.

— А у тебя есть подружка, Хуан? — наперекор приятельнице спросила Мэдисон.

— Одна, две, три… У меня их много, — ухмыльнулся парень.

— Почему-то меня это не удивляет, — обронила Мэдисон. В этот момент они подошли к столику, стоявшему у самого края танцевальной площадки.

Мэдисон села, заказала себе «Маргариту» и снова огляделась вокруг, думая, что же все-таки с ней произошло за последнее время. Она считала себя такой цельной натурой, и вдруг все, во что она верила, стало разваливаться буквально на глазах. Но она справится с этим. Она не привыкла сдаваться. И сегодняшний вечер — это только начало.

Прикончив в течение часа три «Маргариты», она перестала ощущать боль. Даже Ким, казалось, оттаяла, погрузившись в чувственные ритмы музыки и атмосферу, в которой почти физически ощущалась жажда наслаждений. Мэдисон еще не была пьяна, но чувствовала, что уже не полностью контролирует себя. Она высматривала в толпе Кэтрин, но ее тетя пока не появлялась. Наконец, дождавшись, пока Ким отойдет в дамскую комнату, Мэдисон спросила Хуана, кто является хозяином ресторана.

— Я же говорил вам, она не дает интервью.

— А могу я встретиться с ней при условии, что я не буду использовать ее слова? — не отступала Мэдисон.

— Если вы не будете использовать ее слова, зачем же вам с ней встречаться?

— Потому что «Лайонз» — ее детище, причем, судя по всему, очень удачное. Она открыла это заведение самостоятельно? Или ей помогал муж? Или, может быть, партнер по бизнесу?

— Вы задаете очень много вопросов, — заметил Хуан, и взгляд его стал настороженным.

— Я журналист, и это моя работа.

— Мисс Лайон не принимает журналистов. — Мальчишеское выражение лица стало твердым.

— Но она наверняка хочет, чтобы о ее ресторане писали в прессе, — возразила Мэдисон. — Я еще не встречала хозяев ресторанов или клубов, которые не хотели бы этого.

— Ресторан говорит сам за себя, — деревянным голосом проговорил Хуан. — Мисс Лайон не любит паблисити.

— В таком случае позволь мне поговорить с ее мужем.

— Мужа здесь нет.

— А где он?

— Отсутствует.

— Если я пообещаю не упоминать о том, что это заведение принадлежит ей, смогу я с ней встретиться?

— Почему вам это так нужно? — спросил официант, глядя на Мэдисон с подозрением.

— Потому что мне кажется, создать все это, — Мэдисон обвела рукой вокруг себя, — могла лишь выдающаяся женщина. Ты наверняка никогда не слышал о таком, но в Нью-Йорке есть ресторан под названием «У Элейн». Его создала и им управляет женщина. А в Париже — ресторан «Режин». Это — два исключения из общего правила. Очень немногие женщины способны на такое, поэтому твоя хозяйка должна гордиться собой.

— Вы меня за дурака принимаете? — откровенно возмутился Хуан. — Разумеется, я слышал и об «Элейн», и о «Режин». Когда я только приехал в Америку, я работал уборщиком в нью-йоркском «Ле Сирк». Так что уж о ресторанах-то я знаю побольше некоторых.

— Когда ты приехал в Америку?

— В тринадцать лет, из Гаваны. Меня отправила сюда мать.

Прежде чем Мэдисон успела что-то сказать, вернулась Ким, и Хуан ретировался, быстро исчезнув в шумной толпе.

— Что здесь происходит? — осведомилась Ким, садясь на стул и буравя Мэдисон взглядом. — По-моему, тебе стоит заказать черный кофе. Ты здорово наклюкалась, у тебя уже взгляд стекленеет.

— Ничего подобного, — возразила Мэдисон. — Просто я веселюсь. Такая возможность выпадает мне не слишком часто.

— Ты пьяна.

— Чушь собачья! Просто расслабляюсь.

— Ха! — сказала Ким, с полным основанием не веря Мэдисон.

— А ты что, вообще не пьешь? — поинтересовалась та.

— Неужто ты не знаешь, — в свою очередь спросила Ким, — что мы не переносим ваше спиртное?

— Кто это «мы»?

— Мы — это индейцы, коренные жители Америки.

— О господи, что за чушь!

— Давай лучше не будем проводить эксперименты. Кроме того, мне хочется сохранить ясную голову.

— А между тем, пытаясь сохранить ясную голову, ты можешь упустить прелестное создание, которое сидит вон за тем столиком и пожирает тебя глазами на протяжении последних тридцати минут.

— Не поняла? — вопросительно проговорила Ким и покраснела.

— Взгляни, — Мэдисон указала в сторону стоявшего в углу столика. Ким повернула голову. Там действительно сидела очень высокая чернокожая девушка в длинном светлом парике и коротком золотистом платье. Она улыбнулась Ким и приветственным жестом подняла бокал.

— Мне кажется, сегодня кому-то улыбнется удача, — пропела Мэдисон. — И, к сожалению, это буду не я.

— Знаешь, — медленно заговорила Ким, — для обычных людей это, может, и нормально — трахаться с первым встречным-поперечным, но мы гораздо более разборчивы в связях.

Мэдисон расхохоталась.

— Большей глупости мне еще слышать не приходилось. У меня есть друзья-гомосексуалисты. Так для них ничего не стоит поменять троих партнеров за ночь.

— Может, так и было — до СПИДа, — заметила Ким. — Но теперь все иначе.

— Все было иначе лишь первое время, — не согласилась Мэдисон, — а потом пошло обычным порядком.

— Ты рассуждаешь о вещах, в которых ни черта не смыслишь. К тому же ты пьяна и совершенно безнадежна.

В этот момент чернокожая девица поднялась со своего места и, качая бедрами, подошла к их столику.

— Не хотите потанцевать? — спросила она, остановившись перед Ким.

Та уже открыла рот, чтобы отказаться, но в этот момент Мэдисон быстро произнесла:

— Она — с удовольствием.

Ким не оставалось ничего иного, как подняться из-за столика. И именно в этот момент Мэдисон заметила Кэтрин, входящую в зал. Ее сопровождал все тот же толстяк в белом костюме.

Мэдисон словно подбросило.

— Я скоро вернусь, — обронила она и, вскочив на ноги, стала пробираться между столиками, уворачиваясь от колеблющихся в дымном мареве фигур.

Не раздумывая она подошла прямо к Кэтрин и возбужденно произнесла:

— Простите за беспокойство, но я целый вечер ждала возможности встретиться с вами. Я хочу написать о «Лайонз» статью для моего журнала, и хотя мне уже сказали, что вы недолюбливаете журналистов, я очень хотела пожать вам руку и выразить свое восхищение. Ваш ресторан выше всяких похвал.

Наверное, с минуту женщина смотрела на Мэдисон, не произнося ни слова. Лицо ее было совершенно неподвижным.

— Вы моя племянница, — наконец бесстрастно сказала она. — Я сказала звонившей мне женщине, что не хочу вас видеть. Так зачем же вы — здесь?

В глазах у Мэдисон закружилось.

— Я здесь потому, — грустно сказала она, — что не знаю больше, кто я такая, и вы, похоже, единственный человек, который способен помочь мне выяснить это.