Сон

Глава 12

Джек подъехал к дому Дженни в семь двадцать и припарковался на своем обычном месте. Когда она услышала звонок и открыла дверь, Бреннен шагнул в прихожую с полными руками, радуясь, что эта странная ноша дает ему предлог отвлечься.

— Хэлло, Джек. — Сказано было от души, и он слегка успокоился. Немного нервничая, Дженни отвела взгляд и вдруг увидела коробку. — О Господи, что…

Джек не мог не думать о том, как она хороша! Кажется, он только сейчас по-настоящему разглядел, что у нее чудесные золотистые волосы, а глаза такие большие…

— Я принес вам подарок, — все еще не слишком уверенно сказал он, — ну что-то вроде подарка… Надеюсь, вам понравится. А если нет, я заберу его.

— Подарок? — Дженни шагнула к коробке, которую Джек поставил на стол. Услышав тоненькое мяуканье, она сорвала ленту с обувной коробки, сняла крышку и обнаружила крошечного серого котенка. — Ох, Джек, он просто прелесть! — Она посадила котенка на плечо, и тот вцепился острыми коготками в тонкий бежевый свитер. Дженни засмеялась. — Джек, ну совершенно очаровательный! Мне несколько лет хотелось завести какую-нибудь зверюшку. Конечно, я возьму его… или это она?

— Он кот.

— А как его зовут?

— Насколько я знаю, у него еще нет имени.

— Ну что ж, придется что-нибудь придумать до нашего возвращения.

Бреннен увидел, что она одета для выхода, в бежевые шерстяные слаксы и джемпер под горло с застежкой спереди. Наряд был скромный, ничего вызывающего, но при виде ее форм, соблазнительно вырисовывавшихся под вязаным джемпером, внутри у Джека сладко заныло.

— Джек, вы меня слышите?

— Простите… Что вы сказали?

— Раз уж он такой маленький, не назвать ли его Скитером?[7]

Бреннен улыбнулся:

— Скитер? Подходит. — Но на самом деле он мог думать только об одном: ужасно хочется ее поцеловать! Стоило этой малышке оказаться рядом, как он начинал сходить с ума… — Надеюсь, вы проголодались. — Он изо всех сил старался отвести глаза от лица Дженни и не блуждать взглядом по ее телу.

— Умираю с голоду. А вы?

Да, хотелось сказать ему, но еда тут ни при чем… Джек кивнул.

— Пицца годится?

— Конечно.

— Крыша у меня спущена, так что вам лучше одеться потеплее.

Дженни поднялась наверх за кашемировым шарфом и плотным шерстяным пальто. На площадке она остановилась и посмотрела сверху вниз на темную голову Джека. Господи, хоть бы он ничего не заметил! Все внутри дрожало, руки тряслись, колени подгибались…

Она была рада предлогу уйти и взять себя в руки. Надев шарф на голову, Дженни завязала его под подбородком. Крыша у него в машине спущена… Только Джек мог ездить в дождливую погоду со спущенной крышей. Правда, настоящего дождя нет, всего лишь пасмурно и холодно.

Господи, как она рада его видеть! Не следовало позволять ему приходить, но она не смогла бы сказать Джеку «нет», даже если бы это ей стоило целого месяца спокойного, свободного от кошмаров сна. Она думала о нем день и ночь. Даже вчера вечером, когда была с Говардом. Дженни чувствовала вину перед Маккормиком, поскольку обед в фешенебельном ресторане «Балтимор-отеля» выдался не слишком веселым. Но она не могла не думать о Джеке и не могла удержаться от сравнения его с Говардом.

Конечно, Маккормик был на голову выше во всех отношениях — по крайней мере с точки зрения логики, которой обязана следовать каждая женщина. Обеспеченность, безопасность, положение в обществе… Да, он был бы идеальным мужем.

Но если отбросить логику, тут все преимущества были на стороне Джека. Дикие поступки, которые она совершала в его присутствии, смуглое красивое лицо и чудесное тело, непреодолимое желание и безумная тяга к нему…

Перекинув пальто через руку, Дженни спустилась в прихожую.

— Готовы? — спросил Джек.

— Как только отведу Скитеру место на кухне. — Вынув из буфета коврик с подогревом, она включила его на небольшую температуру и завернула в маленькое тонкое одеяло. Затем Дженни достала жестянку с молоком и открыла баночку тунца. — Как вы думаете, он уже достаточно большой для такой еды?

— Думаю, да. Последние две недели Пикси кормил их сам.

Как только котенку нашли место, Дженни надела пальто, и Джек повел ее к машине, жестом собственника придерживая за талию. Естественно, в автомобиле им пришлось расстаться, но как только они доехали до пиццерии Расти на Месе, рука Бреннена тут же заняла свое место.

У дверей он остановился:

— Я помню свое обещание и сдержу его, но кое-что я просто обязан сделать…

Он наклонился и поцеловал Дженни; этот нежный, ласковый поцелуй отозвался горячим вихрем внизу живота. Когда Джек отстранился, она сжала его лицо ладонями и притянула к себе для второго нежного поцелуя. Теперь уже Дженни хотела отстраниться, но Джек схватил ее в объятия и поцеловал так страстно, что у обоих закружилась голова. Когда Бреннен наконец отпустил Дженни, ее не держали ноги.

— Я скучал по вас, Дженни, — просто сказал он.

— Я тоже скучала, Джек.

На мгновение он прижал Дженни к себе, потом толкнул дверь, и они вошли в шумное помещение. Стены здесь были обиты грубо оструганными планками и украшены фотографиями бейсболистов и плотовщиков. Столы были отделаны пластмассой под дерево. Несколько бейсболистов-юниоров в голубой полосатой форме склонились над видеоиграми.

Джек заказал пиццу и вернулся обратно с кувшином ледяного пива. Дожидаясь еды, они потягивали напиток из холодных кружек и разговаривали. Казалось, Джек нервничал сильнее, чем когда-либо.

— Ну… как дела на работе?

Дженни улыбнулась:

— Сегодня днем моя шефиня уехала из города. Это для нас настоящий праздник. Хотите верьте, хотите нет, но когда она отсутствует, у нас повышается производительность труда.

Джек засмеялся:

— Как же мне не верить? В моем роду начальства не было!

— Я бы очень удивилась, если бы было по-другому.

— Мой отец был бухгалтером. Он работал в маленькой фирме в Эппл-Вэлли и хотел, чтобы я унаследовал его профессию.

— Ваш отец хотел, чтобы вы стали бухгалтером? — Ей показалось это невероятным.

— Вы можете в это поверить? Не думаю, что он когда-нибудь интересовался, чего хочется мне самому. Может быть, поэтому мы и не ладили.

Дженни отметила это про себя и сделала глоток.

— А что собой представляла ваша мачеха?

— Классическая домашняя хозяйка. Готовка, стирка, шитье… в общем, ясно. Она целый день хлопотала по дому, пока отец играл в гольф или ходил в клуб.

— Вы часто видитесь с ней?

— Нет. — Он потянулся и сжал ее руку. — Дженни, я не очень люблю говорить об этом. Что вы скажете, если мы выберем какую-нибудь другую тему? — Поза его была слегка скованной, мышцы на плечах напряглись.

Помня о понесенных им потерях, Дженни сжала в ответ его руку.

— А деньги для уплаты за корабль раздобыть удалось? — спросила она. Казалось, его скованность немного прошла.

Джек покачал головой.

— Еще нет, но я заключил договор со службой Национального парка, что раз в неделю буду привозить на острова продукты.

— Замечательно, Джек! — улыбнулась Дженни.

— Ага, но этого недостаточно. Теперь я веду переговоры с «Тексако». Вообще-то они работают с одним из моих конкурентов, парнем по имени Стэн Льюис. Он владеет компанией «Пэсифик Карго», но это очень маленькая фирма. Я думаю, у «Тексако» работы столько, что Стэну одному не справиться. Только я не уверен, что они захотят заключить долгосрочный контракт.

— По крайней мере это шаг в нужном направлении. Может, найдется что-нибудь еще?..

— Ага! Так всегда говорит Чарли.

Принесли пиццу, но Дженни обнаружила, что она совсем не голодна. Должно быть, Джек чувствовал то же, потому что больше половины пиццы осталось на блюде.

— Положите ее в коробку и отнесите домой, — предложила Дженни, — может быть, Чарли поест.

— Вы уверены, что не хотите еще кусочек?

— Я стараюсь не слишком много есть на ночь. Доктора говорят, что это может быть одной из причин моей бессонницы. Правда, я следовала их советам последние два года, но это мне ни капли не помогло…

Джек открыл было рот, но промолчал и отвернулся.

— Что, Джек?

Джек хотел сказать, что она не попробовала его лекарство: постель самое надежное средство от бессонницы. Но он обещал сегодня вечером не делать никаких намеков и собирался сдержать слово.

— Ничего… Я просто подумал, что пора возвращаться.

Казалось, Дженни не хотелось расставаться, впрочем, как и ему. Они доехали до дома молча. С ней было очень хорошо — черт побери, даже слишком! — но он так отчаянно хотел эту женщину, что не мог позволить себе долго находиться рядом. Джек боялся обмануть ее доверие.

Дженни тоже казалась задумчивой: она молча смотрела в окно машины, изредка поглядывая на него из-под пушистых ресниц. Интересно, о чем она думает?

— Еще совсем рано, — сказал он, останавливая «мустанг» и выключая двигатель. Уходить безумно не хотелось. — Может, прогуляемся по берегу?

Дженни посмотрела на него и улыбнулась:

— С удовольствием.

Они заперли машину и пошли по тротуару. На улице не было ни одного автомобиля. Перейдя на другую сторону, они двинулись по узкой тропе среди айлантов. Вечером пляж напоминал пустыню, если не считать прогуливавшихся рука об руку нескольких парочек, едва видных при свете луны.

Они почти не говорили, только шли по слежавшемуся песку вдоль берега, слушали шум прибоя, и Джеку почему-то становилось легче.

— Вы вернетесь домой не слишком поздно, — сказал он, — может быть, сумеете уснуть.

Дженни не отвечала.

— Трудная выдалась неделя, да? — Он видел, что заставляет Дженни нервничать, но внезапно решил, что обязан все узнать.

Дженни отвернулась, однако он успел уловить в ее глазах печаль.

— Не самая лучшая. Я пыталась подремать при каждом удобном случае. Вообще-то это не по правилам, потому что нарушается нормальный сон, но для меня это единственный способ хоть немного отдохнуть.

Джек стиснул хрупкие белые пальцы, переплетенные с его собственными длинными и смуглыми.

— А сны?

Дженни судорожно сглотнула, ее нижняя губа задрожала.

— Скверно, Джек… Я не знаю, что мне делать.

— Хотел бы я знать, как вам помочь. — Он был уверен, что может помочь, вот только она не соглашалась. Бреннен посмотрел на высокую нежную грудь, снова и снова вспоминая, как она трепетала под его ласками, а потом перевел взгляд на ее лицо.

— Если вы так устали, может, возьмете пару отгулов? Вы говорили, что лучше спите днем.

Дженни с каждой минутой выглядела все более и более утомленной.

— Сейчас слишком много работы. Кроме того, работа для меня необходимость. Иногда я думаю, что только библиотека спасает меня от безумия.

— Дженни… — Он внезапно остановился, повернул ее к себе лицом и поцеловал. — Мне очень жаль, моя маленькая. Если бы я знал, что вам сказать!

Дженни опустила голову к нему на грудь и задрожала. Почувствовав это, Джек обнял ее еще крепче и прижал к себе, как бы защищая от всех ее страхов. На мгновение Дженни прильнула к нему, вцепилась в его рубашку и зарылась лицом в плечо. Потом она бросила на Джека смущенный взгляд и отстранилась.

— Извините, Джек. Я не хотела надоедать вам своими трудностями.

— Разве вы надоедаете? Кроме того, ни у кого нет столько причин для расстройства.

Но она уже пересилила себя и принужденно улыбнулась:

— Теперь все будет в порядке. Не знаю, что на меня нашло.

— Просто вы устали. Наверное, пора возвращаться.

Дженни кивнула, и они повернули обратно. Никто из них не говорил ни слова, но Бреннен чувствовал, что она опирается на него. Пока пара брела по сырому, тяжелому песку, Джек обнимал ее за талию. Сойдя с тропы между айлантами, они вытряхнули обувь, затем перешли улицу, двинулись по тротуару и вскоре остановились у ее подъезда.

Дженни отперла дверь, но не могла заставить себя толкнуть ее.

— Дженни… малышка, что с вами?

Она только покачала головой.

— Я н-не могу, Джек… Если я увижу этот сон и сегодня, то просто не выдержу, — Дженни посмотрела на него снизу вверх, и в ее глазах блеснули слезы. — Меня все время преследуют кошмары, ужасные сцены, которые вижу во сне. О Боже, я не хочу идти туда!

Ладонь Джека прижалась к ее щеке.

— Если вы не против, можно было бы пойти куда-нибудь еще…

Дженни не сводила с него взгляда сквозь мокрые ресницы.

— Вы не войдете со мной? — наконец-то она произнесла эти слова.

Джек напрягся, и снова его обдало жаром.

— По-моему, это не слишком удачная мысль, Дженни. Особенно если вы ждете, что я выполню свое обещание.

— Мне нет дела до твоих обещаний. Я хочу, чтобы ты любил меня.

— Дженни!.. — Он едва не задохнулся и с трудом втянул в себя воздух. Ты знаешь, кто я… и кем останусь. Ты уверена, что хочешь этого?

Ее ресницы опустились, и по щеке побежала одинокая слеза.

— Ты нужен мне, Джек. Я хочу, чтобы ты остался со мной и любил меня. Я хочу, чтобы ты помог мне забыть мои сны, заставил думать только о тебе и о том, что ты делаешь со мной. Заставь меня забыть обо всем, Джек… хотя бы на одну ночь.

Он обнял Дженни и зарылся лицом в ее шелковистые волосы.

— Ты не пожалеешь, маленькая. Я спасу тебя от этой тьмы… Клянусь, я унесу тебя на луну!

Тихий всхлип вырвался у Дженни. Бреннен подхватил ее, перенес через порог, ударом ноги захлопнул за собой дверь и стал подниматься по лестнице. Он начал целовать Дженни, еще не добравшись до лестничной площадки, и впился в ее губы так, как не позволял себе раньше. Когда Дженни вернула ему поцелуй, ее язычок оказался таким гибким, что его мужская плоть превратилась в камень.

Джек услышал собственный стон. Казалось, он ждал этого всю жизнь. Ему хотелось сорвать с Дженни одежду, повалить на кровать и яростно овладеть ею. Хотелось сосать ее груди, сжимать тугие маленькие ягодицы и раз за разом погружаться все глубже и глубже…

Однако он заставил себя действовать медленно. Джек изнывал от жаркого, невыносимого желания, от этой сладчайшей боли и подозревал, что Дженни испытывает те же чувства.

Она лежала распростертая на широкой, мягкой постели. Пока мужские губы прижимались к ее шее, руки расстегивали пуговицы. Она задрожала, когда Джек стянул с нее свитер, расстегнул крючки лифчика и выпустил наружу груди. Длинные смуглые пальцы скользили по ее коже, нежно приподнимали, гладили, ласкали, и пламенное желание сотрясало ее тело. Когда кончик большого пальца коснулся ее соска, Дженни вскрикнула.

Затем губы Джека двинулись от ее шеи к плечам, и Дженни ощутила, что его мускулы напряглись. Длинное сильное тело сводило судорогой, как и ее собственное, но руки Джека продолжали двигаться очень медленно.

— Я хочу тебя… — прошептал он. Его язык глубоко вонзался в ее рот, упираясь кончиком во внутреннюю сторону щек. Он прикасался, дразнил, смаковал и изучал. Эти ласки сводили ее с ума, по коже побежали мурашки. Тело Дженни сотрясалось и вздрагивало, палимое изнутри влажным жаром. Когда его губы двинулись к груди женщины и зубы легонько прихватили сосок, Дженни, которую затопила волна наслаждения, выгнула спину дугой, давая ему возможность достичь большего.

Джек с готовностью принимал все, что она давала. Его горячий язык заставлял Дженни корчиться на кровати и терзать пуговицы рубашки Бреннена.

— Джек… — Руки женщины бешено блуждали, то стискивая его плечи, то вплетаясь в курчавые черные волосы на груди.

— Спокойнее, маленькая. Я с тобой.

Да, он был с ней. Но как он ни старался, Дженни не могла насытиться. Хрупкие пальцы впивались в его плечи, гладили грудь, ласкали плоские, словно медные соски и заставляли его стонать. Казалось, руки Джека стали еще более гибкими, когда расстегнули пуговицу слаксов и взялись за молнию. Через несколько секунд Джек снял с нее туфли, носки и стянул слаксы, оставив лишь крошечные белые трусики.

Теплые губы коснулись живота Дженни; влажный язык проник в пупок. Джек целовал ее сквозь трусики, и его горячее дыхание согревало лобок. Поняв его стремление, Дженни напряглась всем телом:

— Джек… пожалуйста. Я не… я никогда…

Он на мгновение поднял черноволосую голову.

— Все будет хорошо, маленькая. Не бойся, мы не станем торопиться.

Дженни слегка успокоилась, но при мысли о том, что горячий язык Джека скользнет внутрь ее, в жилах закипала кровь. Она знала о существовании такой ласки, но никогда не испытывала ее на себе.

Джек стянул с нее трусики; место языка занял длинный смуглый палец, осторожно задвигавшись взад и вперед, задавая ритм, и между ног женщины стало горячо и влажно.

— Тебе нравится, правда, Дженни? — Это был не вопрос, а утверждение, но ответ соскользнул с кончика языка раньше, чем она успела подумать.

— Д… да, Джек… — Едва она вымолвила эти слова, как ее бедра разошлись в стороны и палец скользнул глубже, дразня, распаляя и усиливая наслаждение. Живот начало покалывать горячими иголками, и желание стало еще более нестерпимым.

— А так? — Вслед за первым отправился второй палец и тоже задвигался. Языки пламени охватили все ее тело.

— О Боже, Джек… — Он целовал ее яростно, жадно, гладил сразу везде, заставляя женщину дрожать, сочиться влагой и гореть огнем. Она хотела ощутить его внутри… должна была. — Джек, пожалуйста…

— Теперь скоро, маленькая. Обещаю.

Но пока ее мольба оставалась без ответа. Джек продолжал ласкать и гладить ее; казалось, прикосновениям опытных рук не будет конца. А затем он на мгновение оставил ее и вернулся в постель уже обнаженный. Когда Бреннен заставил Дженни сомкнуть пальцы на его могучем древке, у нее сами собой закрылись глаза и тело рухнуло в бездонную огненную пучину. Тонкая пленка не мешала ощущать пульсацию туго напрягшейся плоти. Пальцы крепко сжались, задвигались, и Джек со свистом втянул в себя воздух.

— Легче, малышка… — Спустя мгновение он оказался на ней, поцеловал в губы и раздвинул их языком. — Сейчас я возьму тебя, Дженни. Немедленно. Сию секунду. Я больше не могу ждать. — Он коленом раздвинул ей бедра; длинное, тяжелое копье устремилось вперед, нащупывая вход, растянуло его вширь, а затем вонзилось по самую рукоять.

Жалобно застонав, Дженни стиснула его кольцом мышц. Когда могучая плоть Джека начала двигаться взад и вперед, это напряжение распространилось по всему телу, охватывая женщину с силой, о которой она и не подозревала, и превращая ее в рабыню. Она обхватила плечи Джека и выгнулась дугой, давая ему возможность проникнуть еще глубже. Он участил ритм, неуклонно приближаясь к цели; движения стали длиннее и мощнее. Волны жара опаляли ее изнутри и стремились вырваться наружу. А затем сладостная судорога свела тело и прокатилась по нему взад и вперед.

Но движения Джека не прекращались, и ее затопила новая волна раскаленного добела наслаждения. На глазах Дженни выступили слезы, с губ сорвалось его имя. Она чувствовала напряжение Джека, понимала, что он вот-вот достигнет оргазма, ощущала последние удары упругой мужской плоти и громко вскрикнула, когда это произошло…

Сознание медленно возвращалось к ней. Большая рука Джека ласково гладила ее по волосам.

— Все хорошо, маленькая! Все замечательно!

— Ох, Джек!.. — Она прильнула к нему и заморгала, пытаясь стряхнуть влагу с пушистых ресниц. — Не могу поверить. Я никогда не знала… не представляла… никогда не думала, что это может быть так чудесно.

Его рука остановилась.

— Это? Что именно?

— Оргазм. Наверное, это был именно он…

Джек тихонько рассмеялся, и этот смех негромким эхом отдался в его широкой груди.

— Наверное… — Он повернулся на бок и прижал ее к себе. — Ты хочешь сказать, что никогда не знала этого?

Внезапно смутившись, Дженни спрятала лицо у него на груди.

— Никогда… — Не следовало говорить этого. Теперь он будет знать, насколько она несведуща в любовных делах. Так же, как во всем остальном.

Джек снова рассмеялся:

— Если бы это сказала мне какая-нибудь другая женщина, я бы ей не поверил…

Дженни попыталась подняться, но он поймал ее за руку и заставил снова опуститься на кровать.

— Подожди минутку. В чем дело?

— Жалею о своих словах, — в ее голосе звучала боль, — к сожалению, у меня не так уж много опыта в таких делах.

— Глупышка… — Джек приподнялся на локте и посмотрел на нее сверху вниз. — Мне было чертовски хорошо, хорошо до ужаса. А что касается твоего оргазма… Для мужчины нет ничего слаще сознания, что он был единственным, кто сумел заставить женщину испытать его. И никакие другие слова не могли бы доставить ему большей радости.

Лицо Дженни вспыхнуло.

— Так что спасибо за чертовски приятный комплимент, леди, — он наклонился и поцеловал ее, — теперь посмотрим, удастся ли мне добиться этого еще раз.

— Джек! — Но он уже подмял Дженни под себя, раздвинул ей ноги и скользнул внутрь.

Дженни стонала от ощущения полноты и жара, распространявшегося по всему телу. На сей раз она заранее почувствовала приближение блаженного спазма. Джек уже выполнил свое обещание унести ее на луну, и она ни секунды не сомневалась, что он сумеет сделать это снова.

Выгибаясь дугой в такт его длинным, ритмичным толчкам, Дженни улыбалась. Наконец нашелся вид спорта, в котором она могла бы добиться выдающихся успехов.

Джек зашевелился и открыл глаза. На стоявшем рядом с кроватью электронном будильнике горела цифра 2. Два часа ночи. Тело его было напряжено и снова жаждало Дженни, но когда Джек увидел, как сладко она спит, намерение разбудить ее быстро исчезло. Он отвел от щеки Дженни прядь мягких русых волос, несколько минут смотрел на нее затаив дыхание и вдруг понял, что улыбается.

Он дал Дженни то, что она просила, — сладкий, безмятежный сон. Какой бы оборот ни приняли их дальнейшие отношения, этого она отрицать не сможет.

Джек снова опустился на подушку, закрыл глаза и попытался расслабить упиравшуюся в простыню плоть. Наконец ему удалось уснуть, но когда с первым лучом солнца Бреннен пробудился, оказалось, что он лежит в той же позе, а Дженни рядом нет.

Джек сбросил с себя простыню, встал, прошел в ванную, почистил зубы ее зубной щеткой и причесался ее расческой. Услышав на лестнице шаги Дженни, он сжалился над ней, нырнул обратно в постель и натянул простыню до самого подбородка.

— Доброе утро, Джек, — тихо и слегка смущенно сказала она, озадачив этим Бреннена. Женщины, с которыми он ложился в постель, наутро испытывали что угодно, только не смущение.

— Почему ты поднялась в такую рань? Что, опять кошмар?

Уголки ее прелестного рта чуть приподнялись.

— Я не спала так два года.

Джек с трудом сдержал улыбку. Смеяться ни в коем случае не следовало.

— Я ходила проведать Скитера, но он спит еще крепче, чем сегодня спала я. — Дженни стояла в ногах кровати, придерживая на груди полы халата. В лучах раннего солнца ее волосы казались золотыми.

— Ложись, Дженни! — с ворчливой властностью приказал он, надеясь, что это поможет.

— А как же работа? Разве тебе не надо возвращаться на судно?

— Немного барахлит один из двигателей, но парень, который займется его ремонтом, придет после восьми. — Он отбросил простыню, молча приглашая женщину в постель.

Дженни колебалась лишь один миг. Затем она подошла к кровати, откинула простыню и развязала поясок. Сбросив халат, она повесила его на спинку стула и торопливо юркнула в постель. Мысль о ее неопытности доставляла Джеку наслаждение. До сих пор он никогда об этом не думал. Типичный самец. Ему надо было получить свое пирожное и съесть его, не более того.

— Иди ко мне. — Он протянул руку, привлек Дженни к себе и поцеловал долго и крепко. Тело его, уже готовое к бою, напряженно подрагивало.

— Джек… — прошептала Дженни, когда он целовал ее в шею.

— Гм-м? — Бреннен прикусил ее мочку, а потом провел губами от уха к горлу.

— Я… я хочу поблагодарить тебя за подарок… за оба подарка.

Бреннен сделал паузу и приподнял голову.

— Оба?

Она улыбнулась:

— За котенка… и путешествие на луну.

Джек тихо рассмеялся и снова поцеловал ее.

— Маленькая, это путешествие только началось. — Губы Дженни уже увлажнились, и он снова скользнул в них, сгорая от нетерпения и твердо зная, что сказал ей правду.

Да, путешествие началось, и ехали они первым классом. Джек улыбнулся про себя и сделал первое медленное движение…