Совершенный флотер

Глава 13. Эффект молчания

Сколько оттенков багрянца успели сменить ее щеки? Не сосчитать.

Аркаша усиленно пялилась в стену, мысленно умоляя Грегори покинуть подсобку и тем самым избавить ее от необходимости объясняться.

А Момо — тот еще змееныш. Сам свалил, а ей оставил все расхлебывать.

«Пожалуйста, только ничего не говори. Я и так уже на последнем издыхании от смущения».

Однако до Грегори ее безмолвная мольба не добралась.

— Теньковская...

А затем — молчание. Видимо, староста Сириуса был смущен не меньше нее. Слов не находилось.

— Вы ведь с ним совсем недавно познакомились? Ты и Шарора?

И правда. Сколько времени прошло с их первой встречи? Всего ничего. А по ощущениям — целая вечность.

— Угу. — Аркаша виновато покосилась на юношу.

Легко убедить себя, что она сделала это во благо команды. Но оправдывает ли это ее на сто процентов?

— Слушай. — Грегори цыкнул и нервно встопорщил волосы на затылке. — Вот же напасть. Впервые не знаю, как нормально завязать диалог.

Он присел на сложенные маты. Шумно вздохнул и ударил себя кулаком по колену.

— Поверить не могу, что мне приходится разговаривать на такие темы!.. В общем, Теньковская!..

Аркаша навострила уши.

— Это у вас серьезно?

Ого. Вот незадача. Кто бы подсказал правильный ответ. Но не говорить же, что все, что происходит между ней и Момо, — всего лишь игра, основанная на будто бы равноценном обмене в заключенной сделке.

— Ну... серьезно? — опасливо отозвалась девушка.

В напряженный Аркашин разум затесалась смешливая мысль: надо же, она словно просит Грегори самому оценить уровень их с Момо взаимоотношений.

— Нет, Теньковская, никакой серьезности здесь нет и в помине!

О, вот и оценил. Аркаша вжала голову в плечи и захватила подол платья в кулачки.

— Никакой серьезности, — повторил Грегори чуть более вкрадчиво. — Понимаешь? Тебе сколько? Пятнадцать? Как раз расцветает пора глупой влюбленности, уж прости за такие циничные откровения. Не стоит ждать чего-то долговременного от того, что построено на спонтанности и порывах. Все дело в гормонах, излишней эмоциональности в силу твоего возраста и малый опыт. Не думай, что я считаю тебя глупой, нет. Но по эмоциональным меркам ты — маленькая. И... по физическим тоже.

— Но по этим же самым меркам в чарбол я, значит, могу играть? — вылетело у Аркаши прежде, чем она сумела себя остановить.

Глупая. Определенно, глупая Аркаша-каша-таракаша.

Грегори пожевал нижнюю губу. Снял с себя очки, повертел в руках и снова надел.

— Не бей по больному, лады? — с серьезным видом попросил Грегори. — И если уж ты сразу на контратаку настроена, то...

— Я вовсе не хотела тебя обидеть. — Аркаша подняла голову и в открытую посмотрела на старосту. — Прости.

— Верю. — Грегори кивнул. — Но, кажется, мне лучше и правда начать разговор с другого края. Короче, Теньковская, Шарора Ровен — демон.

— Знаю.

— Нет, не знаешь. Или, по крайней мере, не воспринимаешь так, как следовало бы. Ровен — демон. Не ведьмовской муляж и не иллюзия лесной нечисти. Он — истинный демон. А значит, и сила у него… соответствующая. Даже при влиянии «Базового держателя». Он использовал чары?

— Что? — Аркаша болезненно сглотнула. Слюна процарапала горло не хуже шершавой коры.

— Чары. — Грегори сделала пару взмахов перед собственным лицом. — Флер. Очарование. Понятия не имею, как это точно называется в демонском лексиконе.

— На нем ведь метка. — Аркаша ткнула пальцем в собственное запястье. — Сдерживающая.

— А где гарантии, что «Базовый держатель» сдерживает демонскую силу достаточно эффективно? Кто это гарантирует? Немезийский? Но и он постоянно совершенствует магию, заключенную в метку. А раз Немезийский продолжает работать над своим творением, то делаем вывод, что усиление защиты нам все же требуется, как думаешь? В нашем обширном смешанном студенческом сообществе.

— Ты хочешь, чтобы Момо усилили метку? — озадачилась Аркаша.

— Нет, не об этом речь. Не съезжай с темы, Теньковская. — Грегори сложил перед собой руки. — Ладно, давай начистоту. Я просто не хочу, чтобы он насильно создавал привязанность. Твою к нему. Ты человек. Поэтому тебе сложно вот так сразу понять. Демоны… они…

— Охотятся, — закончила за него Аркаша.

— Именно. Не думай, что я против Шарора. Все-таки он из Сириуса и входит в нашу команду. И, сказать по правде, мне льстит, что он предпочитает признавать в качестве старосты меня, а не своего угрюмого братца Владлена. Но при всем этом... Он не перестает быть демоном. А это не то существо, которое следует рассматривать в качестве подходящей партии для юной человеческой девушки.

Грегори сосредоточил взгляд на Аркашином лице.

— У тебя такие глаза — круглые-круглые, — усмехнулся он. — Что, вещаю как какой-то старикан?

— Есть маленько, — осторожно согласилась девушка.

— Ладно. — Грегори поднялся на ноги. — Не собираюсь учить тебя жизни, но и не позволю творить все что вздумается с несовершеннолеткой, находящейся под моей ответственностью. Поэтому скажи мне, Теньковская. — Он подошел почти вплотную, чтобы видеть ее глаза. — Это и правда по обоюдному согласию?

«Если скажу правду, он найдет способ оградить меня от Момо. — Аркаша, не моргая, смотрела на старосту. — Но тогда прости-прощай командная игра. И, возможно, моя уверенность на площадке».

— Мы в отношениях. — Аркаша непроизвольно скривила рожицу. Уж очень иррационально звучали ее последующие слова. — У меня... влюбленность.

Грегори тихонько вздохнул и похлопал ее по голове.

— Сильно не заигрывайся. Это тебе не простак из соседнего двора. Знай меру, ладно? И не позволяй тянуть из себя силу. Он же не покушается на твою жизненную энергию?

— Н-н-нет… — Аркаша энергично замотала головой, уговаривая себя, что все произошедшее до этого — не считается. Она ведь тоже отхватила себе порцию его демонской энергии.

— Вот и не позволяй. — Грегори постучал себе по вискам. — Башка уже от вас трещит. Не ожидал я такого расклада. Чтобы Шарора и... — Он покосился на девушку. — На кого-то вот так. Удивительно. Ладно, пойдем уже в зал. Нужно срочно развеяться.

Аркаша послушно поплелась за юношей. На душе остался поганенький осадок. Из-за вранья? Или правды, прикрывающейся ложью?

У самого выхода Грегори застыл.

— Шарора же не делал с тобой… э-э-э... никаких вещей?

— Каких вещей? — Аркашу вопрос ввел в ступор.

— Этих… тех самых. — Грегори оглянулся на нее через плечо.

Смущенное выражение на его лице заставило и Аркашу смутиться.

— Нет, нет, нет. Ничего он не делал!

— Хорошо, — с явным облегчением выдохнул юноша.

— Может, в зал пойдем?

Атмосфера всеобщего смущения нещадно давила на восприятие.

— Да, пожалуй. — Грегори пропустил Аркашу вперед. — Надеюсь, мне не придется больше вести такого рода беседы. Это нереально выматывает.

— Я туда пойду. — Аркаша дернула головой в сторону толпы.

— Ладно. А я... тогда туда. — Грегори устремился в сторону, противоположную той, что избрала для отступления девушка.

«Фух. Что-то я уже подустала».

Она мнительно огляделась. Но Момо в опасной близи не увидела.

И что же теперь с ней будет?

«Может, уйти?»

Заманчиво и просто. Но она оставила где-то там Маккина. Одного. А в Сириусе не все взяли на себя обязательство исполнять ее желание о дружелюбном поведении в отношении русала. Например, тот же Грегори в водной битве не участвовал и все еще не высказался напрямую, что теперь думает об их совместном проживании.

«Как только Грегори отойдет от шока, вспомнит, что я живу в мужском общежитии. Там же, где и Момо. А зная о его привычке рисовать в голове картины будущего ужаса со всех ракурсов, даже предположить не могу, сколько времени пройдет прежде, чем он вышвырнет меня из общаги».

Аркаша понадеялась, что сейчас мысли Грегори заняты сохранением мнимого порядка на импровизированной вечеринке. Размышляя над этой волнующей проблемой, она не сразу заметила подкрадывающуюся к ней тень.

Шарах! И некто в одно мгновение притиснул ее к стене.

Опять?!

— Малыш! — патетично выкрикнула ей в ухо Лакрисса, — а это именно она и напала на нее исподтишка. — Как ты могла?!

— Что?! — испуганно спросила Аркаша, повышая громкость, чтобы перекричать музыку.

Лакрисса надула щеки и встряхнула пленницу. На первом помощнике старосты красовалось облегающее желтое платье с узорчатой драпировкой, чем-то напоминающее китайское ципао. От резких движений длинные разрезы открывали чудесный вид на стройные девичьи ноги. Короткие волосы неимоверно распушились, и от полета в небеса — подобно одуванчиковому пуху — их спасала лишь заколка с массивным цветком оттенка платья.

— Ты… и... — Ноздри Лакриссы задергались. Она начала резко вдыхать в себя воздух.

Аркаша присмотрелась к ней внимательнее. К румяным щечкам и ярким блестящим глазам.

«Ого, да первый помощник уже в зюзю. — Аркаша, придерживая руки Лакриссы, вцепившиеся в ворот ее платья, вытянула шею и огляделась. — Если Шаркюль и правда приволок прабабусину настойку, нужно срочно ограничить к ней доступ. Или снова всех предостеречь. Кто знает, как она на Смешанных подействует?»

Но сначала требовалось разобраться с недовольством Лакриссы.

— Ты вышла из подсобки вместе с Грегори! — выпалила первый помощник старосты и обиженно выпятила нижнюю губу, приобретя значительное сходство с пупсом, у которого умыкнули сладкую ватрушку. — Ты такая пра-а-а-ативная, малы-ы-ыш!

— Нет, погодь. Я объясню.

Лакрисса отлипла от Аркаши и отступила на пару шагов. Потом вытерла нос, проведя по нему всей рукой — от сгиба локтя до запястья.

— Стой тут, ма-а-а-алыш, — промурлыкала она, хитро щурясь.

— Зачем? — опасливо спросила Аркаша, неосознанно щупая ладонями стену, к которой прижималась спиной.

— Будем кошатни… ик! Кошачьи бои устраивать. — Лакрисса ей подмигнула. — Давай сюда свои волосики.

— Зачем? — Вот это она спросила уже чисто на автомате.

— Я буду их рва-а-а-ать, — нежно булькнула первый помощник старосты, проказливо грозя ей пальчиком. — И носик сюда... дав-а-а-ай.

— Зачем? — Аркаша попыталась отступить ползком по стеночке — но не тут-то было. В стену перед ней врезалась нога в туфельке на умопомрачительном каблуке.

— Носик сюда давай, — капризным, но неожиданно осмысленным голосом потребовала от нее Лакрисса. — Зачем? — сама же переспросила она. — Я буду его куса-а-а-а-ать.

«Мне мой нос дорог из чисто физиологических соображений». — Аркаша дернулась в другую сторону.

— Не надо, Лакрисс. — Она выставила перед собой руки. — Мы в подсобке разговаривали с Грегори. И только. Честно. Про чарбол.

— Честно? — Помощник старосты приблизилась к ней вплотную и боднула лбом ее лоб. — Я ж тебе поверю, ма-а-алыш.

— Ну, на то и расчет. — Аркаша не стала вырываться, а вместо этого пустилась в стремительные разъяснения. — На то, что ты поверишь мне, потому что это и есть правда. Грегори для меня — староста и капитан моей команды. У нас дружеские отношения. Правда!

И секунды не прошло, а Лакрисса уже обзавелась довольной моськой.

— Это умилительно, ма-а-алыш. Ты ж пуся. — Она, хихикая, потрепала Теньковскую за щеки. — Красотуля. И платичко красотулечное у красотули. Давай себя сюда!

— Зачем?

Учитывая, как быстро менялся настрой у ее собеседницы, Аркаша как-то опасалась ей себя давать. Минуту назад ей кудряшки обещали выдергать и носик оттяпать. Так что... боязно.

— Кажется, я вижу Грегори на горизонте. — Она кивнула в сторону толпы. — К слову, ты можешь узнать подробности у него, чтобы окончательно удостовериться в том, что я сказала правду. Он ведь не станет тебе врать.

Лакрисса, вытянув губы «уточкой», кивнула.

— Не станет... ик! Иду... на-а-а-а крепость!

Развернувшись на каблуках, первый помощник старосты отправилась атаковать стены вожделенной неприступной «крепости».

«Прости, Грегори», — мысленно покаялась Аркаша. Но при этом она люто верила, что уж кто-кто, а капитан сумеет справиться с настойчивостью Лакриссы.

Вжимая голову в плечи, девушка продолжила путь, держа курс на скамейки.

Однако зря она надеялась на перспективу спокойного променада.

— Вы обвиняетесь в краже! — крикнул кто-то над ее плечом.

От неожиданности Аркаша развернулась и отчаянно въехала напавшему субъекту точно в нос. Вполне возможно, что причина такой реакции была вовсе не во внезапности — все же сегодня это не первая ее вынужденная остановка, — а в том, что нервная система уже желала какой-нибудь хитро-мудреной физической активности.

В общем, очередному решившему близко пообщаться гражданчику просто не повезло.

От силы удара даже кулак заныл. Шоркнула кому-то по мордочке весьма основательно. Пострадавшему даже пришлось осесть на пол, а затем и вовсе повалиться на него плашмя.

— Роксан! — Аркаша прижала ноющие пальцы к виновато скривившемуся рту и не нашла ничего лучше, как аккуратненько ткнуть мыском в бок валяющемуся на полу дикому коту.

— В краже моего сердечка. — Жалобно закончил свой неудавшийся подкат Роксан.

Местный котеечный красавчик сегодня приоделся. Нацепил небесно-голубую рубашку, темные брючки, по-особому уложил блондинистую шевелюрку. Симпатяга. И краснота на носу, оставшаяся от Аркашиного удара, вряд ли так уж сильно испортила это великолепное личико. По крайней мере, девушка на это сильно понадеялась.

— Это была какая-то основательно утрированная попытка соблазнения, — философски заметил Данил, присев на корточки рядом с поверженным. — Что-то такое из застарелой классики. И где же твоя оригинальность, красавчик?

— Кажись, последнюю выбили, — сообщил дикой кот, теряясь в выборе: щупать ли нос, или проверить целость пятой точки, которая и приняла на себя всю мощь падения. — А у Зефиринки мощный хук.

— Точно. — Данил поднял взгляд на Аркашу и усмехнулся. — Так-то ржачно. Все девчонки ковриками перед котейкой стелются из-за его смазливой мордахи. А ты ему в нос плюхаешь. Все штампы на ходу рубишь, Теньковская.

— Прости. — Аркаша тихонечко отступила спиной вперед, развернулась и дала деру сквозь хохочущую толпу студентов.

— А как же потанцевать со мной, Зефиринка?!! — полетел следом за ней отчаянный вопль.

— Танцульки, карасик, хочешь? — Манеру общения Маруси нельзя было спутать ни с чьей другой. — Идем, вальсируй за мной, красава моя, вальсируй.

А Роксан Линси хоть и выглядит легкомысленным, на самом деле, похоже, та еще целеустремленная личность. Аркаша хмыкнула себе под нос. Ей нравилось осознавать, что именно с такими товарищами ей предстоит сыграться в команде. Это грело душу.

Добравшись до пустого пространства, девушка остановилась передохнуть.

— Кружку тащи! Чего мне чарку подсовываешь. — Сидевшая в паре метров от нее прямо на полу Ангелина Семеновна вырвала у кого-то из студентов алюминиевую кружку и тут же сунула ее в руки находящейся рядом Бориславе Ильиничне. — Хлебай, практикантка.

— Ну-ню, не на-а-адо больше. — Женщина, облаченная в одну из своих любимых розовых кофточек, вытянула руку и попыталась ладонью придержать горлышко емкости, из которой завхоз наливала ей прозрачную жидкость. — У меня уже все плы-ывет перед глазами.

— А ну дуй, крашеная, говорю, — сурово приказала Ангелина Семеновна и ливанула и себе жидкости в кружку. — А то поверю Скальному на слово, что ты шпион Парламента.

— Я не шпион, — жалобно захныкала штатный психолог, но все же приникла к кружке. — И я нату-утральная блондинка.

— Натур-натур... Сейчас еще пошлем кого-нибудь за напитком, который страхолюдик Шаркюль приволок, и пойдем шпионить в баньку к вервольфам.

Ясно. Тут уже вовсю цвело веселье.

Аркаша хихикнула в кулачок и побрела дальше. До скамеек оставались считанные метры.