Старший брат моего парня

Глава 21. Обжигающее пробуждение

Я не знаю, сколько раз за ночь просыпалась, но то, что это была не самая лучшая ночь в моей жизни — определённо. И со всей уверенностью могу заявить, что утро вышло ещё более… неожиданным.

И это мягко сказано!

А так всё хорошо начиналось.

Первым делом почувствовала аромат любимого мужчины. Кожа Марка пахла совершенно особенно, и я как токсикоман со стажем обожала ею дышать и надышаться не могла. Он всегда смеялся этой моей бесконечной потребности его обнюхивать и некоторое время удивлялся, что меня не смущает даже запах его пота.

И сегодня я проснулась, уткнувшись носом в его гладкую, приятно пахнущую кожу, и тут же улыбнулась.

Мы всё ещё жили раздельно и я особенно ценила эти утренние моменты, томные, тёплые, даже жаркие от близости мужского тела, упоительно — интимные. Когда никуда не нужно торопиться, можно лежать в обнимку, гладить друг друга, целовать и покусывать.

Марк обычно не выдерживал первым, утаскивал меня в душ, сам намыливал моё тело, всячески возбуждая, и мог заняться любовью и в душевой, и во время чистки зубов, что я лично не поощряла, но и не сопротивлялась. С ним всегда было весело и классно.

Я осторожно лизнула его сосок, ожидая, что он как обычно приоткроет один глаз, улыбнётся и затем притворится спящим, намекая на продолжение моей инициативы, однако Марк спал крепким сном и не думал шевелиться. Зато пошевелилось кое — что другое. С другой стороны.

Я вытаращила глаза, не веря собственным ощущениям. И просыпаясь моментально!

Моих обнажённых ягодиц определённо касался член. И не надо быть вундеркиндом, чтобы разгадать хренову загадку века, чей он! И эта тяжесть на талии и бедре — две руки!

Обалдеть, пробуждение!

Память со скоростью света восстанавливала события этой ночи, и, расшифровав вчерашние обрывки фраз, поняла, что эти два обалдуя во время просмотра матча то ли пролили алкоголь, то ли перевернули еду, в общем, похоже, измазали диван в гостиной и пришли спать сюда.

Марк, зараза, мог бы и догадаться сдвинуть меня на край кровати, а не оставлять бок о бок со своим извращенцем — братом. Я, конечно, всё понимаю, он ему доверяет, но не до такой же степени!

Лично я ему не доверяю совсем. А себе — ещё больше.

Я попыталась перевернуться, но выпившие накануне мужчины спали как убитые, зажав меня в тиски своих крупных тел. Выползти ужом не удалось ни сверху ни снизу и я решила перелезть через Марка. В конце концов, ну проснётся он, и что? У меня тут из — за него стресс, между прочим!

Приволочь брата в нашу спальню — перебор, а в постель — вообще уму непостижимо!

Не бужу его пинком только из — за сильной любви! Хотя, может, стоило бы. Это куда эффективнее, чем гневно хмуриться.

Осторожно сняла руку ненаглядного с талии и попыталась спихнуть лапищу Логана со своего обнажённого бедра. Нет, ну что за люди? Задрать платье на девушке во сне! Хорошо, хоть любовью со мной не занялись! Огромное за это спасибо! Прямо — таки низкий поклон до земли!

Хотя хорошего в любом случае мало и кое — кто сегодня получит огромный такой разбор полётов в дополнение к моим признаниям. Или вместо них.

Трусливая часть меня при свете дня быстро передумала признаваться в совершённых глупостях и придумала сто тысяч других аргументов для разговора, но я мужественно подавила эту слабость.

Нет уж. Решила, значит, решила. Так дальше продолжаться не может. Если я что — то не предприму, какие — то активные разумные действия, Логан меня не то, что соблазнит раз — другой, он получит меня в личное пользование до тех пор, пока не наиграется, и я при этом, разумеется, упущу Марка.

Нет. Лучше честность. Даже если это самым негативным образом скажется на наших отношениях. Но я не могу! Не могу и всё! Саму себя не узнаю с этими волнениями. Пора взять жизнь в свои руки и прекратить плыть по течению. Или прятать голову в песок, как страус. В общем, отчаянно трусить и бездействовать.

Я ещё раз выдохнула и решительно забросила ногу на бедро Марка, намереваясь выбраться из плена чужих объятий, однако Логан и не думал выпускать свою добычу. Он пошевелился, рука сползла вниз, обняла мою ногу и подтянула к себе. Ягодицы вновь упёрлись в каменный стояк.

Я непроизвольно дёрнулась и член тут же проник меж ног, придавливая своей длиной возбуждённые губы и клитор. Горячий, шёлковый.

— Ах.

Я зажмурилась, прижавшись лбом к груди Марка.

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Ещё немного и этот гад проникнет в меня. И моё тело полностью, абсолютно готово к этому. Жаждет этого. Едва не дрожит от страсти.

Я лежу, изогнувшись в пояснице, зажата между телами, открыта и доступна возбуждённому мужчине сзади. Бери — не хочу.

Член легонько подрагивает, лаская клитор мягкими ритмичными ударами. Я боюсь даже дышать. Облизываю губы и пытаюсь не ёрзать, потому что знаю — одно движение и всё, мне конец.

Мамочки, это просто какой — то вынос мозга. Я хочу, чтобы он меня трахнул. Хочу до чёрных точек перед глазами. Прямо сейчас. Здесь. Жёстко и грубо. До крика.

О чём я думаю? Как отвлечься?

Делаю глубокий вдох и распахиваю глаза.

Ты совсем сдурела, Кэти. Свихнулась на почве секса. Включи мозг, извращенка, и вали отсюда! Может, он и не думал к тебе приставать? Скорее всего, обычная мужская утренняя «зарядка», а ты тут уже надумала себе.

Я обернулась, едва не вывихнув шею. Вроде бы спит. Ресницы не дрожат, дыхание ровное, глубокое. Не то. Что у меня.

Прищурилась, подвигала бёдрами, стараясь удалиться от одного брата и переместиться ближе к другому. Рука Логана тут же ещё сильнее обхватила ногу. Не разжимая пальцев, поползла выше, пока не уткнулась туда, где мгновением раньше был член, и там не замерла.

Я судорожно схватила ртом воздух. Позорище какое, даже спящий Логан умудряется меня возбудить за три секунды. Хотя, откровенно говоря, для этого мне достаточно было проснуться в его объятиях, остальное лишь усугубило ситуацию.

Наплевав на вежливость и осторожность, с силой вырвалась из цепкого захвата, перевалилась через беспробудно спящего Марка и сбежала в душ, где включила на полную ледяную воду и залезла под струи прямо так, в платье.

Всё — таки ледяная вода — то, что доктор прописал. Возбуждения словно и не бывало. Точнее, оно временно отступило. Ровно до тех пор, пока я не вышла в спальню и не оценила вид на кровати.

Марк дрых в той же позе, на боку, восхищая идеальным рельефом поджарого тела. В метре от него развалился Логан. Одна его нога была прикрыта одеялом, всё остальное тело восхищало наготой.

Восхищало!

Восхищаться нужно умением держать лицо и не пялиться на обнажённых красавчиков, — тут же завопила совесть.

Несмотря на доводы рассудка я сделала шаг в сторону кровати и пару раз недоверчиво хлопнула ресницами. Как этот… эта… как он в меня вообще поместился тогда, на кухне? Огромный, совсем немного изогнутый или кажется, лучше не рассмотреть, мощный и очень красивый член. Образцово — показательный. Попади такой к нам на урок рисования в качестве модели, думаю, ни одного рисунка бы не вышло. По крайней мере я не умею рисовать трясущимися от возбуждения руками. А как тут не вспыхнуть?

Включите кондиционер и высыпьте на меня ведро колотого льда! Срочно! Я вся горю!

Через пятнадцать минут я с гордо поднятой головой, одетая, причёсанная и даже подкрашенная, спускалась к завтраку. И не важно, что губы надулись возбуждением словно от уколов косметолога, а щёки покраснели как от температуры. В спальне я вряд ли обрету подобие спокойствия, так что вариантов особо не было — только спасаться бегством и приходить в себя на нейтральной территории.

— Доброе утро, Каталина, — чинно поздоровалась Патриция. Она выглядела как всегда идеально, чего нельзя было сказать о других родственниках, которые, к слову, сегодня присутствовали за столом далеко не в полном составе. На Томаса и вовсе было больно смотреть, он жаловался на боли в спине, пыхтел, жалобно смотрел на жену и сетовал, что та отказалась заказать еду в постель.

— Милый, ну ведь мы последний раз завтракаем с семьёй! — оправдывалась Линдсей.

— Почти вся семья спит, — буркнул тот недовольно, но тут же поцеловал любимую жёнушку в плечо, извиняясь за резкость.

— Кстати, а где Флоранс? — спросила я с улыбкой, предполагая, что та уже наверняка придумала очередную легенду и изображает смертельно больную, укушенную, обгоревшую или ещё какую — нибудь страшно несчастную женщину, которую невозможно транспортировать за пределы дома. До вечера, разумеется. Там — то она волшебным образом оживёт и «вдарит рок в этой дыре»* (*цензурный вариант фразы из кинофильма «Маска»).

— Она ночью уехала, какие — то срочные дела.

Логан? Я стремительно обернулась и увидела мужчину с мокрой после душа головой.

Ах ты гад! Выходит, всё — таки не спал и нагло меня щупал!

Ни стыда у него, ни совести.

— Нужно было и мне, наверное, уехать с ней, — произнесла я негромко и покосилась в сторону хозяина дома, который понял мой намёк и усмехнулся.

В джинсах и простой белой футболке он выглядел нереально круто, и я зарделась, разглядев под толстой тканью штанов отчётливо выпирающий член. Кажется, кто — то возбуждён не меньше моего, даже душ не помог.

Так тебе и надо!

— Что случилось? — с искренним участием спросила Линдсей.

— Каталина не выспалась. Мы с Марком всю ночь смотрели футбол, наши проигрывали, ну и мы немного пошумели, — ответил за меня Логан. — Извини.

О, а это уже мне. Ах, какие мы вежливые, когда не тычем в девушку утренним стояком!

— Я бы хотела услышать, что такое больше не повторится, — намекнула ещё прозрачнее.

— Ничего не могу обещать. — Логан развёл руками и сделал глоток воды, с иронией на меня поглядывая. — Сезон только начался, а мы с Марком настоящие фанаты.

— Да, они страстные болельщики, — доверительно произнесла Патриция. — Их отец обожает футбол и с раннего детства водил мальчиков на игры, когда был в городе. Признаться, я поощряю спортивные увлечения.

Она принялась щебетать о детях, плавно соскальзывая в сторону обожаемых ею фондов. У половины семейства тут же случился нервный тик, но как все ни старались, перевести тему было практически невозможно, пока в столовой не появилась Александрия Бекендорф.

Едва заслышав мерное постукивание трости, члены семьи выпрямили спины, утёрли губы и с церемонным видом продолжили завтракать, хотя до этого совершенно спокойно передавали друг другу блюда и подкладывали лучшие кусочки, не прибегая к услугам снующих вокруг девушек.

— Не выношу, когда не являются к завтраку, — заявила бабушка с порога, лицезрев поредевшие ряды.

Словно по мановению волшебной палочки появились зевающие, но прилично одетые запоздавшие родственники, кроме моего ненаглядного сони.

Возможно, это было к лучшему. Никто не приставал ко мне, не ласкал под ненадёжным прикрытием салфетки и не целовал за ухом, не шептал скабрезностей, так что я впервые в этом доме спокойно поела и пообщалась с семьёй.

Относительно спокойно, разумеется.

На Логана старалась не смотреть, потому что он тут же отвечал такими взглядами, что уши вспыхивали огнём, а тело наливалось жаром, и я искренне жалела, что вчера не вернула Марка в постель, не потребовала завершить начатое, а утром жестоко окатила себя ледяной водой, хотя могла сделать в душе то, о чём приличные девушки не говорят. Но делают! Сейчас же я пожинала плоды собственной недальновидности и едва не ёрзала от накопившегося возбуждения.

Интересно, если я сразу после завтрака сбегу к Марку и разбужу его особо ласково, получу продолжение вчерашнего?

Я немного замечталась, представляя довольного минетом Марка, и поэтому с глупой улыбкой встретила предложение Александрии Бекендорф проводить её к машине.

— Да, конечно, — только и проговорила, поднимаясь вслед за пожилой дамой.

Она тепло распрощалась с Логаном, потрепала его по тёмным волосам, словно тот был пятилетним мальчиком, с остальными же простилась довольно сухо, особенно с Патрицией, которая вновь попыталась завести шарманку о фондах, но была остановлена сурово и бескомпромиссно.

— Ты единственная из семьи остаёшься с мальчиками, — произнесла бабуля строго, когда мы замерли у чёрного блестящего роллс — ройса, двери которого открыл и удерживал седовласый водитель, упакованный в строгую чёрную форму. — Присмотри за ними. И, Каталина, ты попала в непростую семью. Соответствуй. Я требую от тебя лишь двух вещей: первое — Марк должен быть счастлив, второе — ты никогда не должна становиться между двумя братьями. Логан принял тебя. Если ты подведёшь его доверие, потеряешь Марка.

Оуч! Так вот, что значат все приставания Логана! Доверие! Надо же, я и не знала, что у этого слова такое широкое значение.

— Да, конечно.

— Марк весёлый и озорной, но его чувства глубоки, а не поверхностны, как может показаться. И брата он любит больше всех остальных членов семьи, даже больше меня. Помни об этом.

Александрия смотрела испытующе, и я не посмела проявить дерзость и сказать что — то против или отделаться шуткой. Послушно кивнула и даже помахала рукой, когда машина тронулась с места.

— Ну вот мы и остались с тобой наедине! — раздался голос от двери.

Логан стоял, прислонившись к дверному косяку, пил кофе и ел булочку с корицей. Я решительно направилась в его сторону, замерла рядом. Ноздри наполнились сладким ароматом выпечки и я плотоядно посмотрела на румяную красавицу.

— Твоя бабушка велела присмотреть за тобой, Логан. Будь зайкой, веди себя хорошо.

Я хмыкнула про себя и дерзко откусила кусок булки прямо из его рук.

Мужчина так удивился, что позволил мне беспрепятственно пройти в дом, однако не успела я преодолеть и половину холла, как раздался его голос.

— Боюсь, Котёночек, зайцев здесь не водится, ты попала в логово настоящего хищника. Не боишься стать его жертвой?

Ах, посмотрите на этого шалунишку! Кое — кто в отличном настроении.

Я дожевала кусок сдобы и обернулась.

— Боюсь, ты недостаточно хорошо знаешь кошек. Они тоже хищницы и весьма опасные.

— Запугиваешь моего брата? — со смехом произнёс зевающий Марк. — Правильно, Кэти, так его! Не давай Логану спуска и он обязательно тебя полюбит так же, как полюбил я. А что сегодня на завтрак?

— Новость, которая лучше любой еды: они уехали, — проинформировал Логан.

— Ура! Вот теперь оторвёмся! — радостно заорал Марк, подхватывая меня и кружа. — Готовься, Кэти. Дни рождения Логана — это бомба! Вот увидишь, тебе понравится! А теперь пойдём скорее меня кормить, я голоден как волк.

— Ещё один хищник на мою голову! — весело рассмеялась я.

Настроение удивительным образом изменилось к лучшему и мне совсем не хотелось портить такой замечательный день серьёзными разговорами. Телефон Логана вовсю разрывался от подъезжающих или выезжающих их дома гостей, и я успокоила себя мыслью, что очередная суматоха его полностью займёт, не оставив времени для пошлых проделок. Да и Марк вёл себя выше всяких похвал, не провоцировал и не приставал.

Кажется, жизнь налаживается! Особенно, если отбросить царапающее предчувствие, что хищники Бекендорфы не отступили, а коварно затаились в ожидании.