Старший брат моего парня

Глава 6. Утро и раскалённый пляж

Марк спешил поговорить с братом и в итоге мы собирались впопыхах и сильно опередили остальных членов семьи, задержавшихся в своих комнатах.

Пляж раскинулся с другой стороны дома. Желтовато — белый песок и белые кучерявые бурунчики набегающих на берег океанических волн.

Младший Бекендорф бросил наши полотенца на низкие деревянные лежаки, размещенные у самой кромки воды. И с иронией посмотрел на Логана, который в паре метров по соседству растирал масло для загара по спине лежащей ничком Барби.

— Слава Богу, я уж подумал, что предок тебя расстроил, и ты нуждаешься в братском сочувствии.

— Я не расстроен, а разозлен, это другое.

Старший Бекендорф без одежды оказался еще более крупным, чем я думала. Всю правую половину мощного тренированного тела покрывали темные кельтские узоры. Рельефный живот не нуждался в напряжении, чтобы демонстрировать ровные тяжи кубиков.

Он вскользь посмотрел на меня, одетую в длинное непрозрачное парео и одобрительно хлопнул по загорелой попке Барби, едва прикрытой тонкими веревочками золотистых стрингов. Та забормотала слова благодарности и перевернулась.

Перевернулась, стягивая верхнюю часть купальника. И спокойно предъявила под дальнейшее натирание маслом две острые грудки. Уже смуглые и явно не раз побывавшие под солнцем.

— Ой, скоро же родители придут, — оторопело выдохнула я.

— Котенок у меня скромница, — гордо сообщил Марк, с удовольствием при этом изучая красоты шатенки. — Если я тебе не нужен, брат, лучше займусь своей девушкой. Кажется, ее тоже нужно срочно натереть.

В следующие пару минут мне пришлось, отчаянно давясь смехом, защищать свои честь и достоинства. Я говорю о верхнем лифе купальника и груди.

Её я в принципе не собиралась обнажать, но Марк шутливо грозился показать миру, потому что «прекрасное стыдно прятать».

Он поймал меня, театрально рыча и угрожая полным разоблачением с последующим любованием. Но, конечно, удовольствовался лишь стягиванием парео и размазыванием по моему животу защитного крема с отметкой 50 на тюбике.

— Юная девушка, а такая консервативная, — с недоумением пробурчала шатенка, наблюдавшая за нашей потасовкой. Не знаю, что ей сказал Логан, но пока мы носились, смеясь как дети, она уже вернула сброшенный лиф на законное место и теперь сама натиралась маслом.

Фыркая и сдувая упавшие на лицо пряди, я повернулась, чтобы посмотреть не идут ли из дома остальные гости. И — словно выстрел в упор встретила…

Фыркая и сдувая упавшие на лицо пряди, я повернулась, чтобы посмотреть не идут ли из дома остальные гости. И — словно выстрел в упор встретила тяжелый грозовой темно — серый взгляд.

Твёрдая линия губ дрогнула, будто он собирался задать вопрос, и у меня сердце ушло в пятки. С перепугу подумала, он прямо спросит, не я ли та девушка, что продинамила его этой ночью. Чего только в голову не придёт!

— А вот и остальные, — произнёс он, поворачиваясь к родственникам.

Фууух. Надо расслабиться и перестать нервничать на пустом месте. Нет такого мужчины, который после пятиминутной встречи в темноте потом сможет различить двух девушек похожей комплекции. Это фантастика!

— Я к вам!

Тётушка Фло красовалась в модном купальнике со спортивным поясом, огромных, в пол — лица, очках, восхитительной шляпе и напоминала модель даже больше, чем красотка Барби. Хоть сейчас на обложку.

Она бесцеремонно подтянула из другого ряда шезлонг к нам поближе.

— Не узнаю своих племянников. И как это вы до сих пор не в воде? Щупали девчонок под благовидным предлогом?

— Естественно! — пропел Марк, поднимаясь и поигрывая мускулами. Гибкий и спортивный, он сейчас был похож на юного Аполлона, настолько удачно соединял силу и грацию. По плечам вились цветные пиратские узоры: черепа, розы, пистолеты. В этом буйстве красок был весь мой Марк. Любоваться можно бесконечно. Предложил, уже начав пятиться спиной: — Логан, давай до буйков и обратно? Кто первый!

— Конечно, я, — фыркнул Логан, с разбега бросаясь в воду. Угрожающе — массивный даже в играх с братом. — Теперь догоняй!

— О, они всегда так делают, — рассмеялась тетушка, — Не разлей вода. То один побеждает, то другой. Но Логан немного чаще. Этот мальчишка всегда был влюблен в море. Когда был совсем малышом и узнал, что кровь солёная, сказал, что у него в венах морская вода. Иногда он такой серьезный и грозный, а искупается и начинает улыбаться, — поделилась Флоранс, не отрывая взгляда от стремительно удаляющихся от берега мужчин. — А ещё, они никогда друг другу не поддаются. Когда — то я думала, что рано или поздно они разругаются окончательно: из — за наследства или девушки.

— И как? — заинтересованно спросила Барби. Она даже подняла очки, чтобы лучше рассмотреть обоих.

— Они договорились, что никогда не тронут то, что уже объявил своим кто — то из них. И ни разу не нарушили слово.

По ногам побежали мурашки. Даже — затопали. Отборные как слоны. А по щекам разлился огонь.

Говорили не обо мне, я — девушка Марка, и старший брат на меня не претендует. Но я лежала и краснела как чертова дура.

Флоранс вздохнула, вылила лосьон из бутылочки и принялась растирать уже загорелые плечи.

— Если бы не эти мальчишки, я бы совсем потеряла веру в существование настоящих мужчин. Порой кажется, что рыцарей придумали сценаристы, чтобы снимать красивые фильмы и грести миллионы. Притом сделали это в сговоре с производителями бумажных платочков! — закончила она уже весело.

Следующие минут десять они обсуждали известных личностей и на полном серьезе спорили — нормальные они мужчины или не совсем. Способны на искреннюю любовь или так… поиграться.

И вообще, существует ли это чувство у особей старше шестнадцати. У Ромео и Джульетты — возможно. А вот для взрослых людей актуальна скорее страсть.

К этому времени я справилась со своим неожиданным румянцем и решила, что хватит отмалчиваться. Мне же есть что сказать.

— Лично я верю в любовь. И люблю Марка, — произнесла тихо.

— Какие у вас тут серьезные разговоры, — сказал вышедший из воды и незаметно подошедший Логан. Он даже не пытался вытереться полотенцем, так и стоял рядом с моим лежаком, блестя на солнце стекающими по коже каплями.

И смотрел на меня своим тяжелым, темным взглядом.

Блин, до мурашек. И опять щеки начинают розоветь.

— Зря я не надела шляпу, — пробормотала я подошедшему Марку. — Что — то голова разболелась.

— Тебе нужно в тень или в дом под кондиционер, — заволновалась Фло. — Давай я тебя отведу? Или Марк с удовольствием тебя в доме полечит. Секс, кстати, помогает от всех болезней, от головной боли — точно. Я читала в Космополитен.

Я бессильно прикрыла глаза. Она неисправима.

— Собирайся, иначе ты можешь получить тепловой удар с непривычки. — Марк помог мне собрать вещи. — Пойдем, посидим в теньке парка.

Ух, спасибо, милый. Уходить в дом под понимающим взглядом старшего брата совершенно не хотелось. А вот прогуляться в парке — почему нет, прекрасная мысль.

Мы попрощались с остальными и побрели к зеленым зарослям слева от дома.

— Как себя чувствуешь, Кэти?

— Немного получше. Здесь прохладнее.

— Правда лучше?

— Вполне. А что?

— М — м — м, котенок, тогда ныряем сюда. У меня есть любимое место, скрытное такое… с гамаками.

Рука Марка с моей талии опустилась ниже, накрывая ягодицу под тонкой тканью парео.