Стихийница (СИ)

Глава 25ч3

— Очень интересно, — в третий раз проговорил маэстро Герхан, обходя Славу по кругу.

Юля сцепила руки, не решаясь поторопить архимага с оценкой. Сын держался спокойно, почти равнодушно воспринимая исследование взрослых. Он уже успел получить порцию славы от старших, которые прозвали его «покорителем бури». За детьми и слуги стали его повторять. Теперь все трое ее детей получили прозвища. Илью во дворце тапуны называли «господином наследником» или «младшим огнем», Олю — «избранное дитя», «дитя стихий», а теперь вот и младший обзавелся вторым именем.

— И как занятно складывается… Уверен, в вашем мире это первый природник, — задумчиво проговорил Герхан, потирая подбородок.

— Природник? — растеряно повторила Юля.

— Природник, погодник, — кивнул фаттарец, — работающий с живой материей и силами природы. Очень востребованная специализация, между прочим. У нас они занимаются погодой, земледелием, садами, парками, ландшафтным дизайном. Чем-то похожи на ваших магов земли, только без ограничения стихиями. Природник, он и дождь может вызвать и наводнение остановить, и дерево излечить.

— Но сейчас с ним все в порядке? — с беспокойством уточнила Юля, вспоминая застывшие как лед детские ладони.

— В полном, — заверил ее Герхан, наклонился, ласково потрепал мальчугана по голове, — есть небольшое нервное и магическое истощение, которое скоро пройдет.

— И что нам делать дальше? — растеряно спросила Юля, не понимая радоваться ей — у нее в семье растет собственный погодник, будет тучи разгонять или начинать переживать о том, где именно ему придется овладевать даром.

— Ни-че-го! — продекламировал Герхан, улыбаясь. — В ближайшие пять-десять лет, так точно. Природный дар не терпит суеты и на первых порах достаточно созерцания с медитациями. Ну а потом я дам рекомендацию в несколько академий, которые специализируются на природниках. Он сможет выбрать ту, где ему захочется учиться.

Юля рвано выдохнула, стискивая ладони. Все-таки уехать. Все-таки Фаттара. С другой стороны, Слава будет уже почти взрослый. Да и она сможет к нему приезжать.

— Ну и конечно, ему нужно будут выучить фаттарский, подтянуть математику и физику. Без них придется непросто. А теперь беги, — и маг шутливо подтолкнул мальчика в спину, — передай своим нетерпеливым друзьям, что подслушивать — дурное занятие, и что с тобой все в порядке. Пусть не переживают.

Слава бросил вопросительный взгляд на мать, та разрешающе кивнула, и мальчуган сорвался с места, хлопнул дверью, но через мгновение та открылась и в щель донеслось «До свидания и спасибо».

— Хороший парень растет, — улыбнулся Герхан, но вдруг нахмурился: — Однако есть кое-что меня беспокоящее.

Он помолчал. Молчала и Юля, ощущая, как растет тревога, поселившаяся в ее сердце с того жуткого шторма, чуть не забравшего сына.

— Эта буря. Можно списать на случайность, но… Фактически ваш ребенок — не дитя стихий. Олю они признали, а признают ли Славу… Есть ли у него шанс жить спокойно в вашем мире?

— Это будет неприятно, — предупредила Оля.

— Но это единственный путь, который я знаю, — виновато добавила дочь.

— Может, попробуешь поговорить с ней по-другому? — спросила она.

— Пробовала уже, — со злостью мотнула головой Юля, вспоминая пережитый во время бури ужас. Это какой надо быть сволочью, чтобы пытаться убить маленького ребенка⁈ Убить просто потому, что он — другой. Правы были фаттарцы, когда говорили, что стихии не всегда благо. Иногда их воля кажется неоправданно жесткой, особенно когда понимаешь, что и они могут ошибаться.

Оля вздохнула — совсем по-взрослому — и на полу заблестело зеркало воды.

— Не бойся, — шепнула Юля сыну, прижимая его к себе и шагая вслед за дочерью в водяной портал.

Они рухнули метров на пять, не меньше. Уши заложило, голову сдавило, и Юля отчаянно заработала руками, стремясь к мерцающей над головой поверхности. Сын крепко держался за шею и вел себя молодцом. Весь в отца.

Когда она, тяжело дыша, вынырнула у камней, дочь уже протягивала ей руку. Первым выбрался Слава, Юля сама подтянулась, вылезла на пол, порадовалась тому, что им позволили все же явиться, а не притопили по дороге.

Она высушила свою одежду и одежду сына. Оля справилась сама.

— Так это просто пещера? — удивился сын, оглядывая неровные стены, дыры в потолке, ползущий оттуда плющ, заваленный камнями пол и лужицу источника в углу, откуда они вылезли.

— Не просто, — многозначительно хмыкнула сестра. — Неужели ты думал, что стихии встречаются во дворце? Или собирают сокровища, чтобы похвастаться ими друг перед другом? — спросила с насмешкой.

— Но хотя бы подушечку, чтобы сидеть удобно было, могли бы и создать, — проворчал Слава, спотыкаясь об очередной камень.

— Смотри под ноги! — уязвленно — про подушечку и она думала, но не решалась попросить — прошипела Оля.

— О-хо-хо! Будет вам подушечки, гости дорогие, — к ним из стены шагнул здоровяк, весь покрытый серо-зеленым мхом, делающим его похожим на здоровенную скалу, на плечах которой очень мило голубели колокольчики.

— Ваше Землейшество, — с почтением поклонилась Юля. Зазевавшегося и застывшего с открытым ртом Славу бесцеремонно клюнула в нос подлетевшая к нему птаха.

— Идемте, раз осмелились прийти, — и он приглашающе махнул рукой к проходу во вторую пещеру.

Здесь их уже ждали: одетый в богато украшенный вышивкой камзол молодой человек, чьи длинные золотистые волосы спускались блестящими волнами и старик с лихо сидящей на голове короной, чей облик был Юле так хорошо знаком. Не было лишь четвертой…

— Выжидает рыбьехвостка, — проворчал огненный король, когда Юля закончила знакомиться с воздушной стихией, представлять себя и сына. — Чувствует вину.

— И ничего я не чувствую, — сердито пропели у Юли за спиной. Она обернулась, чтобы встретиться с потемневшим от гнева взглядом голубых глаз — точь-в-точь как развертывающаяся под ногами бездна. Пахнуло морем, штормом — и сердце закололо от страха.

— Вы злитесь на меня, еще на маму и на себя, потому что не знаете, что со мной делать, — вдруг донеслось детским голосом.

Юля испуганно охнула, вслепую нащупала сына, прижала к себе.

— А малыш-то прав! — хохотнул огонь. — И как он, такая кроха, успел тебя столь хорошо узнать? Жарь ее, не стесняйся!

— Я и не стесняюсь! — Слава смело вырвался из рук матери, прищурился и на обнаженной полупрозрачно фигуре воды появилось длинное платье из блестящей чешуи. — Вам так лучше, — заявил он, смущенно отворачиваясь.

— Смеешь мне указывать⁈ — задохнулась возмущением вода, и ее грудь заходила ходуном, а рыбы внутри гневно заметались, истерично дергая хвостами.

— Малой прав, платье тебе идет, — пожал плечами земля, — и хватит бурлить. У меня с одной стороны цветы вянут из-за сырости, а с другой их припекать начинает, — и он укоризненно посмотрен на короля, вздохнул: — Давно мы так не ссорились, еще и по столь мелкому, — он смерил взглядом рост мальчика, — поводу.

И в воздухе повисло напряженная тишина.

— Пусть он и не мой сын, но из моей семьи, — выдал после молчания огонь. — Я за то, чтобы он остался, пока не подрастет.

— Он уже сейчас может принудить нас делать то, чего мы не желаем! — взорвалась фонтаном возмущения вода. — А что будет, когда подрастет? Мы по его щелчку танцевать будем?

— Ну ты-то всегда готова хороводы водить, — неприязненно хмыкнул огонь. — Да и какая беда может быть от одного человека? Тем более этой семье мы обязаны.

— Большая беда, — фыркнула, не соглашаясь, вода. — Я лично не собираюсь терпеть приказы от чужака.

— Вы меня обязаны, — тихо напомнила Оля, — я отдаю ваше обязательство за брата.

Стихии замерли, переглянулись.

— За ссорами вы, как всегда, не видите главного, — вдруг выступил вперед воздух, присел на корточки перед малышом и попросил: — Проверь меня так, как ты умеешь.

Тот смущенно покраснел, отступил было к маме, но взял в себя в руки и вгляделся в стихию.

— У вас там болит, — уверенно ткнул он пальцем в плечо мужчины. — И тянет.

— Сезон тайфунов в этом году сильный, как никогда, — согласился тот. Потер лоб и пожаловался: — Выматывает, вы бы знали как!

— А меня тошнит от штормов. В голове все время качает! — поддержала его вода.

— Я помогу, — с готовностью предложил Слава, и воздух поднял его на руки, чтобы он мог дотянуться. Мальчик положил ладошку воде на лоб, прижал, а когда оторвал, вода удивлено воскликнула:

— Легче стало! Не понимаю, — потрясла, булькая, головой. — Как такое возможно⁈

— Природник он, — пояснила Юля. — Пусть и не стихийник, но природа для него родная сила, а вы ее часть.

— Дела-а-а, — протянул земля. Спохватился, щелкнул пальцами и три камня покрылись толстым слоем — подушкой — зеленого мха. — Присаживайтесь. Разговор будет долгим.