Судьбы (ЛП)

Глава 5

Посланник ютился на ладони Коринфии. Однажды снаружи, в безопасности на палубе, она отпустила его. Он взлетел и прожужжал мимо неё, его мерцающее свечение увядало в темноте. Он проделает дорогу назад в лагуну, чтобы доставить послание: ещё одна судьба осуществлена. Коринфия прислонилась к гладким, деревянным перилам нижней палубы и наблюдала за Люком, пока он не исчез во мраке. Она чувствовала себя…беспокойной. Было ли это подходящее слово? Было ли это то чувство?

Люди, думала она, не понимали, что они были лишь частями какого-то большего плана. Карен было суждено влюбиться в кого-то ещё… Коринфии хотелось объяснить это Люку.

Это было лёгким заданием — настолько лёгким, на самом деле, что Коринфия удивлялась, почему такая обыкновенная судьба нуждалась в помощи Исполнителя. Девушка разыскала Майка на вечеринке и воодушевила его признаться в своих чувствах к Карен. Он колебался, уверенный в том, что у Карен уже был парень. Понадобилось лишь воодушевленно преподнести маленькую ложь, чтобы убедить его в обратном.

Подтолкнуть Карен было легче — до вмешательства Коринфии она была вся в сомнениях.

— Где он сейчас? — деланно удивилась Коринфия, удивленно расширив глаза и всем своим видом демонстрируя беспокойство. (Это было беспокойство? Или это была забота?) когда Карен заметила своего парня.

Майк и Карен доделали остальное.

Она взяла хрустальный фужер шампанского и быстро проложила себе дорогу среди толпы, расталкивая всех плечами. Люди шептались и хихикали, и несколько раз она услышала имя Лукаса. Это почему-то разозлило её. Злость…Это было слово и чувство, которое она знала.

Люди озадачивали себя столькими вещами, которые не имели для них большого значения, к которым они не имели прямого отношения. Зачем?

Будучи Судьбой, она и её сёстры Судьбы жили в абсолютной гармонии. У каждой было задание и своя роль. Они были словно нити в большом гобелене. Отдельная нить была незначительной, но вместе они образовывали что-то целостное и прекрасное. Это была сущность Пираллиса: баланс, равновесие. Будучи Исполнителем, её работа была предельно ясна: делать так, как приказывали Посланники.

Это был прекрасный замысел Вселенной… Это был огромный механизм, полный миллиарда крошечных вращающихся деталей, движущихся по цепочке, как одни огромные часы с огромным маятником, тикающим между ночью и днём, смертью и жизнью.

И все же, её охватило странное ощущение, которому она не смогла дать четкого определения. Неодолимое стремление побежать вослед за Люком судорогой свело ее мышцы. Она хотела быть уверенной, что с ним всё будет в порядке! Хотелось как-то его успокоить.

Лишь сделав несколько глубоких вдохов, Коринфия смогла успокоиться. Возвращение домой приблизилось ещё на один шаг, так почему бы ей просто не быть счастливой и не отпраздновать это?

Она сделала большой глоток шампанского и направилась к мостику, по дороге наслаждаясь прохладным шипением жидкости в горле и теплом неровных досок под ногами. Изгнание в мир людей несло в себе и массу преимуществ — море чувств и ощущений, ожог иного дождя и лёгкий укус гравия. Она вспомнила, как первый раз сделала глоток ледяной воды, причинивший невыносимую боль её горлу и взрыв внутри головы, где — то прямо позади глаз — но это рассмешило её, в то же время. Коринфия бросила взгляд в ту сторону, где исчез парень, старательно уверяя себя, в том, что она просто направляется к воде, где просто посидит на песке и полюбуется на звёзды.

Лукас.

Приятное человеческое имя — удобное и в то же время грубое, как старое одеяло, которым она пользовалась в её комнатах под ротондой. Десять лет она жила в этом мире, осуществляя судьбы по желанию Невидимых, но никто из людей ранее не вызывал в ней подобных чувств. Что же изменилось в этот раз?

Она вспомнила парня, который помог ей в день аварии, как только увидела его. Задания редко переплетались. Сперва, она была уверена, что что-то пошло не так.

Но что-то в его поведении приковало её внимание, было трудно оставить его. Она обнаружила, что он был… забавным. Юмор было ещё одним человеческим изобретением, который она едва понимала, но этот парень рассмешил её, как в тот раз, когда ледяная вода впервые скользнула в её горло, и перед ней внезапно возник образ звёзд, взрывающихся на обратной стороне её глаз.

Она и раньше взаимодействовала с парнями во время её пребывания в мире людей. Но это была работа, обязанность, не более. Краткие моменты прикосновений: толчок в нужный момент, слова, произнесенные шепотом, разглашённый секрет. И она, фактически никогда не говорила с парнем — о чём — то особенном. Люк спросил её о звёздах, словно он знал…

Он был другим — он смотрел на неё по-другому, словно заглядывал внутрь неё.

Когда его рука столкнулась с ее рукой, нахлынуло то самое волнующее чувство, которое она испытала при аварии, когда он наклонился ближе, чтобы ослабить её ремень безопасности. За всё время пребывания в мире людей, никто не вызывал в ней подобных эмоций. Каковы были шансы, что она увидела бы его дважды на протяжении двух дней?

Во Вселенной, управляемой Незримыми, нет места случайностям и совпадениям.

Руку Коринфии всё ещё покалывало в том месте, которым она коснулась его, и это чувство точно не было неприятным. Люк был забавным и умным, и на него было приятно смотреть. У него были сильное, стройное тело и привлекательное лицо. И та улыбка…

Ей раньше было интересно — почему женщина из цветочного магазина влюбилась в старичка на велосипеде, или на счёт того мальчишки с веснушками, которому Коринфия помогла воссоединиться с его матерью — но она знала, подсознательно, что она никогда не должна поддаваться инстинкту знания. Знания были для Невидимых.

Но Люк был другим. Она хотела снова его увидеть. Она должна была. Нужно только убедиться, что с ним все в порядке, тогда её задача будет исполнена.

Это послужило веской причиной, чтобы вытянуть нож из ножен и направиться к пляжу. Она воспользовалась острым наконечником, чтобы проколоть палец.

Она сжимала указательный палец до тех пор, пока кровь из ранки не упала в фужер с остатками шампанского, где закружилась, окрашивая напиток в бледно-розовый цвет.

Поверхность из прозрачной стала отражающей, как крошечное зеркало. Изображение волнами поплыло по поверхности; затем появился парень. Свет уличных фонарей сопровождал его, в одиночестве шагавшего по темной улице. Каждые несколько минут он оглядывался. Иногда, на мгновение, высвечивались то крепко сжатые челюсти, то провалы темных глаз, затемненных упавшими на лоб волосами, то изгиб полных губ. Она увидела, как он остановился перед старым жилым зданием и нащупал ключи в кармане. Коринфия перевернула фужер, выливая жидкость в песок.

Он был в порядке.

Она разжала пальцы и фужер скользнул в воду, затем сунула нож на место — в ножны. Коринфия почувствовала себя физически и психологически истощенной. Невзирая на свою удачу, она отчаянно хотела перезарядиться. Слабость пугала её. Она никогда не сталкивалась со слабостью в Пираллисе. Лишь мир и удовлетворение. Не счастье, определённо, а даже лучше: отсутствие несчастья.

Волны тихо плескались под ногами, и она выскользнула из туфель. Вода обеспечит её достаточной силой, чтобы она смогла вернуться в ротонду и даже больше.

Приподняв край юбки, она быстро зашагала по ребристой гальке, усеявшей береговую кромку бухты. Затем побежала не чуя своих ног, лишь ощущая удары сверкающих сережек о шею.

Камни закончились и Коринфия словно воспарила над водой широко раскинув руки, позволяя цветной юбке пузыриться вокруг нее. Она обнаружила, что смеётся. Вдали от людей она могла подумать, могла сфокусироваться на том, для чего она всё это делает.

Всё это было для того, чтобы вернуться домой. Назад к её сёстрам Судьбам, поющим в сумеречном небе, назад к цветам, что плелись венками и бабочкам лунного цвета.

Она приземлилась на участок прибрежных водорослей, что выглядывали из грязного песка, словно длинные волосы, выгоревшие на солнечном свете. Она медленно сделала ещё несколько шагов перед тем, как остановиться у края воды. Воздух был спокойным и безмолвным, океан — чернильно-синим. Вдалеке виднелся мост «Золотые Ворота», ярко светящийся во тьме. На таком расстоянии, машины выглядели крошечными светлячками.

Коринфия положила свои поношенные пурпурные балетки на песок и ступила в воду. Жалящий холод океана сковал её ступни, и она поспешила отступить на берег.

Она опустилась на землю, прижала колени к груди и закопала туфли в песок. Ночной воздух был пронизан сыростью и запахом соли.

Она солгала Люку ранее. У неё и правда была любимая звезда. Полярная звезда. Ведущая звезда.

Она не была готова, когда он задал ей тот вопрос. Никто, осознала она, никогда с ней не разговаривал по душам, исключая Миранду. Ей казалось, честно ответить ему было бы слишком сокровенно. Да, она почти сказала. Ей отчаянно хотелось поделиться с ним этим.

И это была причина, заставившая её промолчать.

Она начала строчить по небу, прокладывая себе путь вверх и вниз, но энергия, исходящая от звёзд была слишком велика — она обжигала, отдаляя её. Перед тем, как она смогла оторвать взгляд, вспышка света взорвалась перед её глазами и боль обожгла её тело.

С криком Коринфия попятилась назад, упала на спину. И тут связь прервалась. Она глубоко вздохнула, стараясь впустить в легкие как можно больше воздуха. Падающая звезда вспыхнула над головой, на мгновение осветив пространство вокруг, разорвав покров ночи. Затем последовали еще три вспышки. Прерывисто дыша, она села.

Слишком близко. У неё во рту был горький, кислый привкус: вкус хаоса, беспорядка, взрывов энергии. Кометы, что пронзали небо, несли предельные разрушения, дикие и непредсказуемые. Свободные Радикалы.

Всякий раз, когда в утонченной схеме вселенной было отклонение, всякий раз, когда баланс был нарушен, рождались Свободные Радикалы, словно произвольные взрывы. Отправленные в космос вечно летать, они были противниками порядка, одиночными кусочками неконтролируемой Вселенной, инструментами хаоса и разрушения.

Свободный Радикал, присоединяясь к другому существу, изменял и трансформировал предрешённый путь его хозяина — как лозы, обвивающиеся вокруг огромных деревьев, пронизывая кору, выедая их силу, медленно опустошая дерево и, в конечном счёте, разрушая его.

Как раз в этот момент, Миранда возникла из темноты, словно всплывая прямо из пены бухты. Она присела на песке рядом с Коринфией, аккуратно расправила своё длинное белое платье вокруг ног, игнорируя грязь вокруг.

Коринфия краем глаза наблюдала за своей попечительницей. Она казалось напряженной, нервной, суетливой.

— Все хорошо? — спросила Коринфия.

Миранда повернулась к ней лицом и Коринфия поняла, что ошиблась. Миранда не была зла. Она была счастлива. Больше чем счастлива. Как это называлось? Воодушевлённой.

— Всё так, как и должно быть, — сказала Миранда с лёгкой улыбкой. — Ты выполнила задание, я полагаю?

— Конечно.

Прошло десять лет с тех пор, как Коринфию изгнали в качестве Исполнителя, и ни разу Коринфия не потерпела неудачу в выполнении поручения.

— А твоя ночь? Чем ты занималась на этот раз…каталась на трамвае?

Глаза Миранды загорелись, но её улыбка не исчезла. — Моя ночь прошла исключительно хорошо. И у меня есть хорошие новости для тебя. — Как маг, вытаскивающий карту, она радостно достала мрамор. — Это твоё последнее задание, Коринфия. И затем ты можешь вернуться домой.

— Последнее? — Волна восторга захлестнула грудь Коринфии. Ей действительно теперь позволят вернуться домой?

— Ты уверена? Откуда ты это знаешь?

Улыбка Миранды стала ещё более весёлой. — У меня свои способы. Ты же доверяешь мне, правда?

Коринфия кивнула. Доверие было ещё одним человеческим понятием, которого она никогда не знала прежде. Миранда научила её доверять.

Мрамор был прохладным в руке Коринфии. Ей казалось, он был ещё тяжелее, нежели обычно. Внимательно рассматривая его при лунном свете, она смогла увидеть движущиеся внутри него тени. Мрамор казался чрезвычайно холодным и это могло означать, что Судьба встревожена сильнее обычного. В чём бы ни заключалась её работа, она потребует всё её внимание.

Внутри мрамора тёмные тени кружились в водовороте. Появилось изображение руки с ножом. Это была рука Коринфии.

Девушка прищурилась и поднесла мрамор ближе — высветилась фигура, освещенная солнцем сзади, без каких-либо характерных черт.

И хотя она не могла разглядеть лицо, одно было ясно.

Кто-то умрёт.

Холод пронзил её. Кто-то умрёт от её руки. Обычно, она лишь способствовала организации смертей: аварии, вещи, которые назовут неудачами. Но Коринфия знала, что не существует такая вещь, как удача.

Хотя она готовилась к этому, она не чувствовала в себе призвания убивать. Она никогда прежде не видела себя в мраморе. Никогда ещё её будущее не плелось столь близко к судьбе человека.

Чувство нарастающей паники. Теперь она понимала- Невидимые испытывали её. Это было задание, которое подтвердит то, что она была готова вернуться домой. Она была опытной и сильной. Она не могла теперь потерпеть неудачу.

— Когда? — прошептала Коринфия, надеясь, что Миранда не заметит ее беспокойства.

— Утром, при первом луче рассвета.

— Так скоро? — Не смогла удержаться от восклицания Коринфия. Она должна была убить кого-то меньше чем через пять часов?

— Ты не желаешь вернуться домой? — Миранда нахмурилась.

— Конечно же я желаю, — сказала Коринфия. Крошечный луч надежды воспламенился глубоко у неё груди. Все эти годы она никогда не позволяла себе надеяться слишком сильно, на всякий случай. Было ли это на самом деле возможно? Позволят ли ей наконец вернуться в Пираллис?

Свет в глазах Миранды изменился. Она снова широко улыбнулась, достаточно широко, чтобы обнажились её белые зубы, острые как ножи. Она потянулась и скользнула рукой по щеке Коринфии.

— Мы так хорошо потрудились за эти годы. Мы заслуживаем это. Ты заслуживаешь это.

Коринфия кивнула, не решаясь заговорить.

Миранда потянулась рукой в карман. — У меня есть ещё кое-что для тебя. Я ждала долгое время, ожидая нужного момента, чтобы отдать это тебе.

Она вытянула длинную цепочку и быстро положила её в руку Коринфии. На ней тускло блестел серебряный кулон, размером и формой с грецкий орех.

Коринфия любила милую бижутерию, особенно блестящие вещи. Это ожерелье было настолько скромным, что граничило с уродливостью.

Всё же, подарок — даже некрасивый — был подарком.

— Спасибо, — вежливо сказала она. Этому слову благодарности она научилась в Гумании.

Миранда рассмеялась. — Оно не должно быть красивым. — Она перевернула его. На задней части кулона была крошечная кнопочка. Когда она нажала на неё, грецкий орех треснул пополам и зазвучала музыка, под которую закружилась крошечная балерина, находящаяся внутри.

Жажда, пылкость и страсть вспыхнули в груди Коринфии. Она знала эту мелодию. Это была та же мелодия, которую Миранда напевала каждый день.

— Что это? Откуда это у тебя?

Сердце билось о ребра, грозя выскочить из груди.

— Это компас, который приведёт тебя к тому, чего ты желаешь больше всего, — сказала Миранда. — Когда ты окажешься на Распутье, танцовщица остановится и укажет тебе правильное направление.

То, чего она желала больше всего?

Вернуться в Пираллис. Домой.

— Не снимай его. Главное, не потеряй его. Это единственный способ найти дорогу через Распутье, когда придёт время.

Коринфия вертела маленькую музыкальную шкатулку в руках и так, и этак, но она не могла увидеть механизмов, которые заставляли балерину кружиться. — Я должна пересечь не один мир, чтобы вернуться? — Мысль о передвижении по Распутью, то, что делали лишь Посланники, заставила ее похолодеть. Она определённо уже была достаточно сильной, но всё же — Распутье было тёмным и беззаконным. Его опасность была глубокой и психологической; оно отражало твоё собственное состояние.

Когда она впервые перенеслась через Распутье в мир людей, ее сердце было наполнено хаосом и смущением, а тело словно разорвано на мелкие клочки. Но теперь она стала старше и опытнее. Она вернется домой.

— Ты станешь Попечителем ещё одного Исполнителя, когда я уйду? — голос Коринфии немного сломался. Она будет скучать по Миранде, которая была её единственным другом столь долгое время.

Миранда слегка коснулась лица Коринфии.

— Я не знаю, что произойдёт потом. Миранда заменяла ей мать в этом мире - Коринфии была ненавистна мысль, что Миранда может остаться одна, когда она покинет её.

— Не беспокойся, — Миранда улыбнулась, словно она читала мысли Коринфии. — Всё будет так, как должно быть. И до тех пор, пока у тебя есть этот компас, ты найдёшь свой путь.

Коринфия крепко сжала медальон в кулаке. Она могла путешествовать по Распутью. Широкая улыбка озарила ее лицо. Это наконец происходило. Кулон неожиданно стал самой прекрасной вещью, которую она когда-либо видела в своей жизни.

Она подскочила и потянула Миранда за собой.

— Давай отпразднуем-прогуляемся вместе в последний раз. А затем меня тоже ждет задание, — предложила Миранда.

— Немного позже, — сказала Коринфия. — Ей необходимо было побыть наедине самой с собой некоторое время.

— Не задерживайся, — сказала Миранда.

Коринфия повернулась к своей Наставнице. Глаза Миранды были тёмные, как океан, а развевающиеся на ветру волосы напоминали шевелящихся змей. Она улыбнулась, её глаза на мгновение осветились зелёным — ярким цветом крыльев сверчков.

— Я буду скучать по тебе, — сказала Миранда. — Когда ты уйдёшь.