Свадьба с драконом прилагается, или Трон для попаданки (СИ)

3.6

— Откуда это? — внезапно спросил он.

— А можно я не буду отвечать? — огрызнулась я, холодея с головы до пят. — Или будущему императору так важно знать о своих подданных всё до последней родинки?

Признаться, на подобный вопрос у меня уже давно был припасён логичный ответ: пошла в лес за травами и наткнулась на молодого глупого медведя. Он испугался меня не меньше, чем я его, но по неопытности попытался напасть. Поцарапал и сбежал.

По легенде я родственница четы Баллия из такого захолустья, что на карте не сразу найдёшь. Так что встреча с хищником в лесу вполне вписывается в картину моей выдуманной жизни.

Однако в случае с Латаром Тирголином мне не хотелось прибегать даже к такому простому объяснению. Всё внутри буквально вставало на дыбы от его расспросов и вообще присутствия поблизости. Подозреваю, что драконица имела к моему настроению самое непосредственное отношение, но расхлёбывать его последствия приходилось лишь мне.

— Похоже на порезы стеклом, — произнёс Латар так, будто услышал мои мысли и сразу же отмёл, как неправдоподобные.

И я даже засомневалась, не пробормотала ли чего вслух.

— Простите, ваше высочество, но вас это не касается. Думаю, можно догадаться, что с этим у меня связаны не самые приятные воспоминания.

Тут уж я сказала чистую правду. Эпизод, когда Алита от толчка мужа влетела в напольное зеркало и упала прямо в груду осколков, уже давно услужливо подбросила мне память. Первое время она вообще часто вынимала из каких-то своих глубин обрывки картин, которые проносились перед глазами принцессы прямо перед тем, как на её месте оказалась я. Последние воспоминания, так сказать — и были они кошмарными.

Часто что-то приходило ко мне во сне, и я просыпалась в слезах и поту, будто пережила это наяву заново. Кажется, Сенеон так же сильно ненавидел свою жену, как и желал её. Поэтому, когда она отказалась ложиться с ним в постель в первую брачную ночь, он мгновенно пришёл в ярость.

Император швырял её, бил и толкал по всей комнате, пока не осталось ни одной поверхности или угла, о которые она не ударилась бы.

После побега из замка с моего нового тела почти месяц сходили синяки и ссадины, я ходила закутанная в шаль по самый подбородок, чтобы никто ничего не увидел.

И точные слова Латара вновь заставили меня мысленно вернуться в ту ночь.

— Да, вы правы. Я не хотел вас задеть, — ответил мужчина.

Теперь он наконец встал и, взяв свои промокшие насквозь сапоги, удалился, позволив мне наконец одеться.

К тому моменту, как я вернулась к костру, его среди гвардейцев уже не было. Мне сразу доложили, что Латар ушёл отдыхать в госпиталь и просил меня утром не опаздывать на свою, так называемую «службу».

Только теперь мне не хотелось идти туда ещё сильнее.