Я сидел, замерев, и смотрел на вибрирующий телефон. Номер не был записан, но последние четыре цифры слишком остро врезались в память, чтобы их не узнать.
— Да, отец, — язык не поворачивался называть его так. — Ты поздно звонишь.
— Иначе тебя не застать, — голос в трубке был тихим, обманчиво мягким. Я знал, какая сила за ним стояла.
— Зачем ты звонишь?
— Время на раздумья прошло. Нужно твое решение. Моя протекция решила бы все вопросы. И твои, и мои. — Многозначительная пауза подталкивала к ответу. А я не мог. Не простил. Не понял и не принял. Не хотел иметь с ним дел.
— Я справлюсь сам. Как и тогда.
Тишина в трубке была звенящей. Холодной. На минуту показалось, что он просто отключился.
— Я надеялся на другой ответ. В таком случае не буду мешать. Не скрою, сотрудничество было бы взаимовыгодным во всех аспектах. Твой проект хорошо продуман, отлично показал себя в демо-версии. Став его инвестором я бы хорошо приумножил капитал, имы смогли бы больше времени общаться. Но, как хочешь. Я пришлю утром курьера с материалами по бизнесу Воганова. Изучи. С этим вряд-ли можно крупно играть и избавиться от кабалы, но снизить накал — вполне.
— Зачем ты помогаешь?
— Ты мой сын. Каким бы я ни был тебе отцом… Так я выражаю свою любовь к тебе.
— Это очень странный язык любви.
— Какой есть.
— Надеюсь, твоим законным детям повезло больше.
С этими словами я отключился.
Стоя у панорамного окна в своей квартире в Москве, я смотрел на ночной город. В голове словно рой пчел — мысли гудели, мозг ныл, будто от множества укусов.
Прикрыв глаза от усталости, я вспомнил нашу первую встречу с отцом.
Флэшбек — 10 лет назад
Август
«Женечка, бросай это дело. Возвращайся. Мы что-нибудь придумаем. Займем, кредит возьмем. Расплатимся».
«Нет!» — От одной мысли, что я должен по глупой несправедливости платить по долгам чужого мужчины, пусть и родного по крови, сворачивало нутро. Злость растекалась по телу, и я мгновенно вспыхивал.
«Ох… Будь, пожалуйста, осторожнее».
«Ты тоже… У нас всегда есть запасной вариант. Мы не будем оплачивать этот долг».