Танец на разбитых зеркалах

Осколок двадцать второй

Клэрити впервые за несколько дней удалось поболтать с Дианой: подустав от Тьмы — какое же все-таки вульгарное и банальное прозвище! — леди Вуарей перестала брать ее с собой на бал и вызывала к себе, когда Клэрити отдыхала от ее внимания. Что и говорить — входить в спальню дочери Архонта, когда куклу никто там не ждал, было строжайше запрещено.

В свободное от игр с леди Вуарей время Клэрити была занята бесплодными пока попытками понять, что представляла из себя Вершина Мира и как до нее добраться. Зная, что вопросы в таком месте, как Преисподняя и уж тем более непосредственно сам Дворец Тысячи Огней, были опасны, Клэрити предпочитала искать ответы обходными путями. Читала книги, бродя по дворцу, слушала чужие разговоры, ненавязчиво расспрашивала слуг — последние были неуловимы что тени и редкой удачей было случайно наткнуться на одного из них. Пока что все это напоминало толчение воды в ступе и оказалось совершенно бессмысленно.

К удивлению и Клэрити, и Дианы местом их случайной встречи стали не личные покои одной из них или крыло дворца, в котором обитала леди Вуарей, а библиотека. Увидев Ди, облаченную в черное вечернее платье и изучающую какую-то явно фэнтезийную книгу (на обложке красовался огнедышащий дракон), Клэрити скептически изогнула бровь. Пришлось признать: она поддалась стереотипам, думая, что готессы слушают тяжелый рок (или металл — она плохо в этом разбиралась), а читают разве что старинные фолианты с описанием обрядов вызова демонов.

Вдруг стало любопытно, отчего умерла Диана и за какие такие заслуги попала в Преисподнюю. Впрочем, наблюдая за окружающими, вспоминая Алтею, милую куколку Эсту, которая вряд ли кого в своей жизни смогла оскорбить, не то что ударить, того же лорда Эйерхарда, складывалось впечатление, что в Преисподнюю попадали все те, кто оказался недостоин попасть в рай — или как тут называлось это чудное местечко. А грешником, имевшим в запасе хотя бы один из грехов, был едва ли не каждый живущий на Земле.

И снова реальность отличилась от ожиданий: никаких чертей, никаких пыток… Просто еще один — на этот раз последний — шанс прожить дарованную кем-то свыше жизнь. А достойно или нет… Судя по всему, здесь, в Преисподней, это уже никого ровным счетом не волновало.

— Клэр! — радостно воскликнула Ди, заприметив ее, застывшую в дверях библиотеки.

— Что читаешь? — улыбнувшись, поинтересовалась она.

Ди вкратце рассказала сюжет, но, поняв, что Клэрити слушает вполуха, осторожно спросила:

— У тебя все хорошо? В последнее время выглядишь обеспокоенной?

Клэрити обреченно вздохнула. Приходилось признать — за двадцать три года жизни она так и не научилась прятать эмоции внутри, и для каждого мало-мальски проницательного человека была как открытая книга.

— Все в порядке, Ди. Просто… — Нахмурившись, Клэрити замолчала. Едва не стукнула себя по голове. Выведывая, выспрашивая о Вершине Мира, она забыла спросить единственного человека, кто мог бы рассказать об этом без утайки, без малейших подозрений. Просто… наверное, она думала, что Диана, всю жизнь (так вообще можно говорить о мертвых?) прожившая в Гескесе, не знает ответ. И что кроме пения ее ничего больше не интересует. И только увидев Ди в библиотеке, вдруг поняла, что может сильно ошибаться. — Ты знаешь что-нибудь о Вершине Мира?

Готесса удивленно похлопала густо накрашенными и обведенными черным ресницами.

— Да, — протянула она. — Ммм… собственно, это вершина мира, где находится башня мойры. Мойра — хозяйка двух зеркал, белого и черного. Она что-то вроде вершительницы человеческих судеб, но… Прости, кажется это все, что я слышала о ней.

Клэрити ахнула, разом все поняв. В памяти всплыл знакомый до боли шепот: «Черное зеркало разбилось». Вершина Мира, Черное и Белое зеркало. Осколок, который позволял ей разговаривать с мойрой и привел сюда, в Преисподнюю. Мойра — вершительница человеческих судеб…

Кусочки паззла наконец сложились, явив полную картину произошедшего. Белое зеркало являлось входом в рай, Черное зеркало вело в Преисподнюю. А мойра… вопреки мифам мира живых, она не определяла длину нити, олицетворяющей человеческую жизнь. Мойра — Королева Зеркал — решала, кто достоин попасть в рай, а кто — в ад. Вот только жители ада никак не могли знать об этом, если учесть, что они даже не знали, где находятся и кем являются.

Они даже не знали, что уже умирали когда-то. И, что хуже всего — потеряли память о своей прошлой жизни, и потеряли безвозвратно.

— Аты… Знаешь, где она находится и как туда добраться?

Диана нервно рассмеялась.

— Прости, раньше никогда этим вопросом не задавалась.

Клэрити вздохнула. А жаль.

Негромко переговариваясь, они вернулись в отведенное куклам леди Вуарей крыло. Удивленно переглянулись: перед дверью одной из спален собралась небольшая толпа — куклы, дворцовые стражи, бледные до синевы дамы, невесть как забредшие сюда с бальной залы. Почти у каждого на лице застыл ужас, брезгливость или неверие.

— Что случилось? — спросила Клэрити, тронув за плечу блондинистую куклу Эсту. Леди Вуарей не было видно поблизости, а значит, можно было спокойно говорить.

Та обернулась, глядя на нее вытаращенными гетерохромными глазищами.

— Ларель… она…

Эста замолчала, так и не рассказав Клэрити о том, что случилось с выскочкой — скрипачкой. Зато, стоило только протиснуться между двумя дамами в платьях с кринолином, шумно хлопающими веерами, как она все увидела сама.

И увиденное породило всю ту гамму чувств, что секунду назад она видела на лицах: ужас, брезгливость и неверие.

Ларель застыла посреди комнаты в неестественной для человека, но весьма типичной для куклы позе — голова чуть наклонена, одна рука с зажатым в пальцах смычком выставлена, словно для равновесия, вторая держит скрипку, прислоненную лакированным боком к плечу. Глаза распахнуты, лицо спокойное, даже умиротворенное. Вот только ее кожа… Клэрити сделала шаг вперед, второй, третий — самый короткий и робкий. Протянув руку, коснулась щеки Ларель, уже зная, что почувствует. Кончики пальцев скользнули по неестественно гладкой коже. Накатила тошнота, с которой она справилась не сразу.

Ларель, настоящего имени которой Клэрити даже не знала, живая кукла леди Вуарей… стала настоящей куклой. Холодной. Бездыханной. Восковой.