Болотная ведьма. Тайны портового города

Глава 10

Имоджин, графиня Сарагосса

— Даррен, что это на него нашло? — спросила Имоджин своего ведьмака. — Джой никогда не вызывал меня в город так категорично. Он же вообще только что уехал!

— Не паникуй! По крайней мере, не по его поводу. Меня больше беспокоит наш острозубый друг, — бросил Даррен, отмеряя в ложку несколько капель настойки.

— Это кто? Этот Щука? — скривила носик графиня.

— Именно. На вот, выпей стабилизатор, — протянул ведьмак ложку своей любовнице. — Искра, похоже, все же закрепилась и перестала скакать. Действительно, нужно было сделать перерыв и пить исключительно зелья, не пытаясь вливать силы. Леи, кажется, отстали и не пытаются тебя пить. Пока воздержись от любых проявлений магии. Даже артефакты не носи.

— Хорошо, милый. Так что там Щука?

— Он что-то заподозрил. Благо я успел убрать связного и перевозчиков. Но некоторое время поставок материала не будет, ягхры с ним, запасся. Хорошо, что не подумал лично на меня, и кристаллы с травками по «темной дорожке» поставлять продолжит.

— И почему такие, казалось бы, простые вещи нужно доставать контрабандой и за такие дикие золотые?! — возмутилась Имоджин.

— Потому что они запрещенные, — просто ответил Даррен.

— Все равно. Цены невообразимые.

Она еще не знала, что возлюбленный практически полностью опустошил ее семейные счета и даже запустил руку в городскую казну. Они были вместе вот уже почти два года. Первый год из-за беременности Имоджин (да-да, были неосторожны) Даррен вел лишь теоретические изыскания и ставил опыты, а вот после родов, когда его красавица чуть оправилась, сообщники решили приступать к практике.

Искра в ней после ритуалов то разгоралась, то гасла. Причем гасла быстрее, если она начинала ее развивать, заниматься и хоть как-то использовать. Леи словно выпивали силу из графини, прихатывая себе и ее собственную, жизненную. Отчего женщина старела и дурнела буквально на глазах.

Имоджин впадала в истерики, устраивала ягхрову жизнь всем домочадцам, включая детей. Даррен пробовал ритуал снова, искра опять перетекала в графиню, та молодела и свежела. Но стоило начать пользоваться магией и леи опять вцеплялись в женщину словно пиявки, медленно и неотвратимо высасывая энергию.

Не улучшали настроения и приезды мужа. Он старался хотя бы раз в несколько седмиц приезжать на пару-тройку дней, чтобы повидаться с женой и детьми. Джой раздражал ее все больше и больше. Своими разговорами о делах города, радостью от общения с детьми, супружескими ласками. Ее буквально тошнило от его прикосновений. Тогда она сказывалась больной, что при постоянных приступах рвоты было не сложно, и отправляла мужа ночевать в соседнюю спальню. Хорошо, что внезапно он больше не появлялся. Тогда-то им с Дарреном очень повезло, что ведьмак вовремя заметил подслушивающего Сарагоссу и заблокировал его память. Но ведь такое могло и повториться…

Каждый раз после отъезда супруга Имоджин замечала новые морщинки у глаз, выглядела подурневшей и чувствовала себя уставшей. Тогда она бросалась в домик возлюбленного и тот констатировал, что, видимо, искра графа подпитывается от нее. Все-таки их связала богиня в храме, а такие ритуалы просто так не проходят. Но ему-то искра дана при рождении…

— Встречи с мужем нужно сократить, а лучше вообще прекратить, — чуть ревниво говорил Даррен.

— И как ты себе это представляешь? — отвечала Имоджин.

— Берем деньги, украшения и уезжаем в Вышевское герцогство. У меня есть там связи, устроимся.

— Не говори глупости. Вот так вот всю жизнь прятаться и жить под чужим именем? А на что?

— Ну уж найдем на что. Рано или поздно, когда наши изыскания увенчаются успехом, мы уедем. За рецепт такого ритуала многие готовы будут заплатить немалые деньги. И не только деньги… Титулы тоже покупаются и даруются, как ты знаешь.

Подобный разговор повторялся между любовниками ни один раз. Имоджин уже склонялась к тому, что нужно уезжать. Ее муж, постоянно занятый на работе, рано или поздно все же обнаружит систематические пропажи денег с семейного счета. Отговориться новыми платьями и украшениям не получится. Жаль, что она не владеет своей искрой и испытания Даррена еще не закончены. Она знала, что осталось еще немного. Вот-вот и их эксперименты завершатся окончательной победой.

Когда прибыл нарочный от графа Сарагосса с требованием собрать детей и ехать в Каралат как можно скорее, графиня испугалась и бросилась к ведьмаку. Домашние слуги, которые не были ни слепыми, ни глухими, зато изрядно запуганными, с облегчением выдохнули. В последние седмицы госпожа стала совсем невыносимой. Она отхлестала по щекам ни в чем не повинную горничную, когда та подала воду для умывания «не той температуры», швырнула в няню малютки Эванджелины горящий подсвечник и даже собственноручно выпорола Джоя-младшего за плохо выученный урок. С отъездом графини к любовнику (да-да, все в курсе чего она на побережье мотается) в доме воцарилась тишина и спокойствие. Няня своим почти материнским произволом освободила старших детей от занятий и устроилась с ними в саду, где читала им разные истории пока малышка спала в корзинке рядом. Слуги же, взяв негласный выходной, забросили любые обязанности и отправились в ближайшую тратторию в половине дня пути от поместья на границу с Эльгато, чтобы немного «сбросить напряжение». То есть покушать, выпить и потанцевать. Скоро графиня вернется, но уж пара-то дней жизни у них есть! Вот бы ее подольше не было, гадины!

Тем временем разговор в небольшом доме у моря продолжался.

— Дорогой, может быть нам действительно пора уезжать? Я отправила голубя своему человеку в городском доме, но ответа пока нет.

— Джинни, не думаю, что граф что-то действительно подозревает. Скорее уж есть какие-то новости из столицы. Не зря же к нему стражник со срочным донесением прибывал.

— Тогда тем более нам пора уезжать! Выбраться из Нисманы мне будет сложнее, если Джоя туда отправят. Без семьи он точно не поедет. Не оставит меня и детей здесь, — в голосе графини прорезались истерические нотки и ведьмак поспешил обнять ее, чтобы немного успокоить.

— Осталось совсем немного, чтобы доработать ритуал. Кажется, я уже знаю в чем дело. Нужно дождаться подходящих лунных суток. Всего пять дней и последние штрихи будут учтены. Если все пройдет хорошо, то в ту же ночь я смогу провести ритуал и для тебя.

— А если опять не получится?

— Все получится. Ты же сможешь задержать отъезд на пять дней? А потом будет уже неважно.

— Напишу мужу, что мы с детьми собираемся. Кто-то из детей приболел, поэтому будем чуть позже. Пусть не дергается там, а спокойно ждет.

— Умница моя, а пока иди ко мне! Ты что-то слишком разволновалась…

Рийна

Всю ночь и половину следующего дня я занималась зельями. Мужчины меня не беспокоили. Уж не знаю, где они завтракали и обедали, но на кухню не совались. Пришедший Габриэль было попытался, но был грубо и далеко послан прямо от порога и решил за лучшее больше ведьму за работой не беспокоить.

Я буквально чувствовала, как время уходит. «Черный волшебник» готов ускользнуть. Он тоже ощущает приближающуюся угрозу, не может не ощущать. Если успеет замести все силовые следы ритуалов, то ловить мы его будем еще очень долго и, скорее всего, по всему миру. Нет. Эту гадину нужно давить здесь и сейчас. Он силен и умен. Но каким станет через год или два? Сейчас еще есть возможность и силы с ним справиться, а будут ли они в будущем? Когда он заматереет, получит поддержку какого-нибудь королевства, где будет «плодить» магов и обучать их, где у него будет возможность использовать открыто любые вещества и любое количество подопытных. Я не обольщалась, что такое развитие карьеры для «черного волшебника» возможно лишь в западных или восточных королевствах. Вполне может быть, что и наш император или Ковен заинтересуются подобными разработками. Да какое там может быть! Уже заинтересовались. Наверняка у отряда захвата есть приказ: брать живым. Именно поэтому передо мной и стоит задача: не дать захватить его живым и уничтожить любые записи по ритуалу. Я понимала, что рано или поздно леи мира сами накажут отступника, который пользуется дарованной ему искрой во вред живому. Но вот в скорую месть магических основ не верилось абсолютно. Пока они раскачаются, он успеет половину континента на опыты перевести.

После обеда, когда часть зелий была готова и разлита по сосудам, а часть оставалась настаиваться, мне, наконец-то, удалось перекусить и выкурить пару трубочек. Я достала свой гримуар и чистый блокнот и принялась вспоминать все, что знаю о приворотах и ритуале «разделения жизни». Из той информации, что удалось собрать Таболе, сыскарям, стражникам и даже местному криминальному авторитету, становилось понятно в какую сторону в своих изысканиях двигается ведьмак.

Это только он думал, что зубастый Щука не связал предателей в своих рядах с бароном, который в приличных масштабах закупал различные запрещенные травы, порошки и кристаллы. Будь бандит настолько близорук, плавать бы ему в камышах, как одноименной рыбе, а не держать в своих острых зубах городское дно Каралата. Он и передал список заказов барона Рималя дядьке Василю для капитана Стражи. Лудим еще вчера прислал его Таболе в дом графа с патрульной «звездой».

Я еще несколько наров просидела над расчетами и чертежами, прежде чем мне удалось более-менее выстроить понятную и рабочую схему ритуала. Единственное, что осталось для меня вопросом: как Рималь обошел условие гибели разделенных. Ведь если умирает поделившийся искрой, на свете не заживется и тот, кто эту половину получил. Или он всех, так сказать, доноров искры держит в живых где-то под замком? Если так, то есть шансы найти живых свидетелей. Вот же ж йошкины коты! Зачищать свидетелей мне совершенно не хотелось. А ведь любой опытный песочник при магической поддержке выдернет из их памяти даже цвет глаз повитухи, что принимала роды у их маменек. Не сомневаюсь, что маги Ковена достаточно небрезгливы, чтобы продолжить изыскания «черного волшебника». Ладно, потом с этим разберусь. Пока нужно придумать, как избавиться от ведьмака не подставившись самой.

Ближе к вечеру я занялась настоявшимися зельями, прочитала закрепляющие наговоры, помогла леям поглотить отзвуки силы и поднялась в гостиную, где должны были находиться мужчины. Как ни странно в сборе были практически все. В глубоком кресле у камина сидел граф Сарагосса, рядом устроившись в таком же потягивал что-то из кружки капитан Лудим, напротив на разных концах дивана устроились Гейб и Табола, а на подоконнике восседал и угрюмо взирал на всех Тларг. Оборотень пристально уставился на меня как только я вошла, поэтому первым делом я инстинктивно спросила именно у него:

— Что случилось-то?

— Ничего хорошего, но к делу, в связи с которым мы тут собрались, отношения не имеет, — ответил перевертыш.

Его искра яростно пульсировала, а ногти то и дело удлинялись, становились когтями и впивались в подоконник. Хорошо хоть градоначальник этой порчи своего имущества пока не замечал.

— А все-таки?

— Этот высокородный урод, чей прихвостень недавно поутру скандалил в трактире, сегодня приперся со своей толпой охраны вдрызг пьяный. Распугал мне посетителей, переломал кучу мебели, перебил посуду, избил моих вышибал и, после того как получил в дычу, накатал жалобу градоправителю и Лудиму. Дескать взять меня под стражу.

— И что?

— Ну и взяли, как видишь, — ответил вместо него улыбающийся Лудим. Ему это, видимо, казалось забавным.

— Ага, трактир пришлось закрыть, деньги гостям вернуть, а всех работников распустить по домам. Пока эти уроды из города не уберутся, так и будут заглядывать, чтобы повеселиться. И ведь не сделаешь ему ничего! Братец герцога же! Пусть и не нашего, — продолжал негодовать Тларг.

— А он жив остался?! — удивилась я. Полноценный оборотень с магической искрой по определению не мог быть уравновешенным, а уж когда на его территории такое творят…

— Да, я ему только портрет немного подправил. Ри, я сдерживался как мог! Ну, может, пара человек из его головорезов головы резать больше никому не будет…

— Джоооой? — повернулась я к градоправителю. Что-что, а нанесение повреждений герцогским особам и родственникам герцогских особ каралось в Империи куда как строго.

— Что Джой? Мне этот Вышевский выползень никуда не сдался, пусть дядюшке моему жалуется. Под стражу Лудим нашего друга заключил. Вон, лично присматривает, — ехидная улыбка от Сарагоссы в сторону капитана Стражи вселяла уверенность в завтрашнем дне. — В крайнем случае переименуем Тларга в Ларта и будет он совсем другим перевертышем, владеющим трактиром. Главное, что на бумаге все будут наказаны.

Градоправитель говорил спокойно и немного даже весело. Его эта ситуация скорее позабавила.

— А что так можно было?

— Нет. Но у нас есть дела поважнее, — отрезал Сарагосса уже куда как более серьезно.

Я наконец-то отмерла и прошла от дверей в гостиную, усевшись на диван рядом с Таболой. Тот обнял меня за талию притянув к себе. Словно ему было важно ощущать меня рядом, как можно ближе. После чего мне пересказали последние городские новости. Оказалось, что в Каралате буквально вдвое уменьшилось количество криминальных персонажей. Не из тех, что шатаются по ночам с ножичками и «ощипывают» припозднившихся прохожих или пролезают в темной одежде в дома спящих горожан в поисках наживы. А тех, кто управляет серьезными делами. Щука с самыми уважаемыми собратьями снялись с якоря и отбыли вверх по Вильте. В доках речных портов стало посвободнее, а количество таможенников уменьшилось почти в два раза.

— Зато теперь понятно, кого брать за контрабанду по возвращении, — улыбнулся Лудиму градоправитель. — Если переживем это все, конечно.

— Вы к Сумеркам Мира готовитесь что ли? — удивилась я. — Мы вроде бы против простого ведьмака выступаем превосходящими силами, а не лавину ягхров из Нижних миров останавливаем.

— А ты понимаешь с кем и с чем мы имеем дело? — удивился Табола.

— Кажется, что да! Я тут прикинула хрен к носу…

После того, как закашлялись все, а Лудим и вовсе прыснул элем, или что он там пил, во все стороны, я решила вспомнить про свое воспитание и образование. То есть не выражаться при мужчинах. Если честно, я была достаточно сильно вымотана бессонной ночью и голодным днем, поэтому изначально не собиралась выбирать выражения. Просто об этом даже ни разу не задумалась.

— Вы чего? — нагло улыбнулась я, — Ждали от болотной ведьмы высоких манер?

— Н-нет, конечно, — первым «продышался» Тларг, который вообще-то от меня и чего похлеще слышал.

— Мне продолжать или подождать, пока господа изволят вспомнить, что они мужчины и слышали еще и не такие «нежности»?

— Рассказывай! — просто ответил мой любимый.

— Мы имеем дело с очень талантливым и находчивым ведьмаком. При этом абсолютно не образованным! Его растил кто-то не имеющий магии. Потом его наставник-ведьмак не сумел объяснить правил силы… Да, в последние годы этот барон стал еще и неограничен в средствах, но это все. На самом деле, ритуал «разделения», на котором он основал, судя по всему, свои исследования, имеет очень много условий и ограничений. То, что он там до сих пор эксперименты ставит говорит лишь о том, что он искренне привязан к графине Сарагосса. Джой, не обольщайся. Она к нему тоже! — я была жестока. Должна была быть такой… — И это для нас плохой показатель. Ведьмак вообще такого сделать не может, леи не позволят.

— Так как тогда?!!! — воскликнул Лудим. Я подняла ладонь, показывая, мол, сейчас расскажу. Жди.

— А, значит, он и ДО этого убивал при помощи ведьмачьей магии, — продолжила я. — И не просто порчу навел, не просто запрещенный ритуал провел, а сам убил. Знал, что убивает, планировал… Осознанно лишил человека жизни. Поясню, для любого из ведьмачьего рода убийство — это договор с Миром, с леями. Нужно настолько быть уверенным, что лишение жизни именно этого разумного приведет к бОльшей гармонии Мира… Это практически невозможно.

— Что будет с ведьмаком, который убил?

— Просто убил? Без обоснования?

— Да! — конечно же спросил Таби.

— Он умрет. Леи сами его приведут к смерти. Разве у вас, магов, нет правил? Вы разве не выгораете, используя силу чрезмерно или осознанно для уничтожения невинных?

— Я о таком не слышал, — растерянно произнес Табола.

Я удивленно воззрилась на него.

— Твой наставник, видимо, либо не знал, либо намеренно попридержал информацию. Леи с отступником и сами без нас поквитаются. Но, боюсь, что не так скоро как нам бы того хотелось. Поэтому, как говорится, на леи надейся, а сам не плошай!

— Там вроде про Богов было, — откликнулся Гейб.

— А это так важно? Кстати, про тебя, прорезавшиеся искры и обороты. Я думаю, что косвенно в этом виноват «черный волшебник».

— Объяснишь? — попросил Таби.

— Не сейчас. Когда там прибудет твой отряд тактической поддержки?

— Должен уже послезавтра. Карн прислал вестника.

— Джой, сколько ехать до твоего имения?

— Если верхами и без обременения, то часов пять-шесть, — ответил граф.

— Я боюсь, что времени у нас очень мало. Не может этот упырина не чувствовать, что мы уже у него на хвосте сидим. Если мои расчеты верны, то у него еще есть люди с искрой, и в ближайшее время он рискнет провести массовый ритуал по передачи искры. А затем испариться. Скорее всего, вместе с графиней. Как с самым удачным опытом его эксперимента. Понимаете куда клоню?

Мужчины кивнули и глубоко задумались. Табола достал трубочку, склянку полюбовался ей, затем аккуратно забил и раскурил. Нам оставалось только ждать группы поддержки от его императорского высочества.

Даррен Рималь

Даррен был настолько же талантлив, насколько и лишен всякой человечности, а с возрастом у него совсем атрофировалась совесть. Он действительно сделал рабочий ритуал. Ритуал, который шел вразрез со всеми устоями и правилами жизни и магии ведьмаков. И теперь искренне не понимал, почему лей-линии так ополчились на результаты его работы.

Вернее, он не понимал, почему леи ведут себя именно так, потому что не давал им права на самостоятельные решения. Просто не верил, что у магических линий мира есть какой-то разум. Это же просто линии силы, которые волен подчинить любой, обладающий искрой. Чем сильнее искра, тем лучше леи слушаются. Вот в это Даррен верил.

Сначала результаты его изысканий казались впечатляющими. Уже первая искра, которую он передал Имоджин ритуалом «разделения жизни», разгорелась в ней даже сильнее, чем та половина, которая осталась в носителе. Но быстро стала гаснуть. Он не стал убивать того подростка, помня о том, что разделившие жизнь уходят за Грань вместе. Просто поселил его в пристройке своего домика, кормил-поил и никуда не выпускал. Уличный оборвыш, впрочем, даже не противился. Здесь было тепло, сытно, никто не бил и не надо было надрывать живот за кусок черствой лепешки. Свою искру он и раньше не ощущал, и подавно она ему не нужна была. За такую-то жизнь! Поняв, что кормить просто так какого-то мальчишку жирновато тому будет, Даррен выпустил его и приставил к делу. Помочь по дому, сгонять в город с сообщениями. Паренек довольно быстро проникся к ведьмакублагодарностью, хоть и побаивался, и расторопно выполнял все поручения. Даррен же растил из маленького мажонка себе помощника. Искра в Синтявке, так прозывали парня, нормального-то имени он и не знал, опять начала набирать силу, а в Имоджин гаснуть. Это нужно было исследовать.

Даррен начал давать обоим простые упражнения на контроль искры, учил составлять простейшие зелья с вливанием в них магической составляющей, контактировать с лей-линиями. Здесь-то ведьмака и ждало разочарование. Леи, откликаясь Синтявке, охотно делились с ним, были послушны ему. А вот из Имоджин они силу тянули. Словно забирая назад заемное! Его Джинни начала угасать день ото дня, вместе с магической силой таяла и жизненная. Тогда он прекратил любые занятия с любовницей и начал искать следующий материал. Ему нужны были мужчина с искрой и женщина возраста Имоджин. Он собирался проверить, что будет с реципиентом, если убить донора. Это было посложнее, чем просто отловить подходящего и заранее присмотренного оборвыша. Изначально-то Даррен вообще собирался использовать кого-то из детей графини, но они оказались абсолютно бездарны. Подошел бы, разве что сам Сарагосса, но связываться с градоначальником не хотелось. Уровень, знаете ли, пока не тот.

Тогда-то он и вышел на подручных Щуки. Глаза мелкого криминалитета города загорелись от сумм, которые сулил пришлый барончик. Мужички решили, что Щука обрыбится, хе-хе, а дельце они и сами отлично провернут. На «искроносного» Даррен указал сам, а женщину они подобрали из «портовых давалок». Подходящую по возрасту, и которую никто искать не будет. Недалеко от снимаемого дома в графстве была удобная бухточка, куда по воде и доставлялся «материал». Чуть позже и уже «официально» барон Рималь вышел на Щуку, с которым договорился о поставке природных кристаллов и некоего порошка для курительных смесей, запрещенных в Империи. Эта добыча шла тем же каналом. Поэтому Щука довольно долго и не подозревал, что его люди работают исключительно в свой карман. А так… мало ли куда еще можно пристать, сплавляясь вниз-вверх по реке. Таких удобных бухточек на побережье сотни.

Следующий ритуал Даррен проводил без участия графини. Помогал ему в нем Синтявка, которого ведьмак назначил своим учеником, купил ему нормальную одежду и даже начал учить читать и писать. Парнишка был смышленый, а голодное портовое детство не оставило в нем ни грамма жалости и следа брезгливости.

Ритуал «передачи искры», как назвал его Даррен, был многоступенчатым, а зелья для него многокомпонентны. Проводили его ведьмак с учеником неспешно, тщательно фиксируя все действия, рецептуры и чертежи. Как любой создатель, барон совершенно искренне гордился своим детищем и любил его. Сейчас оно нуждалось в доработке. Сначала мужчину напоили зельем приворота и оставили в одной комнате с отловленной девушкой. Впрочем, комната находилась глубоко под землей, ранее была винным подвалом и хорошо охранялась ведьмачьими рунными плетениями. Приворотное подействовало. Мужчина после недолгих уговоров согласился передать часть своей искры, о которой, кстати, был осведомлен.

Понадобилось несколько дней для закрепления приворота. Еще несколько дней для подходящих к проведению ритуала лунных суток. И… ничего не получилось. Часть искры донора просто поглотилась леями. Даррен зафиксировал все данные и избавился от «материала». Практически сразу он начал искать следующий. Носителей искры в мире было не так уж и мало, просто чаще всего она еле-еле тлела в человеке. К тому же сейчас не существовало ни специальных школ, ни даже наработанных техник по ее развитию. Такие знания хранились лишь в высочайших родах, которые не были готовы ими делиться абы с кем. Собственно, поэтому тот же граф Сарагосса остался лишь с латентными способностями. Даррен достаточно долго изучал свои записи по обоим проведенным ритуалам и нашел-таки причину, по которой искра рассеялась в леях, а не перешла реципиенту во втором случае. Все дело в совпадении лунного знака, под которым человек родился и знака лунных суток, когда проводится ритуал. Это с Имоджин и Синтявкой исключительно повезло. А, значит, нужно искать не просто «материал», а «материал», рожденный в определенный день и час.

Только спустя несколько месяцев пробных ритуалов Даррену удалось стабилизировать искру и сделать так, чтобы получивший половину искры не погибал вслед за отдавшим ее. Он сам не ощущал, но Имоджин стала замечать, что ее возлюбленный несколько «зарвался». Людей, которых он не называл иначе чем «материал», к нему стали привозить чуть ли не по несколько в месяц. При помощи графинии ее «агентурной сети» в Каралате, он организовал целую «службу доставки». Бывший винный подвал в домике обзавелся клетками, в которых содержался «материал про запас».

Сначала графиня пыталась уговорить Даррена приостановить эксперименты, но, видя на своем прекрасном челе морщинки, тоже вошла в раж. Ей хотелось побыстрее обрести стабильную искру и покинуть это поместье и эту страну. Дети? Какие еще дети, если на кону ее вечная молодость, красота и долгая обеспеченная жизнь?

Что там происходит с людьми, которые отдают ей часть своей искры и жизни, ее решительно не интересовало. Даже не так. Она об этом никогда и не задумывалась. Важна была только она и ее жизнь. Точка.

Даррен же начал испытывать определенное стеснение в средствах. Щука брал втридорога за любые ингредиенты. Конечно, что-то можно было достать и легально, что-то собрать и изготовить самому, но на это совершенно не было времени. Графские счета были выбраны начисто. Благо, что этот растяпа их не проверял. Но долго так продолжаться не могло, нужно было действовать. Потому «черный волшебник» решил поднять свои связи и пригласить на «показательное выступление» гостей. Во влиятельных семьях всех герцогств были те, кто родился без дара. Только из-за этого некоторым, например, никогда не стать полноценными наследниками. Ну и что? Как это что?! Магия в крови — это сила, власть и деньги! Наследник без искры может рассчитывать только на небольшое состояние, но никак не на хорошую карьеру при дворе и управление своим баронством, графством или герцогством. Конечно, многие и так жили хорошо и даже очень. Находили себя, например, как тот же Сарагосса на поприще закона или в военной сфере. Но некоторым этого было бесконечно мало. Как той же Имоджин. Они то и были оповещены о самой возможности обретения искры.

«Первые реципиенты» получат свою искру за невыразимо малую сумму, по сравнению с той, что Даррен Рималь собирался получить за полный ритуал впоследствии. Зато в своем кругу разнесут весть о нем. Боялся ли ведьмак, что о ритуале станет известно тем, кто может это прекратить? Нет. Любая власть захочет иметь такой в своем активе. Тем более, что всех сведений он не даст. Только основные. Ключ-заклинание он оставит при себе. Тем ценнее станет его жизнь для сильных мира сего. Он сам станет сильным мира сего!

Небольшой домик рядом с усадьбой графа Сарагосса ждал гостей. Они должны были прибыть через несколько дней для того, чтобы воочию убедиться в действенности ритуала.