Техасская страсть

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Прослушав прогноз погоды, Чесни Брайтон поежилась. В Англии второй день подряд бушевал снегопад, по-сообщениям, самый сильный за последние несколько лет. Чесни подумала, что аэропорт могут закрыть из-за погодных условий. Нужно будет позвонить, прежде чем пускаться в долгий путь в Хитроу. Дорога в аэропорт занимала несколько часов. Если он закроется, ей придется проделать обратный путь, а это означало остаться одной в Рождество. Чесни помолилась о том, чтобы снегопад усилился. Он начался прошлым вечером с легкой метели, и все метеорологи ликовали, так как обещали снежное Рождество. Они называли падавший снег «легким снежным покровом». Теперь «легкий снежный покров» достиг высоты семи дюймов, а снег все продолжал падать.

Чесни не любила летать в плохие погодные условия, но снег пугал ее больше всего. При мысли о возможном обледенении крыльев самолета кровь застывала у нее в жилах. И мало ли что еще может случиться… Неожиданно Чесни испытала острое нежелание отправляться сегодня в рейс. Она нервничала, и снегопад служил тому не единственной причиной. Наступающее Рождество раздражало Чесни. Всю жизнь она мечтала отпраздновать его вместе с семьей, и теперь, когда у нее наконец появилась настоящая семья, Чесни отвернулась от нее. Она повернулась спиной к людям, которые готовы были принять ее, словно одну из них. Чесни хотелось вернуть время вспять и отбросить свое упрямство. Из-за него ей придется лететь на Рождество, да к тому же в ужасную погоду.

Сердце начало тревожно колотиться в груди девушки. Позвони и скажи, что ты больна, настойчиво советовал внутренний голос, но вместо того, чтобы прислушаться к нему, Чесни набрала номер своей начальницы.

— Надевай галоши или добирайся на собачьей упряжке. Иными словами, рейс 214 никто не отменял. Надеюсь скоро тебя увидеть, — такой ответ она получила.

Сердце Чесни упало. Девушка села на диван. Она уже застегивала пальто, когда ощутила легкое головокружение. Чесни охватил животный, панический страх.

Чесни окинула квартиру взглядом незнакомого человека, который зайдет в нее, чтобы собрать ее личные вещи в том случае, если… если она не вернется из рейса.

Через три часа Чесни прибыла в аэропорт Хитроу. На терминале царил хаос. Тысячи пассажиров толпились в зале ожидания.

Она совсем выдохлась, когда наконец добралась до дверей с надписью: «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА АВИАКОМПАНИИ».

— Снаружи творится настоящий ад, верно? — бодро спросила ее начальница смены. Она может позволить себе жизнерадостный тон, подумала Чесни, ей ведь не нужно лететь в снегопад.

— Дороти, не могу поверить, что мы сумеем взлететь в таких ужасных условиях. Ведь Швейцария… — Чесни не закончила фразу.

Дороти была высокой, напоминающей натянутую струну женщиной с рыжими волосами и тысячей веснушек, рассыпанных по лицу.

Она усмехнулась.

— В течение последнего часа некоторые рейсы отменили, но 214-й не входит в их число. Тебя ожидает чартерный рейс с двумя инвалидами на борту, ребенком четырех лет, путешествующим в одиночку, и олимпийской командой по горнолыжному спуску, состоящей из восьми человек. Ты и прежде летала в плохую погоду, так что не вижу причин для тревоги. Успокойся.

— Но этот рейс не такой, как остальные. И ты ошибаешься, Дороти. Я никогда не летала в сильный снегопад. В дождь, да, но не в снег. — Голос Чесни звучал спокойно и ровно.

Тон Дороти стал жестким. Чесни заслужила репутацию профессионала, и остальные стюардессы начали прислушиваться к разговору. Если Чесни словом или хотя бы взглядом выразит неуверенность в безопасности полета, то они присоединятся к ней. Меньше всего Дороти сейчас был нужен мятеж стюардесс.

— Если будет получено разрешение на взлет и пилоты согласятся лететь, то, значит, нет проблем, не так ли? Ты выглядишь испуганной, Чесни, и я бы посоветовала тебе изменить выражение лица. Ну, а пока ты над этим работаешь, постарайся забыть о дурных предчувствиях. Ты — профессионал, вот и веди себя соответственно.

Чесни и сама не знала, говорит ли она серьезно, когда спросила:

— Что произойдет, если я откажусь лететь рейсом 214?

Дороти и раньше приходилось слышать подобные заявления, и они всегда раздражали ее. С тех пор как ее назначили осуществлять руководство экипажами стюардесс, у нее всегда был стопроцентный показатель посещаемости персонала. Дороти закручивала гайки, и девушки терпели, потому что знали, что в случае малейшего нарушения она их заменит.

Среди стюардесс Дороти имела репутацию жестокой и грубой начальницы.

— В таком случае тебе следует подать рапорт, который будет рассмотрен в шестидесятидневный срок. В течение сорока пяти дней два начальника смены и я примем решение о том, оставаться тебе в авиакомпании или нет. Должна напомнить, что на срок рассмотрения рапорта заработная плата не сохраняется. Послушай, — Дороти переключилась на свой самый дружелюбно-материнский тон, — я сама пролетала стюардессой не так уж мало лет. И я никогда не пошлю своих девочек в рейс, на который сама бы не согласилась.

То была ложь чистейшей воды, и обе женщины это понимали.

Чесни не ответила, однако по выражению ее лица можно было догадаться, что она не ожидала подобных слов. Она не может прожить шестьдесят дней без зарплаты. И не может позволить себе потерять работу. И, поскольку у Чесни нет выбора, придется смириться и делать то, за что ей платят деньги: лететь и заботиться о пассажирах рейса 214.

Кэри и Амелия проснулись поздно. Билли вместе с Мэгги уже вернулись в Санбридж после поездки по магазинам, когда Кэри понес кофе и тосты в гостиную для Амелии.

— Вы не поверите, какие толпы носятся по магазинам! — заявила Мэгги, входя в гостиную. — Однако это было весело. Правда, мам?

— О да, весело, — состроила гримасу Билли. — Я купила для Суми один из шарфов моей фирмы. Но эти магазинные наценки!

Амелия рассмеялась при виде неприязни, отразившейся на лице подруги.

— А что вы купили от нас? — спросил Кэри.

— Жемчужный браслет, — ответила Мэгги. — Мама выбрала. Он очень красивый, и я попросила его упаковать. Еще мы купили кучу мелочей: духи, книги, расческу, кашемировый свитер и маленького плюшевого мишку для Суми, который очень похож на Коула. Думаю, что Суми и Джулии понравятся подарки. Просто не могу поверить! Мой малыш женится!

В клубах холодного воздуха в дом ворвался Коул, за ним по пятам следовали Адам и Джефф. Чудовищно покраснев, Джефф пожал руки мужчинам и победно улыбнулся женщинам.

— Мама, можно тебя на минутку? — попросил Коул.

— Конечно. Что-нибудь случилось? — бросила Мэгги на ходу.

— Нет. Мне просто необходима пара свободных рук, — ответил Коул.

— Мне она тоже не помешала бы. Давай зайдем в кабинет. О, Коул, я очень рада за тебя! Это так замечательно. Я просто летаю в облаках! И мы все собрались вместе. Ну, почти все.

— Вот об этом я и хотел поговорить. Мне нужно встретить Джулию в два тридцать. Конечно, это секрет, и я ни за что на свете его не выдал бы даже тебе, но с приездом Суми я просто разрываюсь на части! Приедут еще тетя Сьюзан и дядя Феррис. Они возьмут такси и будут к обеду. Райли приедет к четырем. А мне нужно встречать Суми — и Сойер!

— Они все приезжают? Боже мой! Билли знает? — воскликнула Мэгги.

— Нет, это секрет. Планировалось, что до вечера мы всех продержим в студии бабушки Билли. Они все хотели быть с тетей Амелией в это Рождество! У нас будет полный дом гостей, мам.

Чесни взяла маленький микрофон.

— Рейс 214 в Женеву, Швейцария, готов к посадке пассажиров. Пожалуйста, приготовьте посадочные билеты. Пожалуйста, не толкайтесь и не спешите, самолет никуда не полетит, пока все вы не окажетесь на борту.

Чесни передала микрофон Пэтти и отправилась в салон первого класса. Она дрожала от головы до пят, когда первые пассажиры появились в салоне. Обычно они улыбались, кивали ей и задавали вопросы. Но только не сегодня.

Самолет выруливал на взлетную полосу, но его движение постепенно замедлялось; скоро начнется взлет. Впереди стояли четыре самолета, и до тех пор, пока не получат разрешение на взлет, их самолет будет ждать своей очереди со включенными двигателями.

— Прошу внимания, пожалуйста! — Чесни намеренно выжидала, когда утихнет шум. Пассажиры замолчали, и она продолжила.

— Капитан Эндрюс, я и остальные члены экипажа приносят вам свои извинения за эту задержку…

Мэгги Нельсон с уверенностью могла сказать, что в это Рождество происходили настоящие чудеса. Концы не сходились с концами до восьми часов вечера. Самолет Джулии опоздал на два с половиной часа. Сильные снегопады обрушились на Восточное побережье, но Джулии все же удалось попасть на последний рейс из аэропорта Кеннеди. У самолета, на котором летели Сойер и Суми, над Гавайями начались неполадки в двигателе, и он совершил вынужденную посадку. Девушкам удалось взять билеты на рейс в Сан-Франциско, а оттуда Сойер позвонила приятелю и арендовала его самолет.

Вылет рейса из Миннесоты, которым должны были лететь Сьюзан и Феррис, отложили на три часа.

Райли прилетел на час раньше и вынужден был слоняться по аэропорту до тех пор, пока за ним не приехала Мэгги.

Коул стоял возле стойки таможенного контроля, который проходили Суми и Сойер. К черту все эти формальности! Он перепрыгнул через ограждение и бросился к Суми, на ходу выкрикивая ее имя. Девушка завизжала от восторга.

Коул поцеловал ее.

— Ну как, я выгляжу достаточно счастливым? — шутливо спросил он.

— Как я рада, что ты не следуешь нашим сдержанным японским традициям! — улыбнулась Суми. — Пожалуйста, веди себя со мной так, как если бы я была американкой. Я скучала по тебе.

— Я сказал семье. Боже, как я соскучился! — воскликнул Коул.

— Они одобрили?

— Ты шутишь? Они любят тебя! Странно, но когда я рассказал им о тебе, они восприняли все так, словно сами тебя для меня выбрали!

Суми рассмеялась:

— Я ужасно хочу их увидеть!

Только теперь Коул повернулся к сестре и обнял ее. До этого Сойер стояла, широко улыбаясь, и в нарочитом нетерпении переступала с ноги на ногу.

— Давайте заберем ваши вещи и подарки и отправимся в Санбридж, — предложил Коул. — Нас уже давно ждут. Думаю, это будет самое восхитительное Рождество в моей жизни.