Темный лебедь

Глава 4

С того момента как Даллас ощутил Лилику на кухне, он боролся с темными, животными порывами. Он никогда не желала женщину так, как желал ее, поэтому эти чувства явно ненастоящие.

Но. О, как же он ненавидел это дурацкое слово. Те несколько минут с ней, те поддразнивания оказались более занимательными, чем… абсолютно все. И гораздо более возбуждающими. В какой-то момент узоры на ее коже засветились мягким янтарным цветом, и он едва не кончил прямо в штаны, желание коснуться ее… войти в нее… казалось почти непреодолимым.

Все в ней кричало о СЕКСЕ. Соблазнительная. Естественная. Кокетливая. Сексуальная. От ее голоса и аромата до движений, которые говорили, что она создала только для удовольствия. Создана только для Далласа.

Эту концепцию его разум искренне отвергал.

— Ты знаешь, что мне нужно? — спросила она с придыханием, которое добавилось к хрипотце в ее голосе.

Каждое слово разжигало пламя внутри.

«Не опускай руку вниз, чтобы поправить вновь возбужденный член. Не. Опускай». Ее эффект на него… скорее всего, это сила, все еще бурлящая внутри нее. Несмотря на наркотик, который ей ввел Девин, волны силы прокатывались под поверхностью кожи. Далласу, наверное, стоит дать ей вторую дозу, просто на всякий случай. Ее намерения по отношению к нему явно недобрые.

Но его намерения по отношению к ней тоже недобрые.

Он швырнул нож, которым она пользовалась, через всю комнату, вонзив кончик в стену. Затем положил ладони на бока Лилики.

— Я могу придумать сразу три вещи, которые тебе нужны, — сказал Даллас.

— Ну. Давай послушаем.

— Порка, объятия и жесткий хороший секс.

Ее глаза… ее темные бесконечные глаза… расширились.

Пока она спала, он решил, что парень, которому не нравится лгать, приложит все усилия и убедит ее, что стремится спасти Тринити. Тогда Лилика сделает одно из двух: приведет Далласа к Тринити или убедит Тринити прийти к нему. В любом случае он без колебаний застрелит королеву Шонов. Его видение станет явью.

«Мне следует похлопать себя по спине сейчас или позже?»

Она задрожала, положив ладони ему на грудь. Даллас ожидал точка. Вместо этого она вцепилась в ткань его рубашки и спросила:

— Ты хочешь меня обнять?

Ее зацепил это вариант? Ну, ну. Почему бы и нет? Это желание потрясло и его. Утешение не входило в его специальность. Случайный секс? Да. Отлично проведенное время? Детка, приготовься. Он отдавал больше, чем получал.

Но было что-то запоминающееся в этой конкретной женщине. Ее глаза были не просто бесконечными, они служили окном к ранам, которые гноились внутри. Ранам, которые она не могла скрыть. Не от него.

Его аркадианская сторона видела гораздо больше, чем принимала во внимание его человеческая сторона.

Что вызвало эти раны? Какое у нее было детство? Как родственница Тринити, она должна быть тоже пациенткой И.Т.И, а не сотрудником.

Он улыбнулся, надеясь ее очаровать.

— Я хочу обнять тебя обнаженную.

Желание промелькнуло в ее глазах, только разжигая его неуемную похоть. Она тоже его хотела. Хотела также сильно. Химия была налицо… и взрывоопасность.

— Порка тоже голышом? — спросила она, затаив дыхание.

— Конечно.

— Так… ты действительно думаешь, что мне нужен трах, трах и еще раз трах.

Грязные слова на губах этой порнозвезды…

«Это должно быть незаконно».

— Именно, — подтвердил Даллас.

Сотрясаемая дрожью, она прижалась к нему… к его пульсирующему члену… и облизнула губы.

Он подавил стон.

— Ты хочешь переспать со мной, — сказала Лилика, — но ничего обо мне не знаешь.

— Мне не обязательно знать тебя, чтобы хотеть.

Желание начало угасать.

— Если ты не знаешь меня, то и не хочешь. Не настоящую меня. Ты просто жаждешь мое тело.

Его взгляд скользнул по ней.

— Разве меня можно винить? Это тело прекрасно.

«Угасает, угасает».

— Красота увядает. Как и чувства.

Ладно. Очарование на нее не действует. Принято.

— Я наблюдал за тобой с Девином. В какой-то степени я тебя знаю. Ты решительная, одаренная, смертоносная. Ты не пасуешь перед страхом, а преодолеваешь его.

Иии желание вновь разгорелось, вызывая у него чувство, словно он завоевал мир. Но все испарилось в мгновение ока.

— Ты планируешь навредить Тринити, поэтому могу пообещать тебе только одно: тебе не понравится то, что ты обо мне узнаешь.

Идеальная зацепка для его плана. Пора приниматься за работу.

— Что бы ты сделала, если бы я пообещал не причинять ей вреда?

Обещание, которое он мог дать и честно сдержать. Ему не нужно причинять боль женщине, чтобы убить. То есть, когда А.У.Ч. выяснит способ, как от нее избавиться.

Удивление смягчило неземные черты Лилики, но она сохранила свое жесткую позицию.

— Я тебе не верю.

— Кое-что тебе следует знать обо мне. Я никогда не лгу. Переплетение правды и лжи слишком сложный процесс для моего бедного мужского мозга.

Именно это он делал прямо сейчас?

— Думаю, это первая честная вещь, которую ты сказал. Про свой бедный мозг. — Она погладила его по макушке и добавила. — Хотя я восхищаюсь правдивостью всеми фибрами своего существа, я не ослеплена этим. Даже лжецы утверждают, что говорят правду. Единственный способ помешать тебе убить Тринити — убить тебя, так что я это сделаю.

Ее признание его ошеломило. Зачем раскрывать свои намерения? Почему бы не застать врасплох?

Почему его член стал еще тверже?

— Она так много для тебя значит? — спросил Даллас. — Даже не смотря на свою болезнь, которую она с радостью распространяет среди других? Невинных людей?

Ее взгляд задержался на нем на секунду, прежде чем скользнуть… прежде чем скрыть вспышку вины и раскаяния?

— Ты не знаешь, как она заболела.

— А ты?

Вместо ответа она вздернула подбородок.

«Приму это за положительный ответ».

— Я представитель закона. Агент А.У.Ч. Некоторые называют меня суперагентом.

— Под некоторыми ты подразумеваешь себя?

Он продолжил, будто Лилика ничего не говорила.

— Напав на меня, ты получишь ярлык хищного иного и подпишешь себе смертный приговор. Но, если хочешь рискнуть, то знай, что я наиболее уязвим после секса. Чем сильнее оргазм, тем я слабее.

Ее взгляд вернулся к его лицу. Она изучала его губы, затем глаза, затем вновь губы. Лилика сглотнула, воздух между ними сгустился и потрескивал. Всегда потрескивал. Ее сладостный аромат усилился, восхитительное дуновение, за которым, как ему казалось, он бы последовал на край света.

«Уже пристрастился…»

— Забудь о Тринити, — сказал Даллас, скрипнув зубами. Прежде чем она успела возразить, добавил: — Только на следующие несколько минут. — Он вспомнил видение с ней и решил использовать ее слова против нее самой. — Прямо сейчас я просто мужчина, а ты просто женщина.

— Но ты не просто мужчина, а я не просто женщина.

— Мы притворяемся. — Он коснулся кончика ее носа своим носом.

Она закрыла глаза, ее ресницы отбрасывали тени на щеки, и подалась вперед, словно ища еще одного прикосновения. Когда он подарил ей его, Лилика наградила его сексуальным мурлыканьем, не менее возбуждающим, чем ласка.

— Я не знаю, как притворяться. — Ее веки распахнулись, открывая омуты тоски и замешательства. — Я даже не знаю, почему мы хотим это сделать.

Его грудь пронзила острая боль. Она действительно не знает?

— Мы притворяемся, потому что это забавно… а хотим сделать это, потому что желаем друг друга и отчаянно нуждаемся в предлоге, чтобы прикоснуться.

Ее взгляд вернулся к его губам и задержался там.

— Я не хочу тебя… не должна хотеть… но я хочу знать, каково целоваться.

Она прошептала последнее слово с благоговением.

Лилика никогда не целовалась? Нет. Черт, нет. Она играла с ним. Точно играла. Но он притворится, что поверил. Сделает все, чтобы узнать ее на вкус.

— Позволь мне тебя научить. — Он склонил голову, движимый ненасытным голодом, который он больше не мог сдерживать. — Если ты меня укусишь…

— Я не стану…

— Мне, наверно, понравится, — закончил он. — Прямо сейчас она не могла сделать ничего плохого.

Лилика затаила дыхание, но прямо перед тем, как их губы встретились, положила палец ему на подбородок, удерживая вне досягаемости.

— Это ничего не значит. Потом я все равно тебя убью.

— Можно предложить тебе убить меня удовольствием? — прошептал Даллас, и она убрала палец.

— Да. Наслаждением. — Она казалась пьяной.

Он прижался губами к ее губам. Лилика нетерпеливо открылась ему, с радостью приветствуя внутри и даря вкус рая на земле. В этот момент поглаживание ее языка казалось необходимым, как глоток воздуха. Эта женщина истощала его чувства, похоть полностью его поглотило.

Она наклонилась ближе, но оставалась неуверенной, вновь ища большего контакта с ним. Даже это незначительное действие распалило его, животная потребность угрожала захватить его полностью.

«Медленный и выносливый выигрывает гонку».

Он нежно прикусил ее нижнюю губу, пропустив их сквозь зубы. Ее вдох удивления еще больше замедлил Далласа, и в момент поразительной ясности он понял, что она не целовала в ответ, а просто принимала его обладание.

Его потрясла шальная мысль. «Вдруг она сказала правду? Вдруг это действительно ее первый поцелуй, и она не знает, что делать?»

Нет, нет. Невозможно. Такая красавица не могла прожить всю жизнь без мужского внимания. Но его подозрения не исчезли…

И собственнический инстинкт едва не расколол его надвое. Одна сторона была готова убить, чтобы удержать ее, а вторая хотела удержать, чтобы убить.

«Слишком много, слишком быстро!» И все же Даллас хотел большего.

— Теперь собираюсь поцеловать тебя жестче, — предупредил он.

Но она не прислушалась.

— Да… жестче…

Он впился в ее губы, и в этот раз Лилика ответила ему тем же, скользя своим языком внутрь его рта, прикусив зубами его нижнюю губу, посасывая его рот. Между ними не осталось нежности, только обжигающая потребность, и ему это не просто нравилось, он влюбился в это.

— Вот так. — Даллас обхватил ладонями ее попку и приподнял. — Меня это заводит.

Он усадил ее на столешницу, и она застонала, обвив его руками и ногами, прижавшись грудью к нему. Ее соски затвердели и восхитительно терлись при каждом вдохе.

— Еще, — почти прорычала она.

— Жадная девочка. — Он запустил пальцы в ее волосы, и Лилика переплела свои пальцы с его. Прикусила его губу чуть сильнее, из-за чего выступила капелька крови.

Ее следующий стон перерос в звериное рычание, и сила внутри нее… просто… взорвалась.

Без предупреждения. Просто бабах!

Спустя секунду его швырнуло через всю комнату, хотя он так и не ударился об стену или пол, просто завис в воздухе, словно на невидимых цепях. Квартира, которую он снял для Лилики, поблекла, и вокруг них появилось полуночное небо.

Она парила в нескольких футах от него, ее глаза и волосы сияли, будто северное сияние только что обрело плоть. Звезды падали вокруг нее, оставляя радужные полосы. Прогремел раскат грома.

— Что происходит? — закричал он.

— Я не знаю! — закричала она, ее спина выгнулась, голова запрокинулась.

— Лилика! — Ее силы… ее силы многократно возросли, словно от мощнейшего всплеска адреналина… или сильного сексуального возбуждения…

Что, черт возьми, он сделал?

Из нее вырвались радужные огни и завертелись спиралью вокруг него, они обжигали и ошпаривали его… прежде чем притянуть ближе и ближе к ней… пока они не зависли на волоске друг от друга, а затем полностью прижались. Хотя он боролся изо всех своих немалых сил, но не смог разорвать связь.

* * *

«Ко мне прикасаются… я прикасаюсь к кому-то другому… прикасаюсь к мужчине…»

Лилику охватили изумление и радость, трепет и похоть. Так много похоти. Но впереди всех эмоций был инстинкт, который она никогда не познавала, никогда не оттачивала и который теперь не могла контролировать. Инстинкт обладания. Овладеть, заклеймить… владеть.

Все началось с поцелуя, когда Даллас прижал ее кухонной стойке и ограничил движения, их запахи смешались, его взгляд обжигал, тело затвердело, словно сталь, а ее стало мягким, словно расплавилось.

Она подумала: «Его необходимо ударить, и я нанесу удар… позже. Не повредит же мне немного утолить свое любопытство на несколько секунд… возможно, несколько минут, притвориться, как он просил? Прикоснуться в ответ».

Он был красивым мужчиной, сексуальность, которую излучал Даллас, бросалась в глаза. Ее тянуло к этому… тянуло к нему… и она была полностью очарована его словами, эмоциями и мыслительным процессом, отчаянно желая испытать все, что он мог предложить. Он был прав на этот счет.

И она не сожалела. Ее первый поцелуй случился с матером. Его язык умело ласкал, тепло тело окутывало.

Ранее неиспользованная и неукротимая дикость поглотила ее тогда, когда она хотела большего, хотела брать и отдавать. И тогда она вспомнила то, что когда-то читала о своих предках. Как они создавали связь со своими похитителями, чтобы спастись.

Она решила: «Если я свяжусь с Далласом, возможно, смогу спасти Тринити».

Возникло желание его укусить, и именно так Лилика и поступила. Даже не думала сопротивляться. Его кровь…

О, его кровь! Она никогда раньше не жаждала крови, но решила, что теперь всегда будет его желать. Сила, которая пришла с одной каплей…

Наркотик, который ей ввели, распался. Просто исчез. Она без усилий воспользовалась его инопланетными способностями и, поскольку он стал ее частью, усилила свои силы между делом. Они оказались в этой странной, бесконечной ночи, где их соединял свет.

Соединял… связал воедино?

Разделят ли они теперь удовольствие и боль? Жизнь и смерть?

Нет, нет. Невозможно. Инстинкт и кровь не могут связать двух людей… верно?

Конечно, нет! Особенно, потому что никто и ничто не значили для Лилики больше сестер. Они тоже связаны, хотя и другими узами. Не такими сильными.

Девочки были ее единственным источником радости так долго… на самом деле все дни ее жизни. Они любили ее, а она любила их. Даллас был просто вспышкой — сегодня здесь, а завтра исчезнет и позабудется.

Но даже когда она пыталась убедить себя, что он ничего не значит, и все это ничего не значит, поток воспоминаний, которые Лилика не переживала, излился ей в голову. Мать-наркоманка… множество мужчин, которых развлекала эта женщина… ее крики при избиении… жизнь на улице… смерть, ее смерть… маленький никому не нужный мальчик-сирота…

Крупные слезы покатились по щекам Лилики. Неужели она только что мельком увидела детство Далласа?

Даллас поймал ее слезы и растер влагу между пальцами.

— Так редко прикасались…

Он знал. Как он узнал?

Должно быть и он заглянул в ее прошлое. Понимание этого выбило ее из колеи. Все это выбило ее из колеи.

Он опустил свою руку, и она захныкала. Его нежность сменилась гневом.

— Прекрати это, Лилика.

— Не могу. Пытаюсь… — Однако, звезды наконец перестали падать. Радужные огни померкли, и вместе с ними рассеивалась темнота… пока они вновь не оказались на кухне.

Теперь оба распластались на полу.

«Вставай, вставай!» На один светлый миг она бы стала самой высокой из них двоих. У нее появилось бы преимущество. Не успев отдышаться, Лилика поднялась на ноги.

Момент закончился в мгновение ока. Даллас подпрыгнул, воплощая угрозу и ярость.

Он приблизился к ней, излучая агрессию в каждом шаге.

— Что бы ты ни сделала со мной, исправь это. Сейчас же.

Лилика открыла рот, чтобы попросить его отойти, но разум его опередил.

— Отвали! —

— Что за черт? — Он прижал кулаки к вискам. — Ты говоришь внутри моей головы. Как ты это делаешь?

Что! Телепатическая связь? С ним? Нет! Нет, нет, нет. Она категорически была против. Если у него есть доступ к ее мыслям, пока они открыты друг другу, она не сможет ничего утаить, хотя должна сохранить свои секреты. Все свои секреты.

Но… с другой стороны, он тоже не сможет ничего он нее скрыть.

— Ты расскажешь мне обо всем, что сделала со мной, Лилика, и как именно это исправить.

— Нет, ты отойдешь и попросишь вежливо, или ничего от меня не получишь. — Теперь, кода ее силу больше ничего не сдерживало, она могла послать мощный энергетический импульс. Она потянулась к нему, готовая отпустить поводок, как только они соприкоснуться… но сила вырвалась из нее еще до контакта, невидимый поток швырнул его через всю комнату.

Он врезался в стойку, шлепнулся на пол и застонал. Лилика тоже захрипела, боль рикошетом отозвалась в ней, словно это она только что упала. Но даже боль ее не ослабила, ее сила не ушла. Нет, наоборот. Она окрепла. Лилика в очередной раз обманула себя, желая обмануть его.

Они связаны.

Ее охватил ужас, когда правда… и последствия… пнули Лилику ботинками с шипами и заплясали в голове.

Даллас повел плечами, помотал головой. Он произнес одно слово, только одно, но оно обжигало такой ярость, что могло бы спались весь мир.

— Изумительно.

Ладно. Она восхищалась его неделанием отступать, даже когда обстоятельства продолжали ухудшаться. Он…

Поток информации хлынул в ее мозг, заставляя сфокусироваться. Даллас был полюбил-их-и-бросил-их парнем. Раз и готово. Развел и бросил. Ударил и убежал. Множество женщин обвиняли его в том, что у него отсутствует упорство. Многие жертвы называли его Бессердечным врагом, сетовали на готовность убивать ради дел, дулись из-за отсутствия заботы о людях, которым причинил боль.

Знание заставило ее мозг вскипеть, воспоминания казались настолько реальными, будто она сама их прожила.

Лилике не пришлось заглядывать в будущее, чтобы понять, что произойдет дальше. Он попытается разорвать связь, поймет, что может использовать ее в своей миссии, а затем действительно воспользуется. Как только ее сестра потерпит поражение, попытается снова разорвать связь любыми необходимыми способами.

«Разумно с его стороны. Не могу винить».

Когда он потерпит неудачу, а так и случится, то разобидится навсегда. Это негодование она ощутит через связь.

Если убьет Тринити, Лилика обидится на него. Попытается убить, даже если умрет сама.

Если он позволит Тринити жить, его недовольство Лиликой только возросло бы.

Вечно нежеланная…

«Я тоже его не хочу. Не хочу!»

— Я мало знаю о Фэллах, — сказала она, осторожно ступая вперед. — Я выросла в лаборатории.

Даллас моргнул, снова потряс головой, словно удивленный своими мыслями.

— Ты не просто там выросла. Тебя там создали.

Откуда он…

Неважно. Таким же путем, как и она все узнала о нем.

— Я была экспериментом.

— Ты и твои сестры.

— Да. — Его грудь и живот скрутило от спазмов. — Согласно прочитанному, Фэллы могли устанавливать связь с другими, но это особая связь, которая устанавливается только с одним человеком…с тем, кого выбрали в качестве пары, — добавила она тихо. Затем отвела взгляд, не в силах встретиться с его глазами.

«Я это сделала? Выбрала его своим единственным?»

— Пара, — проскрежетал он. — Милая, нет другого способа кроме жесткой честности, чтобы сообщить тебе, что я не твоя пора. Ни сейчас, ни когда-либо.

— Я знаю это, — огрызнулась она, борясь с волной боли. «Я все равно его не хочу, помнишь?» — Но это случилось. Дело сделано, и я не знаю, как все исправить. — Она взмахнула руками. — Так что поздравляю. Ты замужем за мной. Муж.

— Черт возьми. Считай, мы разведены, вступает в силу немедленно.

Она послала ему воздушный поцелуй одним пальцем. Средним.

— Да, именно так это и работает.

Ярость вспыхнула в его голубых глазах.

— Тогда как же это работает?

— Я же сказала, что не знаю. — Лилика тяжело вздохнула и затаила дыхание… уверенная только в одном. — Если только один из нас умрет. Другой последует за ним.

Подождите. Подождите! Исключение из правил дразнило ее подсознание… но, хотя она сосредоточилась, оно оставалось скрытым в тени потока эмоций Далласа.

Он оскалился, и внезапно ей захотелось сорвать с него одежду, сменив одну страсть на другую. Захотелось завладеть его ртом в очередном неистовом поцелуе, укусить и всосать язык, губы… захотелось тереться об него всем телом. Брать, брать и брать еще. Быть плохой девочкой… дьявольской… какой ее всегда считали врачи.

«Леди Кошмар хотела своего мужчину».

Возможно Даллас желала чего-то подобного. Его кулаки сжимались и разжимались по бокам, грудь поднималась и опускалась быстро, но неглубоко, ноздри раздувались.

— Зачем ты это сделала со мной? — потребовал он.

— Будто у меня был выбор, — огрызнулась я. «Был?» Затем повторила. — Это случилось. Смирись с этим, двигайся дальше.

— Двигайся дальше? Прошу просвети меня. Как я должен это сделать, пока неизвестные детали бомбардируют мой мозг?

— Какие детали? — спросила она, хотя уже знала ответ.

— Когда Фэллы устанавливают связь с парой, сердце мужчины и сердце женщины соединяются, словно кусочки головоломки, их жизни переплетены навсегда. Если двое не смогут довести до конца их согласие своевременно, то впадут в зверское состояние и будут думать только о совокуплении, пока не сделают все, чтобы трахнуть друг друга… пока не убьют любого, кто попытается им помешать.

Да. Она читала о таким в файлах лаборатории. И впервые забеспокоилась, что может наброситься на своих сестер. Только чтобы раздеться с ним!

Нет. Нет! Она займется с Далласом сексом как можно скорее, чтобы ее голова оставалась ясной. Тогда, несмотря на связь, придумает способ спасти Тринити.

Так. Ладно. У нее новая миссия. Соблазнить этого дурака.

Он нахмурился и постучал пальцем по уху.

— Что?

Лилика рассвирепела.

— Не говори со мной так, словно…

Он поднял вверх палец, выглядя озабоченным, показывая, что ему нужна секунда.

— Джейд, — сказал он… но не ей. — Эта связь… неважно. Ответ пришел мне.

— Джейд? Что с ней? — Лилика бросилась к нему, схватила за рубашку и встряхнула. — Скажи мне! — Но в этом отпала необходимость. Информация сама поступила к ней в голову. Уолш напал на И.Т.И. Джейд была ранена. Ее спас агент по имени Джон.

Входная дверь квартиры распахнулась, заставив их обоих вздрогнуть. Без колебаний Даллас задвинул ее за спину и схватил бластер откуда-то из-под стойки.

«Защищает и укрывает меня?»

Шок и удовольствие боролись внутри нее за господство.

«Сконцентрируйся!» Квартира имела открытую планировку, позволяющая любому, кто стоит в гостиной, увидеть кухню, и наоборот. Ужас пошатнул ее с трудом обретенное спокойствие, когда она заметила доктора Уолша. Он был монстром. Его некогда загорелая кожа стала серой и сочилась гноем. Густая шапка волос выпала, половина скальпа свисала с одной стороны лица.

«Он здесь, чтобы меня убить?»

— Не двигайся, — закричала она, используя принуждение, когда двинулась вперед.

Он пошевелился, обнажив покрытые багровыми пятнами зубы в пародии на улыбку. Затем поднял тощую руку, чтобы указать в ее направлении.

— Моя.

Даже его голос изменился. Стал глубже, чем раньше, жестче, как будто его выковали в недрах ада.

Даллас схватился за ее голое запястье и рывком вернул на место, как будто не хотел, чтобы другой мужчина увидел ее в лифчике и трусиках.

— Она моя.

Он прицелился из пистолета и выстрелил, луч синего света попал Уолшу в грудь. Бывший доктор… бывший человек!.. просто отступил на несколько шагов, новая зияющая рана шипела и дымилась.

«Я его?»

— Мне просто нужно к нему прикоснуться, — сказала она Далласу. — Я прикажу ему умереть, и наша проблема решена.

За исключением того, что у Уолша нет больше жизненной силы. Он уже мертв. Подействует ли на него снова принуждение?

— Ты не прикоснешься к нему.

В одно мгновение Даллас создал вокруг нее огненный круг. Половицы, опорные балки и изоляция сгорели, пепел поднялся в воздух, чтобы задушить.

Теперь его мысли были заблокированы.

— Что ты…

Пол поддался, и Лилика с криком упала вниз.

Она приземлилась в другой квартире, воздух вырвался из легких, колени подогнулись. Лилика перекатилась, ожидая, что Даллас спрыгнет вниз и присоединится к ней.

Он этого не сделал. Но снова открыл свой разум, вероятно, невольно, позволив пробиться сквозь связь. Он останется, сразится с Уолшем, найдет способ освободиться от Лилики и убьет Тринити.

Ну, удачи с этим. Лилика вскочила на ноги.

Хозяйка квартиры выбежала из-за угла, бросила один взгляд на ущерб, нанесенный ее дому, и закричала.

Часть Лилики закричала: «Оденься, вернись к Далласу, помоги ему». Другая часть требовала, чтобы она ушла сейчас же, сейчас же, сейчас же, пока он не мог ее остановить. Она найдет Джейд и убедится, что с сестрой все в порядке.

Да. Именно так. Лилика промчалась мимо женщины. Вошла в первую же спальню и схватила два предмета одежды из комода. Затем, одеваясь по пути, выбежала в коридор, спустилась по лестнице, вышла из здания и растворилась в темноте.