Три дня до любви

Глава 26

Поворот за поворотом автомобиль Кирилла преодолевал полосу пустынной проселочной дороги. Бурые солнечные лучики теплыми бликами уже возвещали о приближении вечера. Пряный коктейль из запахов трав, обилия зелени и ароматного хвойного леса витал в салоне, ворвавшись через открытое окно.

Кирилл, вдыхая полной грудью чарующие ароматы, все больше радовался, что оставил позади дышащий выхлопными газами и пропахший пылью город. Пусть и на два дня имелся шанс насладиться единением с природой. Да, и он почти позабыл, когда последний раз выбирался за город.

Стараниями чудака-братца, грезившего домиком в деревне, появился счастливый случай побывать, по его, опять же словам, на волшебном островке, затерянном среди сосен-великанов. Кирилл, с его богатым воображением, часто представлял картинку из детства, когда гостил у родственников в маленьком селе возле чистого озера, поросшего колючими кустами и камышом. Он с деревенскими мальчишками-сорванцами часами сидел на старом полуразрушенном мостике, наблюдая за поплавком, качающемся на перекатах, а после в дядиных резиновых сапогах не по размеру бродил среди валежника по лесной чаще, выискивая грибы. Снова вернувшись в то радужное и по-настоящему беззаботное время, Кирилл ощутил тепло в средоточии сердца.

— Карин, обещаю: тебе понравится…

Хотел сказать он, но осекся: она уже задремала, укачиваемая плавным движением автомобиля.

— Мы на месте, — тихонечко прошептал Кирилл, целуя ее.

— Уже?

Она, вытягиваясь, словно кошечка, мигом оценила обстановку, наблюдая вокруг деревья, своими кронами застилающие небо.

Кирилл был прав, описывая это чудесное место с пронзительной тишиной и удивительно пьянящим воздухом, раздирающим легкие.

— Красота! — только и смогла она выразить свои эмоции.

— Я же говорил!

— Чудесное место!

— А вот, как я понимаю, и наш терем из сказки! — указал он на двухэтажный бревенчатый дом из золотистых бревен с высоким крыльцом и открытой террасой.

— У твоего брата отличный вкус.

— Если честно, я представлял другое, — пожимая плечами, ответил он.

— Ты разочарован?

— Наоборот, в восторге! Брат утверждал, что купил охотничий скромный домик, а тут — дворец!

Они осмотрели внутреннее убранство, поражаясь столь тщательно проработанным интерьером, выполненным в мягких нежных тонах. Все гармонично сливалось в общую картину уюта, уединения в настоящем русском доме с белоснежными скатертями, шторами в милый цветочек.

— Надеюсь, здесь есть спальня с крепкой кроватью, — шутливо произнес Кирилл.

Карина шлепнула его по мягкому месту ниже спины:

— Опять?

— Я уже соскучился!

— А как же природа? Прогулки и все то, что ты мне обещал?

— Ладно, сдаюсь! Пошли осматривать барские владения, — почти с досадой согласился он, беря ее за руку.

Только она высвободила пальцы:

— Чур, ты — водя!

— Хочешь поиграть? Тогда держись! — завелся Кирилл.

Карина дразнила его и старалась убежать, а он бросался вдогонку, а когда ловил, заключал в объятья и осыпал поцелуями. Они носились как дети, совершенно позабыв о времени и проблемах. Кирилл остановился, невольно залюбовавшись на любимую женщину, с раскрасневшимися от бега щеками: глаза горят, волосы растрепались, жадно ловя воздух губами, она рвалась снова играть в догонялки. Ей в помощь стволы сосен, вокруг которых она ловко маневрировала, пряталась, кружилась, выскальзывая из его рук пока они не оказались на берегу живописного озера. Огромное светящее зеркало спокойной и прозрачной воды манило к себе.

Карина озорно посмотрела, скидывая платье через голову.

— Ты что задумала? — испугался Кирилл, подразумевая, что вода слишком холодная.

Она уже освободилась от нижнего белья и ступила на кромку берега.

— Идем со мной! — поманила она пальчиком.

Поймав мурашки от предвкушения ледяного купания, она помотал головой.

— Простудишься!

— Не-а! Любовь греет!

Озорная девчонка, бесстрашно ступила вперед, широко размахивая руками и взвизгивая при каждом шаге.

Кирилл сбросил рубашку, брюки и бросился следом, в чем мать родила. Прохладная вода приятно охладила его разгоряченное тело, стоило окунуться полностью.

Они барахтались возле берега, постоянно окатывая друг друга полчищами брызг. Карина сумела подобраться поближе и обхватить руками его шею. Чувствуя ее горячее дыхание, Кирилл прижался теснее, чувствуя нарастающее возбуждение.

— Сама напросилась! — прорычал он, впиваясь в ее губы.

Он еще раз убедился, что эта женщина полна сюрпризов и по-прежнему провоцирует его на безрассудные поступки. Сто раз бы подумал, прежде чем купаться в подобном месте.

От его прикосновений ее тело вдруг стало податливым будто воск. Горячий язычок Карины, уже основательно изучив его губы, теперь нежно касался шеи, затем плеча, распространяя вокруг волны желания. Подчинившись своему влечению, она крепко обхватила его ногами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Хрипло делая вздох, Кирилл принял условия игры, проникая в ее лоно. Он слизывал капли воды с ее губ, а она, приподняв попку, ритмично двигалась в такт его движениям. Яркая молния наслаждения поразила их одновременно.

— Ты сводишь меня с ума! — прокричал на весь свет Кирилл.

— А ты — опять водишь! — подхватив свои вещи, взвизгнула она, ускоряясь в направлении дома.

— Вот, ведь лиса! — усмехнулся он, чувствуя себя Тарзаном.

Уже в доме, стуча зубами от холода и заворачиваясь в плед, она умоляла о том, чтобы он растопил камин.

— Я никогда прежде этого не делал.

— Учись!

Она сложила в топке стопку дров и подожгла скрученную бересту. Пламя мигом разгорелась, потрескивая и отражаясь во всех поверхностях. В носу защекотало от чуть заметного запаха дыма.

Хозяин выстроил убежище, в котором можно отгородиться от окружающего мира.

— Надо же, все предусмотрел! — восхитился Кирилл, обнаруживая в баре бутылку французского шампанского.

Влюбленная парочка сидела на полу, подстелив ворсистую шкур неизвестного животного. Короткая летняя ночь вступила в свои права, но они не чувствовали сырого туманного дуновения, потому что согревались в объятиях друг друга.

Перебирая изящные пальчики любимой, Кирилл ощущал то самое счастье, о котором видел сотню снов. В его понимании, свершилось даже больше, чем он заслуживал или молил в часы одиночества и отчаяния. Может быть, правду говорят гороскопы и прорицания об идеальных парах, влияниях планет и прочих астрономических стечениях и слияниях неведомых звезд, в конце концов, приводящих в отправную точку. Да, и черт с ними! Он одного не мог понять, как там наверху было написано, чтобы его девочка, в тот самый день появилась перед ним. Кто запрограммировал ее судьбу?

В беспокойном сердечке Карины, тем временем и вовсе разразилась буря. Обзывая себя последними словами, она проклинала день, когда подписалась в договоре. Была даже попытка признаться в заговоре, но боязнь быть отвергнутой в тот же момент, закрыла ей рот. Одно она знала наверняка, если любимый отправится в пекло, она пойдет следом. Повязнув в трясине обмана, сражаясь с внутренней борьбой, она вновь проявляла слабость.

«Есть только здесь, и сейчас!» — подумала она, склоняя голову на его плечо.

— Устала, милая?

— Нисколечко, — нежно проворковала она.

В ее глазах отражались тысячей бликов огоньки тлеющих в камине поленьев. Волшебство этой загадочной ночи нарушить никому было не в силах.

Повернувшись к его лицу, она прошептала:

— Обещай!

— Все, что пожелаешь!

— Верь мне, что бы ни случилось!

— Еще один сюрприз, — воодушевился он.

— Я умру за тебя, — призналась Карина.

В его лице отразилось недоумение:

— Есть повод бояться? Ты нужна мне живая и здоровая!

— Поверь, я знаю, о чем прошу…

Удивительная и слишком загадочная женщина, по сути, о которой он знал слишком мало, но вполне достаточно, чтобы сносило крышу.

— Я спасу тебя, — многообещающе пообещал он, подтверждая это страстным поцелуем.

Она чуть успокоилась, полагаясь на его благоразумие в случае критической ситуации.

— А ну, иди сюда! — раскрыл он объятия.

Подобный изнуренному охотой животному, он возлегал на чудесном ковре. Его тело утопало в пушистом ворсе, который нежно ласкал спину, вызывая мелкую и приятную щекотку.

— Зачем это? — оживилась Карина.

— Буду внушать тебе доверие.

— Придется постараться. Я такая непонятливая…

Но на самом деле все было не так. Когда он жадно впился в ее пышные, молочные груди, что вздымались при каждом вздохе, и стремительно опускались при каждом движении, она почти растаяла. При малейшем прикосновении его пальцев она закатывала глаза, как будто теряя сознание. Движения ее становились более интимными и страстными. Ее волосы, растрепались и небрежно разметались на спине и лице. Она время от времени облизывала пересохшие губы, вишневый цвет которых был свидетельством предшествующих пылких поцелуев.

— Я хочу тебя! — прорычал Кирилл, теряя остатки самообладания.

Он требовательно сжимал ее кожу, проводя горячей рукой по изгибам спины, попы, груди, вновь возвращаясь к самым чувствительным местам, от воздействия на которые Карина выгибалась будто кошечка, разве, что не мурлыкала. Каждое касание волновало ее и разливалось по телу лихорадочным потоком неземного блаженства.

— Мой, — прошептала она, едва сдерживаясь от стона.

Он немного отстранился, заглядывая ей в глаза. Сегодня его любимая малышка была такой горячей и одновременно сентиментальной.

— Твой, — откликнулся он, — и не только на сегодня.

Ее взгляд из-под длинных черных густых ресниц затуманился, дыхание сбилось. Еще один жаркий поцелуй был медленным и нежным, но постепенно перерос в бешеную страсть. Их разум растворился, погружая в сладостную эйфорию, где существовало только два человека, чьи сердца бились в такт.

Карина нуждалась в этом мужчине, как в воздухе и желала его каждой клеточкой тела. Выгибая изящную спину, следуя велению его рук, она с наслаждением принимала все ласки. Из ее уст раздался сладострастный стон. Ощутив в себе его мужское естество, она уже не могла сдерживаться, полностью отдаваясь ощущениям. Сначала его движения были неторопливыми, но потом становились все более сильными и даже чуточку грубыми. Она почти потеряла сознание, когда волна удовольствия захватила ее полностью.

Еще один вечер прожит. Ее душа плавилась, как свеча и маялась, раздираемая отвратительным предчувствием, ведь до конца месяца осталось всего ничего — два дня. Она, конечно же питала робкую надежду, что все страхи можно оставить позади: никто из тайного сообщества не давал о себе знать ни намеком, ни скрытым посланием. А может быть, она, совсем одичав от свалившегося счастья, старалась их не замечать. Позабыв о предосторожностях, она наслаждалась каждым прожитым часом, каждым мгновением и благодарила высшие силы за этот потрясающий шанс.

Высвободившись из крепких объятий Кирилла, она выскользнула на улицу, чтобы привести мысли в порядок. Ежась от ночной прохлады, она плотнее закуталась в мягкий плед.

Почему то она знала, что ее завтра обязательно наступит.