Твоя на один день

Глава 13

Глава 13

Амброзиус схватился за сердце.

- Когда?!

- Сегодня.

- Ч-что?!

- С минуты на минуту.

- Но как?! – на мага жалко смотреть. Он по очереди побледнел, покраснел, посинел, и вообще стал похож на подыхающего от несварения желудка вампира.

- Не спрашивайте. Ох уж эти драконы… нет, точно! Ухожу на пенсию. Этих последних провожу, и подам рапорт.

- Но как мы успеем найти для него Проводника?!

- Уже отправили гонца. Лорда Крайвена всегда встречает одна и та же дама. Она всё знает, ей не надо проводить инструктаж.

Амброзиус машет на себя папкой Саманты и медленно возвращает себе более-менее нормальный цвет.

- Уже лучше. Так! Юная леди, что стоим?! Пятиминутная готовность!

- Амброзиус, метка! – стонет толстяк и укоризненно указывает магу на коробочку. Тот бьёт себя по лбу.

- Точно! Так-с… приступим.

Я забываю дышать и во всё время этого разговора медленно-медленно, по шажочку, незаметно стараюсь подобраться поближе. Любопытство жжёт огнём.

Амброзиус распахивает коробочку… и я вижу на чёрной атласной подушке что-то очень странное.

Силуэт изогнутой драконьей шеи с оскаленной мордой.

Но это не украшение.

Оно как будто соткано из живого света. Бледно-синего, мягко озаряющего стоящих рядом людей.

Моё сердце отзывается гулким стуком. Ну вот. Дракон ещё не прилетел, а уже начинаются чудеса.

На лице Саманты отражается восторг. Амброзиус достаёт откуда-то из недр своей мантии пинцет и аккуратно, осторожными движениями учёного подцепляет драконий знак, поднимает его в воздух. Знак мягко колышется, оставляя в воздухе туманный след.

- Позвольте-ка… - выдыхает Амброзиус и делает шаг к Саманте. – Вашу прелестную шейку, пожалуйста!

Саманта сглатывает комок в горле и поднимает подбородок. Испуганно смотрит в потолок. Но видимо, в отличие от меня, она знает, что это такое, раз безропотно встречает приказание. Ну да, она же выучила инструкцию.

На нежную кожу девушки ложится метка из жидкого синего огня. Дракон остаётся на теле, впитывается, но не гаснет.

- Жжётся!.. – морщит носик Саманта.

- Потерпите.

- Терплю, - вздыхает она. – В инструкции не было написано, что это больно!

Амброзиус чешет затылок с виноватым видом.

- У заклятия подчинения обычно бывают побочные эффекты. Каждый организм Проводника реагирует индивидуально. Это невозможно просчитать. Поэтому мы не предупреждаем заранее кандидатов.

Побочные эффекты?! Миленько.

Я чувствую, что начинаю злиться.

О чём ещё, интересно, не говорят кандидатам? Про риски для жизни тоже уже, в принципе, всё понятно.

- Что-нибудь чувствуете? – живо интересуется Амброзиус. Саманта выглядит неуверенно и испуганно.

- Н-нет… а должна?

- Две минуты! – завывает толстяк, вздымая руки к потолку и потрясая ими. Видимо, обращается к богам, которых просит покарать всех этих своевольных драконов и подарить ему досрочную пенсию.

- Так. Последний штрих.

Из недр мантии появляется ещё одна вещь. Крохотный флакончик с жидкостью серебристого цвета, которая сияет изнутри и выглядит плотной и вязкой, словно желе.

Саманта принимает из рук мага флакон, откручивает пробочную крышку.

- Одна минута! – притопывает ногой чиновник.

Девушка решительно опрокидывает в себя зелье, закашливается. Амброзиус наскоро стучит её по спине и почти что пропихивает в дверь, из которой появился до этого – оттуда уже льётся на плиты пола ровное белое сияние. Маг торопливо уходит вслед за Самантой. Створка захлопывается, и только теперь я понимаю, что всё это время не дышала не только я. Все вокруг застыли статуями и жадно ловили каждое слово.

Суета тут же возобновляется.

Спустя минуту возвращается Амброзиус. Падает спиной на ближайшую стену.

- Фух… отправил. Теперь ждём её до завтрашнего утра. Ах, ч-чёрт… скоро ещё явится дамочка для следующего… послушайте, друг мой, а может, мне тоже на пенсию, с вами заодно?

- Вам нельзя. В Академии не переживут.

Толстяк устало плюхается на обшарпанное кресло для посетителей.

А я стою посреди холла и не могу сдвинуться с места. Мои глаза намертво прилипли к движению тонкой секундной стрелки длиной с мою руку, которая рывками плывёт по круглому белому циферблату.

Щелчок.

Щелчок.

Щелчок.

В унисон с бешеными, сумасшедшими ударами моего сердца.

И наконец, часовая стрелка встаёт ровно на цифру шесть.

А потом вся гранитная махина здания магистрата содрогается.

Что-то падает, что-то разбивается, женские вскрики и визг, кипы бумаг белым ворохом разлетаются по всему полу из рук потерявших равновесие людей.

- Вы слышали? Что это?! – толстяк вскакивает, но снова летит вниз, в кресло, на пятую точку, когда повторяется судорога, пронизавшая гранитные стены.

Низкий грохот.

Раскатистый рык и гул на самой границе восприятия, который заставляет все-все волоски на моём теле встать дыбом, а кожу на предплечьях покрыться мелкими пупырышками.

Амброзиус меняется в лице. И без единого слова кидается в дверь, за которой скрылась Саманта.

Толчок.

С потолка срывается стеклянная люстра с тремя рядами незажжённых, оплавленных толстых свечей, и с грохотом разваливается на осколки посреди каменного пола. Кто-то едва успевает отпрыгнуть в сторону. Я растерянно смотрю на происходящее безумие и не понимаю, что происходит. Землетрясение? Или это портал? Так всегда, когда проходит дракон?

Но что-то в лице перепуганных насмерть чиновников магистрата подсказывает мне, что сегодня исключительный случай.

Равнодушные часы продолжают отсчитывать время, лениво переползая стрелками на пять минут седьмого. Шесть минут… восемь… двенадцать…

Крупных толчков больше нет, но пол под ногами начинает весьма ощутимо вибрировать, и эта дрожь отдаётся где-то у меня в позвоночнике.

Что-то происходит.

Я чувствую звенящее в воздухе напряжение, которое передаётся и мне, охватывает меня всю. Как будто прямо сейчас случится что-то, чего я не могла предположить, выходя сегодня утром из дома. Не могла предположить, много дней назад подавая свою анкету в королевский магистрат на скромную должность служанки.

Что-то, что навсегда изменит мою жизнь.

С грохотом распахивается дверь.

Амброзиус вводит смертельно бледную Саманту. У нее распахнутые в ужасе глаза, тушь потекла слезой на левом глазу, и губы дрожат.

- Воды… можно мне воды? – шепчет она.

Амброзиус щёлкает пальцами, и кто-то торопливо подносит ему стакан. Когда Саманта пьёт, слышно, как зубы стучат о край.

- Да что такое?! – не выдерживает толстячок. – Как она здесь снова оказалась? Портал сломан?

- Портал в полном порядке! – в сердцах выпаливает Амброзиус, раздражённый и красный. – У нас тут бедствие похуже! Дракон впервые в истории отверг Проводника, уже вступившего на Границу.

Наступает мёртвая тишина.

Только слышно, как всхлипывает Саманта.

- Он… он такой страшный! Вроде человек… а с крыльями… И крыльями ма-ашет!.. смотрит на меня так… а глаза бешеные, совсем сумасшедшие! – она сбивчиво пытается объяснить, пока все вокруг стоят и смотрят на неё с напряжёнными лицами. – А потом… обнюхал меня… обнюхал, понимаете! Вот как собаки обнюхивают.

Она снова всхлипнула.

По стене рядом со мной пошла трещина, врезалась в пол.

- Начинайте выводить людей, - торопливо скомандовал толстяк, вдруг превратившись из забавного недотёпы в собранного и серьёзного начальника.

- Стойте! – резко оборвал его Амброзиус. – Что ещё сказал дракон, Саманта?

Она допивает воду. Сжимает побелевшими пальцами стакан. И поднимает на мага полные слёз глаза.

- Сказал… чтобы ему сию минуту привели какую-то девушку.

- Что ещё за девушка?! Этот дракон совсем с ума сошёл? – вскричал толстяк. – Он у нас тут уже половину Аш-Серизена перенюхал, а ему всё мало?!

Саманта вдруг начинает краснеть. Видно, что ей ужасно неловко продолжать.

- Он сказал… что на мне чей-то запах. Свежий. Минут пятнадцать, не дольше. Он… велел её немедленно найти. И привести ему.

Амброзиус и толстяк переглянулись.

А потом маг выпрямился во весь свой немалый рост. И гаркнул во всё горло:

- Закрыть все двери! Никого не выпускать!

С оглушительным грохотом за моей спиной захлопнулись тяжеленные створки. Я вздрагиваю. Визг задвигаемого засова.

Гул и грохот нарастают. Пол под моими ногами покачивает и трясёт уже так, что трудно стоять, приходят в движение массивные прямоугольные плиты, вздымаются из пазов.

Пытливый ястребиный взор Амброзиуса быстро скользит по застывшей и перепуганной толпе.

А потом останавливается на мне.