ТЫ ИЯ (СИ)

Глава 37

Совещание, если верить табличке, проходит в большом зале. Чувствуется значимость нашего визита. Мы с Ильей уже понимаем, как всё пройдет, что нам скажут. Регион не имеет значения, сценарий един. Девочки же его суетятся, для них это ново. Янсона нет, как и его сподручных.

— Ты видел эти рожи, Макар? — Илья, делает знак на дверь. За ней в располагается местная «аллея славы», — Я б таким ужин приготовить не доверил, а они за государственный бюджет отвечают, — с виду Илья всегда несерьезен. Однако же все кто с ним хорошо знаком знают, наблюдательнее человека еще поискать. А если уж дело коснется чего — то важно он в глотку вгрызется мертвой хваткой. Правда «важного» в нашей с ним жизни от года к году становится все меньше. Азарт поутих, жажда денег не столь нестерпима. Без денег счастливым быть трудно, но и они не его синоним.

— Ноги у персонала должны от ушей расти. Эстетика, мать ее, — цитирую его же самого, двадцатилетней давности.

— Дурак был. Мне, блд, борщ нормально приготовить третья не может. Хоть бери и тащи за уши Валентину, жаль старость я уважаю, — говорит о своей прошлой домуправительнице, нас она старше лет на восемь была.

В зал входит делегация представителей государства, последним заходит Янсон с компашкой. Не захотел попадаться мне на глаза один на один. Чуйку у него не отнять. Начало нашего с Ильей пути началось в конце девяностых, чего только не было. Сейчас времена изменились, но непринятие предательства одно из неизменных вещей.

Стол овальный, справа от нас располагаются представители инспекции, слева Янсон, и остальные, напротив сотрудники управления. Кто бы сомневался, концерт будет в нашу честь. Ию уже успели достать, если полчаса она была явно в прекрасном расположении духа, то сейчас ее привычная вежливость, от которой веет холодом. Уверен, она сейчас бросает все силы на то, чтоб не нервничать и казаться немного отстраненной.

Начинается все с привычного бахвальства, можно подумать кого — то интересуют их регалии. Далее заводится песня про то, как у нас хорошо велся учет, на размере же установленных нарушений мужик запинается, видимо есть сомнения, стоит ли игра свеч. Сумму называет заниженную, даже то, что я успел получить в ходе двухдневной проверки никак не идет с озвученным.

— Вы пару нулей пропустили, — произносит Илья, который все это время развалившись в кресле наблюдал за присутствующими.

Мужик, чья должность не так уж и важно, краснеет мгновенно и идет пятнами.

— Простите, что Вы в виду имеете, Илья Вячеславович?

— Даже на этапе предпроверки озвученная сумма нарушений была в разы больше, раз эдак в триста больше, — отвечаю за Илью. Собеседник переводит хмурый взгляд на Ию.

— Ия Игоревна, а с чьего хотело бы узнать позволения, Вы позволили себе запугивать налогоплательщиков несусветными суммами? — тон неприятнейший, Ия отвечает мгновенно.

— Вы, Федор Аркадьевич, наверное, забыли. Данный налогоплательщик был включен в план выездных после акцепта межрегиональной по «сложному» расхождению. Анатолий Степанович подтвердит, — Ия по — доброму смотрит на другого мужчину, дает ему шанс не упасть в ее глазах, и снова возвращает взгляд на хмурого, — По нашему направлению до начала проверки регламентировано побуждать представителей организаций к добровольному уточнению. Если нет, то проверка. А в целей исключения потерь бюджета проводится анализ всего периода и озвучиваются имеющиеся риски.

— Всё верно, — отвечает Степанович, расслабленно. Мужика, по всей видимости, особо происходящее не касается, — Были случаи когда, отказавшись двести тысяч платить, с десятками миллионов прощались, и со свободой, — последнее со смешком добавляет, переглядываясь с Ией. В ответ она приподнимает уголки губ немного. В этом момент могу поклясться, что милее создания не встречал.

— Допустим, но побуждать Вы должны руководителя, а не учредителя, — чуть ли не брызжет слюной, тон повышается.

— Порядок доступа к конфиденциальной информации налоговых органов регламентирован девяносто шестым приказом министерства, две тысячи третьего года, я помню. Он регламентирует порядок передачи информации на запросы. У нас же прописано «побуждение представителей налогоплательщика», и нигде не сказано, что учредитель не является представителем. К тому же, в ваших рекомендациях был указан допрос учредителя. Хотите сказать, необходимо было допрашивать, не информируя о причинах. Как тогда получить необходимую информацию? — Ия вещает спокойно, в последнем вопросе чувствует искренний интерес. От ее размеренного тона собеседник заводится все сильнее.

— Я предпочитаю знать об имеющихся нарушениях, и тем более о последствиях, — говорю резко, смотря в глаза мудаку, который собирался наорать на девушку, которая оказалась виноватой в том, что ему с коллегами бабла захотелось, — Вам ли не знать, что руководитель — лицо наемное, а значит легко сменяемой и не менее заинтересованное, хоть и несет уголовную ответственность, — прищурившись, смотрю на Янсона, который тут же сглатывает. Кто — кто, а он меня знает прекрасно, все мои желания касательно него отражены во взгляде.

— Понимаю Вас, Макар Викторович, но во всем должен быть порядок, — голос Федора Аркадьевича меняется, становится мягче, — Поэтому Ия Игоревна, ждем от Вас объяснительную, в письменной форме, — взгляд Ии становится более резким, выдаст сейчас что — то рисковое. Чувствую это не только я, но и ее руководство, только она открывает рот, на ее ладонь ложится рука, начальница что — то произносит ей на ухо, сжимая при этом руку, выпрямляется и коротко кивает говорившему.

— Мы оплатим всю сумму, а дальше уже проведем внутреннюю проверку. Бюджет не должен страдать, — произношу глядя на Дениса.

В помещении наступает тишина. Служители закона не пытаются скрыть удивления. Видимо Дениска не удосужился более подробно ввести их в курс дела. Только Ия сидит отстраненно, и насколько мне видно что — то рисует в блокноте.

— Инспекцию мы отпустим, я думаю. Детали обговорим сами, им еще возвращаться, — откашливается один из мужчин, — Путь не близкий.

Взгляд сам самой тянется к Ие. Она прекрасно умеет держаться, в первые встречи мне доставляло удовольствие видеть, как она смущается под моим взглядом. Сейчас же она научилась справляться. Уверенная осанка, ровные длинные ножки. Голова поднята, надменной однако не выглядит.

— Идеальные песочные часики, — произносит шепотом Илья, наклонив голову в мою сторону. Смотреть на него, для того чтоб определить куда устремлен его взгляд не обязательно. Если попервам думалось, что он меня провоцирует, то сейчас, когда я не скрываю своего интереса, стало казаться, что не только я захвачен.

Спустя час мы с Ильей выходим на улицу, девахи ускакали пораньше. Управление расположено в центре города, старые узкие улицы, множество магазинов, зачем им с нами томиться. Первым делом в глаза бросается белое пятно, аккурат напротив входа. Ия. Опустилась на корточки на тротуаре, рядом с какой — то женщиной, судя по валяющемуся, за спиной последней, электросамокату она с него упала. Над ними возвышается известный спутник Ии, держащий в руках воду и аптечку, взгляд у него встревоженный, надо же, как переживает за неизвестную женщину. Вокруг толпится несколько человек.

Картинка резко меняется, рядом с ними паркуется какая — то битая тачка, из нее вылетает грузный мужик и начинает тут же орать. Не сговариваясь, начинаем двигаться к ним. Сука, сколько же дол***бов.

— Мужик, тормози, — грубо бросает Денис, если память не подводит, так представляла этого парня, — Сказал бы спасибо, что твоей жене помогли, а не заяву накатали.

— Олежа, это я девушку сбила. Отвлеклась на витрину, — вторит ему потерпевшая. Пары секунд хватает на то, чтоб понять какую девушку сбила эта слепая курица. Губы Ии неестественно синие и припухшии, на пиджаке пара кровавых подтеков, и большое пятно на груди, надеюсь кофейное. Пиздец, ну что же ты такая везучая.

Олежа же с первого раза не понимает, снова на повышенных интонациях орет о том, что у транспорта преимущество.

— Послушай сюда, — разворачиваю полоумного к себе лицом, — Или ты берешь сейчас свою жену и проваливаешь, или она уже будет лить над тобой слезы в травме, — видимо интонации позволяют донести, что не шучу абсолютно, — Извиняешься перед девушкой, она не виновата, тротуары для пешеходов. И если уж заезжаешь, то нехрен отвлекаться, — последнее произношу глядя на женщина, она тут же начинает активно кивать.

— Я больше не буду, честное слово.

— Извините, девушка. Увидел кровь на жене и бес попутал, — в ответ Ия кивает.

— Вали, — произношу негромко.

Денис помогает Ие подняться. Обращаю внимание, ладони тоже в крови, ну пиздец. Рано отпустили.

— Ты как? Давай в клинику заедем? — голос еще недавно бесящего меня мужика крайне взволнован. Ия отрицательно качает головой, — Она язык прикусила, когда эта полоумная на нее со спины налетела, — поясняет уже для нас. Судя по рукам, она еще и упала.

— Коленки такие же? — меня охренеть как подрывает от ее боли.

Ия передергивает плечами.

— Я не смотрела, — говорит тихо и не очень четко.

— Открой рот, — от волнения получается резче, чем планировал. Она снова качает головой.

Ия старается отвести взгляд, отворачивается. Она смущена, но вместо привычного румянца кожа бледная.

— Ты сейчас в обморок грохнешься, бедовая, — Денис обхватывает Ию за талию, — Пошли к машине. Промоем перекисью. Ты меня и в похуже состоянии видел, ничего же страшного. Дружим, — в ответ Ия всхлипывает.

Ия садится на переднее сидение, ножки остаются на улице, прижимает платок к губам, который тут же становится алым. Отвернув голову немного от меня, открывает рот. Я кретин, стою и пялюсь. Уехать не смогу пока не буду убежден, что с ней все в порядке.

— Твою ж мать! Как ты так умудрилась, — Денис прикрывает глаза, опускаю голову.

— Давай я, — протягиваю руку, глазами указываю на перекись в его руках. Денис тут же отдает. Ия же пытается возмутиться, глаза вспыхивают, — Не упрямься. Надо поскорее обработать, — результат тот же, — Какая же противная девчонка, — вслух произношу свои мысли. Взгляд напротив тут же меняется. Не ожидала, — Давай уже. Ведешь себя как маленькая. Обещаю тебя не дразнить, — слегка поддеваю ее.

Тяжело вздохнув, Ия открывает рот. «Какие же острые должны быть её зубы» — первая проносящаяся в голове мысль. Такая и откусить может при случае. Быстро отгоняю от себя пошлые мысли. Ей ведь больно. Промываю обильно, алая от крови вода стекает на бумажные полотенца, которые Ия послушно держит. Не плачет, не стонет, но глаза немного влажные. Поймав мой взгляд, прикрывает их. За тобой глаз да глаз нужен, девочка.

— Умница, — произношу сдержанно. От того как хочется ее пожалеть внутри все горит.

— Давай руки, — пока мы обрабатывались, ее друг открыл второй флакон перекиси, — Руки я могу. Прости, мелкая, что — то я растерялся, — оправдывается, на что она слегка улыбается глазами, — Пиздец, как ты меня тогда перла обдолбанного, мне б твою выдержку, — парень усмехается. Я тут определенно лишний, но уходить не хочется. Оглядываюсь, Ильи нет, не выдержал что — ли.

— Спасибо Вам, — еле различимо произносит Ия, оно и понятно, видел, как опух ее язык. Денис бинтует ее ладони.

— Обращайся, — говорю опираясь на машину, — Тебе не стоит сейчас говорить, можешь прикусить повторно.

— А вот и я, — веселым голосом дает о себе знать Илья, — Хорошенький тут роддомчик рядом. Лед мне одолжили. Ты была тут? — в ответ Ия качает головой, не понимает, что он ее отвлекает, — А зря я тебе скажу, тебе бы пошло. Открывай ротик, — когда Ия слегка приоткрывает рот, становится даже обидно. Губы припухшие, кусочек льда между ними смотрится…охрененно. Зрелище сказывается оживлением в паху, — Ну что ребята, поехали пообедаем, — Илья смотрит на часы, — Или поужинаем. Ия водички попьет, как истинная девушка.