Удовольствие гарантировано

ГЛАВА 29

Чувствую себя в музыкальном раю.

Фантастический голос Фрэнка Синатры, доносящийся из ноутбука, наполняет квартиру. Я отбиваю ритм по стойке, пока мы слушаем его концерт в «Авалоне».

Вы не смогли бы стереть ухмылку с моего лица, даже если бы попытались. Я снова восхищенно качаю головой.

— Не могу поверить, что ты нашла его. За день. Я искал его много лет.

Слоун качает бедрами.

— Когда ты его получишь, ты поймешь.

— Ты определенно самый удивительный человек на свете. И я теперь должен поблагодарить Бэзила. Теперь, когда он нашел Синатру, он больше не Базилик.

— Я говорила, что он тебе понравится. Он просто помешан на музыке. Я позвонила ему сегодня утром и попросила разыскать. Он нашел его за пять часов, и это ему ничего не стоило.

— Даже пальца?

— Я пожертвовала ради него мизинцем. Хотя это стоит твоей реакции.

Я обнимаю Слоунза талию и целую в губы, а глава банкета поет: Ты — частичка меня. Подходящая мелодия.

— В общем то, тебе и не нужно было этого делать.

Слоунулыбается и сияет. Она так чертовски довольна собой за то, что сделала меня счастливым. И, черт возьми, она должна быть такой. Я целую вечность охотился за этим диском.

— Нет, мне не нужно было. Я хотела, — говорит она.

Затем она целует меня, и я закрываю глаза, позволяя миру исчезнуть, когда музыка и женщина становятся всем, что есть.

Когда песня заканчивается, начинается моя миссия.

Звук, который издает Слоун, когда пробует пасту-примавера, чувственный.

Как только вилка оказывается у нее во рту, она закатывает глаза и стонет.

Счастливая вилка.

— Это невероятно, — заявляет она, доедая артишок, политый оливковым маслом. — Ты действительно умеешь делать заказ.

— Навыки мирового класса в выборе ресторанов. Они у меня есть, — говорю я и откусываю кусочек от своего блюда с курицей.

Мы устроились у мраморной стойки на кухне на кожаных табуретках.

Слоун ныряет за очередным кусочком, напевая. Ее темно-красный топ спускается с плеча. Мое внимание переключается на кружевную розовую лямку. Однако я отбрасываю эту идею, зная, что скоро у меня будет время на то, чтобы снять с нее одежду.

Откусив еще кусочек, Слоун откладывает вилку и выжидающе смотрит на меня.

— Так что там за история с пастой?

— В ней есть особая серебряная пыль, которая, как известно, вызывает спонтанные оргазмы.

— В таком случае, у меня будет несколько. — Она смеется и берет еще один кусок. — И серьезно. За эту пасту можно умереть.

— Я рад, что тебе нравится.

— И я буду ее сжигать? — Слоун широко улыбается.

Я тянусь за бокалом вина, встречаясь с ней взглядом.

— Я думаю, нам придется это выяснить.

Она делает глоток Пино Гриджио, затем облизывает губы.

— На вкус как персики.

Я целую уголок ее губ, бормоча:

— Хорошо, что мне нравится вкус персиков.

Она, ее глаза мерцают, шепча:

— Я тоже, — шепчет она и допивает вино.

Мы заканчиваем, и Слоун вопросительно смотрит на меня, указывая на еду.

— Ужин. Тут вся еда — афродизиак? Когда речь заходит об афродизиаках, я думаю об устрицах и клубнике в шоколаде.

Я беру тарелки и несу их к раковине, затем беру наши бокалы и направляюсь к дивану, жестом приглашая Слоун присоединиться ко мне на грифельно-серой подушке.

Она садится рядом со мной, и я протягиваю ей вино.

— Хочешь знать?

— Да. Я действительно хочу.

— Это не еда с афродизиаком. Я не пытаюсь заставить тебя кончать при помощи пасты.

— Но это было бы настоящим подвигом.

— Если паста — ключ, ты можешь найти меня в Олив Гарден до конца моих дней.

Я делаю глоток вина.

— Хочешь знать, почему я выбрал именно эту еду?

— Потому что это мое любимое?

Я киваю.

— Ум и красота. Да, это действительно так просто.

— Но ты же знаешь, что сегодня я уверена в себе. Тебе не нужно покупать мне шикарную еду, чтобы залезть в трусики, — заговорщически шепчет Слоун.

— Нет? — Я притворяюсь удивленным.

Смеясь, Слоун делает глоток и ставит вино на стол.

— И серьезно. Еда была восхитительной. Спасибо тебе.

— Хорошо. Последнее, что я хочу, о чем бы ты думала в пылу этого момента — как долго ты не сможешь съесть кусок пиццы или сэндвич с ветчиной. Я имею в виду, что не хочу конкурировать с сэндвичем с ветчиной.

— Или с лучшим сырным пирогом в Нью-Йорке, если уж на то пошло. Давай будем честными — если мне придется выбирать между знаменитой пиццей Рэя и сексом, это трудный выбор.

Я усмехаюсь.

— А-а-а. Выбирай пиццу. Каждый раз.

Я беру свой бокал вина и пользуюсь моментом, наслаждаюсь видом. Светлые волосы, зачесанные наверх. Узкие джинсы. Топ, который продолжает давать мне самый соблазнительный взгляд на ее нижнее белье.

И эти губы.

Боже милостивый, эти пухлые губы.

Слоун облизывает их немного нервно.

— Привет, — шепчет она.

— Привет.

— Спасибо, что пригласил меня.

— Спасибо, что пришла.

Она улыбается.

— Я думала об этом почти весь день. Даже когда… может быть, даже особенно когда…

Слоун не нужно заполнять пробелы. Я точно знаю, что она имеет в виду.

— Было ли странно для тебя? Когда твой отец вызвал нас?

— Немного. Я почувствовала себя немного… накосячившей.

— И я.

Она на дюйм ближе.

— Но я все еще здесь. Это меня не остановило.

— Меня это тоже не остановило. — Я судорожно сглатываю. — С тобой, я не уверен, что что-то может.

Она покусывает губы.

— То же самое.

Как будто кто-то включил термостат на максимум. Я уже сгораю, сгораю от страсти к этой женщине. Слоун придвигается ближе, проводит рукой по моим волосам, царапает ногтями кожу головы, вызывая прилив похоти прямо в мой пах.

— Мне это нравится, — говорю я ей.

Ее глаза загораются, пылая желанием, как будто я сказал совершенно правильные вещи.

— Да?

— Ты делала это прошлой ночью, и это меня заводит.

Слоун напевает, затем делает это снова, проводя ногтями по моим волосам.

— Мне нравится заводить тебя.

— Тогда это должно сработать довольно хорошо для нас обоих.

Слоун прижимается губами к моему подбородку, целует меня, заставляя стонать. Забравшись ко мне на колени, она садится на меня верхом.

— Так что я умираю от желания узнать, — бормочет она, — какое следующее блюдо?

Я целую уголок ее губ и рассказываю ей немного о том, что запланировал.

— Я готова. — Ее глаза сверкают от возбуждения.

Я запускаю палец под бретельку ее лифчика.

— Тогда мне нужно будет увидеть розовое нижнее белье, которое на тебе. Эта бретелька весть вечер сводит меня с ума. Почему бы тебе не встать и не раздеться?

Слоун соскальзывает с меня, готовая и нетерпеливая. И я чертовски рад, что сейчас она берет инициативу на себя.