Укради меня

Глава 6.

В Питер пришла промозглая весна, давшая, наконец, первую передышку после очень тяжёлой, длинной и почти невыносимой зимы. Первые морозы ударили ещё в октябре, и до конца апреля снег совершенно не собирался сходить. Но в последнюю его неделю солнце наконец-то победило, и в город вернулись хотя бы какие-то краски после почти полугода непрерывной серости. Да и я не могу сказать, что с тех пор, как я в сентябре вернулась в город, моя жизнь была как-то очень насыщена событиями. Все вернулось в свою колею. Почти вернулось.

Слово, данное Эрику, я сдержала и на моей лопатке появилась ещё одна деталь в запутанном узоре. Дата, разумеется, в этот раз не имела отношения к матчу. Зато боли от машинки я больше не боялась – я уже знала, что бывает и больнее. Когда мне предложили анестезию, я сознательно отказалась – мол, бейте так. Сосредоточившись на боли снаружи, я немного отвлеклась от той, что была внутри.

С девчонками мы помирились. Уж не знаю, что думали они, но я не была на них в обиде, даже наоборот – в чём-то благодарна. Всё-таки они сильно поспособствовали исполнению моих желаний, а уж то, что желания сбылись так, что лучше бы не сбывались – не их вина. Желать чего угодно я впредь буду предельно аккуратно. И уж совершенно точно я не хотела просрать нашу дружбу – мы потихоньку входили в возраст, когда завести новых друзей становится всё проблематичнее, а от этих я уже хотя бы знала, чего ожидать.

Когда я вернулась и появилась, наконец, в чате, они выдержали меньше суток, и отправили ко мне Олю в качестве парламентёра. С ликёром, да. Оля терпеть не могла бывать в моем районе, но, тем не менее, появилась у меня на кухне и молча сидела там первые минут двадцать, не зная, с чего начать разговор. Она даже не поздоровалась - поймала мой взгляд на пороге квартиры и, убедившись, что я не собираюсь тут же со всей дури прищемить её стальной дверью, просочилась мимо меня в прихожую, а затем на кухню, где так же молча выставила на стол бутылку и открыла её. Я плеснула немного из бутылки в свою чашку с чаем, чтобы согреться - в городе на контрасте с жарким югом уже вовсю хозяйничала осень, до отопительного сезона оставался минимум месяц и дома было ощутимо прохладно. Я курила и не мешала Оле собираться с мыслями. Кухню потихоньку заволакивало дымом и запахом трав.

– Страшно было? – наконец, спросила она.

– Пиздец, как страшно, – пока что я говорила ей чистую правду. Я прикурила вторую сигарету от первой. – А вы как?

– На измене, как, – Оля хлопнула наполненную мной для неё рюмку и выловила из моей пачки сигарету для себя. – Пока ты не написала, мы с Маринкой чуть не чокнулись. Чего долго-то так?

– В Краснодаре пришлось пару дней отсидеться, билетов на поезд не было, – начала врать я.

Рассказывать, что на самом деле произошло после их отъезда, я им не собиралась. Пока я летела домой, мне удалось придумать для девчонок довольно складную историю, что всё прошло по плану: пришла, пока он еще спал, освободила ему руки, оставила воду, шмотки и быстро слиняла. Тут очень пришлось кстати то, что в СМИ его исчезновение взорвало эфир только в первый день, а потом всё стихло – похоже, Новиков и тут приложил руку, быстро взяв ситуацию под контроль и заткнув журналистов. Потому что девчонки, разумеется, ситуацию активнейшим образом пасли, и, в отличие от меня – во всех возможных источниках, не ограничиваясь только телеком. И если бы они знали, что его искали дольше одного дня, у них бы точно появились ко мне неудобные вопросики.

Олю было очень сложно обмануть, у нее на враньё было совершенно звериное чутьё, но врать, не краснея, я за долгие годы жизни с мамой научилась так, что попадалась и она. Я даже не исключаю, что на мою историю купился бы и полиграф с прилагающимся к нему специалистом – настолько я сама искренне убедила себя в том, что рассказывала подруге. Не обнаружив в моей истории никаких логических несостыковок, она мне поверила. А это значило, что купятся и остальные, причём гораздо легче.

Примерно месяц с моего возвращения у нас всех были бессонные ночи в ожидании внезапных звонков в дверь, но и Эрик сдержал свое слово. За семь месяцев к нам так никто и не пришёл.

В начале года у Валечки родился сын Васька, и все новогодние праздники мы были заняты, помогая ей обустроить детскую комнату и покупая подарки. С первым пунктом мы чуть не налажали – пока мы раскачивались, Валю увезли рожать раньше срока, и мы всей компанией спешно по ночам докрашивали стены и собирали детскую мебель, пока она была в роддоме. Детскую Валя с мужем решили оформить в символике команды, в конце концов, они же на стадионе и познакомились. Её муж даже чуть ли не больше неё переживал летом, что такая долгожданная поездка не состоялась, потому что тоже был фанатом и понимал, что это всё значит для его жены. В день выписки нам осталось лишь развесить по стенам разнообразный мерч, в том числе пару редких плакатов, но вместо того, чтобы пристраивать рамки на стене, я выискивала в шеренге футболистов на них знакомую золотую голову, из-за чего была признана тупящей и отправлена отсыпаться домой первой.

В декрете Валя отчаянно скучала и готова была вписаться с коляской в любой движ, но никакого движа мы ей пока предложить не могли. И фан-клуб не мог. Я для себя решила, что уже доорганизовывалась дальше некуда, и, сославшись на занятость на работе, тихо слилась с должности устроителя фанатских мероприятий, развлекаясь теперь чтением гадостей в адрес тех, кто пришёл мне на смену. Люди никогда не бывают довольны, но всё же мной они были довольны чуточку больше.

На работе тоже всё шло своим чередом. Бумажки перекладывались мной с прежним рвением, поток бульварной литературы поддерживал необходимый напор. Разве что английский я всё же решила подтянуть, а то просто позор какой-то, лет ми спик фром май харт. Я больше не хотела видеть в свой адрес такую снисходительную улыбку, какой улыбался мне Эрик перед тем, как повторить фразу ещё раз, для тупых. Начальство так неприкрыто обрадовалось тому, что я упорно взялась за словари, что мне частично компенсировали затраты на курсы и даже пообещали карьерный рост, если я дотащу язык хотя бы до уровня В1. Уж очень издательству хотелось на международный рынок и оно остро нуждалось в знающих язык менеджерах, только таких сотрудников предложенный оклад, как правило, не устраивал. А меня устраивал, пусть и с натяжкой. Между мной и В1 всё ещё лежала пропасть. Но я старалась.

А вот на стадионе мы с тех пор ни разу не были, прогуляв таким образом почти весь сезон. Как-то пока не тянуло. Впрочем, все матчи команды мы смотрели в трансляциях, интервью и новости по прежнему мониторили, обсуждали и шутили, что любовь прошла, но как живёт бывший, нам всё ещё интересно.

Прошла, три раза ха-ха.

Бывший жил нормально: матчи, голы, награды, тусовки. Все путём. И его улыбка все так же сияла на новых фотографиях и рекламных плакатах. Разве что на тусовках он появлялся реже и чаще всего один. Но пару раз его ладонь всё же покоилась на талии очередной красотки, и это, как ни странно, меня успокаивало - значит, я всё сделала правильно.

Разумеется, ему тоже пришлось объяснить обеспокоенной общественности факт своего исчезновения. Когда я слушала его интервью, в котором он смущённо рассказывал, как заблудился в лесопарке, подвернул ногу и до ночи хромал по безлюдным тропинкам в поисках хоть какой-то помощи, пока не нашлись добрые прохожие, достаточно разумеющие по-английски, чтобы не удрать от него сразу, я очень ясно видела торчащие из этой истории уши Анатолия Петровича Новикова. Сам Эрик придумал бы что-нибудь поинтереснее. То, как он умеет врать, восхищало даже меня. В его устах даже история о встрече с инопланетянами звучала бы правдоподобно.

Свадьба, если она, конечно, и в самом деле планировалась, всё же, судя по всему, расстроилась – мне попадались светские сплетни о том, что Арина Новикова уехала продолжать учёбу в США, аж на другой край света от ненаглядного папеньки, где уже успела схлопотать привод в полицию за оскорбление полицейского на митинге против запрета абортов. Девчонка мне однозначно нравилась, но замужем ей было бы скучно, это точно.

Сезон команда завершала успешно, даже очень, и не в последнюю очередь усилиями Эрика – всё-таки он не только мордой светить умел, деньги ему команда платила не зря. Да, не чемпионы, но всё же в полуфинал они вышли. Раньше им такое только снилось. Единственное, что меня беспокоило – это то, что никакой информации, даже сплетен и слухов о грядущем трансфере пока не появлялось, а ведь уже пора бы быть хотя бы слухам. На сайте клуба по-прежнему была указана дата завершения контракта в мае этого года, и больше ничего. Впрочем, межсезонье длинное, возможно, о завершении, ну или о продолжении контракта объявят чуточку попозже. Не смогут не объявить.

Я, как обычно, принесла свой пластиковый контейнер с обедом на офисную кухню и засунула его в микроволновку, откуда моментально по кухне начал расплываться запах котлет с тушёными овощами. Макарон я наелась на всю оставшуюся жизнь, и теперь они в моём доме были персонами нон грата. Я даже смотреть на них не могла, настолько, что при виде пачки в магазине у меня скручивало желудок, вот и пришлось научиться готовить другие гарниры, иногда довольно экзотические. Получалось, к слову, не всегда удачно, но гаже тех макарон не могло быть ничего. Пока еда грелась, я включила телевизор, благо на кухне больше никого не было и мне никто не мешал смотреть то, что я хочу.

Я специально пришла обедать позже, потому что планировала посмотреть интервью с командой на одном из спортивных каналов, которое они давали перед очередным выездным матчем. Матч, к слову, должны были играть у нас, в Питере, и вся команда прилетела в Пулково ещё вчера, но я не боялась столкнуться с Эриком на улице – во-первых, меня всё ещё очень сложно узнать в толпе, а во-вторых, мой Питер и его Питер представляют собой два непересекающихся множества. Я никогда не попаду в те места, где бывает он, за исключением стадиона, разумеется. И наоборот. А на стадионе меня снова не будет. Мы с девчонками планировали посмотреть живую трансляцию матча в фанатском баре, под пиво и вредные закуски.

Передача началась, я ломала вилкой свою котлету и смотрела на экран. На интервью команда прислала аж четверых ребят и Эрика тоже, как капитана. Ведущий был вменяемый, но вопросы задавал в основном стандартные, поэтому я слушала вполуха. Он легко переходил на английский, обращаясь к Эрику, из-за чего я просто по-чёрному завидовала этому журналисту – мне до такой степени свободы было ещё далековато. Поскольку передача шла в записи, ответы Эрика давали с субтитрами, и я заодно могла проверить и свои успехи в аудировании, если мне что-то снова будет непонятно. Но пока что я постоянно теряла нить разговора, жадно рассматривая его лицо на экране и отвлекаясь на знакомый тембр голоса.

К середине передачи интервьюируемые ощутимо заскучали – на все эти вопросы они отвечали ранее уже раз по триста. Ведущий и сам уже понял, что пора расшевелить действие, иначе зрители попросту заснут. И решил позадавать вопросы с подколом. Я доела котлеты и уже наливала себе кофе, когда ведущий заговорил о взаимоотношениях команды с фанатами.

– У вас были какие-то смешные истории, связанные с фанатами? Эрик, может, ты расскажешь?

– С фанатами?..– он сосредоточенно посмотрел на ведущего.

Ещё как были, подумала я, аккуратно ставя полную чашку на стол, но вряд ли ты будешь об этом рассказывать. Он сверкнул в камеру синими глазами и его лицо стало очень лукавым.

– О, да, я тут вспомнил один случай. Однажды одна фанатка, из Петербурга, кстати, спросила у меня, умею ли я читать. Меня в жизни так никто не удивлял. Я не знаю, как её зовут, но если она это смотрит – передаю ей привет.

Он снова широко улыбнулся и гротескно помахал рукой в камеру, а кофе, который я успела отхлебнуть, тут же встал мне поперёк горла. К тому же на этом месте ведущий не сдержался и заржал, что сразу убавило ему очков в моих глазах. Эрик тем временем продолжал:

– Потом-то я понял, что она имела в виду что-то другое, просто не справилась с фразой на английском, но в тот момент я даже дар речи потерял.

В студии стоял гомерический хохот, но я постаралась отключить все эмоции и очень внимательно уставилась на экран.

– И как ты отреагировал?

– Я не сориентировался и сказал, что умею, и в итоге получилось ещё смешнее, она ведь такого ответа не ждала. Мне не хотелось обижать девушку и смеяться над её английским, но вышло, как вышло. Предельно идиотская ситуация. Мне потом было стыдно.

– Это было живое общение?

– Нет, я сейчас точно не вспомню, но, кажется, это была ежегодная онлайн-встреча с фанатами, нам очень редко удаётся пообщаться с ними вживую. Хорошо, что ты спросил, кстати. Мне кажется, что здесь, в России, мы уделяем нашим фанатам очень мало внимания. Хотя мы даже называем их "двенадцатый игрок". Если мы играем при пустых трибунах, это сильно сказывается на нашем настрое и на качестве игры тоже. Извините за пафос, но я хотел бы сейчас сказать огромное спасибо всем нашим фанатам – весь наш вид спорта существует только потому, что кто-то его смотрит. Зрители нужны нам не меньше, чем мы им. И нам тоже хочется сделать для них что-то приятное в ответ. Поэтому наша команда перед матчем проведёт в Петербурге открытую тренировку, куда мы, разумеется, приглашаем и прессу, и наших поклонников тоже. Я не думаю, что в будний день придёт много народу, поэтому у всех будет возможность задать нам вопросы или взять автограф.

– А где вы будете её проводить?

– Вся информация будет на сайте клуба и в наших социальных сетях.

– Отличная идея, я даже сам захотел сходить. Надеюсь ваши поклонники не упустят шанс стать немного ближе к любимой команде, – ведущий перевёл взгляд на совсем юного парнишку, недавно подписавшего контракт с командой и ещё не очень мне знакомого, и перешёл на русский. – Антон, когда мы общались за кадром, я слышал, что у тебя тоже была какая-то смешная история?

Я уже не слушала передачу. Я листала ленту новостей клуба, и там в самом деле нашелся анонс открытой тренировки. А рядом – свежее фото Эрика, не парадное, но фотографу удалось поймать момент, когда он обернулся через плечо и только готовился улыбнуться так, как умеет только он. В светлых кудрях запутались солнечные лучи. Снимок был хороший, фотограф настоящий мастер.

– Катя! – раздалось за спиной. – Да отлипни ты от телефона!

Я вздрогнула и обернулась. Рядом с моим столом стояла Даша из моего отдела, а из-за ее плеча выглядывал еще один наш коллега, Максим.

– Савельева, ты не хочешь пойти с нами в четверг в кино? У нас билет пропадает. Второй круг по офису делаем – никто не хочет. Ты наш последний шанс.

– Нет, в четверг я не могу, – я демонстративно отпила из своей кружки и обнаружила, что кофе уже абсолютно холодный. – Я на футбол иду.

Потому что он зачем-то хотел, чтобы я туда пришла. Я посмотрела на время – ещё успею уломать начальника дать мне на четверг отгул.