Укротительница

16

Фрэнк неподвижно сидел на кровати, ожидая, что Джулия, может быть, вернется. В комнате стоял завтрак, который привезла горничная, но он уже давно остыл, да и желудок его отказывался принять хоть кусочек. Солнечные лучи играли в комнате, и это напомнило ему то, как прошлой ночью лунный свет касался великолепного тела его возлюбленной, и как она была хороша, отдавая ему всю себя до капли.

К полудню Джулия так и не вернулась. Он понял, что она не вернется уже никогда и что в этом виноват он сам и его работа. Чертова работа, которая даже не заботила его, но была теперь единственным, что у него осталось.

Он поднял трубку и набрал номер Дэнвера, чувствуя себя в этот момент очень плохо. Трубку взяла одна из его официанток.

— Дэнвер там?

Он услышал, как та зовет босса. Казалось, прошла вечность с тех пор, как Фрэнк был в тех местах, хотя, на самом деле, — только две недели. Но в это время слишком многое изменилось в его жизни, да и сам он стал другим.

Дэнвер наконец-то взял трубку.

— Старина Фрэнк! Не чаял услышать тебя так скоро. Как там дела?

— Что ты говорил насчет работы в Рио?

— А что? Тебя это заинтересовало?

— Я уезжаю сегодня. — Он замолчал, дожидаясь, пока Дэнвер спросит его о юбке. Но, к его удивлению, босс даже не заикнулся об этом.

— Ты чуть опоздал, туда летит Уоллес. Впрочем, чтобы разобраться с ситуацией, такую работу лучше выполнять вдвоем. В аэропорту тебя будет ждать билет.

У Фрэнка пересохло в горле, он даже не мог говорить.

— У тебя все в порядке? — спросил Дэнвер.

— Да, — коротко ответил Фрэнк, не веря самому себе.

Диккенс положил трубку и начал одеваться. Собрав вещи, сделал последние приготовления перед выездом из отеля. Он оставит позади Сидней, Джулию, и изо всех сил попытается выкинуть ее из головы. Но Фрэнк осознавал, что, впервые за всю его жизнь, это задание вряд ли будет ему по силам.

Он осмотрелся, подстегиваемый чувством, словно что-то забыл. И действительно, на телевизоре лежала его записная книжка, а неподалеку — карандаш. Фрэнк быстро вписал в блокнот одно коротенькое слово, затем вырвал оттуда страницу, положил в карман рубашки и, взяв чемодан, вышел из комнаты.

Оставалось сделать только одно.

Весь день Джулия была мрачная, как черная туча. Она рано пришла на работу, надеясь избавиться от мыслей о Фрэнке, но ни ее разум, ни ее сердце никак не хотели повиноваться. Все утро у нее было плаксивое настроение, а к полудню в ней закипел гнев. Ей нужна была эта ярость как поддержка, если Фрэнк не воспользуется ее советом покинуть Сидней. Ведь насколько ей было известно, до сих пор он не уехал из отеля.

Джулия убрала бумаги в стол — больше из-за того, что нервничала, чем из-за надобности. Взглянув на часы, она с удивлением обнаружила, что уже около четырех. Оставалось три часа до вечеринки. Джон и Лиза согласились встретиться с ней в Рубиновом зале, и ни один из них не подозревал, что другой тоже придет. Равно как не было им известно и то, что на вечеринке будет куча народу.

Может быть, было ошибкой вновь сводить их вместе после неудавшегося свидания. Джулия на своем горьком опыте убедилась, что любовь — штука сложная и подходить к ней надо тонко и осторожно.

Внезапно она подумала: а что, если Фрэнк появится там? Да, придется тогда потрепать свои нервы, особенно если он попытается опять заговорить с ней. Однако где-то в глубине души ей было невыносимо думать, что больше она его, возможно, никогда не увидит.

Джулия выдвинула нижний ящик стола и достала оттуда дежурную коробку печенья, надеясь найти разрядку в потреблении лишних калорий. Только она открыла ее, как вдруг дверь офиса распахнулась, и на пороге появился улыбающийся молодой человек.

— Майк! — радостно воскликнула она, бросаясь навстречу.

— А ты опять ешь, я вижу, — засмеялся брат, глядя на нее.

Он выглядел здоровым и крепким, в общем, таким, каким и следовало выглядеть мужчине семьи Феретти.

— Когда ты приехал сюда? — прощебетала она. — Не могу наглядеться на тебя!

— Беатрис и я прилетели этим утром. Час назад мы с ней сняли номер, и теперь она отдыхает. А я воспользовался моментом и улизнул к тебе, моя маленькая сестренка.

— Как же я рада, что ты здесь!

— У тебя все в порядке? — спросил он, поглаживая ее по спине.

— Конечно! Я просто жутко соскучилась по тебе. — Кусочек застрял у нее в горле, и ей пришлось сделать усилие, чтобы проглотить его. Майк это заметил и легонько похлопал ее по спине.

Она решила, что правильно сделала, что промолчала. Выкладывать все свои неприятности она не собиралась. Майк был счастлив, так зачем его огорчать?

— Ну, как ты? Как Беатрис? Да, кстати, я так счастлива, что у вас будет ребенок! Представляю, как обрадуются родители, увидев вас, да еще и узнав такую новость!

— Беатрис просто молодец, нет даже утренней тошноты, ничего такого, представляешь, Джулия? — Его голос стал необыкновенно нежным, когда он заговорил о ней. — Не могу поверить в то, что у меня будет сын или дочь… Моя жена теперь стала еще красивее, чем когда-либо.

Это была последняя капля, переполнившая чашу, и Джулия, сама от себя не ожидая, разразилась слезами. Она пыталась справиться с собой, изобразила подобие улыбки сквозь слезы.

— Это просто чудесно!

Лицо Майка выглядело озадаченным.

— Что с тобой, Джули? Ты никогда не плакала раньше. Что-нибудь случилось? Расскажи мне, не скрывай ничего.

Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

— Понимаешь, родители расстались. Я тебе раньше не сообщила, потому что не хотела огорчать. Все надеялась, что они одумаются.

Майк прислонился спиной к стене.

— Расстались? Как это случилось?

— Это длинная история. Мы с Фрэнком попытались сделать все, чтобы соединить их, но ты же знаешь, какими упертыми иногда бывают эти старики. Они даже не подозревают, что я организовала сегодня вечеринку в честь годовщины их свадьбы. И это будет, когда они придут сюда, для них сюрпризом. — Она приостановилась на секунду, чтобы перевести дыхание. — Как ты считаешь, я правильно поступила?

— Я не думал, что здесь все так плохо. — Потом он оживился: — Ты сказала, Фрэнк? Фрэнк Диккенс?

Она кивнула, сжимая губы, чтобы они не задрожали. Выглядело это, конечно, нелепо: она никогда не была плаксивой.

— А он что здесь делает?

— Он приехал на вечеринку, а…

— Продолжай.

Она пожала плечами.

— А я попросила его убраться отсюда, но он все еще в отеле. Ты не мог бы пойти и надрать ему задницу?

Майк сложил руки на груди.

— Так, Джулия. Говори, что здесь все-таки происходит.

Воспоминание о предательстве Фрэнка вызвало новые слезы в ее глазах и гнев.

— Твой друг, кроме всего прочего, обидел меня, Майк. Это еще одна длинная история и тоже с плохим концом.

Брат сначала долго смотрел на нее, а потом догадался.

— Ты влюбилась в него.

— Ничего, я это как-нибудь переживу. — Но Джулия сама себе не верила, как же она могла рассчитывать на то, что ей поверит брат? Даже после всего, что Фрэнк сделал ей, бедняга была готова броситься к нему в объятия, чтобы вновь ощутить его страстное тело рядом с собой.

— Что он сделал тебе?

Джулия покраснела.

— Ты имеешь в виду, кроме лжи и того, что твой дружок приехал сюда с фальшивыми намерениями? Ну, например, он вдруг стал мне советовать, с кем встречаться, а с кем — нет.

Майк улыбнулся.

— Ну только за это его нельзя винить.

— Но нашла же я себе вполне подходящего человека, Теда Саузбери, нашего старого соседа…

— Я знаю, почему он так поступал, — спокойно сказал Майк. — Диккенс не хотел, чтобы ты знала, и я вполне согласен с ним. Может, если ты узнаешь правду, сразу все поймешь.

— Какую правду? Насчет драки между Фрэнком и Тедом в школе?

— Ну, это не совсем драка, — сказал он. — Саузбери никогда не упускал шанса кого-нибудь вздуть, а Фрэнк ему тогда так задал! Парню повезло, что он отделался тремя сломанными ребрами. Я никогда не видел Диккенса столь взбешенным.

— В смысле? — спросила Джулия, недопонимая Майка.

— Это все было из-за тебя, — пояснил он. — Тед был просто подонком, он где-то раздобыл твои фотографии, где ты принимала солнечные ванны, и показывал их всем мальчишкам. Неприятно это говорить, сестренка, но фотографии эти были не лучшие.

Ее щеки запылали, когда она вспомнила, как, скинув бикини, пыталась, будучи подростком, приобрести золотистый загар на заднем дворе. Как будто бы это помогло ей сбросить лишние фунты. Тед, видимо, забрался на старый дуб, чтобы сфотографировать ее.

— Он был в самом центре внимания, когда вошли мы с Фрэнком, — продолжал Майк. — Он тебя называл Джули-Кит и отпускал дурацкие комментарии.

Господи, если бы она узнала всю правду тогда, то, наверное, не выдержала этого. Или просто бросила бы школу.

— Фрэнк накинулся на Саузбери, я даже не заметил как это произошло. Попытался удержать его, но у меня ничего не вышло. Хотя и сам хотел разобраться с Саузбери.

Джулия не могла поверить, что была столь беспечна.

— Почему мне об этом никто ничего не сказал? Родители тоже ничего об этом не знали?

— Нет, — сказал Майк. — Когда в школу вызвали семейство Саузбери, то они хотели привести полицию, но Фрэнк объяснил им причину, по которой избил их сына, и они отказались от этой идеи.

— Но ведь Фрэнка все равно исключили из школы, — упавшим голосом сказала Джулия. — И это из-за меня.

— Ну да. Однако я ни разу не слышал, чтобы он сожалел об этом, ни разу.

То новое, что ей пришлось узнать о Фрэнке, заставило ее изменить свое мнение о нем. Гнев смягчился и стал постепенно исчезать. Теперь она хотя бы понимала, почему Фрэнк был так настойчив, не советуя ей встречаться с Саузбери.

Она обдумала то, что сказал брат, и, к удивлению своему, обнаружила, что чувствует облегчение и полное охлаждение по отношению к Теду Саузбери. Но это возникло не из-за того, что ей открыли глаза на дела давно минувших дней. Детские затеи всегда полны глупостей! А потому, что вдруг окончательно осознала, что все, случившееся с ней вчера, было не что иное, как любовь.

Они с Майком проговорили много времени, обсуждая ссору родителей и наперебой рассказывая друг другу о событиях жизни. Когда Майк ушел, чтобы проведать Беатрис, Джулия закрыла офис, решив заглянуть к себе.

Первое, что она сделала, придя в квартиру, — позвонила Фрэнку. Она не была уверена, что готова простить ему всю эту историю с юбкой, все же его предательство — вещь горькая. Но она уже была готова выслушать его, выслушать хорошенько, вникнув и сердцем, и душой.

Джулия долго держала трубку, вслушиваясь в длинные гудки, и наконец положила ее. Скоро должна была начаться вечеринка, и ей надо было прийти туда пораньше, чтобы проверить, все ли готов. А свои отношения с Фрэнком она выяснит позже.

Подойдя к шкафу, девушка достала одежду, которую планировала надеть, и застыла от удивления: на вешалке висел пустой пластиковый пакет, тот, в котором еще утром была юбка. Только вот теперь он был в полном одиночестве — от юбки не осталось даже намека. На пакете была прикреплена записка с надписью «Прости!», написанная твердой мужской рукой.

Джулия бросилась к телефону.

— Мистер Диккенс уехал час назад, — сказали ей в справочной.

Она положила трубку, разочарованная и огорченная. Теперь и юбка пропала, и Фрэнка больше не вернуть.