В жарких объятиях Дерзкого

Глава 33 Найденное счастье. Финал

— Ка… как в больнице? Что с ним?

— Попал в аварию. Состояние тяжёлое.

— А ты откуда знаешь? — поинтересовалась я с подозрением.

— Ну конечно! Сейчас самое время для ревности! — вспыхнула Галина. — Тебе номер больницы назвать или будешь расследование сначала проводить?

— Да, да… конечно назвать.

Галя дала нужные координаты и я задумчиво развернулась к Илье, чтобы вернуть его телефон. Он грозно свёл брови:

— Неужели поедешь?

— Поеду.

— Ну и дура. Он тебя предал, а ты… Уй, бабы.

Меня, конечно же, не впустили. Но ведь я бестия — как меня называют. Пошепталась я с одной милой медсестричкой, денежку ей тихонько в карман впихнула. Та сразу же подобрела и велела мне подождать до вечера, когда часы приёма закончатся. Я вернулась домой ни с чем, а после семи, вновь запрыгнула на байк и рванула в больницу.

За окном стемнело. В мрачных помещениях зажёгся свет, но только не в палате номер триста тридцать один. Там по-прежнему темно и тихо. По условленному сигналу медсестры я бесшумно пробралась в комнату стараясь не скрипеть паркетом и дверью. В скупом сумраке льющегося из окна лунного света, я разглядела силуэт прикованного к постели пациента. Тяжёлое прерывистое дыхание, к которому я невольно прислушалась, вынудило поубавить мою спесь и решительность. А стоит ли вообще его беспокоить? Он женатый мужчина, с которым нас уже давным давно ничего не связывает. Наша наивная юношеская влюблённость осталась в прошлом — растоптанная и осквернённая равнодушем. На стене — секундная стрелка — мерно отбивала ход времени. А я… я замерла, словно в ожидании какого-то чуда. В предвкушении неизбежного. Послышалось мучительное посапывание. Андрей заворочался. Я нерешительно сделала первый шаг. Затем второй, третий… Подойдя к кровати вплотную и подавшись корпусом вперёд, я тихо прошептала:

— Привет.

Андрей вздрогнул, словно он услышал нечто пугающее. Его голова медленно повернулась в мою сторону:

— Лиля?

— Да.

— Заче… зачем ты пришла? — каждое слово давалось ему с трудом.

— Я не могла не прийти. Мне Галя рассказала. Как это случилось?

С перекошенных — болезненной гримасой — уст сорвался досадливый смешок. Затем тяжёлый вздох, после которого Андрей продолжил:

— Представляешь, я всю жизнь считал своим отцом абсолютно постороннего мне человека. Моя мать лгала и скрывала правду… даже от меня.

Я слушала, не пытаясь подгонять его или задавать уточняющие вопросы. Ему нужно высказаться. Выплеснуть эту боль, пусть и мне — своей бывшей, но выплеснуть наружу.

— Какой-то банкир. Я слышал о нём мельком. Он возглавляет сеть дочерних филиалов одного из крупнейших банков страны. Прикрывал все финансовые махинации нашей компании, в угоду моей мамочке конечно. Сам женат и до меня ему не было никакого дела. Какая вообще разница, как там живёт твой отпрыск. Калугин — состоятельный делец, с миллионами на счетах: и парнишку воспитает, и прокормит семью, и женой даст попользоваться… — на последней фразе Андрей с протяжным стоном сглотнул вязкую слюну. — А почему бы и нет? По старой-то близкой дружбе.

— Только не волнуйся, — я поспешила успокоить Андрея, увидев его волнение. — Это того не стоит. Ты взрослый и давно самостоятельный. Нужны ли тебе сейчас эти подробности? Вон у меня. Вроде и родной отец, а толку-то. Всё равно что чужой. Сколько проблем из-за него.

— Дело не в этом. Я имел право знать. А дальше — мой выбор. Так мне сознательно ничего не говорили и… не сказали бы никогда. Случайно услышал, подходя к кабинету отца, диалог родителей — на повышенных нотах. Мама, увидев меня на пороге, пыталась произнести хоть что-то членораздельное, но у неё это так себе получилось. Я бросился к машине, надавил на газ и…

— А я всегда просила тебя быть сдержаннее! — сорвалась я. Грудь пациента дёрнулась от толчка вызванного непроизвольным смешком.

— И это говорит мне девушка, которая все свои действия совершает в порыве спонтанности и сиюминутного порыва, — я предпочла не спорить, дабы не провоцировать конфликт интересов, но Андрей решил затронуть тему наших отношений сам. Причём рассказал мне на столько шокирующие вещи, что я незамедлительно решила пролить свет на вопрос трёхлетней давности.

Подъехав к высоким воротам Даниловского особняка, я от души посигналила. И мне было абсолютно плевать, что я спровоцировала перекличку всех местных псов, а так же содрогание стоявшей на посту охраны. Плевать! Сейчас я хочу видеть глаза этого гада и услышать его оправдательный лепет. Плечистые парни из охраны, зная меня уже достаточно давно, пропустили в дом без лишних вопросов. Тем более, что я в чрезмерно резкой форме заявила о том, что меня вызвал сам шеф. Парни, с сомнением в глазах, переглянулись, но возражать не рискнули. Знают уже чертяки, каково на вкус блюдо из моей мести. Ага.

Камиль выплыл из своей спальни на шум голосов застёгивая на ходу пуговицы чёрной как смоль рубашки, и запихивая её в такие же тёмные брюки. Спускаясь вниз по ступенькам, он увидел, маячащую в центре холла, огненно рыжую копну самой главной бестии в его жизни. Услышав шаги, девушка обернулась.

— Лиля? Чем обязан в столь поздний час?

— Поздний? Десять всего. Детское время. Или ты уже спатеньки лёг?

— Да… нет, конечно. Так, отдыхал от забот. А ты каким ветром?

— Я то? Ветром перемен.

— Что-то случилось? — его игривое настроение сменилось крайней степенью озабоченности.

— Случилось. Причём, как оказалось, за моей спиной, — я не сводила гневного взгляда с озадаченного лица Камиля. — Зачем. Ты. Ходил. К Андрею. А? — отчеканила каждое слово. — Отвечай немедленно!

Данилов даже отпираться не стал, видимо прекрасно осознавая и даже ожидая того, что раньше или позже, но этот разговор состоится.

— И кто тебе сказал? — он пробороздил пальцами и потрепал взъерошенный вихор на макушке.

— Какая разница? — прошипела я злобно сквозь стиснутые зубы. — Мы с Андреем из-за тебя расстались.

— Ой, вот только не начинай мне сейчас про этого сопляка! Любил бы, ни за коврижки мира от тебя не отказался бы. А так. Не успел я рот открыть и сказать, что ты моя девушка и почти невеста, как он…

— Что, что, что⁈ Я кто⁈ Девушка твоя? Это с какого перепугу? Будь добр, поясни мне. В какой это момент я стала твоей девушкой?

— Да ни в какой, — не стал отпираться Данилов. По его лицу блуждала глуповатая улыбка. — Лизавета меня подыграть попросила. Вот я и…

— Кто-о⁈ — мои глаза вот-вот намеревались вывалиться из своих орбит и рухнуть под ноги. — Лиза? Лизавета Силова? Но… ей то это зачем?

— Да, — он махнул рукой, — там такая многоходовка. Ты же там родителям этого… как там его? — он взглянул на меня ожидая подсказки.

— Андрея.

— Вот! Андрея, — щёлкнул он пальцами перед моим носом направляя на меня указательный палец. — Планы ты им нарушила. Ему невесту выгодную сосватали, а тут ты вся такая красивая. А Лизавета — она подруга этой девицы. Дочки Сакурова. Вот она и попросила той помочь. А мне знаешь ли за тебя так обидно стало. У девочки и так проблемы, а тут ещё невеста эта на её голову. Ты же знаешь, как я к тебе относился… — Данилов виновато зыркал на меня ожидая в любой момент ядерный взрыв. — В общем выловил я твоего парня. Уверил что мы с тобой вместе. И должен сказать, что он не очень-то удивился и даже спорить со мной не стал. Принял эту информацию без истерики и вопросов лишних не задавал.

— А зачем ему было их задавать? Я его сама тогда бросила и просила не пытаться вернуть.

— Ну вот видишь! — обрадовался Камиль подходя ко мне ещё ближе, склоняясь… — Между прочим, моё предложение до сих пор в силе, Лиль…

— Милый, я уже тебя заждалась, — с верхней ступеньки лестницы ведущей на второй этаж за нами внимательно наблюдала очаровательная юная блондинка облачённая в ярко красный шёлковый халатик. — У тебя гости?

— Ты чего выперлась⁈ — прорычал Данилов девице, при этом не сводя пылающего взгляда с моих смеющихся глаз.

— Всё нормально, девушка, — я уже всё выяснила и сейчас откланяюсь. Осталось уведомить вашего мужчину о том, что я у него больше не работаю, — демонстративно вытащив из кармана рабочий телефон, я швырнула его на небольшой журнальный столик возле дивана и, развернувшись, проследовала к выходу с гордо поднятой головой.

Надо отдать должное Данилову — не проронил ни слова и даже парней не просил меня останавливать. Я вышла за ограду, и как только за мной опустились железные подъемные ворота, я подняла руки к небесам и почувствовала как из моей груди вырвался всхлип облегчения.

Мы подружились с Алинкой. Такой классной оказалась эта медсестричка. А с виду высокомерной казалась. Впрочем, деньги решают всё. Будут деньги, будет тебе: и уважение, и привилегии, и даже отношения. Вон как Сакуровы подсуетились.

Я приезжала в больницу каждый день. Ну не ржавеет первая любовь. Не высыхает, не замерзает, не испаряется. Остаётся навсегда в сердце. Напоминая о себе бессонными ночами, старыми фотками в галерее, не удалённой перепиской, мягким пушистым лисёнком у изголовья кровати. Сколько всего у нас было с Андреем. Мы первые друг у друга во всём: и объятия, и поцелуи, и ночь любви… неловкая и спонтанная, но самая дорогая. Разве такое забывается?

Мы много общались. Я засиживалась у него допоздна. Андрей рассказывал, как несчастлив в этом браке, что все эти годы любит только меня и безумно скучал. А я, как и всякая истосковавшаяся по теплу девушка, охотно слушала ласкающие душу слова. В нашей жизни всякое бывает. Ну раз получилось так с Сакуровой. Вынудили жениться. Жена не стена, так кажется говорят? Забавно. Раньше частенько слышала эту присказку, но никак не думала, что сама когда-то попаду в ситуацию, где нужно двигать эту самую… жену. Не скрою, была уверена, что вот ещё один денёчек и Андрей мне объявит о том, что он подаёт на развод. Но дни проходили за днями, ему становилось всё лучше и лучше. Ссадины на лице остались, да периодически проявляющаяся боль в ноге во время движения. А настроение его улучшилось вполне себе. До того момента, пока на пороге нашего будущего счастья не появилась она… жена.

Вита Саку… Калугина. Высокая, эффектная, похорошевшая… На её лице — милыми ямочками возле уголков рта — разливалась торжествующая улыбка:

— Андрюша… — томным взглядом она обвела палату, — родной, я тут подумала… пора уже заканчивать с этими милыми вечерними посиделками в компании твоей давней подружки. Да, понимаю, у вас там глупые наивные воспоминания о голоштанном детстве, школьных забавах и прочей, ничего не значащей, ерунде, но пора и честь знать, — за спиной роскошной блондинки послышался короткий смешок, в котором я с лёгкостью отгадала ту самую змею, что брала от меня деньги и любезно пропускала в палату к Андрею. В доверие втёрлась. Да-а, Лиля, разучилась ты распознавать людей. А может… может никогда и не умела? Думала, что чувствую сердцем. Угадываю истинное отношение ко мне всех тех, кто меня окружает. А в итоге — одна сплошная фальшь. Лживые людишки, каждый из которых выискивает лишь ему полезную выгоду. — Алиночка, зайка, принеси мне, пожалуйста, чашечку кофе. Так замоталась за день: маникюр сделала, визит к дантисту, да ещё к знакомой моей в бутик заскочила.

В палате царила гробовая тишина. Казалось, что даже воздух колышется громче, чем слышится дыхание всех присутствующих.

— Конечно, Виточка. У меня и коробочка конфет для тебя найдётся. Пациентку выписывали. Будешь?

— Нет, нет, это лишнее. Нам с малышом сладости ни к чему, — она произнесла эту фразу ласково, игриво, накручивая на тонкий длинный пальчик вьющийся локон, а для меня прозвучало словно раскат грома и чудовищный разряд молнии рассекающий небеса и моё израненное отчаянием сердце. Малыш. Ребёнок Андрея. Я никогда не смирюсь с ролью разлучницы, любовницы, роковой и коварной гарпии. Никогда! Потому как с детства нагляделась на отношения гулящего отца и влюблённой в призрака матери. Господи, да когда же это всё закончится?

Пять лет спустя

Мы едва сдерживали рвущиеся наружу стоны. Горячими губами он обхватывал мои торчащие кверху соски. Втягивая их в себя, дерзко покусывал, обводя влажным языком ноющую от желания ареолу. Не сдерживая дикие порывы разгорячённого хищника, он жадно насаживал меня на себя, впиваясь сильными пальцами в мои «разрумянившиеся» от шлепков ягодицы. Мои мягкие ладошки, словно успокаивая, уравновешивая его изнывающее от желание нутро, нежно скользили по его вздымающейся груди. Из его приоткрытого рта, синхронно движениям, вырывались восторженные реплики будто звуки музыки сливающейся с влажными пошлыми шлепками наших разгорячённых тел.

— Да-а, малышка, да-а. Как же я истосковался по твоему телу.

— Нас не было всего неделю, — я игриво хихикнула.

— Целую неделю, Лиля.

— Не отвлекайся! — я ритмично подскакивала на нём, чувствуя, что ещё несколько правильных толчков в нужную точку и я словлю тот самый кайф, что я испытываю всякий раз занимаясь любовью с моим драгоценным мужчиной.

— Господи, Лиля, только ты можешь болтать без умолку во время такого интимного мероприятия, — на его лице широкая белозубая улыбка, которая светится даже в вечернем сумраке. Красавчик. Какой же он красавчик. И ладно бы только внешне. Он просто невероятный человек, за которого я никогда не устану благодарить небеса.

— Малышка, давай быстрее, я уже не могу сдерживаться. Или?

— Никаких или! Нам одного счастья пока за глаза хватает, — чувствую, как низ живота завибрировал мягкими пульсациями и, взрываясь, разливается благодатным теплом в области солнечного сплетения. Мой мозг на несколько секунд отключается. Откидываю голову назад от блаженной неги и…

— Мама! Папа! Мне страшно!

Мы в панике подскакиваем с кровати. Супруг натягивает на себя нащупанные на полу трусы и спортивные штаны, а я — его футболку, которая смотрится на мне как платье. На ходу разглаживаю растрепавшиеся волосы, бросаю взгляд на своё отражение в зеркале, натягиваю улыбку и бегу к двери в спальню. На пороге, сонно потирая глазки, в яркой ночной рубашке, стоит наше солнышко. Наша Зарина. Родилась она в июне, в час, когда небо окрасилось яркими предрассветными всполохами огненно-медных языков. Взглянув на дочь, супруг не раздумывая произнёс: Зарина.

— Зариночка, детка, рассказывай кто тебя сегодня напугал? — интересуется муж не скрывая улыбки. Да, да. Наша пятилетняя рыжая бестия, ради того, чтобы проникнуть под крылышко родителей, каждый вечер придумывает изощрённые ходы. В прошлый раз на неё напала гигантская муха из какого-то зарубежного мультфильма, а до этого — компания кусачих красных муравьёв. Ага. Она даже краски акварельные не поленилась достать и на теле точек себе накалякала. Для достоверности.

— Знаешь, папочка, — она возмущённо закатила свои выразительные зелёные глазки и постучала согнутым указательным пальчиком по нижней губе. — Меня сегодня никто не пугал, — мы с мужем удивлённо переглянулись. Что же она придумала на сей раз? — Просто мне нужен твой совет.

— Сове-ет? — супруг подхватил мелкую на руки и начал с любопытством скользить взглядом по её милому личику.

— Ага, — пальчик во рту замер утыкаясь в нижний ряд молочных зубов. — Дело в том… что… — на её щёчках заиграл румянец. Мы с супругом вновь обменялись многозначительными взглядами, а Зарина, понизив голос до шёпота, заговорщически продолжила: — Вот мама мне читает мою любимую сказку про Снежную королеву… — мы напряглись в ожидании продолжения.

— Тебя в садике кто-то обидел? — не сдержался супруг.

— Нет, папочка, — пролепетала мелкая напряжённо, заставляя меня нервничать. — Просто мне надо разморозить сердце… одного мальчика. Его заколдовала Снежная королева.

— Почему ты так решила?

— Раньше, мы с ним дружили. Думаю, что он даже был в меня чуточку влюблён. А потом к нам в группу пришла эта противная Аринка и он больше не хочет со мной играть. Возле неё вертится. Даже подарил ей божью коровку в ладошке, когда мы на улице гуляли. А я так люблю божьих коровок, — она мечтательно вздохнула. — Они такие красивые.

— А почему ты решила, что я смогу тебе помочь, детка? — супруг провёл ладонью по щёчке дочери заправляя ей за ухо выбившийся локон.

— Ну как же! — оживилась дочь. — Мама мне рассказывала, как ты отогрел её сердце и она теперь самая счастливая женщина на свете, потому что у неё есть я и ты, папочка. А я тоже хочу быть счастливой.

С трудом сдерживая улыбку, я смотрела на своих самых дорогих и любимых людей, мысленно благодаря Бога за то, что моё счастье меня всё-таки нашло.

— Знаешь, доченька, очень и очень давно, когда я был таким же как ты, моя бабушка мне тоже читала сказки. Мне безумно нравилось слушать про Спящую красавицу…

— Дай угадаю, — вмешалась я. — Тебе нравился момент, когда принц склоняется и поцелуем пробуждает свою ненаглядную.

— Вовсе нет. Мне нравилось махать саблей и разрубать лианы и дикие заросли вьющихся роз, чтобы пробраться ко входу в замок.

— Все мальчишки одинаковые, — пробурчала дочь, задиристо тряхнув вьющимися локонами рассыпавшимся по плечам. Только спасать умеете, а ведь нам женщинам ещё и любовь нужна, — я изо всех сил старалась не смотреть на мужа, чтобы не прыснуть от смеха. А тот продолжил:

— Так вот бабушка мне тогда сказала: «У каждого человека, внучек, в этой жизни своя сказка».

Дочь задумчиво прищурила глазки и, сжав маленький кулачок, уткнула его в подбородок.

— Па-ап, ты хочешь сказать, что сказка про Снежную королеву мамина, а у меня совсем другая?

— Именно это я и хочу сказать, а твой принц тебя сам найдёт, когда придёт время.

Мелкая тяжело вздохнула, зажмурила глазки и сильнее прижалась к отцу. Спустя минуту, она уже тихо посапывала на его груди.

— Уснула? — спросила я и муж кивнул поднимаясь на ноги.

— Отнесу ее в кроватку. Надеюсь, одна принцесса, за то, что я когда-то отогрел её сердце, поможет мне сегодня, наконец-то, расслабиться.

Мой мобильный пикнул входящим СМС. Я пробежалась взглядом по строчкам.

— Ну и кто там? — замер супруг на пороге, сильнее прижимая к себе дочь.

— Галя. Приглашает в субботу на день рождения двойняшек. Господи, как же летит время. Ромке и Ритуле уже три годика будет.

— А нашей, между прочим, уже пять, а братика у девочки как не было, так и нет. Она уже два года назад его на Новый год у Дедушки Мороза заказывала.

Мы уложили в кроватку дочь, и, аккуратно прикрыв дверь, замерли в коридоре глядя друг на друга. Назар подошёл ко мне и, заключив в жаркие объятья, нежно прошептал:

— Ты самая невероятная женщина на свете.

Нежась в его тёплых руках, я игриво прошептала в ответ:

— Ладно, Дедушка Мороз, идём выполнять заказ на братика.

Конец.

Больше книг на сайте — Knigoed.net