В моих безумных фантазиях

Глава 14

Девон вошел в библиотеку и застал лорда Крейтона, который шагал взад и вперед по комнате, стуча тростью об пол. Увидев Девона, он остановился и посмотрел вверх, хотя его плечи остались сгорбленными. Его седые брови озабоченно сошлись, и он закусил нижнюю губу.

Девон тепло приветствовал гостя:

— Лорд Крейтон, добро пожаловать в Пембрук.

Мужчина был ниже ростом и более хрупкого телосложения, чем он помнил. Какое-то мгновение тот смотрел на Девона, не произнося ни слова, словно не знал, как начать.

Некоторое время Девон изучал его, затем сделал еще одну попытку поприветствовать нового родственника.

— Какое удачное совпадение. Могу я предположить, что вы здесь, чтобы пожелать нам всего хорошего?

По крайней мере, он надеялся, что его тесть прибыл именно за этим. Но то, что тот не захотел вторгаться в праздничное торжество, свидетельствовало о том, что не все было в порядке.

Крейтон откашлялся и заговорил дрожащим голосом.

— Я прав, предполагая, что брачная церемония уже свершилась?

— Да, — ответил Девон. — Час назад. Я полагаю, что письмо леди Саксби о нашей грядущей свадьбе дошло до вас вовремя?

Но, произнося эти слова, он знал, что это не так. Тетя Ребекки отправила письмо графу сразу же вслед за объявлением их помолвки, что произошло неделю назад, и она отправила его в Индию.

Крейтон снова откашлялся.

— Нет, я не получал никакого письма. Я даже не знал, что моя дочь здесь.

Девон обдумывал заявление графа.

— Честно говоря, сэр, я и не ожидал, что вы в курсе, и удивлен, увидев вас здесь. Я предполагал, что вы за границей, путешествуете по Индии и с вами нелегко связаться.

Граф недоуменно нахмурился. Казалось, он готов был лишиться чувств.

— Индия? Вам так сказали?

— Да.

Хрупкий и слабый мужчина попятился и упал в кресло, пока Девон пытался сохранять спокойствие, хотя здесь явно происходило что-то, чего он не мог полностью осознать. А он не любил пребывать в неведении.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

— Вы, очевидно, удивлены тем, что произошло, сэр, так же как я удивлен вашим неожиданным появлением, не говоря уже о вашей реакции на все это. Могу я спросить, что происходит?

Граф взял себя в руки и посмотрел в глаза Девону:

— Ничего. Абсолютно ничего. Я просто поражен, вот и все. Моя дочь покинула дом, не сказав, куда уходит, и я не ожидал, что она так скоро станет замужней женщиной.

Не уверенный в том, что граф откровенен с ним, Девон тем не менее продолжил разговор с должным пониманием:

— Я верю, что это всегда неожиданно для любого отца — увидеть свою дочь чьей-то женой.

— Да, вы правы.

Девон медленно приблизился к софе и сел.

— Прошу извинения, сэр, за неожиданность этого события, но хочу сообщить вам, что я глубоко и серьезно обсудил этот вопрос с леди Саксби, которая сказала мне, что вы доверили Ребекку ее заботе. Она уверила меня, что вы хотите видеть свою дочь счастливо вышедшей замуж. Я выразил желание поговорить непосредственно с вами о моих намерениях, но мне сообщили, что это не обязательно. Ребекке сегодня исполнился двадцать один год, как вам известно.

— Да, я знаю. — Гость помолчал мгновение. — Но выйти замуж так поспешно… У вас была предварительная договоренность? Вы оба планировали это? Вы вели тайную переписку?

Девон нахмурился:

— Нет, я не видел вашу дочь и ничего не слышал о ней с той ночной встречи на старой проезжей дороге четыре года назад. И вообще я находился в Америке до недавнего времени.

— Так что ничего не было оговорено заранее? — снова спросил граф, словно не мог поверить услышанному и нуждался в дальнейших разъяснениях.

— Нет, — ответил Девон. — Мы просто… — Он не знал, как точнее выразить это. — Я полагаю, мы составили хорошую пару.

Плечи мужчины слегка расслабились, хотя он все еще выглядел крайне расстроенным.

— Думаю, мне не следует удивляться тому, что она пришла сюда. Она часто говорила о вас все эти годы с той ночи. Мне казалось, что в ее глазах вы — настоящий герой. Она буквально боготворила вас.

Граф продолжал сидеть, опираясь обеими руками о трость, наклонившись вперед с несчастным выражением лица, так что Девон почувствовал острую необходимость немедленно поговорить с новобрачной.

— Позвольте мне, лорд Крейтон, привести сюда Ребекку. Уверен, она будет рада видеть вас. В конце концов, это ее свадьба.

Граф обдумал слова зятя.

— Нет, нет, я не хочу вторгаться.

— Это не будет вторжением.

— Нет, право… — Он заколебался. — Извините, но я уверен, что она не захочет меня видеть.

Девон, прищурившись, взглянул на графа:

— Из-за ваших… несогласий?

— Вам все известно… — сказал он. — Я подозревал это. Этим и объясняется поспешность вашего брака.

Девон ничего не ответил. Он сидел молча, ожидая, когда гость выскажется до конца.

— Полагаю, что в таком случае, — дрожащим голосом заговорил граф, оглядывая комнату и выглядя все более удрученным с каждой последующей секундой, — она была права, придя сюда. Вы — ее герой, призванный быть ее спасителем и защитником. — Крейтон встал и подошел к окну. Он с трудом мог дышать. — Возможно, мне не следует так расстраиваться. И может быть, мне следует благодарить вас. Ведь вам удалось то, в чем я потерпел фиаско. Во всяком случае, с вами она будет в безопасности.

«В безопасности».

Девон слушал тестя со все возрастающим недоумением. Он должен быть ее героем? Ее защитником?

Что происходило? Что Ребекка скрыла от него?

Он должен опровергнуть всеобщее заблуждение, будто он мог позаботиться обо всех окружающих и решить все их проблемы. Он вернулся домой к семье, которая думала, что он сможет справиться не только с безумием отца, но и способен остановить семейное проклятие и предотвратить наводнение, которое может снести все к чертовой матери. И теперь узнать, что единственная женщина, которая дарила ему передышку от этих неотступных ожиданий, тоже чего-то ждала от него… Выходит, она появилась здесь, чтобы поймать его в силки по какой-то причине, чтобы он защитил ее от чего-то. Одному Богу известно, от чего.

— Лорд Крейтон, я предлагаю вам начать с самого начала и рассказать, от чего я должен защитить вашу дочь, потому что вопреки вашему предположению я не знаю ничего.

Граф мгновенно повернулся к Девону.

— Извините. Вы сказали, что, ничего не знаете?

— Похоже, ваша дочь очень хорошо умеет хранить секреты.

Крейтон закрыл лицо рукой, потом сжал виски.

— Будь проклята моя жизнь, — раздраженно прошептал он, идя, прихрамывая, к софе и садясь на нее.

— Сэр, я требую разъяснений, — повторил Девон.

— Да, я понимаю, и я дам вам одно. Моя дочь прибыла сюда, чтобы избежать будущего, которого не желала для себя, точнее — чтобы избежать предстоящей помолвки.

Девон вернулся в гостиную и остановился в дверях. Он оглядел всех собравшихся, пока не нашел жену, которая беседовала с Шарлоттой и несколькими другими гостями. Они стояли возле букета нарциссов. Ребекка держала в руках чашку с чаем и беззаботно улыбалась.

Он не хотел, не мог верить тому, что услышал. Определенно это была ошибка. Это не может быть правдой. Его жена, его Ребекка, не могла использовать его ради своих собственных целей — убежать от человека, с которым была помолвлена. И кто был этот человек? Был ли он реальной причиной того, что она не была такой уж невинной? Из-за него ли — его рук, его прикосновений — она знала, что делать в постели? И как произошла помолвка? Граф ничего не рассказал про это. Он был очень взволнован и почувствовав себя больным, отказался отвечать на любые вопросы Девона.

Как раз в этот момент Ребекка откинула голову и засмеялась какому-то замечанию. Девон направился прямо к пей через комнату, чтобы получить ответы на интересующие его вопросы и готовясь к самому худшему.

— Моя дорогая жена, — сказал он, — могу я перекинуться с тобой словечком наедине?

Разговор в гостиной тут же прекратился, улыбка исчезла из глаз Ребекки, а взгляды всех гостей обратились к нему. Он понял, что тон его был слишком жестким, но так уж получилось.

— Конечно, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал легко и непринужденно, когда было ясно — во всяком случае, ему, — что она сильно нервничала. Догадывается ли она, что ее отец здесь?

Предложив ей руку, он проводил ее из гостиной, через центр дома к задним дверям на террасу, откуда были видны бывшие итальянские сады. Все пространство по-прежнему состояло из грязи и перевернутых камней. Небо, однако, было ярко-голубым, и в нем сияло солнце.

— Что случилось, Девон?

У него не было настроения ни ходить вокруг да около волнующей его темы, ни высказать ее деликатно. Он только хотел знать правду и хотел услышать ее именно от нее.

— Здесь был твой отец, — сообщил Девон, заметив, как она вздрогнула. — Мы побеседовали в библиотеке, прежде чем он уехал, очень взволнованный и в спешке.

Ее губы приоткрылись.

— Только мой отец? И больше никого?

Девон попытался держать дыхание под контролем, борясь в то же время со странной смесью охвативших его эмоций. Несомненно, он был сердит. И какой мужчина не испытал бы этого чувства? Его жена была помолвлена с другим человеком и скрыла это от него, в то же время окрутив его вокруг своего изящного мизинчика менее чем за неделю. Он чувствовал и что-то еще, что, однако, не было гневом. В груди у него все горело оттого, что существовал другой мужчина в мире, который имел на нее все права раньше его. Человек, который в данный момент все еще верил, что она принадлежит ему и станет его женой. Возможно, он уже повсюду ищет ее, потому что не знает, что Девон сегодня утром надел ей на палец обручальное кольцо.

Неожиданно он вспомнил о дневнике и подумал, не читала ли она его этому человеку тоже. У него на щеках заиграли желваки.

— Ты ожидала своего суженого, — наконец произнес он. — Почему ты ничего не сказала мне об этом, Ребекка?

— Потому что нечего было рассказывать, — настойчиво заявила она. — И он не был моим женихом. Во всяком случае, в моем уме. Он никогда не делал мне предложения, и если бы даже сделал, я тотчас решительно отказала бы ему.

Ее откровенный гнев несколько смягчил его собственный, так что он по крайней мере попытался выслушать ее, прежде чем растоптать все чувства к ней, что ему так хотелось сделать. Он хотел уйти от реальности — от нежной привязанности, которую никогда не хотел испытать, потому что, помоги ему Господь, это была ловушка, в которую он так боялся попасть раньше.

Но на этот раз он постарается устоять, черт побери. Он не вернется к прошлому и не будет скользить вниз по длинному скользкому холму.

— Твой отец видит это совсем в другом свете. Он сказал мне, что этот джентльмен считает, что ты должна была стать его женой. Кто он? Как его имя?

— Какое это имеет значение?

— Его имя, Ребекка.

Ее глаза негодующе затуманились, когда она с большим трудом выговорила:

— Раштон. Максимилиан Раштон. И мой отец устроил это, даже не посоветовавшись со мной. Но я не могла позволить, чтобы со мной обращались как с беспомощным ягненком. У меня есть ум и собственная воля, как тебе известно.

— Это очевидно, — согласился Девон. — Итак, ты взяла все в свои руки, ослушалась отца и пришла сюда. Со своими собственными условиями.

— Совершенно верно.

— Представляю, что меня ожидает — упрямая, своевольная жена, которая будет вести себя так, как пожелает. Женщина, которая прибегнет к любой тактике, чтобы получить то, чего она хочет?

— Что ты имеешь в виду?

— Дневник, Ребекка. Ты использовала его, чтобы завлечь меня в свою постель, не так ли? Поймать меня в ловушку.

Она запротестовала, подавляя крик:

— Нет, это неправда.

Девон довернулся и зашагал к балюстраде, где постоял некоторое время, глядя на статую Венеры, пытаясь сдержать свой гнев.

— Не могу отрицать, — сказал он с ноткой горького сарказма в голосе, — что, во всяком случае, восторгаюсь твоим характером. Это в первую очередь и привлекло меня к тебе — огонь в твоих глазах. Возможно, что именно это привлекло и его. — Он повернулся к ней лицом. — Меня особенно беспокоит то, что ты пришла сюда, чтобы тайком использовать меня для защиты от намерений другого мужчины, ничего не сказав мне. Мне не нравится, когда меня используют и манипулируют мной.

— Я не манипулировала тобой.

— Нет? — В его жилах закипел гнев. — Тогда как ты это назовешь? Ты пришла на бал и была неотразима, флиртовала напропалую, а на третий день визита начала цитировать эротический дневник. Этого было достаточно, чтобы любой мужчина потерял контроль над своими чувствами и перешел все границы. И все это время ты руководствовалась мотивом, который скрыла от меня.

— Хочу напомнить, — горячо сказала она, — что у тебя также был скрытый мотив. Твой отец настаивал на том, чтобы ты нашел себе жену.

— Но видишь ли, здесь существует большая разница. Я ведь сообщил тебе об этом. И тот момент открывал тебе прекрасную возможность признаться в своих истинных мотивах. Мне приятнее было бы знать, что я защищаю свои действия перед человеком, который, несомненно, считает, что я в свое время действовал бесчестно и что-то украл у него.

Девон вдруг осознал, что уже второй раз в жизни крадет невесту другого человека, и ни в том, ни в другом случае это не входило в его намерения. В обоих случаях он был объектом желаний вздорных женщин и страсть перевешивала его рассудок.

Но в этот раз он по крайней мере не знал, что существует другой мужчина. Он не знал, что поступает бесчестно.

Но что было хуже — бесчестье или глупость?

Ребекка побледнела — ее гнев не смог скрыть внутреннего волнения. «По поводу чего?» — подумал он. Что он отправит ее домой? Но вряд ли он теперь мог это сделать. Разумеется, не мог после только что произнесенной перед Богом клятвы. Не говоря уже о том, что она могла носить в чреве его ребенка.

— Я хотела сказать тебе, — умоляющим тоном проговорила она. — Правда хотела. Я думала об этом много раз, но боялась, что ты возьмешь свое предложение назад, если узнаешь. Но когда брак был так близок, я просто не могла сделать что-то, чтобы подвергнуть его опасности. Я не хотела потерять тебя.

Он усмехнулся:

— Потерять безопасную гавань, ты хочешь сказать, где сможешь укрыться от него.

— Дело вовсе не в этом, — сказала Ребекка. — Все, что я говорила тебе в последнюю неделю, было правдой. Я хотела тебя, Девон, каждой клеточкой души и тела. Я мечтала о тебе с той самой ночи, когда мы встретились в лесу четыре года назад. Я влюбилась в тебя уже тогда.

Он готов был рассмеяться.

— Ты влюбилась в собственные фантазии и с тех пор жила в них, одиноко обитая в доме отца и читая дневник другой женщины. Ты ничего не знаешь обо мне, если считаешь меня героем. Я вовсе не гожусь быть чьим-то защитником. Мне не нужен дополнительный груз ответственности, особенно когда он сопряжен с защитой женщины. Я просто нуждался в будущей герцогине.

— Но ты поистине герой, — сказала она, казавшаяся удивленной тем, что может существовать иное мнение на этот счет. — Ты — будущий герцог Пембрук. Ты — сильный и честный. Для меня это яснее ясного.

— Ты думаешь, что я честный? Ты совсем не знаешь меня.

Ребекка ощетинилась.

— Я знаю достаточно.

— Нет, не знаешь. То, что ты знаешь, это одна ночь четырехлетней давности, когда я вывел нескольких лошадей из болота, и совсем недавно одна неделя отличного секса. Поверь мне, ничего из этого не представляло больших трудностей, особенно когда ты вертела этим дневником у меня перед носом. Однако ты не знаешь, что в действительности я человек, предавший собственного брата, и, самое главное, человек, который может заставить женщину поверить, что в состоянии обеспечить ее безопасность, а затем оказаться виновником ее гибели. Может быть, тебе будет лучше с тем Раштоном.

Она словно окаменела и некоторое время не могла произнести ни слова.

— О ком ты говоришь? О какой женщине?

Его почти обрадовал ее удивленный взгляд — осознание того, что, возможно, она вовсе не права в своем мнении о нем, что на самом деле она вышла замуж за незнакомца. Потому что именно посторонними они и были. Посторонними. Она точно была посторонней для него.

— Вот видишь? — сказал Девон. — Ты не имеешь ни малейшего представления, о чем я говорю, и поскольку мы теперь муж и жена и раскрыты все секреты и обнаружилась вся ложь, настало время, чтобы ты услышала всю историю целиком.