В поисках того самого

Глава 9. Тот самый эксперимент

Наутро, понимая, что спешить некуда, снова просыпались медленно и с удовольствием, а к завтраку спустились уже после полудня. Правда, не успели сделать заказ, как Ларс вдруг вспомнил о каком-то важном деле, выяснив, какой сегодня день недели.

— Подождёшь? Я быстро, честное слово! Надо одно важное дело сделать, — он состроил совершенно щенячью физиономию, а Нита в ответ усмехнулась и махнула рукой.

— Подожду. Но не съесть твой омлет не обещаю.

— Ешь, — легко разрешил он, быстро поцеловал её в губы и умчался.

Ведьма проводила его насмешливым взглядом.

Настроение с утра было благодушным и умиротворённым — редкое состояние. Покусывали пессимистичные мысли, что это всё не к добру, но неоформленные в конкретные подозрения и опасения. Ну не подозревать же, что Ларс вдруг сбежит? Глупости. Да и что может случиться в середине дня посреди города? Аркон сюда точно не заявится, а других серьёзных проблем у неё как будто и не было…

Белый волк задерживался. Нита успела съесть свой омлет и мстительно выбрать кусочки ветчины из его порции, когда в гостиницу вдруг вломился Караш. Чужой завтрак едва не пошёл не в то горло при виде бывшего с левой рукой в лубке, к тому же ещё заметно встревоженного и запыхавшегося.

— Нита! Хорошо, что ты здесь… Пожар!

— Какой пожар? — растерялась она.

— Дым в стороне Лазурного могильника. Кажется, твоя изба…

Волчица выругалась и подскочила на месте.

— Погодите! — окликнул их Берем, прекрасно слышавший дурную новость. — Марташа возьмите!

Вышибала, младший из двоих и более энергичный, чья смена была сейчас, охотно подскочил с места — он, в отличие от напарника, молодой ведьме симпатизировал. Не настолько, чтобы решиться ухлёстывать, да ещё в такой конкуренции, но достаточно, чтобы помочь.

— Ларс вернётся… — начала Нита.

— Передам, — кивнул Берем. — И ещё мужиков отправлю, если появится кто.

— Спасибо! — бросила Нита уже из дверей.

Вскоре стало понятно, что Караш не соврал. К небу тянулся столб густого чёрного дыма, действительно — в стороне её дома, да и по расстоянию, кажется, подходило. Нита перешла на бег, успев пожалеть о том, что не перекинулась, но тут же возразив себе, что волчица на пожаре небольшая помощница, а смена одежды — лишняя трата времени. Мужчины едва поспевали за ней, но почти не отставали.

Ветер тянул дым к городу, и за стенами чуткий нос ведьмы уловил слабый запах гари. Сердце болезненно сжалось: раз там такой дым, есть ли что спасать?..

Как оказалось — есть. Полыхал сарай, от которого, по сути, остался только чёрный остов, и пламя грозило вот-вот перекинуться на избу. У Ниты подкосились ноги от понимания, что дом ещё цел, но выдохнуть себе она не позволила. Тут всё деревянное, загорится — моргнуть не успеешь. Чудо, что ещё не полыхает! А может, и не чудо вовсе, бабкины заговоры: прежняя хозяйка была умелой ведьмой и заботилась о своём жилище. Но как ни силён заговор, против открытого огня долго не устоит.

— Надо пламя сдержать, — сориентировался Караш и, бросившись во двор, откинул тяжёлую деревянную крышку колодца. Загремела цепь, ведро с бульканьем упало в воду. Здоровенный мясник неплохо управлялся и одной рукой. — Марташ, помогай! Нита, если в доме что ценное… — повернулся он и осёкся, уставившись на крыльцо.

Нита почуяла чужака раньше, чем увидела. Прислонившись к косяку, в дверях стоял Аркон, лениво наблюдая за суетой. С их последней встречи лучше выглядеть он не стал: наставленные Ларсом синяки почернели, ссадины воспалились. В руках бывший проводник крутил охотничий нож. Помнится, этот нож Караш подарил Ните год назад.

— Надо же, и правда прибежала, стоило поджечь эту халупу. Волчицы всегда слишком привязываются к своему логову, — усмехнулся он, не глядя ни на кого, кроме ведьмы.

Логово, тут он прав. Ещё недавно это место было её единственным домом. Здесь она могла быть собой, радоваться и грустить. Здесь Нита впервые за многие годы почувствовала себя нужной. Это была единственная память о женщине, ставшей ей семьёй, заменившей мать и бабушку. И сейчас…

— Аркон, уйди по-хорошему! — зарычала Нита. Каждая секунда промедления могла стать фатальной.

Но оборотень не думал двигаться с места.

— А ты хорошенько попроси. Как просишь своего волка, раздвигая перед ним ноги, — со злой усмешкой предложил он и демонстративно огляделся. — Где он, кстати? Наигрался и бросил? Похоже, забрал своего щенка и вернулся в стаю к Мериар. Не удивлюсь, вполне в его духе.

Он повёл носом, пытаясь учуять Ларса, и заметно расслабился, убедившись, что его нет.

— Молчишь? Значит, я прав. А ты, погляжу, снова прибилась к человеку. Зря, после волка ни в какое сравнение.

— Делишься собственным опытом? — подняла верхнюю губу Нита, демонстрируя клыки.

В пику ожиданиям Аркон не разозлился, а рассмеялся.

— Злючка! Люблю, когда кусают, — оскалился он, спускаясь со ступенек.

— А когда бьют, тоже любишь? — не вытерпел Караш.

Бросился на Аркона, намереваясь повалить — сложением он ничуть не уступал проводнику. Вот только где зверь, а где человек? От нескольких ударов Аркон увернулся, один пропустил, сплюнул кровь. А мгновением позже мясник уже лежал на земле. Закричал как раненый зверь — оборотень пригвоздил его не столько тяжестью собственного тела, сколько воткнутым в бедро ножом. Ещё и провернул для верности, пресекая любую попытку вырваться. Стало понятно, насколько Ларс сдерживался в драке с её бывшим, позволяя Карашу сохранить остатки самоуважения.

Бил Аркон сильно, наотмашь, превращая лицо мясника в кровавую маску. Всего пара ударов — ни Марташ, ни Нита даже дёрнуться на помощь не успели, — а проводник уже поднялся, стряхивая с рук капли крови.

Караш остался неподвижно лежать и дышал тяжело, с хрипами.

— Ну вот, разве так встречают дорогих гостей? — с укором покачал головой Аркон, потирая сбитые костяшки. — Мне с таким трудом удалось собрать большую тёплую компанию и никакой благодарности!

Густой дым пожарища не мог заглушить запаха болотной тины и мертвечины. Они выходили из-за дома — разной сохранности, от выбеленных одинаковых скелетов до раздутых, неуловимо знакомых туш. Кажется, вон тот мертвец с проломленным черепом был пропавшим полгода назад картёжником. А этот однорукий — бандитом с большой дороги, Нита видела его портрет в газете.

Ведьма несколько мгновений таращилась на них, не веря своим глазам. Как?! Нежить — среди бела дня! И Аркон, выходит, не только управлять ей умел, но и создавать?..

— Как тебе гости, хозяйка? — поинтересовался Аркон, медленно приближаясь к ней. Истекающего кровью Караша у ног он проигнорировал, на мертвецов тоже не смотрел. Те остановились у дома, не атакуя и переминаясь с ноги на ногу, но все прекрасно понимали: одно слово Аркона, и они нападут.

Марташ, метнувшись в сторону, схватил воткнутый в колоду колун, приготовившись защищаться от мертвецов. Вышибала посерел от страха, но сбегать не спешил.

— Что тебе от меня надо, Аркон? — звенящим от напряжения голосом спросила ведьма.

— Ты сама, Нита. Почему-то рядом с тобой мне дышится легче. Может, это любовь? — Аркон сделал вид, что задумался. — Хотя я склоняюсь к магии, — уже без насмешки закончил он. — Мне нужна твоя сила. Талант к вторичной магии — такая редкость в наши дни… — Он странно усмехнулся.

— Забрать магию невозможно, — напомнила Нита прописную истину.

— Как примитивно, — скривился он. — Ты же разбираешься в проклятьях, так?

— Хочешь сказать, ты проклят?

— За всё надо платить. Мне кажется, я заключил с Емшаном невыгодную сделку, — он медленно сжал пальцы в кулак, будто прислушивался к чему-то. А затем раздражённо встряхнул руками. — Ну же, Нита, разве так сложно мне помочь?!

В этот момент крыша сарая обвалилась, и вверх взметнулись клубы искр и дыма.

— Я бы поспешил с выбором, пока дом ещё цел, — поторопил её Аркон.

А Нита вспомнила, как Ларс целый день провёл в сарае, ремонтируя дверь и крышу. Как они ругались после, валялись по полу, и ведьма впервые почувствовала, что её тянет к белому волку. Вспомнились и их разговоры по душам на крыльце. И бережное, уважительное отношение к решениям волчицы — остаться или уйти.

Да кто такой этот Аркон, чтобы её заставлять?!

— Гнили тебе под кору! — со злостью выдохнула Нита, и во все стороны от неё брызнули бабочки-лазурницы. Выплелись из воздуха, рождаясь из неконтролируемой яростной силы, и стаей налетели на Аркона. Нита напала следом, на ходу обращаясь в чёрную волчицу. Сапоги слетели, а рубашка и штаны хотя и мешались, но злость помогала не обращать внимания на мелкие неудобства.

Перекинуться противнику она не позволяла. Ни мгновения передышки, пусть его ногти-когти уже рвали её спину. И на его призыв мертвецов на помощь Нита не отвлекалась, не прекращая попыток добраться до горла врага.

Отчаяние и гнев, треск пожара. Бабочки, отравляющие Аркона, и свист топора с хэканьем Марташа, прикрывающего спину. А затем Нита ощутила, как что-то глубоко вошло в плечо. То самое, которое, казалось, вечность назад зашивал Ларс. Поначалу даже больно не было, только в глазах отчего-то потемнело, а лапы ослабли. Она скосила глаза — из плеча торчал кончик ржавого лезвия. На ладонь в сторону — и их сумасшедшему проводнику пришлось бы искать себе новую ведьму!

Рядом зарычал Аркон, он же разорвал на части напавшего на неё мертвеца. Забавно, тот всего лишь пытался защитить хозяина!

Нита отметила это мутнеющим сознанием, но сил, чтобы рассмеяться, уже не хватило.

— Ну уж нет, я тебе сдохнуть не дам. Ты мне живой нужна, ведьма, — Аркон выдернул лезвие и зажал ей рану, не смертельную, но болезненную. Отмахнулся от бабочек, которых становилось всё больше. — Прочь, пошли прочь!

Но лазурное сияние становилось лишь ярче, и это было последнее, что увидела Нита.

***

Ларс закончил с покупками и, довольный. выходил с инструментами из мастерской, когда услышал шум на улице.

— Пожар! Пожар! — громко кричал пробегающий мимо мальчишка.

— Где пожар? — окликнул его пожилой владелец табачной лавки, курящий у входа в магазин.

— За городом, на болоте! Сказали собирать, кого можно. Пожа-а-ар! — снова закричал пацан во всё горло.

Ларс с дурным предчувствием повернулся в сторону Лазурного могильника. Отсюда дым почти не виднелся, так, тонкая струйка. Но если забраться повыше…

Первым делом он бросился в трактир. Вышибалы на месте не оказалось. Столик, за которым сидела Нита, тоже пустовал, даже протереть успели. А вот трактирщик нашёлся на месте и, едва завидев Ларса, оставил свои дела.

— Где она? — Ларс хлопнул ладонями по деревянной стойке. Он догадывался об ответе, но должен был убедиться.

— На болоте. Караш прибежал, сказал, дом горит. Они и умчались.

— Вдвоём? — сердце кольнуло сильнее.

В случайности Ларс не верил. С чего дому загореться, по такой-то погоде?

— Я с ними Марташа отправил. Может, ещё кто из городских по пути подхватился. Нита пусть и ведьма, а своя. Сказала тебя предупредить…

— Спасибо.

Дальше Ларс не слушал.

— Пригляди-ка, — кинул он сумку трактирщику и, проигнорировав возмущённый возглас, прямо там скинул одежду.

В груди разрасталось чувство тревоги, и оборотень клял себя последними словами, что оставил Ниту одну. Подарок он ей сделать захотел, дурак! Ларс не знал, что больше понравится Ните, но подозревал, что украшения она не примет, ещё и обидится. Разве что подарок будет со смыслом, но не свой же молочный клык дарить, в самом деле! Нет, нужно что-то полезное, способное по-настоящему обрадовать ведьму. Он выбрал инструменты для работы с растениями: серебряный нож, лопатку, ножницы, несколько пинцетов... Предвкушал, как Нита будет улыбаться, перебирая их и раздумывая, как лучше применить!

И почему у них всё идёт наперекосяк?!

Из ворот города выскочил белый волк и пулей помчался к болотам.

Дым и гарь он почуял издалека, чуть ближе — запах гнили, а вблизи через это всё пробивался неповторимый дух свежепролитой крови. Ларс не сдержал непроизвольного рыка, влетел на подворье — и замер на мгновение, преодолевая слабость, внезапно накатившую с мыслью, что он опоздал.

Действительно — опоздал, но отчаиваться было ещё рано. Живой Ниты он не видел — но и мёртвой тоже, горел сарай, но уже лениво, устало. Угол дома слегка опалило жаром, но заняться дерево не успело. На земле валялось несколько трупов. Некоторые, старые, явно пришли сюда сами, нежитью, и теперь, окончательно упокоенные, разлагались буквально на глазах, нещадно воняя.

Не приходилось гадать, кто выманил ведьму пожаром, можно даже не принюхиваться, и Ларс не сдержал рыка. Стоило отвлечься, и она помчалась в лес, напрочь забыв о главной опасности!

Пара тел оказались совсем свежими. Оборотень подавил первый порыв сразу мчаться по следу и решил проверить, может ли помочь. Оборот дался легко, с каждым разом это выходило быстрее. Единственное неудобство — босиком ходить он ещё не привык.

Здоровяк из трактира был жив и дышал, судя по всему, его просто ударили по голове, а вот Караш истекал кровью, и чудо ещё, что дотянул до этого момента. Лечить Ларс не умел, и вся надежда оставалась на горожан, которые придут следом, так что сделал то, что мог: перетянул ногу раненого его же собственным ремнём, благо сил оборотня хватило.

Всё это едва ли заняло больше минуты, но каждое прошедшее мгновение жгло пятки. Ларс успокаивал себя тем, что Нита нужна проводнику живой, и вряд ли они успели далеко уйти — Караш был слишком серьёзно ранен, чтобы долго протянуть без помощи. Но внутри всё клокотало от страха за ведьму и злости. На неё — за то, что ушла, не дождавшись, на себя — за то, что задержался, на ювелира, который обхаживал жену градоначальника и не мог отвлечься, чтобы отдать заказанные инструменты, на жену эту…

Аркон злости уже не вызывал, только спокойную, выверенную, холодную ненависть — новое чувство, непривычное, странное для волка, но куда более полезное, чем ярость. Оно успокаивало и заставляло действовать разумно. Ларс лишь досадовал на себя, что послушался тогда и не вырвал ему горло, когда была возможность. Но больше он этой ошибки не повторит.

Бывший проводник явно использовал какое-то средство, маскирующее запахи, но все следы замести невозможно, а Ларс слишком долго прожил без волчьей шкуры и слишком многому за это время научился, чтобы полагаться только на нюх. Покружив возле дома, без труда нашёл след — самый обыкновенный, на сырой земле. Мертвецы натоптали сильнее и разбрелись в разные стороны наверняка не случайно, но это только порадовало: значит, на месте их будет поменьше.

Ярко-белая шкура плохо подходила для маскировки в лесу, но тут Ларсу было на руку, что Аркон полагался на мертвецов: они не отличаются хорошим зрением.

***

Вода хлынула в лицо. Нита вскинулась, судорожно хватая ртом воздух — и поняла, что не тонет, просто её так приводили в чувство. Движение отозвалось болью в плече до того острой, что едва не отправило обратно в беспамятство, и ведьма не сдержала стона.

— Не выдумывай, не такая серьёзная рана, — прозвучал хриплый голос Аркона.

Проморгавшись, ведьма разглядела сидящего перед ней на корточках мужчину и окружение. И когда она только успела перекинуться? Наверное, вернулась в человеческий облик, пока была без сознания. Связанные за спиной руки успели затечь, голые плечи неприятно царапал шершавый ствол дерева — Аркон перевязал ей плечо, но не позаботился о том, чтобы раненую руку ничто не тревожило. Похоже, ему было не до того: выглядел оборотень ещё хуже, нападение лазурниц не прошло даром. Словно постарел на пару десятков лет, под глазами пролегли чёрные тени, а в глазах появился непонятный лихорадочный блеск — Нита бы даже подумала, что он пьян.

Место она тоже узнала, небольшой скальный выход в стороне от обычных её охотничьих маршрутов. Здесь не росло никаких интересных трав, из живности водилась только мелочь вроде мышей и лиса, чья нора находилась совсем рядом. Примечательным был слегка пониженный магический фон. Из-за фона или чего-то другого, но рядом с каменным плато Ните становилось не по себе, и она старалась обходить это место стороной. Волчьим инстинктам она доверяла.

— Что тебе от меня надо? — слабо пробормотала ведьма. Кровь оборотень, кажется, остановил, но это ненамного облегчало состояние.

— Помощь специалиста, — усмехнулся Аркон и сел на землю.

— А ты умеешь вежливо просить, я оценила! — ведьма оскалилась, а собеседник только недовольно скривился:

— Просто кое-кто не хочет принимать очевидного. Как же мне надоело, что он всё портит! — оборотень зло оскалился.

— Что у тебя за счёты с отцом Ларса? — нахмурилась Нита. — Так сложно принять отказ женщины?

Мысль о белом волке заставила собраться и слегка успокоила. Хорошо, что Аркон решил поговорить: это давало возможность потянуть время. В том, что её волк придёт на помощь, она не сомневалась ни секунды, а у неё самой на сопротивление не было сил — так отчего бы не поговорить?

— Плевать на них обоих. — Аркон вновь скривился. — Мне плевать. А его злит, и кто же знал, что это так всё осложнит…

— Чего ты хочешь? — окончательно запуталась Нита. — И кто — он?

— Я хочу жить, — веско ответил мужчина. — Я просто хочу жить. Ты избавишь меня от него и можешь жить дальше как хочешь, мне не нужны ничьи смерти!

— После всего случившегося сложно тебе поверить, — заметила Нита.

Кажется, собеседник тоже плохо себя чувствовал и пользовался возможностью перевести дух.

— Я пытался поговорить! Но в присутствии этого волчонка так и лез наружу, зар-раза, никакого сладу…

— Да кому — ему?!

— Аркону, — отозвался оборотень и криво усмехнулся, разглядывая вытянувшееся лицо собеседницы. — Забавно, да? — хмыкнул он, посмотрел на свои ладони, сжал кулаки. — Он редкая сволочь. Отборная. Знала бы ты, девочка, сколько на этих руках крови… Противно. Но лучше такие, чем никаких.

— А кто тогда ты, если Аркон — он? — пробормотала Нита, жалея, что держаться подальше от сумасшедшего не получится.

Она давно уверилась, что у проводника с головой не всё в порядке, но и подумать не могла, что настолько.

— Ритан Терес к вашим услугам, юная леди, — склонил он голову, и в исполнении грубого оборотня такой жест с этим старомодным обращением выглядел даже не чужеродно, а уже откровенно — жутко.

— Погодите, я где-то… — попыталась вспомнить ведьма. — Профессор Терес? Тот самый, который вызвал Катастрофу?

— Увы, — вздохнул он. — И последнее время вынужден делить это тело на двоих с хамоватым необразованным каторжником. Который почему-то просто звереет в присутствии того белобрысого оборотня и из-за этого становится сильнее. Мешает. Сам пытается управлять. Я не имею доступа ко всем деталям его памяти, но там была какая-то весьма грязная история, после которой он едва унёс ноги из клана и до сих пор злится. Не самая приятная компания. И я бы хотел, чтобы ты меня от неё избавила.

— Как вы… ты себе это представляешь? — запнулась Нита.

Манера обращения невольно сбивала: всё казалось, что перед ней кто-то из коллег профессора Тарсама. Диссонанс облика и поведения был настолько резким, что это выбивало почву из-под ног.

Но поддаваться обаянию и сочувствовать, даже если поверить в странную историю о двух личностях в одном теле, Нита не спешила. Ясно, что сейчас он станет все нападения и опасности сваливать на Аркона, но попробуй разберись, в какой момент кто из них действовал! Умный противник опасен вдвойне: он будет не только запугивать, но и манипулировать, давить на жалость, выискивать слабые места, чтобы ударить по ним в нужный момент.

— Помнишь, при нашем первом знакомстве ты ударила чистой силой? Аркону это не понравилось. Ему это очень не понравилось, а мне стало гораздо легче контролировать это тело. Значит, ты можешь окончательно его убрать. Небольшое вмешательство — и всем станет легче. После нескольких десятков лет полупризрачного существования возможность нормально жить — то, за что стоит побороться.

— И что дальше? Решишь закончить эксперимент? — поморщилась Нита. — Ещё пару городов уничтожить?

— Нет уж, с меня хватит, — вздохнул мужчина. — Ты мне, наверное, не поверишь, но расскажи потом Тарсаму, он поймёт и подтвердит. Это была случайность. Одна моя коллега, Икела, стоявшая в первом круге, оказалась беременна и скрыла это от остальных. А может, и сама не знала…

— И что? — опешила волчица.

— Изменилось распределение потоков, изменились параметры её ауры… В самый ответственный момент она просто потеряла сознание. И мы не смогли сделать всё правильно. Трагическая ирония судьбы. Одно маленькое счастье вызвало такую грандиозную катастрофу, одна зародившаяся жизнь привела к стольким смертям. Зародыш каменного дерева от давления сил спрессовало в приличных размеров алмаз, к которому привязало и мою душу — как центра силы. И так он лежал посреди рассыпающегося Емшана под мёртвым деревом, пока не попался на глаза одному жадному оборотню. Такая вот печальная история.

— И что с этим алмазом стало?

— Он рассыпался пылью. У Аркона была свежая ссадина на руке, и контакт с кровью возымел такой эффект. Думаю, сама судьба дала мне второй шанс: если не исправить причинённое зло, то хотя бы прожить жизнь достойно. А теперь скажи, разве не слишком жестоко — поманить жизнью, но не позволить ей насладиться?

Нита промолчала. Ритана можно было понять — любой вцепился бы в шанс вернуться. Но это не отменяло того, что ради собственных желаний он готов был уничтожить Аркона, как и любого другого, кто встанет на пути. Ведьма почти не сомневалась, что это учёный похитил её в Емшане, а остальных бросил на растерзание мертвецам.

— Так что, ты мне поможешь? Готов принести любую клятву, что после освобождения не причиню тебе вреда и ты обо мне больше не услышишь. Никакой нежити, никаких драк… моя бы воля, мы с этого и начали бы! Что скажешь?

— Интересно было бы услышать мнение Аркона, — пробормотала Нита, а собеседник вдруг странно изогнулся:

— Дура! — успел рыкнуть он, а потом вдруг рассмеялся. — Молодец, девочка! Так его!

Ведьма не заметила, чтобы что-то изменилось внешне, но всё же… Сейчас перед ней был другой противник. Если взгляд Ритана сквозил равнодушием, для него Нита выглядела полезным инструментом, то для Аркона всё было иначе. Ненависть, заинтересованность и почти звериное желание — дикая смесь, от которой хотелось держаться подальше. Ведьму даже кольнуло сожаление: Ритан как собеседник вызывал больше симпатии и меньше страха.

Оборотень вскочил на ноги, потряс головой, сделал несколько шагов из стороны в сторону и помахал руками, привыкая к собственному телу.

— А это с каждым разом всё сложнее, возвращать контроль, — подтвердил он её подозрение. — Вот ведь хитрый ублюдок, эта учёная крыса! Я слышал, что он тебе тут наплёл: спаси меня, освободи меня, этот волк не достоин жизни! — Он зло сплюнул, передразнивая Ритана. — А кто он такой, чтобы решать, кто достоин? Я не безупречен, но это не я — паразит в чужом теле!

Он обхватил голову руками, прислушавшись к чему-то внутри, и тихо рыкнул, тряхнул растрёпанной гривой.

— Я сначала не понял, что случилось. Мысли мелькали… Странные, и не сообразишь так, что не твои! Потом стал терять куски воспоминаний. Минуты, часы. С каждым днём всё больше… как гниль подкорная, снаружи вроде ничего, а изнутри — разъедает. Когда дошло, поздно стало рыпаться, он уже телом управлять начал... Хитрая сволочь. Терял контроль иногда, а я, идиот, только сейчас понял почему. Волчьи инстинкты. Он же человек! Да ещё правильный весь из себя. Где ему волка понять? Какая сладкая кровь у пойманной добычи, когда ещё горячая. Каково это — надрать холку зарвавшемуся сопернику. Или завалить на траву волчицу, от которой так одуряюще пахнет...

Аркон наклонился к Ните, убрал прядь волос за ухо и словно ненароком коснулся кожи. Вроде бы с лаской, но от его прикосновения передёрнуло.

Почувствовав отвращение и испуг волчицы, он отстранился, улыбнувшись криво и болезненно.

— Жаль, что ты выбрала этого смазливого урода Дарна, а не меня. А я ведь предупреждал, что ничем хорошим ваши отношения не закончатся! Но я не такой, как он. Не бойся, я не переступлю черту, пока сама не захочешь. Ты мне нравишься, Нита, очень. Твоя честность и отзывчивость, то, как ты помогала Тарсаму и его детишкам во время экспедиции... Помоги и мне, всего раз! Я хочу жить нормально, без этой гнили в голове! И может быть, тогда мы могли бы…

Он поймал её взгляд, полный искреннего недоумения: сложно верить тому, кто поджёг твой дом, привёл туда мертвецов, а сейчас держит в плену! — и вдруг подался вперёд, торопливо развязывая верёвку. Запястья закололо от прилившей крови.

— Это всё он, Ритан. Связать тебя было его идеей, — горячо заверил Аркон. — Ты же знаешь, ни один волк не позволит себе такого отношения к женщине! Поэтому…

— Поэтому ты без клана? Не ушёл сам, тебя за это изгнали? Или я не прав? — раздался позади них холодный голос Ларса, и Аркон резко обернулся.

— Ты?! — вырвался у него глухой рык. — Нет! Как ты здесь?..

— Не заблуждайся. Я — не Дарн, а его сын. Его и Мериар, — оскалился белобрысый оборотень.

Это был шанс. Аркон отвлёкся, и Нита толкнула его со всей силы, наплевав на пронзившую плечо боль. Мужчина отлетел в сторону, а волчица бросилась к Ларсу. Спряталась за него, тяжело дыша. Сердце колотилось от страха. От слабости шатнуло.

— Цела? — Мужчина быстро окинул её взглядом.

— Ранена. Потерплю, — коротко ответила ведьма.

Как бы ни хотелось обнять своего волка, приходилось следить за поднявшимся на четвереньки оборотнем. Тот тряс головой, и сейчас Нита не взялась бы сказать, кто сейчас верховодил — Ритан или Аркон.

Наверное, второй. Потому что тело мужчины выгнулось дугой, а спустя мгновение на земле встряхивал шкурой матёрый волк.

— Подожди тут. Я разберусь, — попросил Ларс, и что-то в его тоне и взгляде заставило поверить.

Они бросились вперёд одновременно. Обменялись укусами, отскочили, кружась по небольшому пятачку. Рычание и скрежет когтей по камням наполнили воздух. Снова атака! Противники уже знали, чего ждать, и целили в слабые места. На этот раз кому-то не повезло: кровь брызнула на камни, и вместе с тем Нита ощутила короткий всплеск магии.

«Древо, пожалуйста, защити!»

Оставалось только молиться, не имея возможности как-то помочь любимому. За себя так страшно не было.

Волки бились насмерть. Аркон прекрасно сознавал, что Ларс не спустит нападения на свою женщину, а Ларс — что их проводник не оставит в живых потенциальную угрозу. И тех, кто знает его секрет, тоже.

Бело-серый клубок кружил по каменному плато, и всё чаще в стороны летели клочья шерсти, а на шкурах проявлялись пятна крови. Нита упустила момент, когда в клацанье зубов и рычание вплелись краткие, прерывистые всплески магии, нарушающие спокойный фон. Стоило это почувствовать, как накатил животный ужас.

Что-то пробуждалось под эти звуки, с каждым приближающим гибель врага ударом, со всё ускоряющимся ритмом. Что-то куда страшнее Аркона и Ритана вместе взятых.

Белый волк повалил противника на землю, стараясь добраться клыками до горла. Пульс магических вспышек взлетел, почти слившись в одну тонкую нить, само пространство вокруг натянулось тонкой и хрупкой стенкой мыльного пузыря, готового лопнуть в любой момент.

— Ларс, остановись! — вскричала ведьма, всем нутром чуя — убивать здесь нельзя. Не на этих камнях, будто притихших в ожидании…

Но — слишком поздно.

Смерть вплелась в ритм завершающим аккордом, и у самой скалы — или, правильнее сказать, из скалы? — поднялась огромная тварь. Каменный подгнильщик. В два человеческих роста, с острыми наростами-шипами по всему телу и крохотными красными глазками на безносой, но полной зубов морде. У него были короткие ноги и руки, которые почти волочились по земле. Твёрдая как камень шкура защищала лучше любых доспехов.

Нита только слышала об этих монстрах. Считалось, что они все вымерли, но, видимо, Аркону везло пробуждать спящее зло.

— Ларс, бежим!

Не до геройства, с подгнильщиком им не справиться. Оставался единственный шанс: укрыться за городскими стенами, достаточно прочными даже для такой твари, а там уже разбираться.

К счастью, волк понял и поверил. Подскочил к Ните, мазнул мохнатым боком по голым ногам — куда ей с её пробитым плечом ковылять на трёх лапах! А на двух ногах далеко не убежишь.

Ездить верхом на волке оказалось неудобно, тем более с одной рукой. Тесно прижавшись, вцепившись в шерсть и сжимая бока коленями, Нита чувствовала, как напряжены мышцы волка, слышала рваное, тяжёлое дыхание, но единственное, о чём могла думать — как не скатиться ему под живот.

Тварь мчалась за ними, отставая, но не сбиваясь со следа. Неповоротливость и медлительность прекрасно компенсировали рост и длина шага, на один который приходилось три волчьих скачка.

— Закрывайте ворота! — закричала Нита, едва они подлетели к городу. Стражники ошалело уставились на мчавшуюся на них странную парочку: почти голая, не считая обрывков одежды, окровавленная ведьма верхом на белом волке наверняка надолго врезалась в память. — Быстрее!

Створки двинулись со скрипом. Их, наверное, несколько лет никто не смазывал. Но испуганный вид узнанной стражниками Ниты заставил поверить, а появившийся на дороге подгнильщик и вовсе сотворил чудеса: ворота захлопнулись за спинами беглецов, под носом у монстра и пошатнулись от обрушившегося на них удара. Затем ещё одного. Поставили ворота на совесть, и подгнильщик, осознав, что добыча ускользнула, разозлённо взревел.

— Эт-то что такое? — выдохнул один из стражников, посмотрев в щель на бушующего монстра.

— Новый экспонат для университета. Будущий. Зовите Тарсама, — выдохнула Нита, отпуская шерсть и сползая с волка.

Странно, весь живот был в крови. Странно, рана вроде бы перебинтована…

Или кровила не она? Нита похолодела и повернулась к Ларсу. Волк, ещё минуту назад упрямо тащивший её на спине наперегонки с реликтовой тварью, осел на брусчатку на подломившихся лапах, медленно завалился на бок, дыша судорожно, с хрипами. Из рваной раны у хребта сочилась кровь.

— Я тебя для этого из болота вытаскивала? Чтобы ты тут сдох, да?! — Нита упала на колени рядом с ним, схватилась за окровавленную шерсть, и волк с трудом открыл глаза. Лизнул ей руку, будто извиняясь. — Ненавижу тебя! Только попробуй меня бросить, из-под земли достану! — прошипела ведьма, а сама уже зажимала ему рану подсунутой кем-то сердобольным тряпкой.

Ларс вздохнул особенно глубоко, тоскливо как-то, дёрнулся… У ведьмы сердце рухнуло от мысли, что он умирает, и только через мгновение она осознала, что оборотень просто решил вернуть человеческий облик.

— Уймись, женщина! — хрипло выдохнул он, повалился на спину, вытянул длинные ноги, походя уронив не ожидавшую такой подлянки ведьму на себя. Сгрёб в охапку обеими руками. — Дай отдышаться! Я ж не карнейская верховая…

— Придурок! — прорычала Нита, ткнула его кулаком в живот, вывернулась из хватки и ткнула опять. Зашипела от боли, неловко дёрнув раненым плечом. — Идиот! Я думала, ты умираешь! Ты!.. — она задохнулась от злости и облегчения, что всё не так страшно.

— Ну тихо, всё! — ещё тяжело дыша, увещевательно проговорил Ларс, сел, опять потянул её к себе. — Всё закончилось… Ладно, почти всё! — исправился он, потому что ворота содрогнулись от удара и нового рёва подгнильщика.

Нита судорожно вздохнула и обмякла в объятьях мужчины. Ей было что ещё сказать, но накатившее облегчение выдавило последние остатки сил.

— Эй, молодёжь! Вы б не мешали тут, — окликнул их басовитый голос подоспевшего начальника стражи. Кто-то принёс из караулки старый, потрёпанный, но крепкий плащ, бросил Ларсу.

Оборотень благодарно кивнул, поднялся, потянул за собой Ниту, которая встала нехотя, пошатываясь. Пыльная брусчатка под босыми ступнями раздражала, рёв подгнильщика волновал и заставлял тревожно вскидываться на звук, суета вокруг нервировала ещё больше. Всё никак не получалось поверить, что их на самом деле просят подвинуться, и не надо спасать весь город своими руками.

— Что с плечом? — деловито спросил немолодой лекарь, живший неподалёку и вызванный кем-то из жителей.

— Дырка, — проворчала Нита.

Клофорд всегда был тихим и сонным городком, но местные — люди не робкого десятка, жизнь рядом с Мёртвым лесом приучала ко всякому. Да и народ тут не простой, а суровый и стойкий — шахтёры, лесорубы и охотники. Сдавать свой дом нечисти, будь она хоть трижды жуткой реликтовой образиной, никто не собирался.

Подоспели маги, кое-кто из ветеранов — отставных вояк здесь тоже хватало. Начальник стражи, мужик крепкий и вороватый, трусом, однако, не был и меру жадности знал, а командиром по праву слыл хорошим, опытным, так что суета возле ворот быстро стала организованной. Кто-то из магов укреплял трещащие ворота, кто-то залез на стену, примериться к противнику.

Пришёл Тарсам с несколькими коллегами — в бою от них проку никакого, но как теоретики могли пригодиться. Нита видела его, но перекинуться хоть парой слов не успела — не до того. А потом лекарь, с разрешения стражи, увёл её в караулку, чтобы заняться плечом и никому не мешать.

Ведьма ворчала и ругалась, но больше про себя. Понятно, сама она рану не обработает, и пусть лучше это сделает тот, кто понимает больше, чем Ларс. Про свои раны волк отмахнулся, что это царапины, крови вроде и много, а вреда мало, и не дался. Убедившись, что подруга в надёжных руках и безопасности, белый волк потрусил в «Золотую бабочку» за сменой одежды. А у Ниты в голове не иначе как защитой от пережитого кошмара — лишь бы не думать! — билась унылая мысль о сапогах, брошенных на подворье у дома. Хорошие и единственные, да и зачем ей вторые? Уцелели бы!

Лекарь оказался опытным и, что особенно ценно, молчаливым. В зельях Нита признала свою работу, но только и смогла, что иронически хмыкнуть: ни на что больше её не хватило. На это да на мысли о сапогах. А всё остальное…

Вроде вопросов не осталось, история понятная и, к счастью, законченная. Жалеть кого-то из этих двоих, Ритана и Аркона? Уж точно не сейчас. Да и не хотелось больше переживать. Устала. Даже о доме, как он там, уцелел ли, Нита вспомнила отстранённо. Может, потому, что мысленно уже простилась с ним? Словно и её история здесь закончена.

Хотелось найти своего волка, уткнуться лбом ему в плечо и так сидеть. Вечно.

Ларс вернулся вскоре, одетый и запыхавшийся, со свёртком в руках; лекарь как раз заканчивал, напутствуя пациентку, но та пропускала мимо ушей. Что рана грязная, она и без него видела, ей плечо проткнули гнилым ржавым клинком, надо думать! Сама прекрасно знала, что за лекарства надо пить, а уж про то, что руку нагружать нельзя, тем более догадалась бы. Да и что ничего серьёзного не задето, тоже не новость: ей паршиво, но не до такой степени, чтобы протянуть лапы.

— Что там? — спросила Нита, кивнув на дверь, когда лекарь вышел.

Караулка была небольшой и тесной, но по-своему уютной. Угольная печка в углу, нары в два яруса, по-военному аккуратно застеленные совсем не военными лоскутными одеялами, стол под окном с грубыми и основательными стульями вокруг. Окон два: одно, побольше, но пыльное, выходило на эту сторону ворот, но понять происходящее это не помогало, а другое, небольшое и зарешёченное, вверху под самым потолком. Оттуда можно было глянуть на беснующегося подгнильщика, но для этого требовалось встать, а Нита и так прекрасно слышала тварь. На столе имелся двурогий подсвечник, свечи в котором лекарь, уходя, бережливо задул.

— Думают. Тварь живучая, но тупая, так и ломится в ворота. Их маги укрепили, ничего она не сделает, — ответил Ларс, разложил на столе свёрток, в котором оказалась одежда для Ниты.

И сандалии. Тоненькие, плетёные, на ремешках. По последней столичной моде.

— Что это? — ведьма растерянно подняла одну за верёвочку.

— Обувь. — Ларс с лёгким смущением хмыкнул. — Я первое, что было на ближайшем лотке, схватил. Сапоги по ноге подбирать надо, а тут подтянуть можно.

Ведьма тяжело вздохнула, но ругаться не стала. Сойдёт дойти до гостиницы, всяко лучше, чем босиком шлёпать. Наверное.

— Как ты? — спросил Ларс и тяжело опустился на ближайший стул. Сел далеко от окна, и в тусклом свете было не разглядеть, но от оборотня пахло пылью, кровью и потом. Драка и пробежка дались ему совсем не так легко, как хотел показать.

— Жить буду. — Нита заставила себя взяться за одежду.

— Давай помогу…

— Справлюсь! — отмахнулась она привычно.

Ларс несколько секунд понаблюдал за мучениями, а потом плюнул на протесты и действительно начал помогать. Было неловко чувствовать себя беспомощной, но это не раздражало так, как могло бы, и злиться не выходило. Особенно когда он махнул рукой на стул, занял соседний и, пристроив её стопы у себя на коленях, принялся деловито прилаживать сандалии. Нита откинулась на стену караулки рядом с окном, искоса поглядывая наружу.

— Не могу поверить, что эта история закончилась, — пробормотала она и устало прикрыла глаза, коогда он дошёл до второй ноги.

— Да уж, — усмехнулся Ларс в ответ. С ремешками он закончил, но отпускать Ниту не спешил. — По-моему, староват я для таких приключений…

— А как же мечта о борьбе с нечистью? — отозвалась ведьма почти серьёзно.

— Помечтал — и хватит, — хохотнул он. — Я рад, что проклятие пропало, но путешествий наелся на всю оставшуюся жизнь. Обосноваться бы где-то, дом построить… — рассеянно протянул он. — Твоя избушка цела, кстати. — Опомнился мужчина. — Когда я там оказался, пожар уже унялся.

— А Караш с Марташем живы? — спросила Нита. До сих пор об этих двоих она не вспоминала, а сейчас кольнула совесть. Всё-таки вляпались они, желая ей помочь…

— У охранника и без меня всё неплохо было. А вот дотянул ли Караш до подмоги — вопрос, — с сомнением проговорил Ларс. — Вроде кто-то за мной на пожар шёл, а обратно я тварь вкруг вёл.

Некоторое время они помолчали. Волк в задумчивости начал через штанину разминать Ните лодыжки и икры, и ведьма прикрыла глаза: вроде и больно, но будто легче становится, особенно после сумасшедшего забега на пожар.

Гудение голосов, крики, ритмичные удары в ворота — всё это слилось в монотонный слитный гул, убаюкивающий и совсем не страшный. Кажется, ведьма устала бояться. А может, дело в том, что куда сильнее она боялась в последнее время за белого волка, а он — вот, рядом. Уставший, вымотанный, но совершенно точно — живой. И хорошо, что про них до сих пор не вспомнили снаружи. Конечно, пара оборотней ничего подгнильщику не противопоставит, а вот ведьма…

Волчица понятия не имела, что она может сделать с подобной тварью, тем более в таком состоянии и с такой слабостью, но вряд ли это понимали горожане. Пожалели, что ли?..

— Нита, — негромко позвал Ларс через пару минут.

— М-м? — Она лениво приоткрыла глаза.

— Я люблю тебя.

И так это у него прозвучало… спокойно, буднично, словно о хорошей погоде сообщал. А ведьма от неожиданности дёрнулась, только сильные ладони на лодыжках сомкнулись крепче, не пуская, а силой выдираться — это и в лучшем состоянии не получалось. Сердце заполошно стукнулось о рёбра, подпрыгнуло к горлу.

— Зачем ты это говоришь? — напряжённо спросила Нита, вцепившись обеими руками в стул, на котором сидела, и глядя на волка настороженно, исподлобья.

— На всякий случай, — усмехнулся он. — Чтобы ты не сомневалась. Идём. — Он выпустил её ноги. — Хочется помыться и пожрать, приключаться на голодный желудок — плохая идея.

***

Уходить молча не стали: всё-таки, как ни крути, тварь к городу привели они, стоило показаться хотя бы начальнику стражи, чтобы пожалел и отпустил. Тому и правда не нашлось до побитой парочки дела — мазнул взглядом, вполуха выслушал и махнул рукой. На кой ему такие вояки, едва на ногах держатся!

Зато они попались Тарсаму. Он воодушевлённо спорил о чём-то с коллегами, но заприметил Ниту, махнул рукой и быстро подошёл.

— Не знаю, откуда вы подгнильщика притащили, но больше там ничего интересного не встретилось? — огорошил он вопросом.

В своём духе, впрочем: что для нормальных людей — проблема, для него — великолепный образец. И хоть Древо тресни, а надо докопаться откуда, что и почему.

Пришлось разъяснять, как добраться до каменного плато, а потом рассказывать, почему монстр вообще пробудился. По крайней мере, Нита поведала свою версию и не забыла упомянуть и про скачки магического фона, и про смерть волка. Вот только историю Аркона-Ритана оставила до лучших времён: не тот разговор, чтобы трепаться перед городскими воротами.

— Теперь-то мы можем вернуться в «Золотую бабочку»? — спросил Ларс, когда Тарсам, извинившись, оставил их, и, не дожидаясь ответа, потянул Ниту за собой.

Берем уже ждал их. Лезть с разговорами предусмотрительно не стал, зато, когда гости поднялись в комнату, их встретил накрытый стол с сытным горячим ужином, который голодные волки проглотили почти не жуя, а после Нита наконец добралась до ванны. Предел мечтаний: окунуться в горячую воду, наконец смыть кровь и грязь и постараться выкинуть из головы всё, что случилось.

Там её и нашёл потерявший терпение Ларс: расслабленной, дремлющей в прохладной уже воде. Укоризненно покачал головой, а после вытащил из ванны, укутал в жёсткое полотенце и отнёс на кровать, после чего сам наскоро ополоснулся. Нита слышала, как он фыркает и плещется, но не было сил не то чтобы встать, а просто повернуться. Глаза слипались.

— Ты спишь, Нита? — услышала она сквозь дрёму, и матрас прогнулся под чужим весом. Ларс склонился над ней, разглядывая долго и внимательно. Но то, что раньше тревожило и вызывало неудобство, сейчас казалось единственно правильным. Как и оборотень рядом, растянувшийся, привлёкший её к себе и уткнувшийся носом в макушку. — Спи, родная.

Ночь прошла без сновидений.

А утром «Золотая бабочка» гудела от последних новостей: маги нашли способ, выкопали заклинание откуда-то из архивов и прибили-таки подгнильщика. Теперь университет требовал труп к себе на исследования, а местная стража хотела выслужиться и отправить его куда-нибудь в столицу. За такую редкость городу полагалась неплохая плата.

— Навели вы шороху, — беззлобно попенял Берем, ставя перед постояльцами кувшин с травяным отваром. Целебные травы Нита дала ему сама, попросив заварить в горячей воде — плечо заживало, но всё ещё ныло, и ведьме совсем не хотелось воспаления.

— Есть пострадавшие?

— Пару ребят зацепило — они не вовремя высунулись, а подгнильщик начал кидаться в стены всем, что в лапу попадалось. Отделались ушибами, ничего серьёзного. Марташу и то больше досталось, а он уже на работу просится.

— А Караш? — не сдержалась Нита.

— Плох Караш, — не стал скрывать Берем. — Лекарь его подобрал едва дышащего. Говорит, повезло, что перевязали, но кровопотеря большая, выкарабкается или нет — одному Древу известно. Он, конечно, мужик крепкий, но…

Чем молитва, лучше лекарство. А лучше местного лекаря только болотная ведьма, у которой он зелья и покупает. Этого трактирщик не договорил, только выразительно посмотрел на Ниту.

— Берем, одолжишь угол на кухне? И бумажку с карандашом, — попросил молчавший до этого Ларс. Письменные принадлежности пододвинул подруге. — Запиши, какие травы нужны, я схожу в аптеку и принесу.

— Уверен? — Нита колебалась. Сама бы сходила, не привлекая Ларса. И так понятно, что мясник ему не нравится.

— Не хочу, чтобы светлый образ сдохшего Караша вставал между нами. Лучше пусть живёт и запомнится неудачником, который упустил такую прекрасную женщину, — подмигнул оборотень.

Зря она волновалась, Ларс в своём репертуаре.

Нита по памяти записала нужные для зелья травы, сделала аптекарю пометку, для кого покупка — иначе тот за редкости обдерёт Ларса как липку. Что-то у неё было с собой, забрала из дома, когда решили временно пожить в Клофорде, но далеко не всё необходимое. А варить надо с запасом, чтобы хватило минимум на месяц.

— Держи. — Нита отдала Ларсу записку. — Я пока основу подготовлю. Жалко, инструментов нормальных нет, не на болото же за ними идти...

— Инструменты, точно! — Ларс хлопнул себя по лбу и метнулся в комнату. Вернулся с сумкой, вроде обычной с виду, но внутри что-то позвякивало. — Хотел сделать это в торжественной обстановке, всё как полагается, но раз уж такое дело… В общем, держи. От всего сердца... и что там ещё говорят в таких случаях?

Видеть смущённого Ларса было настолько странно и непривычно, что Нита даже спорить не стала, когда он вручил ей сумку.

— Это что?

— Подарок. Мне хотелось, чтобы было по-настоящему полезно, голову сломал, пока думал, что тебе пригодится. Вот и…

Нита открыла сумку. В специальном холщовом мешочке лежали серебряные инструменты для работы с травами. С первого взгляда понятно, что сделанные под индивидуальный заказ. Такие инструменты она давно хотела, возможно, могла себе позволить, но жалела денег.

— Спасибо, — проглотив первое готовое сорваться «зачем?» и «забери!», поблагодарила Нита. Подарок был замечательным и очень нужным, а всё остальное… поздновато дёргаться и цепляться за ложную гордость.

Ларс улыбнулся, потом вдруг напряжённо нахмурился и потянулся к карману, но бросил взгляд в сторону, на Веснянку, старательно протиравшую соседний стол уже пару минут, и тряхнул головой.

— Ладно, пойду, раньше принесу всё — раньше будет зелье. А то Караш уйдёт в крону, пока мы тут болтаем.

Оборотень вышел, а Нита отмахнулась от смутного беспокойства, сходила в комнату за травами и после прямым ходом направилась в кухню. Здесь было куда тише, чем в зале «Золотой бабочки», и вкусно пахло мясной похлёбкой. Дородная кухарка украдкой посматривала на пристроившуюся у стола ведьму, с ещё большим интересом разглядывала многочисленные травы и инструменты, разложенные здесь же, но разговор заводить не спешила.

— Эх, и кто мне теперь мазь делать будет? — вздохнул Берем, зашедший проверить, как дела. Уселся напротив Ниты, подпёр голову рукой. — Приезжают всякие мохнатые, увозят лучших ведьм...

— Каких лучших? Я единственная в Клофорде, — фыркнула Нита.

Берем всегда отличался проницательностью, насмотрелся на разных людей, вот и сейчас заговорил о её отъезде как о решённом деле. А ведьма и спорить не стала. Она всё решила, ещё когда они спаслись от подгнильщика, и ночь её решения не изменила. Просто сказать об этом одному упрямому оборотню было страшно, даже после его недавнего признания и несмотря на собственное доверие.

— Тем более! — подтвердил трактирщик. — Вот кто теперь зелья для моего братца сварит?

— Лекари найдутся, — отмахнулась Нита.

— Э-нет! Таких, как ты, днём с огнём не сыщешь, — без лести, искренне сказал Берем. — У меня ж колено с тех пор, как твою мазь втираю, тьфу-тьфу, не ноет.

— Ну хочешь, буду отправлять тебе при случае? Баночки мази на полгода хватает, найду с кем передать.

— Спасибо, конечно, но я больше так, ворчу. — Трактирщик по-доброму улыбнулся. — Незаменимых людей нет, Нита. Но есть те, без которых так тоскливо, что хоть волком вой! Уж прости за сравнение. Так что ты своего Ларса не потеряй, — вдруг перескочил он.

— Его, пожалуй, потеряешь, — ворчливо вздохнула Нита. Но внутри от этой мысли потеплело. Настойчивость мужчины порой раздражала, но того, чего хотел, он добился: доверия. Собственные сомнения в его постоянстве и ожидание предательства выглядели несерьёзно и глупо, даже на взгляд самой волчицы, которая пыталась за них цепляться, но выходило плохо.

К счастью, долго маяться пустыми мыслями не пришлось: Берем ушёл в зал, и Нита погрузилась в приготовление зелья, а этот процесс всегда её успокаивал.