В рамках дозволенного

-42-

Секунда, две…

– Эй, Тимыч, ты чего на звонки не…

Дверь распахнулась с пинка, а бодрый Дериглазов-младший замер на пороге, так и не договорив. Наваждение спало, и я смогла отстраниться, практически отшатнувшись от подопечного и чуть не упав с кровати.

– Ма-амочки мои, – протянул Димка, усмехаясь и обмахиваясь рукой. – Какая картина! А у вас тут жарко. – Он ухмыляется шире. – Давно проветривали?

– Дериглазов, – вспыхнула я, понимая, к чему он клонит. – О чём ты тут думаешь? Я просто кормила мальчика с ложечки! Он сам не умеет.

Дима хмыкнул и вновь окинул нас взглядом: раскрасневшуюся меня на чужой кровати, Тима без майки, подушки за его спиной и блюдце с тортом в руках.

– Или он тебя? – выдавил, наконец, Дима.

Тимка у меня за спиной прыснул и истерично заржал, отставляя блюдце на поднос. Смеялся он долго, качественно, уткнувшись носом в одеяло и вздрагивая всем телом. Мы с Димой ждали.

– Митяй, честно, это не то, что ты подумал, – выдавил пацан через минуту. – Мы просто поспорили.

– Точнее взяли друг друга на слабо, – поправила я, пожимая плечами.

Впрочем, со стороны это «слабо» явно смотрелось по меньшей мере странно, по большей… Я опустила голову, представляя картину глазами Димы. По большей – пошло. И явно могло оказаться ещё пошлей, если бы не явился Дериглазов. Каким бы мальчишкой ни был Тимка, иногда он смотрит так, что ты не можешь противиться. Реагируешь, как бандерлоги перед удавом.

Мы слышим тебя, Каа.

Тьфу ты! Гипнотизёр чёртов. Я украдкой бросила взгляд на подопечного, который успешно отсмеялся и вновь сидел хмурым, покусывая ложечку, с которой только что ела я. Что ж, приятная новость: не брезгует. Неприятная новость: Ладочка, кажется только что ты едва не решилась с ним… Ну нет, быть такого не может!

– На слабо? – вырвал меня из не самых безоблачных раздумий голос Дериглазова. – Товарищи, вы меня разочаровываете. Лада, ты-то родня Никитоса, где хваленая сообразительность?

– Я была сообразительна, как никогда.

Ага, особенно недавно. Когда сидела и не могла пошевелиться под взглядом чёртового малолетки. Хотя дурацкая попытка кормления с ложечки – тоже верх сообразительности. Сам бы попробовал как-нибудь сподвигнуть Тима на откровенность!

– К тому же идея была моя, – проворчал Тимофей, то ли действительно обидевшись, то ли внезапно защищая меня.

Дериглазов смерил его взглядом, покачал головой, но ничего не сказал. Вместо этого он легко отопнул кофейный столик – чашка чая зловеще покачнулась – и плюхнулся на кровать между нами. Доверительно приобнял за плечи Тима, подмял себе под бок меня, по хозяйски обхватив за талию, и заявил:

– Отлично, раз вы такие любители споров, предлагаю решать вопросы более азартным путём. Устроим игру в карты. Послезавтра… Нет, в пятницу!

Он потрепал Тимку по макушке и, на секунду повернувшись ко мне, многозначительно подмигнул. Ай, Димка, ай, затейник! Хотел он посмотреть, что будет, если заставить нас с Тимом сыграть в карты, значит, посмотрит. Из кожи вон вылезет, но добьётся своего. А я, кажется, не буду ему мешать, потому что теперь имею собственные планы на возможную победу.

– И на что предлагаешь играть? – фыркнул Тимка, скидывая с плеч руку друга. Голос прозвучал ворчливо, но лицо выражало крайнюю степень заинтересованности. – На алкашку пока что я не согласен. Всё, хватит.

– На желания, друг мой, на желания. – Димка многозначительно поднял палец. – Или на раздевание, как вариант.

– Дмитрий, ты, кажется, нарываешься, – возмутилась я, тоже пытаясь вырваться. – Второй вариант нам не подходит.

Но Дериглазов-младший держал крепко, так что пришлось смириться и перестать разжимать его руку. Впрочем, Тимофею такое панибратское отношения друга к няне тоже не радовало. Взгляд, которым он смерил покоящуюся на моей талии ладонь, мог испепелить.

– Отлично, тогда на поцелуи! – усмехнулся Димка.

Подопечный подавился последней ложечкой торта – кажется, не в то горло попала, это от шока – и закашлялся. Лицо его покраснело, приобретая насыщенно-малиновый цвет, я даже заволновалась: вдруг сильно подавился? Но друг лишь заботливо похлопал его по спинке и продолжил:

– Хотя желания – идеальный вариант. Попросить можно всё. Что скажете на это?

С трудом откашлявшийся Тим поднял голову. С сомнением осмотрел Дериглазова, меня, руку на моей талии и задравшуюся майку. Вздохнул и согласился:

– В целом, можно.

– Хорошо. – Димка довольно потёр ручки. – А ты, Лада?

Ответить я не успела. В кармане у Димки зазвенел мобильный, выдал поистине дикую мелодию и неистово завибрировал. Дериглазов вздрогнул, мгновенно отпуская мою талию, и пристально посмотрел на экран. Прикусил губу, нервно побарабанил пальцами по одеялу. Я попыталась подсмотреть имя на экране, но Дима специально повернул его так, чтобы увидеть было сложно.

– Лада пока думает, а мне нужно ответить, – бросил он, принимая вызов и вылетая в коридор.

Думать было не нужно – я собиралась отказаться. Зачем, если и так уже выудила почти всё необходимое? Чтобы сыграть пару конов и накопить желания на будущее? Спасибо, мне и так неплохо. Вдруг Тим и играет так же неплохо, как и я? Выиграет, накопит желаний, и мне придёт конец.

– И каков ответ? Сыграем или нет? – поинтересовался подопечный.

– Вообще-то, вопросы пока что задаю я, – усмехаюсь в ответ. – Так что там с аварией?

Подопечный моментально мрачнеет и отворачивается, делая хоть что, только не смотря на меня: отпивает холодный чай, ровно составляет тарелки на подносе, теребит серебряный браслет на запястье. Забавно, я настолько старалась не присматриваться к пацану, что раньше не замечала даже браслета.

Ответа нет.

– Тимофей…

– Я пытался ответить, но нас прервали, – наконец, возвестил он. – Торт я доел сам. Какие ещё вопросы?

– Но ты же обещал! – Я чуть не подавилась от возмущения.

– Обещал, – он кивнул, так и не смотря на меня. – И отвечал. Пока ты меня кормила. Еда закончилась.

– Ну ты наглец…

Значит, еда закончилась и ответы тоже закончились? Хитрый-хитрый мальчик Тимошка, ты же понимаешь, что с таким поведением я кровь из носа заставлю ответить на вопрос об аварии? Что, где, когда, явки, пароли! В смысле, когда случилось, почему и какого чёрта ему теперь нанимают нянек. Женщина, которой распалили излишнее любопытство – самое страшное, что может представить человечество.

– Не надо тут, – фыркнул пацан. – Я честно выполняю условия: кормили – отвечал, еда закончилась – молчу.

– Замечательно, сейчас принесу ещё кусок запеканки! И буду кормить дальше, пока не лопнешь, – не удержалась я, раздражённо наклоняясь к нему.

– И как же ты меня заставишь? Свяжешь? – он тоже подался ближе.

Снова глаза в глаза, почти нос к носу, тяжёлое дыхание и сжатые кулаки…

– Нет, ну вас на пару минут нельзя оставить, – закончивший разговор Дериглазов вновь замер на пороге разглядывая очередную двусмысленную картину. – Что это за стремление стать ближе?

Тимка пронзил друга таким едким взглядом, что даже у меня пробежал мороз по коже, но у Димы, кажется, давно развился иммунитет. Он пожал плечами и снова занял своё стратегическое место – на кровати между мной и подопечным.

– Согласен, судя по взгляду, который мог бы убить, вы наоборот хотели друг друга уничтожить. – Дериглазов повернулся ко мне. – Терпи, Ладочка, пока нельзя, пока что он ещё маленький. Но через тринадцать дней этому лбу исполнится восемнадцать, и ты сможешь с чистой совестью его отшлёпать. – Димка многозначительно пошевелил бровями и шепнул мне на ухо: – И никто не посмеет посчитать, что ты совращаешь малолетних.

Из-за плеча Дериглазова мне прекрасно было видно, как подопечный со стоном закрыл лицо руками. Кажется, он совсем не хотел, чтобы его… отшлёпывали. Это ещё вопрос, кто кого совращает? Этот небритый дяденька первый начал неподобающе себя вести, а я… Внимательно себя осмотрела: бриджи, скромная майка без выреза, домашние тапочки. Именно, а я – сама невинность!

Димка, кажется, подслушал мои мысли, потому что лукаво заметил:

– Впрочем, мало ли, вдруг у Тима другие планы на отшлёпывание.

Я еле удержалась от того, чтобы не закашляться, просто сидела и с каменным выражением лица сверлила взглядом кофейный столик. А Дериглазов продолжал:

– Это и многое другое можно получить, если согласиться на игру в карты. Ну как, Лада, готова?

Но меня смутил не вопрос, а другие его слова. «Это и многое другое». Вопросы. Наглый Тимошка не желает отвечать на них сейчас, но, возможно, ответит, если я обыграю его в карты? Если выиграю, потрачу одно желание на вопрос, если нет… что ж, попытка не пытка.

– Готова, Дим, готова. – Я зыркнула на Тима и добавила: – Кое-кто не умеет исполнять обещания. Значит, будет отдуваться за желания.

Подопечный усмехнулся. Угроз он не боялся.