В рамках дозволенного

-65-

Невероятно, как поцелуй с восемнадцатилетним мальчишкой может быть таким страстным и великолепным. Голову заволакивал туман, ноги подгибались, я теряла ориентацию в пространстве, оставались только его губы, руки и тело. Не помню, когда и как выпустила из пальцев майку, но вскоре обвивала Тима за шею, чтобы ближе прижаться к груди. Не помню, когда руки его со спины сместились ниже, обхватывая ягодицы и притягивая меня за бёдра, вызывая такую волну желания, что от неё дыхание перехватило.

Зато момент, когда мы упали на кровать, я помню идеально, потому что сама попыталась столкнуть на неё Тима. Не получилось, зато Тим осторожно опустился на край и притянул меня к себе, вынуждая сесть к себе на колени. Коснулся губами подбородка, шеи, провёл дорожку к ключицам, легонько прикусывая кожу. Я резко выдохнула, стискивая пальцами его волосы, сжала их в кулак в попытке поднять голову, заставить вернуться к губам. Но когда вообще Тим соглашался подчиняться?

Дыхание опаляло шею. Он замер, делая глубокий вздох, уткнулся лбом мне в плечо, а потом медленно стянул зубами бретельку, покрывая плечо поцелуями. О Господи, это пытка! Одной рукой Тим продолжал обнимать меня за талию, ладонь другой пробежалась по животу наверх и накрыла грудь сквозь ткань бюстгальтера, слегка сжимая и неожиданно срывая с моих губ резкий вздох. Возбуждение достигало максимума, каждое прикосновение становилось бесконечно чувствительным.

Вторая лямка тоже была стянута с плеча, лёгкие поцелуи спускались ниже, к груди. Такие осторожные, такие нежные. Откуда в Тиме столько лёгкости, когда я сгораю от страсти?

Резко выдохнув, отстранилась и перекинула ногу через его колени, чтобы мы оказались лицом к лицу. Тим поднял голову, заглянул мне в глаза – от нового поцелуя было не скрыться. А ещё можно было поймать пальцами края его майки и попытаться стянуть её, чтобы не мешалась. Подопечный на секунду отстранился, нехотя разрывая поцелуй и позволяя избавить себя от одежды, запутался, чертыхнулся и уже самостоятельно сорвал майку. Отшвырнул её в сторону и сразу же снова поймал меня в объятия, заставляя продолжить начатое.

– Ты сводишь меня с ума, – пробормотал Тим. Я согласно кивнула: о да, это взаимно.

Ладони его скользнули вниз по моей спине, остановились на заднице и решительно двинулись наверх, расстёгивая крючки лифчика, избавляя даму от лишней детали гардероба. Я сразу же прижалась к его груди: кожа к коже, обжигающе и нежно – невероятное ощущение. Тело дрожало от желания, я опустила голову, поймала зубами тонкую кожу на шее, мягко прикусывая и зализывая. Наслаждалась вкусом, вдыхала запах, целовала… Хриплый стон Тима совсем снёс голову. О, милый мой мальчик, пожалуйста, продолжай.

Продолжение не заставило себя ждать: Тим подхватил меня, на мгновение вставая, и швырнул спиной на кровать, накрывая своим телом. Ладони накрыли грудь, губы поймали шею, перенимая главенствующую роль. Я запрокинула голову, с трудом втянула воздух в лёгкие, вынуждая себя дышать. Потому что хотелось только одного, потеряться в этих ощущениях. Если огонь, горящий внутри, продолжит пылать, я просто не выдержу. Молодое тело, полное энергии? У Тима, возможно, да… но я старею.

А потому, пока горячие пальцы и губы изучали мою грудь, вынуждая выгибаться в ответ на каждое прикосновение, я опустила руку ниже, накрывая натягивающее ткань джинсов возбуждение. Тим охнул, выругался в который раз и прикусил нежную кожу на груди – явно в отместку.

– Куда торопишься? – простонал он.

– Скажи-ка, кто тут моложе и должен торопиться? – выдохнула я, пытаясь расстегнуть ремень.

Тим рассмеялся. Честно, просто взял и… рассмеялся. А потом поднялся, окидывая меня взглядом потемневших глаз, и запустил пальцы в волосы, качая головой и ероша и так лохматую шевелюру. Он улыбался. Улыбался, смотрел и ждал, будто замер в этом мгновение. Впрочем, как и я.

Звякнул ремень, вжикнула молния – Тим всё же решил последовать моему настоятельному совету и избавиться от джинсов, даже умудрившись не запутаться в штанинах. Следом быстрым движением он и меня избавил от шорт. Теперь нас разделяло только нижнее бельё, последняя и единственная деталь одежды. У каждого поровну, можно делать ставки, кто будет первым.

Хотя я бы проголосовала за ничью!

Потому что медлящего Тима, продолжающего нагло разглядывать обнажённую девушку перед ним, вернула в реальность уже я. Приподнялась над кроватью и ухватила за плечи, вынуждая покорно вернуться к поцелуям. Крышесносящим и безумным. А потом вернулась к собственному увлекательному занятию, опуская руку ниже и сжимая напряжённый член сквозь ткань боксеров. Тимкина ругань сквозь зубы одновременно веселила и невероятно возбуждала. Честно, если бы он продолжил в том же духе, я готова была бы променять секс (к которому всё шло уже неделю) на простые ласки и довести его до оргазма рукой под аккомпанемент этих грёбаных ругательств.

В ответ с меня сорвали плавки. Партнёр явно не горел желанием закончить всё на такой бодрой ноте. Поцелуи вниз по животу, в ответ на которые сокращалась каждая мышца, а по коже прокатывались волшебные мурашки. Щекой мазнул по бедренной косточке, губы ласково провели ниже по бедру, запечатлели поцелуй на коленке. Правая рука в это время исследовала моё тело, ласкала живот, грудь, пальцы останавливались на сосках. Тело готово было извиваться, изгибаться, требуя большего.

– Сейчас же. Вернись. Сюда. – Я протянула руку, пытаясь его поймать.

Но Тим лишь усмехнулся, перехватывая мою ладонь и переплетая наши пальцы, а сам свесился с кровати и принялся рыться в карманах джинсов. Вернулся уже с квадратиком презерватива. Вот тут не выдержала я:

– Значит, планировал? – Но вместо ворчливого, тон получился слишком весёлым и предвкушающим.

– Надеялся, – улыбнулся он, склоняясь ко мне и ловя губы поцелуем.

А я смеялась, отвечая на поцелуй. Потому что к чёрту! Всё к чёрту! Эти мгновения того стоили.

Боксеры с Тима пыталась стянуть я. Он опять чертыхался, но отстраниться не пытался, лишь остервенело целовал в ответ, а потом сам скинул последнюю деталь одежды. Жаркие прикосновения, горячее возбуждение, разливающееся по телу. Казалось, мы в лихорадке, и температура тел это доказывала. Такое притяжение вызывает только лихорадку, но как же от неё хорошо.

Он вошёл одним плавным движением, делая шаг на новую ступень в танце сплетённых тел. Я застонала, запрокидывая голову, пыталась поймать хотя бы маленький глоточек воздуха, но его просто не было, выгорел весь вокруг нас. А потому голова кружилась, грудь болезненно сжималась, но крепкие руки не давали нырнуть в темноту. Я цеплялась за Тима, обнимала ногами и руками, вынуждала целовать снова и снова и тихонько выдыхать в волосы: «Чёрт, от тебя пахнет моим гелем для душа». Правильно, а теперь от меня пахнет тобой.

С каждым толчком, с каждым движением становилось всё горячее. Я из последних сил держалась, стараясь не стонать, чтобы никто не услышал. Хотя кто услышит? Мы остались одни в доме. Тим кусал меня за плечо, потом зацеловывал это место, словно извинялся. До последнего мгновения, до последнего резкого толчка, после которого возбуждение превышало допустимые границы.

От пронзившего тело оргазма пальцы судорожно сжались, вцепляясь в плечи Тима, ногами я крепче обхватила его бёдра, скрещивая лодыжки. Вот же… Твою мать! Ещё несколько толчков – и накрыло уже Тима. Он застонал, пряча лицо в изгибе моей шеи и притягивая меня к своей груди.

Сознание медленно прояснялось. Резко стало холодно, словно охваченное лихорадкой тело вдруг оказалось на морозе, и только от тела Тима, крепко меня обнимающего шло тепло. Кожа к коже. Я вздохнула, ощущая, как мягкие губы осторожно целуют шею: от плеча всё выше, выше…

Звонок телефона раздался с пола. Кажется, со стороны валяющихся там кучей джинсов. Тим раздражённо что-то буркнул, но всё же оторвался от поцелуев, отпуская меня и сползая с кровати. Избавился от презерватива, скинув его в небольшое мусорное ведро для бумаг, натянул боксеры и только тогда ответил на вызов, зажимая трубку между ухом и плечом и параллельно пытаясь облачиться в джинсы.

– Да! – рявкнул подопечный в трубку, внезапный звонок его явно не радовал.

Я прыснула, услышав в ответ бодрый голос Дериглазова. Что именно он говорил, разобрать не удалось, но, кажется, что-то совершенно неважное. Из разряда «мне скучно, просто поболтать хотел».

– Выбрал же время… – простонал Тим. – Нет, блять, я не хочу пиццу на ночь!

Зато ему удалось натянуть джинсы и теперь спокойно сидеть на краю кровати, широко расставив ноги и опершись локтями о колени. Я тоже закопошилась, завернулась в одеяло на манеру тоги и попыталась собрать всю немалочисленную одежду. Кажется, где-то здесь были плавки и шорты.

– Нет, тебя я тоже не хочу, – продолжал ворчать Тим в ответ явно забавляющемуся Димке. – Ни в гости, ни с пиццей, ни в каком ином смысле.

О, вот и низ от комплекта нашёлся, и лифчик, осталось только попасть вон туда, в середину комнаты, за маечкой.

– Всё, хватит, отбой. Завтра, сколько душе угодно, а сегодня ты спишь в своей кровати и в одну глотку доедаешь пиццу, – возвестил подопечный и явно отключился, потому что голос Димы в ответ не раздался.

А в следующее мгновение уже собравшуюся надеть майку меня обхватили со спины и прижали к груди. Тимка ласково потёрся носом о моё плечо, запечатлел короткий поцелуй и просто замер, ероша дыханием волосы на макушке.

– У тебя волосы запутались, – пробормотал он, осторожно пытаясь разобрать колтун пальцами.

Боже, что это за котёнок? Я улыбнулась, пытаясь удержаться от смеха, и расслабленно откинулась в кольце рук. Отлично, раз на место дикого хищника пришёл милый котёнок, буду наслаждаться.