Вампир в Атлантиде

Глава 9

Пещера

Дэниел съежился на месте, припав к потолку пещеры, даже не пытаясь прикидываться человеком. Бунтовщики его боялись? Ну и черт с ними. Так и надо. Дэниел выбежал на солнце вслед за Серай, и если бы не Джек, что удивительно, толкнувший вампира в исцеляющую тьму пещеры, то смертоносное солнце сожгло бы его дотла. Затем, пока его тело дымилось, в ярости от боли и, более всего, от собственной неспособности – снова-здорово – помочь любимой женщине, Дэниел целенаправленно уничтожил всё, до чего дотянулся.

Двое мужчин, которые попытались его остановить, еще долго будут сожалеть о свой глупости. Квинн наконец всплеснула руками в отвращении и вышла, оставив его переживать «детскую истерику».

Дэниел со стыдом сознавал, что она, скорее всего, права, но это не важно. Для него имела значение лишь возможность добраться до Серай. Он знал, что любимая в безопасности, так как Джек последовал за ней и охранял ее в тигрином обличье. Наверное, Серай чувствовала себя в большей безопасности с животным, чем с незнакомцем.

Вполне логично. Дэниел всю жизнь любил женщину, которая сейчас предпочла общество дикого кота из джунглей человеческому. Вампир должен бы усвоить какой-то урок, но черт побери, понять бы еще какой именно.

Дэниел невесело усмехнулся и спустился на пол. В любом случае он проклят. Разве верующие не утверждали, что у вампиров нет души? Его недолговечная надежда на спасение – полная ерунда. Он нашел женщину, которая не желала иметь с ним ничего общего, которая считала, что Дэниел способен ампутировать руку человеку в обычном бою.

Хотя… конечно, он способен на это, но не стал бы… он не делал… не причинял вред своим союзникам. Разве этого недостаточно? Удерживало его от полного безумия лишь то, что Серай отказывалась говорить и с Райзеном. Как только Квинн последовала за ней и пояснила, что на самом деле случилось с рукой атлантийца, Серай бросила испепеляющий взгляд на Райзена и спросила, по какому праву воин напал на ее спутника.

Райзен умолял ее выслушать его версию событий, но Серай игнорировала атлантийца так, словно его не существовало, и попросила Квинн оставить ее на некоторое время в покое. Квинн согласилась, а Джек вызвался охранять гостью. Серай попросила его снова обратиться в тигра. Всё это случилось часа два назад.

Самые долгие два часа в жизни Дэниела.

Квинн вернулась в пещеру и с вызовом посмотрела на вампира, уперев руки в боки.

– И что теперь? Кто наведет порядок? Мне этот торт очень нравился.

Дэниел осмотрелся и понял, что повсюду валяются куски пищи, пролитые напитки, сломанные стол и стулья. Одна из ножек стола попала в потолок. Он не припоминал, как сотворил всё это. Вампир всегда прекрасно умел отбрасывать плохие воспоминания, но что касается уборки… он чувствовал себя бесполезным. Минуточку.

Он мог заставить вещи исчезнуть. Дэниел вспомнил о давным-давно позабытом волшебстве гильдии ночных странников. Один из самых ужасных уроков. Если жажда крови затмевала разум, то все свидетельства убийства следовало убрать.

В то время, как и сейчас, люди с деревянными колами превосходили своим числом его собратьев.

Дэниел закрыл глаза и призвал силы, которыми не пользовался очень давно. Серай напомнила ему, что когда-то он был могущественным магом гильдии ночных странников. Что-то от волшебства должно остаться, пусть он и не пользовался своими способностями несколько тысяч лет. Если вампир и так достаточно силен, зачем ему магия?

«Aidez-moi» [5], – прошептал Дэниел. Помогите мне. Однако эта задача деликатнее его обычных занятий – прошибать головы и спасать людей. Он поискал тонкую линию серебряной энергии, погребенную глубоко в его сознании, и осторожно взял ее своим разумом.

Магия от языка не зависела, но вампир предпочитал использовать французский. Он послал ленту энергии по комнате, и обломки исчезли. Квинн сильно задрожала, когда магия прошла над ней и через нее, но ничего не сказала, пока Дэниел не закончил.

– Мило, – сухо прокомментировала она. – Ты всегда сможешь подрабатывать уборщиком, если тебе не повезет с вампирской политикой.

– Я уже не Прайматор, я уволился.

– Почему?

Дэниел махнул рукой, словно отсекая все вопросы. Но не тут-то было. Все-таки это была Квинн.

– Ты же знаешь, что я эмпат. И даже без уз крови я чувствую твою боль от того, что ты не можешь пойти к ней. Почему бы тебе не рассказать мне о ней? До заката осталось минут двадцать.

– Зачем? – Вампир пронесся по комнате так быстро, что Квинн его даже не заметила, и остановился в нескольких сантиметрах от нее. – Какое тебе дело?

Она склонила голову на бок и посмотрела на Дэниела.

– Потому что я твой друг, идиот. И думаю, у тебя их не так уж много. Так что расскажи мне о ней. Как вы познакомились?

Вампир без особого успеха раздраженно посмотрел на собеседницу, даже подумывал связать ее и заткнуть ей рот, но решил, что дело того не стоит. В любом случае она права. Его внутренние часы указывали, что пройдет ровно двадцать одна минута, и он сможет выйти из этой проклятой пещеры без опаски.

– Хорошо. Расскажу я тебе сказку под названием «Принцесса и кузнец», – съязвил вампир.

Квинн улыбнулась и села на пол, скрестив ноги.

– О, чудесно. Надеюсь, конец у нее счастливый.

– В этом я сильно сомневаюсь. В общем, не стоит тратить наше время. Однажды, давным-давно…

Одиннадцать тысяч лет назад,

Атлантида

– Наш герой, назовем его Дэниел, молодой ученик кузнеца, выбрал путь, ведущий к переменам. Он направился со своим учителем в место, откуда добывался один из чудеснейших металлов в мире – в Атлантиду. Подмастерье нашел магию в народе, стране и в самом металле. Это чудо из чудес называлось орихалкум, сияющий как под солнечными лучами, так и при свете луны, будто оба светила насыщали сущность металла. Молодой и глупый, Дэниел считал вершиной счастья возможность, выполнив дневную работу, в свободное время создавать из этого металла произведения искусства и, даже, как ни странно, ювелирные украшения. Орихалкум, похожий на медь и серебро, встречался очень редко. Он был чище этих двух металлов, но не такой прочный. Так уж повелось, что все редкое и ценное привлекало жадных людей, поэтому металл орихалкум стал одной из причин нападения на Семь островов армий множества королей. Это случалось все чаще и чаще, так что Атлантида находилась в постоянном состоянии обороны. Но не только металл привлекал нападавших, не такую уж он представлял важность. Потому что мужчины, прибывшие завоевать и разграбить континент, в основном имели другой примитивный, жестокий повод. Они желали похитить самые ценные богатства Атлантиды: взять в жены атлантиек.

– Кое-где в мире женщины до сих пор считаются движимым имуществом, – горько заметила Квинн. – Та же фигня, что и одиннадцать тысяч лет назад.

Дэниел внимательно посмотрел на нее.

– Ты хочешь, чтобы я продолжал или нет?

Она кивнула, и рассказчик повиновался:

– Повстречав Серай, Дэниел всё понял. Она была так прекрасна, что поговаривали, будто сами боги хотят ее. Дэниел познакомился с ней, когда она пришла за драгоценностью в магазин, рядом с кузницей, куда он только устроился в подмастерья. Они подружились, хоть подобные отношения были под запретом. Серай – почти принцесса, дочь очень богатого и могущественного атлантийского лорда, который занимал высокий пост среди старейшин. Ее собирались отдать замуж за одного из высокопоставленных атлантийцев. Может, даже за принца. Ее отец никогда не позволил бы ей связаться со скромным подмастерьем кузнеца.

Новый наставник Дэниела, умелый ювелир и резчик по металлу, который владел магазином и кузницей, был эксцентриком. Он работал в магазине по ночам, и, наняв на полную ставку кузнеца, доверил Дэниелу делать ювелирные украшения и присматривать за магазином днем, уверяя, что с первого взгляда узнает честного человека.

– Последнее, самое жестокое нападение застало жителей Атлантиды врасплох. Дэниел остался наедине с Серай в магазине, а ее охранники отошли на другую сторону улицы выпить по кружке эля в жаркий летний день. Армии захватили столицу так быстро, что охранники Серай умерли на улице, пытаясь добраться до своей подопечной. Дэниел спрятал принцессу в тайнике под магазином, а затем попытался отбиться от мародеров, которые решили забрать себе украшения. Солдаты-воры изрезали его ножами, ударили по голове и оставили умирать прямо на входе в убежище.

– Серай провела долгие часы до наступления ночи в темноте, не в состоянии открыть дверцу, придавленную телом Дэниела. И что хуже всего? Она была не одна. Наступила ночь, подтвердив ее подозрения: от дневного сна пробудился ювелир. Он был старшим магом гильдии ночных странников; тех, кто кормился кровью добровольных доноров. Вампир открыл дверцу, и Серай бросилась к Дэниелу.

– Но было уже слишком поздно. Дэниел находился при смерти и не слышал ее; его тело похолодело, как лед. Только легкое движение грудной клетки свидетельствовало, что жизнь пока еще его не покинула. Маг-ночной странник предложил Серай выбрать вместо Дэниела: позволит ли она мастеру превратить умирающего в вампира или даст другу погибнуть?

– Она решила, что Дэниел будет жить, и тот следующие тысячелетия пытался не возненавидеть Серай за то, что она умерла, бросив его. Но к тому времени, как принцесса сделала роковой выбор, атлантийские армии отбились от захватчиков, и охранники отца Серай ворвались в магазин и нашли ее. Она сопротивлялась, когда ее забирали прочь от Дэниела, лишая их совместного будущего. К тому времени, как подмастерье превратился из умирающего в ночного странника, Атлантида уже исчезла – ее уничтожили – и поговаривали, что все свидетельства о континенте погребены на дне моря.

Дэниел закончил свою жалкую историю и посмотрел вверх, ожидая, что Квинн рассмеется над его слабостью. А вместо этого с изумлением увидел, как у суровой командирши, сражавшейся с чудовищами и ужасами, которые заставили бы других свернуться калачиком и молить о смерти, на глаза навернулись слезы.

– Не надо, не плачь обо мне. Я этого не заслуживаю, – хрипло сказал вампир.

Квинн тихо пояснила:

– Может, я плачу за нас обоих, ты ведь знаешь, что мне не суждено быть с Алариком. Лучшее, на что я могу надеяться: встретив свою раннюю и жестокую смерть, мне удастся прихватить с собой несколько негодяев.

– Квинн, тебе бы в театре играть.

– Но это правда, а вот у тебя есть шанс. Иди к ней, помоги. Стань ей необходим и спаси ее ото всего. Далеко не всем дарят второй шанс, Дэниел. Не упусти его.

Ледяной ветер подул в пещеру, прерывая его на полуслове, и Дэниел инстинктивно бросился перед Квинн, защищая ее от новой угрозы, а увидел всего лишь Аларика. Дэниел чуть не рассмеялся при этой мысли. Всего лишь Аларик. «Всего лишь». А ведь жрец представлял собой наибольшую опасность из всех.

Дэниел почувствовал, что солнце село, но решил сначала уточнить у Квинн, не желая бросать подругу:

– Ты хочешь остаться с ним?

Аларик издал горловой рык и окинул вампира горящими зелеными глазами.

– Прекрати, жрец, – посоветовал Дэниел. – Не стоит бороться против ночного странника гильдии и старшего мага. Посмотри в словаре, если не знаешь.

Квинн усмехнулась.

– Верно, он громит шведские столы. Иди, Дэниел, я в порядке.

Дэниел не хотел больше ждать, зная, что Аларик отдаст свою жизнь за Квинн. В любом случае, эти двое, вероятно, хотели разобраться со своими проблемами наедине. Квинн заслужила такую возможность.

Это его не касается. Поднявшись в воздух, Дэниел вылетел из пещеры и проплыл по прохладе под сумеречным небом туда, где стояла Серай. Он чувствовал присутствие любимой и хотел найти ее. Сейчас же. И пояснить атлантийке, что она ни в коем разе не должна больше убегать от него навстречу опасности.

А потом она сможет вырвать его сердце. Но не раньше.

Каньон Оук-Крик

Как только солнце наконец скрылось за горизонтом, Серай обхватила руками колени и приготовилась к разборкам. Точнее к встрече с вампиром. Ей нравились некоторые выражения из современного сленга, вроде «разборок», а также несколько архаичные, например, «птица высокого полета».

Она поняла, что думает о чем-то, не относящемся к делу, но не могла справиться с собой. Последние пару часов Серай пыталась связаться с «Императором», переживая из-за того, что делать дальше. И чувствуя себя круглой идиоткой, потому что ошиблась на счет руки Райзена. Одно ясно: больше она не станет кричать как дурочка. Пора готовиться к бою, как говорил ее отец, хотя, конечно, он был одним из охранников королевской стражи, поэтому имел в виду настоящую битву. Какая еще женщина на планете столько знает о жизни? Пусть сама ее и не прожила.

– Я смогу это сделать, – решительно заявила Серай, отчего спящий тигр вдруг приоткрыл один глаз.

Не успела она пояснить, на что именно способна, или просто вздохнуть, как Дэниел уже оказался перед ней. Как будто упал с небес – в буквальном смысле слова. Вампир притянул Серай в свои объятия и стиснул так крепко, что у нее перехватило дыхание.

И с надрывом потребовал:

– Больше никогда не оставляй меня. Никогда не беги навстречу опасности, если я не могу последовать за тобой. Если бы что-то с тобой случилось…

Джек перевернулся, поднялся, беззлобно рыкнул на вампира, почесал ухо громадной лапой и потрусил прочь на поиски Квинн. Серай прижалась к Дэниелу, желая лишь свернуться калачиком в его объятиях и спрятаться от остального мира и своих обязанностей. Всего на пару минут притвориться, что они – обычная пара, которая может отправиться в уютный уголок и наобниматься всласть. Сделать вид, что они – туристы. И могут вместе стареть.

Вот только Дэниел никогда не постареет, а она может погибнуть в любую минуту, если только они не найдут «Императора».

– Извини. Я должна была доверять тебе в той ситуации с Райзеном. Я сглупила, но теперь всё, – сказала Серай, расправив плечи.

В его глазах идеального черного цвета светилось какое-то подавленное чувство. Вероятно, отвращение.

– Никогда не извиняйся передо мной. Никогда. Я должен был быть осторожнее, мне следовало…

– Я его чувствую, – перебила вампира Серай, переживая вновь накатывающий приступ паники. – Я ощущаю «Императора». Мы можем добраться до него. Это совсем недалеко.