Вампиры. Опасные связи (2010)

Предисловие Ингрид Питт[1] Моя жизнь среди немертвых

Снег летел над Лондоном параллельно земле. Я вышла из такси на Уордор-стрит и принялась осторожно пробираться но снежной каше на тротуаре. Я долго собиралась с духом, прежде чем предпринять эту вылазку, и даже теперь, добравшись до входа в Хаммер-хаус, колебалась, не зная, правильно ли поступаю.

В конце концов, я только что закончила съемки в развесистом блокбастере на студии «MGM», и сама мысль о том, чтобы исполнить роль в дешевом ужастике, казалась мне ступенькой вниз. Я точно знала, что ни Ричард Бартон, ни Клинт Иствуд, с которыми я играла в фильме «Орлиное гнездо», не стали бы даже рассматривать такое предложение.

Стряхнув с плеч снег, я толкнула дверь студии и вошла. Да кого я пытаюсь обмануть? Ну хорошо, положим, «Орлиное гнездо» — это был великий фильм и большое достижение, но с тех пор как я в нем снялась, какими еще успехами я могла похвалиться? А никакими. Надо, надо двигаться дальше, надо что-то делать. Сосредоточусь на том, что дешевый ужастик принесет мне известность.

Взбодрившись, я поднялась на второй этаж.

Накануне вечером я побывала на званом вечере в честь премьеры фильма «Альфред Великий»,[2] где моим соседом оказался сэр Джеймс Каррерас, глава «Hummer Productions». Он сказал мне, что ищет актрису на главную роль в своем новом фильме о вампирах, и осведомился, не хочу ли я у него сняться. Я решила не строить из себя заносчивую звездочку и проявила интерес.

Вот почему я отважилась выйти из дома в такую метель и теперь стояла под дверью кабинета Каррераса, разодетая в пух и прах, но все еще неуверенная в правильности своего решения.

Общаться с Джимми оказалось одно удовольствие. Он подал все так, будто, согласившись на съемки, я делаю ему колоссальное одолжение. В ответ я мило улыбнулась и пообещала, что поговорю со своим агентом, но и режиссер, и я прекрасно понимали, что я уже согласна.

Фильм должен был называться «Вампиры-любовники», а сценарий написал Тьюдор Гейтс по столетней давности рассказу Дж. Шеридана Ле Фаню «Кармилла».

Эти съемки оказались чуть ли не самыми удачными и приятными за всю мою карьеру. Кинокомпания «Хаммер филмс» славилась товарищеской атмосферой, и работа над «Вампирами-любовниками» в этом смысле не была исключением.

Однако временами творческий процесс выходил из-под контроля.

Оба продюсера, Гарри Файн и Майкл Стайл, всегда старались присутствовать на съемках самых «вкусных» эпизодов. Нам с актрисой Маделейн Смит предстояла постельная сцена, а такое не очень-то приятно снимать без правильного настроя. Ни она, ни я до этого даже не фотографировались в обнаженном виде, поэтому мы, посовещавшись, попросили Джимми под любым предлогом услать Гарри и Майкла со съемочной площадки в город.

И вот иду я по коридору «Элстри студиос» в одном пеньюаре, направляясь на съемки этой самой постельной сцены, а мне навстречу наша парочка продюсеров, которых как раз услали вон. Вид у Майкла с Гарри был такой унылый, что я не устояла перед соблазном и решила подбодрить их — на свой лад. И как распахну пеньюар! Правда, всего на секундочку, но зато ребята заметно повеселели.

Одна из лучших вампирских сцен, какие я когда-либо видела, происходит ближе к финалу «Вампиров-любовников». Кармиллу, которая уже выяснила, в кого превратилась, преследует мстительный охотник на вампиров, генерал Шпильс-дорф (его играл Питер Кашинг), и героиня спешит укрыться в своем надежном убежище — могиле. Черные каменные надгробия эффектно выделяются в подсвеченном луной тумане. Кармилла, в одной лишь прозрачной рубашке, плывет над кладбищем, сама похожая на туманное облачко.

Временами съемочной группе удавалось создать дух настоящей жути. Однако, учитывая то, что в фильме снимались шесть молодых, полных жизни женщин, атмосфера порой делалась прямо-таки буйной. Мы то и дело срывали процесс, потому что на нас нападал смехотунчик. Рой Уард, режиссер, проявлял чудеса терпения и такта: он кротко ждал, пока все успокоятся и перестанут хихикать, а потом продолжал съемки как ни в чем не бывало, словно никто только что не катался по полу в истерике.

Особенно долго не давалась нам одна сцена. По ходу действия я должна была укусить Кейт О'Мара. Кейт обычно отменно владеет собой, но уж если слетает с катушек, так только держись, и к смеху это тоже относится. Мои накладные клыки, которые прилаживал настоящий зубной врач, тем не менее жили своей жизнью и не желали держаться как им полагается. В той сцене я борюсь с Кейт, и вот в разгар потасовки мои клыки внезапно решили перебраться в местоположение попритягательней — а именно в роскошные глубины декольте Кейт. Натурально, все мужчины на площадке скопом кинулись на помощь! Вот тут-то Кейт и утратила самообладание. Поначалу я была слишком занята поимкой клыков и их установкой на место, но потом смех напал и на меня.

Мы начали второй дубль. И мои клыки снова ринулись в декольте Кейт, точно кролик в нору! Кейт опять расхохоталась — на актерском жаргоне утрата серьеза называется «расколоться». Остальные держались из последних сил. Кейт удалось взять себя в руки. Третий дубль. Ну что ты будешь делать, клыки опять плюх — и в декольте! На этот раз все съемочная группа, начиная с Кейт, просто покатилась от хохота.

А я уже не хохотала, я разозлилась. Заметив, что один из ассистентов оператора жует жвачку, я поманила его, конфисковала жвачку и кое-как закрепила клыки у себя во рту. Ура, держатся! Но Кейт и компания продолжали валяться со смеху, и мои манипуляции раскочегарили их еще больше. Так в тот день мы больше ничего и не сияли. Тем более что общая истерика накрыла уже и меня.

На следующий день я запаслась жвачкой и заранее закрепила клыки. А все остальные трогательно старались не переглядываться, потому что стоило хоть кому-то с кем-то встретиться взглядом, и на нас опять нападал хохот.

В общем и целом могу только сказать, что эти съемки были чудеснейшим знакомством с миром вампиров и готического шика.

…Когда съемки уже подходили к концу, я узнала, что «Хаммер филмс» запускает новый вампирский фильм под названием «Графиня Дракула». Планировалось, что это будет роскошная, мастштабная картина, а главная роль была как раз по мне: венгерская графиня Эльжбета Батори, серийная убийца. Эта дамочка жила в шестнадцатом веке и прославилась тем, что десятками умерщвляла юных дев: купаясь в их крови, она рассчитывала обрести вечную молодость. Но фильм был вольной интерпретацией исторического сюжета. Еще я узнала, что на главную роль пробуется Диана Ригг. Разумеется, я об этом и слышать не хотела, поэтому просто загнала Джимми Каррераса в угол и добилась, — чтобы роль досталась мне.

Тогда же, на раннем этапе существования «Хаммер филмс», к запуску готовили еще две ленты о вампирах: «Близнецы зла» и «Тяга к вампиру». Я прочла черновые варианты сценариев. Они решили вновь выпустить на сцену мою Кармиллу, но уже как героиню второго плана, а меня это не устраивало, и потому тем сильнее был стимул заполучить роль Батори.

Уж не знаю, как мне это удалось, но в один прекрасный день Джимми Каррерас пригласил меня к себе в кабинет и объявил, что роль Батори — моя.

К сожалению, съемки «Графини Дракула» проходили совсем не с таким куражом, как «Любовников-вампиров». Начнем с того, что управляющие решили, будто кинокомпания при последнем издыхании и скорее всего не выживет. Чтобы как-то справиться, были закуплены подержанные декорации и костюмы из исторического фильма «Тысяча дней королевы Анны». Расчет был на то, что это придаст «Графине Дракула» недостающий лоск, но сэкономит деньги.

Режиссеру, Питеру Сасди, решительно не нравилось название фильма. Ему хотелось чего-нибудь пошикарнее, вызывающего какие-то иные ассоциации. Поэтому Сасди то и дело спорил с продюсером, Александром Паалом.

Впрочем, и на съемках «Графини Дракула» бывали веселые моменты. Например, снимаем мы сцену на сеновале, где со мной Собирается нехорошо поступить мой партнер, Сандор Элес. Смотрю ему в лицо и тут же кричу: «Снято». Сасди приходит в бешенство и заявляет, что он режиссер и поэтому только у него есть право говорить «снято». Я давлюсь от смеха и показываю на лицо Сандора. У него накладной ус отклеился, ну точно бритвой снято!

Все бросились на поиски отклеившегося уса, но это, оказывается, все равно что искать иголку в стоге сена. Пока все искали ус, я пошла к себе в гримерку и выбралась из тяжелого платья. Посмотрела на себя в зеркало и вижу: на животе у меня что-то небольшое, продолговатое и темное. Мышь?! Или какое-то насекомое? Я с визгом смахнула это «что-то» только что снятым корсетом и пушинкой вспорхнула на банкетку.

На визг прибежала моя костюмерша. Я объяснила ей про дьявольского таракана. Она наклонилась, подняла волосатое нечто и показала мне… отклеившийся ус!

С тех пор «Вампиры-любовники» и «Графиня Дракула» успели стать классикой жанра, и я рада, что заставила себя выйти из дома в декабрьскую метель ради встречи с Джимми Каррерасом.

В моей карьере была еще одна роль вампирщи — в фильме Амикуса «Кровоточащий дом» с Йоном Пертви. Изначально фильм планировался как чистый ужастик-хоррор, но Йон донимал режиссера Питера Даффелля, пока тот не переделал сценарий (принадлежавший перу известного автора ужастиков Роберта Блоха) в комедию. По-моему, фильм от этого только выиграл.

Я играла в сугубо комическом эпизоде «Плащ», однако снимали его в поразительно реалистичных декорациях. Гроб в подвале, где моя героиня Карла пережидала дневные часы, был натуральнее некуда и отменного качества. Съемки были в разгаре, когда объявили перерыв на ланч. Я лежала себе в гробу и ждала сцены, когда встаю из гроба, ощерив клыки, и до смерти пугаю противного инспектора полиции. А съемочная группа возьми да и реши, что будет чертовские остроумно забыть меня в запертом гробу.

Через некоторое время до меня дошло, что лежу я в гробу давно, на площадке как-то уж слишком тихо, а меня все не вызывают и не вызывают. Я попыталась приподнять крышку. Заперто. Принялась стучать. Никакой реакции.

Удивительно, какие только мысли не приходят в голову в подобные мгновения! У меня возник следующий сценарий: некая катастрофа унесла жизни всей съемочной группы, и вокруг гроба но всей площадке валяются хладные трупы. Я было запаниковала и начала колотить в крышку, но потом поняла, что стала жертвой типичного для киношников розыгрыша.

Ну хорошо же, они у меня поплатятся! Я затаилась и принялась выжидать. Раз или два мысли о погребении заживо пытались напомнить о себе, но я гнала их прочь. Наконец снаружи послышался какой-то шорох. Я притворилась спящей и, когда любопытные коллеги подняли крышку гроба, весьма убедительно и сладко зевнула, а потом самым невинным тоном спросила: «А что случилось?» Вот так я отыгралась.

Недавно мне случилось побывать в родных краях старого негодяя Дракулы, и там я пережила нечто необыкновенное. Думаю, жители Трансильвании были бы в восторге, узнай они, что их знаменитый соотечественник стал одним из культовых образов в кинематографе.

Как выяснилось, я не просто ошибалась, а катастрофически заблуждалась: кое-кто из обитателей мрачной Сийсоары (а именно так называется место, где родился Влад Цепеш по прозвищу Колосажатель, третий граф Дракула) крайне враждебно воспринимал даже простое упоминание о том, что их герой князь Влад якобы имеет хоть что-то общее с вымышленным вампиром, сочиненным Брэмом Стокером. Почему они полагают, будто вариант, блистательно выдуманный Стокером, постыден, я отказываюсь понимать. Могли бы гордиться Дракулой, но почему-то не хотят. По-моему, лощеный киношный красавец в элегантном плаще мог бы принести немало выгоды и удовольствия стране, до сих пор скованной коммунистическим игом, ужасным режимом, обрекающим местных жителей на жизнь, что ничуть не лучше обрисованной Стокером.[3]

Как таковых вампиров, конечно, придумали не в девятнадцатом веке. Прежде чем вампирам придали лоск и впустили в английские гостиные, эти существа на протяжении многих веков появлялись в мировой истории в самых мрачных и жутких обличьях. Однако их визитной карточкой всегда была одна и та же наклонность: пить кровь у жертв. Вампиры, описанные Энн Райс, едва ли не древнее египетских фараонов. Это утонченные и искушенные создания, которые, найдя себе бесперебойный и надежный источник пищи, приспособились к человечеству и живут с ним бок о бок.

До недавнего времени я полагала, будто вампиров придумали, чтобы потрафить пристрастиям мужчин начала девятнадцатого века — тех самых, что носили цилиндры, унижали и мучили детей, били жен и были сами не свои до власти. Каково же было мое удивление, когда я обнаружила, что во всех странах и культурах бытует та или иная вариация образа вампира!

Когда образ вампира вошел в литературу, официальным его создателем был признан безумный лорд Байрон. Правда, Джордж Гордон Байрон написал лишь отрывок истории о вампире, но его врач, он же — поставщик наркотиков, Джон Полидори, расставшись со своим желчным и раздражительным пациентом после бурной ссоры, заодно унес и рукопись. Полидори решил сам подхватить готическую тему, дописал (и переписал) ее в законченное произведение, которое и стало первым классическим романом о вампирах. «Вампир» вышел в 1819 году стараниями лондонского издателя Констейбла, который изначально по ошибке приписал авторство книги Байрону. Причастность лорда Байрона обеспечила «Вампиру» мгновенный и шумный успех: этот персонаж шагнул из могилы прямиком в высшее общество.

И вот теперь я с радостью представляю читателю новое великолепное собрание рассказов и стихов о вампирах, созданных талантливыми писательницами из самых разных стран. Эта антология, конечно, в тесном родстве с романом Байрона и романом Стокера.

Однако времена меняются, и городскому вампиру, каким его придумал Байрон и расписал Стокер, тоже приходится меняться. Во тьме третьего тысячелетия таятся вампиры нового образца — они ждут своего часа и своих жертв.

Так готовы ли вы, как и я, шагнуть за порог ночи?