Вкус cвета

ГЛАВА 44

Слова режут глубже

«Как я мог быть таким глупым?» — Drinking with Cupid by VOILÁ

Кай Оклер

Прежде чем вернуться с работы домой, я быстро зашел в любимую пекарню Флоры. Насколько она знала, магазин закрылся месяц назад. Но если у вас есть деньги, вы можете добиться чего угодно.

Пока моя собственная невеста дулась из-за того, как сильно она меня ненавидит, пару недель назад я встретился с первым владельцем пекарни и многое обсудил. Я купил в магазине все по рецепту любимых булочек Флоры. Слава богу, сотрудники знали ее заказы наизусть и смогли предоставить мне список выпечки, которую Флора любила больше всего, так что я сэкономил хоть немного денег.

Эта дурацкая пекарня обошлась мне в целое состояние, но она стоила каждого пенни. Особенно, когда я пришел на задний двор с коробкой в руке, которую Флора сразу узнала.

— Это… — она оперлась руками о край бассейна. — Как ты…? Хм?

Я сел на плитку перед ней, не обращая внимания на то, что некоторые части пола были мокрыми и что мои штаны медленно впитывали воду. В последнее время все, что давало мне больше времени с моим черноглазым дьяволом, того стоило.

— У меня свои пути.

Я открыл коробку, вытащил слойку с клубничным кремом и подождал, пока Флора откусит. Она улыбнулась мне. Ее улыбка была такой искренней, что я, наверное, влюбился в нее некоторое время назад, даже не осознавая этого.

— У меня для тебя новости, — сказала она с полунабитым ртом.

— Рассказывай.

Оставшуюся часть печенья она запихнула в рот, на этот раз торопясь прожевать и проглотить, чтобы снова заговорить. Все, что я делал, это смотрел, как она ест, и как будто находился в каком-то странном трансе.

— Короче говоря, мы поженимся через две недели.

— Две недели?! — Это определенно были новости. — Прости, дорогая, но мне нужна вся история.

Ее губы изогнулись в улыбке.

— Прости, — издевалась она, смеясь. — Для человека, который не извиняется, ты слишком часто произносишь эти слова.

Для неё.

— Я хочу еще слойку с кремом, а потом поговорим. — Флора открыла рот, ожидая. Я действительно не знал, во что превратилась моя жизнь. Не могу вспомнить тот день, когда я перестал приказывать всем вокруг и позволил своей невесте делать это со мной, но, если быть честным, у меня больше нет желания это менять.

Если бы Флора когда-нибудь чего-то захотела, я бы свернул горы, чтобы это желание сбылось. Поэтому я скормил ей еще одну слойку с кремом, и она начала говорить. Рассказала мне все, что сказала Стерли, и рассказала, что, по мнению ее отца, перенос свадьбы на семь месяцев в интересах всех.

Однако какая-то больная часть меня была рада, что дату перенесли. Жениться на Флоре и провести остаток жизни рядом с ней, возможно, не так уж и плохо. Мы бы никогда не нашли выход из этой помолвки всего за четырнадцать дней, и я не был уверен, что все еще хочу этого.

Флора потянулась, ее едва прикрытые груди поднялись над поверхностью воды. На ней было белое бикини, и оно держалась за свою жизнь на тонких, но смехотворно длинных бретельках. Флоре пришлось пару раз обернуть эти веревочки вокруг талии, или, возможно, так их и надо носить. В любом случае, меня не особо волновали эти веревки, я был больше сосредоточен на этих веселых сиськах и твердых сосках, которые прижимались к материалу.

Она всегда отвлекала, и при этом была самой горько-сладкой. В то время как рациональная часть моего мозга знала лучше что нужно оставаться сосредоточенным и помнить о нашей цели, большая часть была занята тем, что была очарована ею. Очарована каждым изгибом ее тела. Очарована ее глазами, этими сочными губами и тем, как она жестикулировала руками, когда злилась.

Если и существовал способ остановить вращение мира, то я был уверен, что этот вариант: смотреть на Флору. Каждый раз, когда я смотрел на нее, ничто, казалось, больше не имело никакого значения.

— Стерли думает, что папа не имеет ко всему этому никакого отношения, — сказала Флора и опустила руки обратно в горячую воду. Меня восхитило то, что она решила пойти купаться посреди зимы. Раньше шел снег, и правда, вода нагрелась, поднялся пар, и я знал, что она не замерзает, но лично я зимой даже не взглянул бы на этот бассейн.

— Что ты имеешь в виду?

Ее глаза закатились, и у нее вырвался тяжелый вздох.

— Она думает, что кто-то заставляет его шантажировать тебя. Я, честно говоря, сначала не хотела ей верить, потому что мне это показалось очень глупым, но у меня была пара часов, чтобы подумать об этом, и я пришла к выводу, что она, возможно, права.

— Кто-то вроде Джули, — сказал я и провел рукой по лицу.

Конечно, она еще не закончила с этой семьей. В ту секунду, когда она убила Итана, я знал, что она в конце концов вернется за нами с Аресом, но не был уверен, когда и как. Теперь я знал. Хотя почему, так и не было известно.

Зачем ей идти на такие меры? Зачем ей нужно было, чтобы Чендлер Адамс сблизился со мной, и почему Флора замешана во всем этом?

— Я не хотела этого говорить, — Флора потянулась к моей руке. Куча капель горячей воды скатилась по моей коже до колен, создав еще одно пятно на штанах. — Но знаешь, если она вдохновитель всего этого, почему я здесь? Насколько я понимаю, она меня даже не знает.

Я тоже об этом думаю.

— Твой отец сказал, что они подписали какой-то контракт на нашу свадьбу много лет назад, когда ты была еще ребенком.

Но мне это всё равно кажется ложью. Откуда они могут знать друг друга?

— Ты тоже, — напомнила она мне. — Ты не намного старше меня.

Я ухмыльнулся.

— Мне всего около сорока.

Флора плеснула в меня водой. Я не возражал, она могла бы затащить меня в этот бассейн к себе, мне все равно. Однако я снял очки, чтобы протереть их, но понял, что это бесполезно, поскольку мои рукава тоже были мокрыми.

— Я сказал это только потому, что ты думала, что мне за тридцать. Это было худшее оскорбление, которым меня когда-либо оскорбляли.

— Ну, я сказала это только потому, что знала, что это тебя оскорбит.

Ее глаза закатились, как всегда злясь на меня.

— Тем не менее, это не доказывает, что твоя мать меня знает.

— Она не моя мать, — возразил я. — Джули, возможно, и родила меня, но она никогда не была моей матерью.

— Я знаю, мне так…

Я взял еще одну слойку с кремом и швырнул ее прямо в голову моей невесты.

— Не извиняйся. Никогда.

— Ты потратил впустую прекрасный слоеный крем! — Флора сердито вскрикнула. — Я могла бы это съесть.

— Я куплю тебе миллион таких, дорогая; никто не причинит тебе вреда. — Я перевернул ее руку, теперь глядя на ее пустой безымянный палец. — Где твое кольцо? — На этот раз мой голос прозвучал на удивление холодно, вроде ледяного, который я давно не использовал по отношению к Флоре.

Флора попыталась оторвать от меня руку, но моя хватка только усилилась.

— Я не хотела рисковать. Я побоялась, что хлор испортит его, в конце концов, хлор — враг золота номер один.

— Никогда больше не снимай его.

— Только когда я иду купаться.

— Если ты войдешь в этот бассейн, пока меня здесь нет, но есть мои сотрудники, ты будешь нести ответственность за смерть нескольких человек. И я серьезно говорю об этом, Флора. — Я отпустил ее руку. — А теперь выходи. Нам нужно выяснить, что Джули замышляет против нас.

Ее голова затряслась.

— Против тебя. Меня просто каким-то образом втянули в это.

— Что бы это не было. Вылазь.

— Заставь меня.

Я стоял.

— Если ты не выберешься из этого бассейна в следующую минуту, я приду и утоплю тебя или сделаю что-нибудь еще более жестокое.

— Что может быть ужаснее, чем утонуть, мистер Оклер? — она ухмыльнулась и ее брови поднялись. — Угрожать мне словами: «Я не позволю тебе кончить» снова не получится, ты это знаешь. Ты ненавидишь наказывать меня. — У нее была еще одна точка зрения. Думаю, сейчас было сто к одному. — Кроме того, я могла бы просто раздавить твою голову между своих бедер и убить тебя.

— Я думал о большем… сжечь твои туфли. — Она ахнула, к моему большому удивлению. — Ты забываешь, что я умру счастливой смертью со сладким вкусом твоей киски на моем языке.

— Не смей трогать моих малышей! — Глаза Флоры стали ледяными. — Я обязательно нанесу серьезный ущерб твоему банковскому счету, если ты прикоснешься к ним.

Я не сомневался в этом.

— Тогда вылезай из воды.

— Скажи: «Красотка, пожалуйста».

— Я не буду.

— Хорошо, тогда скажи: Моя любимая Флора, моя собственная королева, источник света для моей темной души, покинь мой собственный пруд и помоги мне. Боже, я буду любить тебя до конца наших дней.

Моя голова склонилась набок, рот открылся.

— Что? — Я моргнул, глядя на Флору, а она ухмыльнулась мне. — Знаешь что, я соглашусь на «красотка, пожалуйста». Ну, красотка, пожалуйста?

— Все еще нет. — Флора засмеялась, затем потянула меня за руку, но я не пошевелился. — Ой, кстати… Лола хочет сестру.

Я моргнул. А потом я снова моргнул, потому что что, черт возьми, только что сказала Флора? Это было даже хуже, чем превратиться в Шекспира.

— Сестру?

— Ага, — она хлопнула меня по колену. — Она спросила, можем ли мы подарить ей одну после того, как поженимся. Не буду врать, я думала, что мне придется объяснить ей что такое секс, но…

— О, она знает. — Глаза Флоры резко расширились, и я просто не смог сдержать смешок, заставивший меня посмотреть на это зрелище. — В прошлом году она прочитала пару страниц книги Ареса по биологии, а затем, конечно же, расспросила о каждой детали, которую она не поняла. Лола умный ребенок.

— Круто. Я даже не знала, что она умеет читать. Ей шесть.

Я пожал плечами.

— Ну, было бы странно, если бы она умела стрелять из пистолета до того, как научилась читать, так что…

— В любом случае, — Флора прочистила горло. — Я не могла сказать ей, что на самом деле мы не поженимся, а это означало, что я ни за что не подарю ей сестру, поэтому я сказала, что она должна спросить тебя.

Мое сердце сжалось, и если бы я не знал ничего лучшего, я бы подумал, что у меня сердечный приступ. Это было больно, чертовски больно.

Я знал, что Флора все еще надеется, что мы в конце концов не поженимся, но, черт возьми, получение подтверждения оказалось хуже, чем я мог себе представить. Я был здесь и думал, что могу умереть, если проведу еще секунду без нее рядом со мной, и единственное, что она нашла полезным, когда дело касалось меня, — это мой член.

Хуже всего было то, что я даже не мог ее винить. Я бы тоже ухватился за ближайшую возможность трахнуть ее.

Флора была моим домом, даже если я не был ее домом. Каждый дюйм моего тела кричал о ней: обнимать ее, целовать ее, любить ее. Моя кожа горела, когда она не прикасалась ко мне, и единственным способом успокоить ожог было ощущение любой части ее тела на своей. Мое сердце болело и билось только ради нее.

И все же она ударяла меня в живот при любой возможности, тянула за швы моих органов, как будто хотела медленно меня убить. Это была пытка, но в каком-то ужасном смысле я это заслужил.

— Что случилось? — спросила Флора, и я заметил, что она сейчас стоит прямо передо мной, обернув тело черным полотенцем.

Когда она вышла из воды? И откуда она взяла это полотенце?

У меня вырвался глубокий выдох.

— Ничего. — Я встал, обернулся и уже был готов уйти, когда чья-то рука потянулась к моей и обхватила мое запястье так сильно, как только могла.

— Я сказала что-то не так?

Наши глаза встретились, и если мои не обманывали меня, в ее глазах действительно было беспокойство. Но этого не могло быть.

— Ничего, — повторил я. — Каждое твое слово было правильным.

— Тогда почему мне кажется, что я сказала все не то, Кай? — Она подошла ко мне ближе, настолько близко, что ее грудь коснулась моего туловища. — Почему ты вдруг ведешь себя так, будто я вырвала твое ледяное сердце прямо из груди?

Потому что именно это она и сделала.

— Пожалуйста, скажи мне, что тебя беспокоит. Общение — это ключ к успеху, Кай. Если ты не скажешь мне, что я сделала не так, я не смогу стать лучше.

Я отдернул от нее руку и отступил назад.

— Это нам больше не нужно, не так ли? Через две недели все закончится и ты вернешься к трудовой жизни без миллиона перерывов. Тебя даже не будет волновать тот факт, что я нахожусь где-то в толпе, наблюдаю за каждым твоим движением и при этом слежу за тем, чтобы ни один присутствующий человек не осмелился к тебе приблизиться. Тебя не будет волновать, что я все равно расстреляю каждого мужчину в «Тартаре» за то, что он смотрит на тебя не так, как следует.

Ее брови сошлись вместе. После секунды колебания она сказала:

— Что ты имеешь в виду?

Это было унизительно, но раз уж я уже намекал на это, то с таким же успехом мог бы выплеснуть и остальное.

— Я говорю, что мысль о том, что ты когда-нибудь выйдешь замуж за кого-то, кроме меня, и родишь ему ребенка, меня убивает, Флора.