Сидя с друзьями за ужином, Алексей всё не мог забыть, что услышал только что за дверью любимой, где та беседовала с подругой и сестрой. Видя его растерянность, друзья не давали вновь упасть духом…
— Ты, — сделав глоток вина, стал говорить довольный Антон. — Не жди, что она сразу в объятия бросится.
— Я не жду, я понимаю, — вздохнул Алексей. — Только всё равно страшно… Неужели и к детям не подойдёт?
— Подойдёт… Ты сразу всего хочешь, — улыбался Николай. — Тебе придётся её вновь влюбить в себя.
— Я сделаю это, я смогу, — верил Алексей и тоже стал улыбаться, вспоминая, как пел для любимой, как видел в её глазах свет любви и того же желания быть вместе вечность…
— О, мы даже не сомневаемся, — засмеялся радостный за него Антон. — Мы тебя просто успокоить хотим.
— Что ж, — с облегчением на душе вновь вздохнул Алексей, накладывая себе разнообразной еды на тарелку.
— Аппетит проснулся! Ну, наконец-то! — воскликнул Николай, следуя его примеру. — Жизнь! Так отрадно тебя видеть таким!
— А вы уверены, что он её не тронул? — вдруг вопросил Алексей, на что Антон стал серьёзнее:
— Насколько известно, не тронул. Она не давалась, поскольку тоже не верила. В этом её характер помог.
— Но ты спросишь потом у неё самой, — подбодрил Николай. — Расскажет.
В тот момент в столовую вошли и Александра с Алёной. Ничего не говоря, они собрали на несколько тарелок еды…
— Мы ужинаем с Софьей, — сообщила, когда уходили вновь, Александра.
— Да, — кивнула Алёна. — Её нельзя такую оставлять.
Они ушли, провожаемые взглядами, и Антон развёл руками:
— Будто холостые вновь… Приходится есть одним.
Друзья засмеялись, но ужин их продлился недолго. Вошедший слуга доложил о прибытии князя Фёдора Фёдоровича Аганина. Алексей тут же вскочил с места, уставившись на двери, через которые вошёл отец Софьи, с порога восклицая:
— Где моя дочь? Где она?!
— Наверху, — только и успел сказать Алексей, как тот убежал скорее на второй этаж, заглядывая в каждую комнату в поисках, где была Софья.
Алексей отправился следом, но не решился войти в комнату, где Фёдор Фёдорович уже уединился с дочерью, попросив Александру и Алёну выйти…
— С ней лучше пока не говорить, — смотрела печально Алёна. — Вам лучше вернуться и поесть…
Алексей отвечал молчанием. Простояв ещё несколько минут, он всё же последовал совету Алёны и вернулся в столовую, где друзья продолжили ужин. Аппетит, который недавно будто проснулся, уже отсутствовал, а тревога за любимую вновь вернулась, что чувствовал каждый…
Софья же, увидев прибывшего отца, стояла в стороне и смотрела с подозрением…
— Даже не обнимешь отца?! — удивился тот, на что дочь, усталая и терпящая чуть стихнувшую головную боль, ответила:
— Из-за Вас я бежала из дома, а теперь Вы здесь?!
— Ах, да, — вспомнив из сообщения в полученном утром письме, что у Софьи потеря памяти, кивнул отец. — Хорошо, — сел он в кресло. — Софья… То всё в прошлом, да пусть там и останется. Кто не ошибался? Теперь всё иначе. Мамонова нет. Ты жена того, о ком мечтала.
— Я начинаю думать, что всё подстроено, лишь бы заставить меня жить по чьему-то указу, — с недоверием смотрела Софья.
— Это наказание мне, — понимал отец. — Твоё неверие ко мне вернулось… Сам виноват. И чей же указ? Не мой ли?
— Не смею предположить, — гордо выдала Софья.
Она хотела отвернуться к окну, но вновь пронзившая головная боль заставила съёжиться, словно всё тело было вдруг ранено. Поспешивший к ней отец успел поймать в руки, не дав упасть…
— Господи, — уставился он в шоке на потерявшую сознание дочь. — Помогите! — выкрикнул он, но поспешил положить Софью на постель.
Тревога за её здоровье возросла не только у него, но и у Алексея, тут же примчавшегося на зов.
— Доктор должен быть с минуты на минуту. За ним уже посылали, — молвила Александра, встав на пороге вместе с остальными.
— Что с ней сделали?! — вопрошал взволнованный отец. — Где её нашли? Что случилось?
Он засыпал вопросами, а успокаивающая его дочь поспешила поведать всё, как было…