Внезапная удача 2 (СИ)

Глава — 57

Надеждою жил, так долго я ждал

И вот наконец-то тебя повстречал.

Вернула судьба нашу встречу с тобой,

Но мне не решиться шаг сделать любой.

Прекрасней тебя нет на свете, нет-нет.

Да может быть поздно ищу я ответ,

Смогу ли я сердце твоё покорить

И что не достоин тебя — позабыть.

Кто ты для меня — зимой солнца свет.

Кто ты для меня — весенний рассвет.

Ты стала моею заветной мечтой,

Моею любовью, моею судьбой.

Настолько добра оказалась весна,

И мне не страшны ни ветра, ни зима,

Что так не желают ещё уходить,

Что так и мечтают всё погубить.

Смотрю на тебя, и мне снова тепло,

Всё кажется, будет ещё хорошо,

Но тебя не решиться своею назвать,

Сказать, что достоин своей величать.

Кто ты для меня — зимой солнца свет.

Кто ты для меня — весенний рассвет.

Ты стала моею заветной мечтой,

Моею любовью, моею судьбой.

Любуясь милой, когда они проснулись утром и вновь встретились теплом взглядов, Алексей провёл ласково пальчиком по её носику и губам. Он тихонько напел песню из прошлого и улыбнулся её улыбке:

— Это я тебе сочинил… Много песен тебе сочинил и все ещё вновь спою да новые посвящу… Как же я люблю тебя… Ты — всё для меня… Без тебя нет ни жизни, ни меня…

— Люблю, — прошептала в ответ Софья, зачарованная им и его любовью. — Люблю, — повторила она вновь.

Большего было и не нужно слышать… Вновь целуя, вновь лаская друг друга, им будто никогда не было так хорошо. Лишь только появление стука в дверь, когда уже день во всю царствовал вокруг, заставил вернуться в реальность…

— Доктор приехал, Ваше Сиятельство, — послышался голос Макара, и Алексей, оторвавшись от любимой и вновь поцеловав в губы, ответил:

— Сейчас! Я выйду! Проводи в гостиную!

Алексей поспешил накинуть халат, чтобы скорее предстать перед доктором, и Софья сделала то же самое, но выйти из комнаты не решалась:

— Мне страшно… Может всё зря?

— Любимая, — улыбнулся Алексей. — Давай примем его здесь. Он тебя сразу осмотрит. Я верю, мой брат послал лучшего врача. Иначе не может быть. Кстати, Пётр и сам по пути сюда с супругой. Когда тебя нашли, он всё же уехал с нею домой, в Швецию. Рожать ей надо было. Теперь, вот, приедут к нам вновь.

— Хорошо, — улыбнулась с надеждой на лучшее Софья…

Пригласив доктора пройти в комнату, Макар сразу ушёл, а взгляды врача и Алексея встретились удивлением. Софья заметила и это, и то, что их удивление казалось крайне неприятным.

— Алексей?! — вопросил доктор, и тот, вобрав побольше воздуха от неудобства встречи, вымолвил:

— Вот так встреча…. Валентин… Ты выучил русский?!

— Прошу прощения, раньше приехать не мог. Был в отъезде, но слышал, что другой доктор не решился ни на что, — сразу ответил тот. — Зная серьёзность дела, предлагаю помощь. Не потому, что Пётр просил. Надеюсь, обойдёмся без операции.

— Даже не знаю, что ответить, — усмехнулся Алексей и повернулся к Софье. — Мы знакомы, как понимаешь… Были когда-то друзьями. Валентин…. учился тогда на доктора. Вижу, и русский хорошо выучил.

— Не стоит вспоминать прошлое, — перебил тот, видя, как Софья думает услышать неприятную историю, и как Алексею сложно всё рассказать. — Я могу провести обследование, если доверяете.

Выдержав паузу, Алексей взглянул в глаза Валентина, казавшегося профессионалом своего дела. Будто не было иного выбора, Алексей только кивнул…

— Что ж, — приняв это за согласие, сказал Валентин. — Попрошу позвать сюда одну служанку, которая будет мне помогать, а Вас, граф, прошу обождать за дверью.

— Евдокия! — тут же позвал Алексей в коридоре, и та скорее примчалась на зов…

А потом… Долгое ожидание за дверью казалось Алексею невыносимым. Кратко послышалось вдруг, как Софья вскрикнула, и ждать больше не смог… Внезапно войдя в комнату, он тут же остановился. Софья сидела на краю постели. Евдокия держала её в поддержку за руку, а доктор стоял напротив…

— Что ж, — вздохнул Валентин. — Я думаю, могу сообщить несколько приятных вестей.

Он повернулся к Алексею, а тот, затаив дыхание, взирал так, будто перед ним враг, будто тот сейчас огласит с насмешкой нечто ужасное. Глубоко вздохнув, Валентин продолжил:

— Вмятина на голове гораздо меньше, чем описал прежний доктор. Опухоль тоже… Это кратко. А что касается головных болей да остальных недомоганий, могу с уверенностью заявить, что Ваша супруга…. Вы, Софья Фёдоровна, — перевёл он взгляд и на неё. — Ждёте ребёнка.

— Ребёнка?! — выдохнула удивлённая услышать такое Софья.

Она прижала руки к животу, которого ещё не было видно, и со слезами счастья на глазах взглянула на такого же осчастливленного новостью Алексея. Тот сразу заключил её в объятия, но, будто вспомнив о неприятной истории между ним и доктором, обратился к Валентину:

— А как же память? Опухоль не опасна?

— Нет, насколько видно, всё проходит. Память может вернуться. Но, — вздохнул тот вновь, а каждый его вздох был будто вздохом облегчения, будто был и сам рад принести лишь добрые вести. — Надо жить без особых потрясений. Для опухоли я привёз специальную мазь. Память же надо тренировать. Посещать места прежние, жить и наслаждаться жизнью… Думаю, я здесь больше помочь ничем не смогу.

— Валентин, — смотрел с появившейся благодарностью Алексей. — Обожди, прошу, в кабинете? Евдокия, проводите.

Как только все ушли, Алексей сразу крепко обнял любимую, и они оба скорее стали жарко целоваться, празднуя великое счастье…