Во власти счастья

3

Несмотря на очевидное разочарование от отказа, сразу мужик не уехал. Выдал мне кусок мешковины, чтобы я могла хоть как-то прикрыться, и проехал немного вперёд, припарковавшись параллельно забору. Его пристальный взгляд жёг мне спину, дерюга нещадно кололась сквозь тонкую ткань, но я упрямо игнорировала все неудобства. Потому что не была уверена, что стража на воротах вообще меня пропустит. Особенно в одной рубашке. А так имелся мизерный шанс их на это уговорить… И путь к отступлению, если план всё-таки не удастся воплотить в жизнь.

— Явилась, не запылилась! — навстречу выступил один из стражников, недвусмысленно преградив мне дорогу.

Второй согласно пристроился рядом.

Я остановилась, не дойдя до них буквально пару метров.

— Пустите, а, — произнесла, не дожидаясь, пока они меня прогонят. — Я опаздываю.

— Ты совсем обнаглела? Возвращаешься под утро, да ещё и в таком виде. Твой любовник что, не смог тебе какое-нибудь платье выделить, коли прошлое не устояло перед его напором?

Отреагировать можно было по-разному: смутиться, начать оправдываться или ругаться… Но я видела, что стражник придирается не всерьёз. Просто забавляется.

Скучно же стоять круглые сутки без дела. А тут такое развлечение. Грех его упускать. И в другой ситуации я бы непременно ему подыграла. Вот только после бессонной ночи, насыщенной не самыми приятными событиями, у меня не было ни сил, ни желания притворяться.

Не проколоться днём было гораздо важнее. А пока можно побыть собой.

— А обойтись без грязных намёков никак нельзя? — устало осведомилась я. — У меня не то настроение, чтобы упражняться в колкостях.

— А что так? После бурной ночи у тебя на лице должна улыбка сиять, а ты какая-то понурая. Что, оплошала? Или он удовлетворить не смог? Так давай я тебя уважу — у меня с этим проблем нет!

— А у меня нет времени.

— Да ладно тебе! Самое большее — завтрак пропустишь. Зато мигом повеселеешь, обещаю.

— Послушайте. Мне сейчас правда не до шуток. Честно. Просто пустите и всё.

Тут второй стражник, во время нашей перепалки внимательно за мной наблюдавший, без лишних слов отстранился, открыв мне вход на территорию дворца. Однако первый отступать не собирался и тотчас занял его место:

— А что нам за это будет?.. Я не прочь провести с тобой пару сладких ночей… Может, подумаешь на досуге?

— Хватит, — внезапно вмешался второй стражник. — Оставь её в покое. Беда с ней приключилась, не видишь, что ли?

Первый проследил за взглядом товарища, увидел бурые пятна на сорочке и сразу поменялся в лице, подтвердив мои предположения касательно истинной причины задержки.

— Что с тобой произошло? — совсем другим, обеспокоенным и участливым тоном спросил он. — Тебя кто-то обидел?

— Да подкараулили двое в переулке, оглушили и ограбили. Даже платье забрали, — соврала я.

— Кто? Ты успела их разглядеть?

Я покачала головой:

— Оборванцы какие-то.

— А этот? — стражник кивнул на телегу с мужиком.

— Нет, он тут ни при чём. Он всего лишь меня подвёз. Если бы не он, я б, наверное, так в канаве и померла… Вы только не говорите никому, ладно? Не хочу, чтобы обо мне по углам шептались.

— Ладно. Иди, пока тебя не хватились, — понимающе вздохнул второй стражник.

— Спасибо! Спасибо огромное! — я коротко поклонилась и поспешила шмыгнуть во двор, пока стражники не передумали.

— Но о моём предложении всё-таки подумай! — полетело мне в спину.

Затем послышался приглушённый вскрик, словно мужчину неожиданно ткнули локтем в бок, и виноватое:

— Не, ну а что такого-то? Я же не силком её в постель тащить собираюсь.

Что ответил ему второй стражник, мне разобрать не удалось. Но бормотание вышло довольно нравоучительным. А под конец его и вовсе перекрыл стук подков по мостовой — это мужик, убедившись, что в его присутствии больше нет необходимости, тронул лошадь и отправился домой в сопровождении жуткого скрипа и дребезга. Причём раньше его телега вроде не издавала столь противных звуков… Или я просто не обращала на них внимание, списав на фоновый шум. Впрочем, в тот миг меня мало интересовали всякие странности. Мне требовалось как можно скорее добраться до своей каморки, не попавшись при этом никому на глаза. И я, отложив разборки на потом, торопливо засеменила к северному чёрному ходу — единственной двери, которая могла оказаться открытой ночью… И её действительно не заперли!

Судьба явно мне благоволила. Потому что дальше тоже обошлось без приключений. И в каморку я ввалилась незадолго до побудки.

Соседка ещё спала и на моё появление не отреагировала, но когда я подошла поближе — убедиться, что она вообще дышит — тотчас распахнула глаза и бросилась мне на шею:

— Милия! Ты цела! Я так за тебя волновалась!

— Я за тебя тоже, — скривившись, я аккуратно отцепила подругу, усадив её обратно на кровать. — Думала, тот наёмник тебя лошадью затоптал.

— Не, только с ног сбил — я неудачно упала, когда отпрыгнула. А потом ему стало не до меня: какая-то женщина заверещала, он под шумок и смылся. Испугался, наверное, что стража на крик прискачет. Её, конечно, всё равно кликнули, но тех всадников уже и след остыл. Меня тоже задержали, расспросили, но я ничего толкового сказать не смогла, и от меня быстро отвязались. А чего они от тебя хотели-то?

— Чего-чего… Известное дело. Надругаться.

— Кошмар какой! Они, наверное, на нас обеих глаз положили, но мне повезло… Как же ты теперь дальше жить будешь? После того как тебя вдвоём…

— Да не успели они. Я сбежала.

— Как⁈

— Молча. Притворилась покорной, потом врезала одному в нос, другому в пах — и наутёк. Насилу ноги унесла. Хорошо, они дверь избы запереть забыли.

И я почти не соврала! Лишь опустила некоторые подробности. Но была уверена, что дворцовые сплетники это исправят… А потом и стражники добавят.

— А как же… — девушка глазами указала на подол моей рубашки.

— Это не моя кровь.

— Ну ты даёшь… Знаешь, Милия. Ты так сильно изменилась за последние дни. Я тебя просто не узнаю. То ходишь сама не своя, от каждой тени шарахаешься, то вдруг такое отмочишь, что у меня волосы дыбом встают! Всё это совсем на тебя не похоже. И сейчас. Я словно разговариваю с совершенно другим человеком. Что происходит? Куда делась моя подруга?

И я внезапно осознала, что как никогда близка к провалу. Притом вдвойне, потому что своё имя слышала далеко не впервые, а вот имён окружающих практически не знала. И догадайся король меня на это проверить, непременно бы прокололась! А если бы он при этом ещё и с соседкой моей поговорил, мне было бы точно несдобровать.

Ситуацию следовало срочно исправлять.

— Никуда. Я по-прежнему здесь, в этом теле… Просто очень устала. От однообразия. Каждый день одно и то же… Надоело! Иногда так хочется чего-нибудь нового… А чтобы изменить жизнь, нужно прежде начать с себя. Тогда и окружающее подтянется.

— Складно говоришь. Словно учёная… — задумчиво протянула девушка.

Я испуганно затаила дыхание.

— … но ты всегда была рассудительнее меня. И умнее. Зато мне красоты больше досталось! — улыбнулась соседка, вновь заключив меня в объятия.

Я осторожно ответила тем же.

— Ты только в следующий раз заранее предупреждай, ладно? — шепнули мне на ухо. — А то напугала — жуть! Я уже и навыдумывала себе невесть что…

— Обязательно, — закрепив успех, я отстранилась и поспешила перевести тему: — Слушай, ты не принесёшь мне новое платье? И бельё. Не хочу лишний раз по коридорам в таком виде ходить. Ещё наткнусь на кого.

— Конечно! Я мигом.

И упорхнула.

Я облегчённо выдохнула.

Вроде пронесло. Но надолго ли? Как быстро моя соседка догадается, что её подруга слишком сильно изменилась за столь короткий срок и заподозрит неладное? Второй раз так легко я не отделаюсь…

При подобном раскладе спонтанное замужество уже не казалось плохой идеей. Но всё равно хотелось бы обойтись без него. И я собиралась хорошенько поразмыслить над этим вопросом… Едва голова перестанет напоминать чугунную. Однако судьба сложилась иначе.

— Что это с тобой сегодня? — строго осведомилась королева, когда я принесла ей завтрак.

Я осторожно обернулась, не выпуская подноса из рук:

— Со мной, госпожа?

Хотя больше она ни к кому обращаться не могла: фрейлины, что помогали ей в этот момент одеваться, все имели благородное происхождение. И она никогда им не «тыкала».

— Да, с тобой. Ты очень странно передвигаешься. И посуда звенит громче обычного.

— Простите за беспокойство, госпожа. Я просто немного не выспалась.

Фрейлины захихикали, из чего следовал вывод, что стражники не сдержали обещания. Или кто-то другой растрепал всему дворцу о моём триумфальном возвращении… Но стоило королеве лишь неодобрительно шевельнуть пальцами, как все неуставные перешёптывания тотчас прекратились.

Девушки вернулись к своему занятию, а королева — к разговору.

— Полагаю, плохо спала ты из-за синяка в поллица? — уточнила она.

Я никого синяка у себя не видела, да и соседка ни о чём подобном не упоминала, а дискомфорта я не чувствовала, потому что рана на затылке перетягивала на себя всё внимание. Но от греха подальше всё-таки подтвердила:

— Да, госпожа. Я с лестницы вчера неудачно упала. Оступилась.

— А больше ты, случайно, ничем при этом не ударилась? — с каким-то намёком спросила королева.

Мне он показался не совсем приличным, и я поспешила откреститься. Хотя фрейлины даже не улыбнулись.

— Нет, госпожа. Только головой.

— Хорошо.

По логике на этом она должна была оставить меня в покое. И я уже собралась продолжить свой тернистый путь к столику, как королева добавила:

— Как закончишь с сервировкой, иди к себе. На остаток дня я освобождаю тебя от работы. Не нравится мне твоя неуверенная походка. Но не смей никуда отлучаться! Чуть позже я пришлю к тебе лекаря. Пусть он тебя осмотрит. Травмы головы очень опасны.

Мне ничего не оставалось, кроме как согнуться в глубоком поклоне, чудом удержав равновесие:

— Благодарю, госпожа.

И лишь повернувшись к ней спиной, я позволила себе беззвучно выругаться.

Только этого мне не хватало!

Я не знала, чем вызван столько пристальный интерес королевы к моей персоне, но не ждала от него ничего хорошего. Нутром чуяла подвох, хотя никак не могла определить, в чём именно он заключается.

Даже если до королевы и дошли слухи о моём утреннем наряде, убедиться в их правдивости при помощи лекаря она не могла. Единственное, что полезного мог определить этот эскулап: невинная перед ним девица или распутица. И пускай в честности настоящей Милии я была уверена — испуг моей соседки был красноречивее любых слов — сути проблемы это не меняло.

Выгнать меня из дворца за недостойное поведение королева могла без всяких проверок. Как и оставить. И её вряд ли тревожило мнение окружающих обо мне. А значит, причина крылась в другом… Но в чём⁈ Неужели в простом любопытстве?

Этим вопросом я задавалась несколько часов. Крутила его и так и эдак, плевав на трещащую по швам голову, металась по каморке из угла в угол, в надежде простимулировать работу мысли, однако к однозначному выводу так и не пришла. А потом в дверь деликатно постучали, прервав полёт моей поистине безграничной фантазии.

За порогом стоял обещанный лекарь: сухонький благообразный старичок с мягким кожаным чемоданчиком в одной руке и клюкой — в другой. Но он стоял там не один! За ним собралась целая свита — наверное, половина королевского дворца во главе с самой королевой.

С трудом подавив искушение захлопнуть дверь, я посторонилась, пропуская гостей внутрь. Свита осталась в коридоре, но так плотно столпилась у входа, опасаясь упустить хоть слово, что в каморке сразу стало нечем дышать. Чему лекарь не придал никакого значения.

Поставив сумку на единственную табуретку, он прислонил к ней палку и приступил к осмотру. Коснулся скулы, посмотрел мне в глаза, поводил перед лицом свечкой, оценивая реакцию зрачков, заглянул в уши и взялся за голову, явно планируя покрутить её из стороны в сторону… Но угодил пальцами прямо в рану на затылке — и я не сумела сдержать вскрик.

— Сними чепчик, — в ответ на выразительный взгляд старичка приказала королева, каменным изваянием застывшая неподалёку.

Я подчинилась, покорно развернувшись к лекарю спиной.

— Такая травма не могла образоваться при падении с лестницы, Ваше Величество, — резюмировал он. — Её ударили чем-то тяжёлым. Сверху.

Я впервые услышала его голос — тихий и ровный — и наконец-то сообразила, почему придворные сбились в столь плотную кучу.

Иначе они ничего бы не услышали. Мне и то слух напрячь пришлось. А королева и вовсе подалась вперёд.

— Как и кровоподтёки на запястье в форме пальцев, — согласилась она.

Я запоздало покосилась вниз, с неудовольствием отметив задравшийся в процессе снятия чепчика рукав. Под которым действительно виднелись отчётливые следы.

Спутать их с чем-то другим было бы затруднительно.

— Это сделал мой муж? Мне доложили, что вчера он был тобой очень недоволен.

Я посмотрела на стоящих в коридоре фрейлин, жаждущих сенсации.

— Нет, госпожа.

— Выйдите и закройте дверь, — распорядилась королева.

Лекарь собрал инструменты и беспрекословно удалился, умудрившись попутно обработать мне рану какой-то едко пахнущей дрянью и прикрыть всё это дело повязкой. Королева против небольшой задержки не возражала, терпеливо дождалась, пока старик закончит, уселась на освободившийся табурет и мирно поинтересовалась:

— Что не понравилось королю?

Мне скрывать было нечего.

— Цвет моих глаз, госпожа.

— Потому что они похожи на мои?

Я кивнула.

— А теперь расскажи, что между вами произошло. Ничего не утаивая и не приукрашивая.

И я вдруг подумала: а почему бы и нет? Мне бы не помешало заручиться чьей-нибудь поддержкой. И королева на эту роль подходила лучше всего. Вот только поговорить с ней по душам было практически нереально — рядом постоянно кто-то ошивался. Я и мечтать не смела остаться с ней наедине! А тут такой шанс. Да, неподалёку по-прежнему маячила вся её свита. Но дверь в каморку была толстая, дубовая, без щелей, прилегала плотно… Снаружи ничего не услышат. Разве что мы кричать будем. И я решилась:

— Боюсь, вы мне не поверите. Но вам грозит опасность.

— Что тебе известно? — тотчас насторожилась королева, благоразумно понизив голос. — Говори! Обещаю, что ничего тебе не сделаю, если выяснится, что ты как-то в этом замешана. Чистосердечное признание — верный путь к помилованию.

Я немного приободрилась.

— Сложно сказать, кто, в чём и насколько осознанно тут виноват. И меня об этом спрашивать бессмысленно. Потому что это не моё тело. Я родилась в другом мире почти семьдесят лет назад. И могу лишь предположить, где сейчас находится ваша настоящая служанка…

Королева слушала молча. Не перебивала, не задавала уточняющих вопросов и никак не показывала своего удивления. Словно и так была в курсе событий. А сейчас лишь проверяла своих информаторов.

— То есть о том, в кого вселилась его протеже, король не догадывается? — когда я умолкла, хмыкнула она.

— Нет, госпожа.

— Как твоё имя?

— Милия, госпожа.

— Нет. Меня интересует твоё прежнее имя. Данное тебе при рождении.

— Галина, Ваше Величество. Полянкина Галина Олеговна.

— По… — королева осеклась. — Можешь повторить ещё раз?

— Полянкина, Галина, Олеговна.

— А по слогам?

Я повторила, уже догадываясь, куда клонит королева. И не ошиблась.

— Что ж, — устало вздохнула она. — Теперь я тебе верю. Выдумать столько подробностей и не запутаться — непосильная задача для необразованной служанки. У тебя даже стиль речи изменился, когда ты вещала о своих злоключениях. А когда представлялась, ещё и акцент появился. Что, с учётом твоего происхождения, не укладывается ни в какие рамки!

И я внезапно поняла, что с уходом лекаря мы перешли на другой язык, родной для королевы и, судя по косвенным данным, настоящей Милии… И по-прежнему использовали именно его! Но расслабляться я не торопилась.

В свите королевы наверняка найдутся умелицы, в совершенстве владеющие двумя языками. В том числе те, кому невыгодно это афишировать. А мы ещё не обсудили самое важное.

— И что вы собираетесь с этим делать, Ваше Величество?

— Ничего. Здесь уже ничего не поделаешь. Я понимаю, ты хочешь вернуться домой. Но провернуть это, не привлекая внимания моего супруга, будет проблематично.

— Неужели вы не знаете ни одного мага, способного сотворить подобное?

— Магии не существует. Это сказки.

— Как же тогда король сумел добиться такого успеха?

— Для меня это тоже остаётся загадкой. Поэтому отныне я буду серьёзнее относиться к увлечениям супруга. А тебя, за предупреждение, возьму под свою защиту. Вместе с подругой, чтобы это сочли сентиментальной прихотью, а не чем-то более глубоким… Например, переселю поближе — к проходным покоям как раз примыкает подходящее помещение. Правда, обычно там ночуют служанки дежурных фрейлин, на случай если мне или их хозяйкам что-то понадобится, но, полагаю, вы прекрасно справитесь с их обязанностями. И это никак не отразится на вашей основной работе. Я не имею привычки дёргать окружающих по пустякам, и моим фрейлинам давно пора у меня поучиться. Если же произойдёт нечто из ряда вон выходящее, то твоё присутствие будет весьма кстати. Да и в целом мне не помешает иметь под боком умного человека с необычным для нашего мира складом мышления. Только лучше не показывай никому своё истинное лицо. Веди себя как обычно. Я сама к тебе обращусь, когда мне понадобится твоя помощь.

— Конечно, госпожа. Я и не собиралась выходить из роли без крайней необходимости. Мне тоже жить хочется.

— Отлично. Заодно и нервы королю потреплем. Возможно, он испугается разоблачения и как-то себя выдаст. Тогда у меня появится настоящий рычаг воздействия. Потому что пока мне не в чем его обвинить. Есть лишь твои слова и наши предположения. Которые вполне могут оказаться совпадением. И если на деле мой муж не имеет к произошедшему никакого отношения — или сумеет всех в этом убедить — моё положение сильно пошатнётся.

Я мнения королевы не разделяла — как по мне, в её ситуации следовало действовать быстро и решительно, чтобы король не успел провернуть фокус с обменом повторно, уже со своей супругой, как планировал изначально — но спорить не стала.

Пускай королеву во дворце любили, слушались и уважали, исконным правителем здесь был всё-таки король. Она числилась только его женой. И рисковать было не в её интересах. Меня же поставленные условия полностью устраивали.

Зачем возвращаться в своё дряхлое тело, доживающее последние годы, когда можно начать всё заново, с учётом ошибок прошлого? Редко кому выпадает такой шанс. И я не собиралась его упускать.

ВСТАВКА 4

— Всё пропало! Она вернулась! Не знаю как, но вернулась!

— Кто? Королева?

— Да какая ещё королева! Служанка её. Самая подозрительная. Я думал, что избавился от неё — а она сбежала. Мне конец…

— Успокойтесь. На вас лица нет. Что подумают слуги, если увидят вас в таком состоянии?

— Какая разница, если королева скоро всё узнает?

— А почему она должна всё узнать? С чего вы так решили?

— Так она этих дур под своё крылышко взяла! Обеих! Мне теперь к ним даже не подобраться! И убийц не подослать… Как знал, что не надо было тебя слушать! Надо было действовать смело и решительно!

— Не паникуйте. При желании всегда можно что-нибудь придумать.

— А если к тому времени старуха успеет всё рассказать королеве?

— Не успеет.

— Ты её нашёл⁈ И достал волос?..

— Нет. Я нашёл её квартиру. Она мертва. Скончалась через несколько дней после ритуала. А значит, он просто не удался… Вам ничего не грозит.

— Что же ты раньше-то не сказал, идиот⁈ Я тут места себе не нахожу, а ты уточняющими вопросами сыплешь, вместо того чтобы сразу сообщить радостную весть!

— Простите. Я всегда плохо соображаю спросонья.

— Прощаю. Хотя… Боюсь, это не спасёт меня от подозрений со стороны супруги.

— Почему? Вы чем-то выдали себя при разговоре со служанкой?

— Нет.

— Тогда и бояться вам нечего.

— Ошибаешься. Королева не дура. Она живо поймёт, что похищение тоже моих рук дело. И заинтересуется причинами, заставившими меня открыть охоту на безродную девку. Потому что изменой тут и не пахнет — они с королевой слишком похожи.

— А я предупреждал — не лезьте к служанкам. Запаситесь терпением. Вы не послушали.

— Речь шла о моей жизни! Любое промедление сулило мне смерть! У меня не было другого выбора!

— Тогда чего вы нервничаете? Без бабки под боком она всё равно никогда не догадается, какую именно цель вы преследовали. Мы можем даже обернуть это себе на пользу, притупив её внимание.

— Как⁈

— Надо убедить королеву, что гонять и запугивать её служанок — это такая своеобразная месть за пережитые вами унижения. Создать впечатление, будто вы вымещаете свою злость на них, потому что на большее неспособны. Королева успокоится и сосредоточится на их защите. А про себя забудет.

— Она и так меня не уважает, а ты предлагаешь мне ещё ухудшить ситуацию?

— Значит, изобразите раскаяние, покайтесь перед королевой и извинитесь перед служанкой.

— Издеваешься? Чтобы меня с гарантией сочли полным ничтожеством⁈

— Зато так королева точно расслабится и перестанет ждать подвоха с вашей стороны.

— Нет. Это не обсуждается. Рисковать репутацией мне нельзя. Как я потом править буду, когда власть верну? Меня же никто и в грош не поставит… Нет! Лучше я действительно изведу её служанок. Обеих. Пока она занимается одной, начну доставать вторую. Можно не столь открыто. Главное, чтобы в итоге обе уволились. Тогда все будут знать, что со мной шутки плохи — но королева не насторожится. Для неё это будет слишком мелочно.

— Ваше право. А я, с вашего позволения, ещё немного вздремну. Последние дни выдались тяжёлыми.

— Ладно, отдыхай. Торопиться нам теперь некуда. А потом с новыми силами — за работу!

— Разумеется.