Воин из снов

Глава 11

Джерико следил за лицом Дельфины, на котором шок и паника сменяли друг друга. Он знал взгляд человека, застигнутого на месте преступления, и почувствовал отвращение к себе за то, что оказался таким легковерным. Как он вообще мог верить ей?

— Итак, это правда. — Презрительно скривив губы, он вырвал у нее свою руку. — Мне бы следовало это знать.

Он начал подниматься, но она почти грубо толкнула его обратно на кровать. Ему никогда не доводилось видеть ее в столь неистовом состоянии. Ее глаза прямо таки пылали.

— Не смей вести себя, как ханжа, и уходить, ты, упрямый мужлан. Да, Зевс приказал мне заманить тебя. Я не буду этого отрицать. Впрочем, так же сделала и твоя сестра. Но разве я когда-нибудь слушалась их? Зевс также приказывал мне захватить Арика, но я не подчинилась, как ты знаешь.

— Но меня ты совратила. — Он ненавидел нотку боли в своем голосе, которую не мог сдержать. Более того, ему был ненавистен факт, что он так привязался к ней, что сейчас испытывал эту боль. После многовековых стараний защитить себя она проникла за его заградительные щиты и нанесла такой удар в сердце, что ему захотелось сделать ей больно в ответ.

Казалось, она была шокирована:

— Каким образом? Будучи милой с тобой? Это все, что требуется? Я почему-то считала, что совращение — это что-то более серьезное.

В нем зажегся гнев.

— Не смей вести себя со мной снисходительно.

— Я не веду себя снисходительно. Это ты встал в позу, думая, что я тебя совратила. Все, что я делала, это обращалась с тобой по-человечески.

— Тогда насколько же я жалок, что потребовалось так мало?

Она стукнула его в живот. Не сильно. Больше походило на желание привлечь его внимание. Но этого оказалось достаточно, чтобы его гнев раскалился.

— Ты не жалок, — рявкнула она. — И ты не ничтожен. Но ты ранен. Может быть, слегка не в себе, но не жалок.

— Не в себе?

— Ну, ты ведь ворвался в ад, чтобы спасти женщину, которая оказалась достаточно тупой, чтобы дать себя поймать. Лично я не стала бы спасать меня после того первого раза. Это и говорит мне, что ты не в себе.

Джерико захотелось наорать на нее. Хотелось отрицать ее слова и злиться. Сделать ей больно и проклясть само ее существование. И все же, когда он на нее смотрел, все, что он видел — это ее совершенный рот, взывающий к поцелуям, и красивая улыбка, согревающая его сердце. Он видел зеленые глаза с золотистыми крапинками на лице, часто являвшемся ему.

Как она это делала? Как он мог желать задушить ее в одну минуту и обнять в следующую? Просто ее слова прорывались сквозь его гнев, успокаивая и умиротворяя.

Впервые за все столетия он не чувствовал себя жалким и ничтожным. И не потому, что ему вернули силы, а потому что она видела в нем нечто большее, чем его могущество.

Более того, он хотел стать таким, каким она его видела.

И не успев остановить себя, он поцеловал ее.

Его действия ошеломили Дельфину. Как он сумел за один удар сердца перейти из угрюмого состояния к поцелуям?

— У тебя не все в порядке с головой? — спросила она, когда он оторвался от ее губ и начал покусывать ее ушко.

— Нет. Но со мной определенно что-то не так. — Он отстранился, чтобы посмотреть на нее. — Я хочу ненавидеть тебя, но не могу даже сердиться.

Она прищурилась:

— Знаешь, думаю тебе учиться совращению нужно больше, чем мне. Почему ты не обзываешь меня жирной и уродливой, если уж на то пошло?

Он захохотал.

Она оказалась совершенно не готова к этому звуку. Это был глубокий и настоящий смех. Не фальшивый или язвительный.

— Ты смеешься?

Он попытался успокоиться.

— Нет.

— Да. Я его слышала. Ну и дела, — дразнила она. — Надо позвать Гермеса, чтобы эти новости распространились. Думаю, я только что поспособствовала приближению конца света… должно быть, это признак апокалипсиса. — Ее поддразнивания умерли, когда она поймала вспышку боли во взгляде Джерико, которую тот быстро спрятал. — Джерико, я тебя дразнила. И никогда преднамеренно не стала бы обижать.

— Хорошо, потому что ты живешь в том уголке моего сердце, где только ты сможешь сделать мне больно.

От этих едва различимых слов Дельфина оцепенела.

Он поймал и не отпускал ее взгляд:

— Я ненавижу тебя за это.

— Ты не должен меня ненавидеть. Ты знаешь, я скорее убью себя, чем причиню тебе боль.

Он прищурился:

— Нет, я этого не знаю. Ты просишь доверять тебе, когда все, кого я знал, меня предали.

— Ника не предавала тебя.

Он усмехнулся:

— Именно Ника рассказала Нуару как можно убить меня.

Дельфина была потрясена.

— Что?

— Нуар показал мне свой разговор с ней, когда нанес удар мечом.

Она с упреком взглянула на него:

— Азура также сказала тебе, что я была фавориткой Зевса, а это абсолютная неправда. Они лжецы, Джерико. Поверь мне, они лгут каждый раз, когда открываются их рты. Даю гарантию. Твоя сестра любит тебя. Она категорически настаивала на том, чтобы тебе не причиняли боли. К чему бы ей становиться предателем и рассказывать ему, как тебя убить?

— Тогда кто это сделал?

Она пожала плечами.

— Когда Зевс провозгласил об этом, зал был полон богов. Это мог сделать любой из них.

Ее наивность вызвала у Джерико усмешку. С тем же успехом это могла быть Ника. Подобная вероятность существовала.

— Как ты можешь доверять кому-то после всего, что случилось?

— Потому что я так хочу. Я не позволю личностям, подобным Зевсу и Нуару, разрушить мою жизнь, заставив подозревать каждого, кто меня окружает. Они этого не стоят.

Джерико хотел бы вести себя так же, но это было слишком тяжело. Он не знал, осталось ли у него еще доверие. Ему выпало слишком много страданий.

Она снова уложила его на постели и укрыла одеялом.

— Тебе необходимо отдохнуть. Несмотря на то, что я подлатала твои раны, они все еще воспалены и болят. Дай своему телу время для окончательного исцеления.

— Я еще много чего должен сделать. Мне нужно узнать…

— Нет.

Он моргнул, не в силах поверить, что она только что сказала ему «нет». Решительно и твердо.

— Нет, ты не можешь…

— Могу. Не заставляй меня использовать на тебе все эти Джедаевские приемчики, чтобы заставить подчиниться. Я могу взорвать твой мозг и поджарить его.

Он не смог не улыбнуться в ответ на ее несостоятельные угрозы.

— Я ценю твою заботу, но Нуар все еще плетет интриги. Нам необходимо поговорить с Деймосом и М'Адоком. Возможно, им известно что-то, что будет для нас полезным.

Она прикусила губу и поежилась, как будто его намерения пришлись ей не по вкусу. Боги, как же ему нравился ее раздраженный вид.

— Тебе известно, что единственный способ встретиться с Деймосом и М'Адоком — это отправиться на Олимп. Ты действительно хочешь этого?

— Нет. Но я хочу вырвать у Нуара сердце. И если для этого я должен отправиться туда…

— Ты хочешь добраться до него больше, чем до Зевса?

Непростой вопрос. Тяжело решить, кого он хотел убить больше.

Желательно обоих.

— Возможно.

Она округлила глаза:

— Я думаю, тебе просто нравится быть злым.

— Не так уж. — На его взгляд, гнев бы для него главной поддержкой. — Но Нуар объявил нам личную вендетту. Сейчас не время быть привередливым или робким. Лучшая защита — это нападение. Мы должны превратить льва в кролика и столкнуть его на землю.

— Что, если у нас не получится?

— Я не собираюсь обдумывать подобную вероятность. Мы прижмем Нуара и заставим его пожалеть о том, что он высунулся из Асмодеи.

Дельфина не могла отказать ему в страстности, что он проявлял. Она лишь хотела бы найти способ понадежнее. Но если он так желает…

— Тогда, вперед, на Олимп. Только постарайся сдерживаться. Я знаю, как это тяжело для тебя, но…

Он фыркнул.

— Я не стану мочиться на пол.

— Меня не волнует их пол. Я забочусь об их корнфлексе.

Выражая взглядом шутливое негодование, он оделся в черные брюки и рубашку, и они перенеслись на Исчезающий Остров, куда Ашерон и его люди доставляли оставшихся в живых.

Дельфина следовала за Джерико по пятам, готовясь к грубому противостоянию сил. Единственное, что она хорошо изучила в Джерико — это его нрав. Он никогда не даст волю гневу. Деймос и М'Адок в своем состоянии менее всего нуждались в новых побоях.

Они вступили в храмовый зал, где Онерои собирались, чтобы попировать, пообщаться или поделиться информацией. Сегодня зал был превращен в большой лазарет. За ранеными ухаживали несколько Онероев.

Но удивление у нее вызвал полубог, которому вверили заботы о них.

Зарек Мезийский был рожден человеком. Хуже того, его воспитали человеческим рабом, которого незаконно осудили за насилие над хозяином, а потом казнили. Тысячу лет он жил как один из Темных Охотников, выслеживая Даймонов. Во всяком случае, теоретически. На деле Зарек был в одном шаге от безумия, даже в полушаге. В целях защиты людей его держали в изоляции.

Несколько лет назад Артемида объявила Зарека угрозой человечеству и послала к нему убийц. Но Ашерон успел обратиться к богине правосудия Фемиде с просьбой вынести приговор о том, стоит ли сохранить ему жизнь. Не будучи в состоянии сделать это сама, Фемида назначила судьей свою дочь Астрид. Астрид не только признала Зарека абсолютно нормальным, но еще и спасла ему жизнь и влюбилась в него.

С тех пор эти двое были неразлучны.

Высокая красивая блондинка Астрид находилась на противоположной стороне комнаты, помогая женщине-онерою.

Зарек руководил другими помощниками, которые лечили и перемещали остальных Онероев и Долофони. Даже при том, что теперь его считали богом, он до сих пор сохранил дикость и беспощадность, присущие ему в человеческой жизни. Делу не помогали и его короткие, чернильно-черные волосы. И такого же цвета аккуратная готская бородка. В воздухе вокруг него сгустилась такая грозная сила, что волосы на затылке у Дельфины встали дыбом.

Как только Зарек увидел их, он пересек комнату.

— Эш сказал, что вы здесь не появитесь.

Боясь, что Джерико скажет что-нибудь такое, отчего Зарек заведется, Дельфина шагнула и встала между ними:

— Планы изменились. Зачем ты здесь?

— Это я попросила его прийти, — к ним присоединилась Астрид. — Не все Скоти вернулись. Я боялась нового нападения. По какой-то непонятной причине многие из них все еще поддерживают Нуара.

Зарек кивнул к жене:

— Так что, если эти панки сюда заявятся, развлечение им гарантировано. Их ждет танец с дьяволом.

Астрид с гордостью улыбнулась и, обняв его рукой за талию, прижала к себе.

— Никто лучше моего Зарека не умеет отрывать головы. — Она посмотрела на Джерико. — Вы должны поладить.

Однако, оба мужчины недоверчиво и оценивающе присматривались друг к другу. Картина могла бы показаться смешной, если бы при этом они не выглядели настолько агрессивными.

— Где Деймос? — спросил Джерико.

Астрид указала рукой в дальний угол.

— Фобос вернулся, чтобы помочь другим и спасти кого сумеет.

— Спасибо. — Джерико увел Дельфину от Зарека и Астрид туда, где отдыхал Деймос. Он посмотрел на нее с чувством вины. — Я тоже должен бы находиться там и помогать.

— Ты не можешь. — Она похлопала его по груди, как раз над сердцем. — Нуару известно, как тебя убить. Ты должен выйти из игры, иначе мы рискуем тебя потерять.

— Страх никогда не будет управлять мной.

Она сухо усмехнулась:

— Я знаю, крутой парень. Но у тебя есть чертов выключатель, о котором, я уверена, он рассказал каждому в его шайке.

— А я знаю только то, что слабые места имеются у каждого в этой вселенной. Ему известно мое. Мы должны найти его.

Когда они дошли до Деймоса, тот усмехнулся. Он был избит, а раны все еще кровоточили. Кто-то перевязал ему голову, один его глаз прикрывала белая марля.

— Нашли, черт. Только посмотрите на меня. Они даже не смогли вылечить раны, которые он нанес. Когда в последний раз вы видели меня таким избитым?

Удивленный его вопросом, Джерико пожал плечами:

— Когда вы с Фобосом сцепились из-за фракийской рабыни-танцовщицы, и колотили друг друга, пока я вас не разнял. Потом вы оба выглядели примерно также.

Деймос сначала захохотал, потом выругался.

— Только ты мог это вспомнить.

— Уверен, Фобос тоже не забыл.

— Наверно.

Дельфина опустилась рядом с ним на колени. Боль, которую он, должно быть, чувствовал… В отличие от Джерико, она никогда не видела его в таком виде.

— Что происходит, Деймос? Почему по прошествии стольких лет Нуар вдруг напал на нас? Я знаю, что ему нужны Скоти. Но почему он не нападал раньше?

Перед тем, как ответить, Деймос устало вздохнул.

— Вкратце, потому что Малахаи вернулся. В тот миг, когда старый Малахаи свинтил от Нуара, силы того начали значительно слабеть.

Она нахмурилась.

— Не понимаю.

— Тебе известно о том, что наши силы слабеют, когда нам никто не поклоняется?

Теоретически. Однако, она всегда сомневалась в этом.

— Да, но Онерои никогда не обладали реальной властью. В отличие от других богов.

— Вот поэтому Ашерон и начал использовать Ловцов Снов, чтобы помогать Темным Охотникам восстанавливаться и исцеляться во сне. Учитывая их количество и потребность в вашей, парни, помощи в лечении, Темные Охотники помогали Онероям поддерживать их силу в стабильном состоянии.

— Ох… — Так вот почему силы у них никогда не уменьшались. Она вдруг почувствовала к Ашерону еще большую симпатию.

— В общем, могущество Нура, — продолжил Деймос, — по большей части зависит от Малахаи и его преданности. Азура могла поддерживать свои силы, питаясь от Джейдена, который, в свою очередь, кормится от демонов и их потребности в нем. Но как только отец Ника сбежал, Нуар сразу начал слабеть. Когда силы Ника были отперты, это вывело Нуара из почти коматозного состояния. Чем больше Малахаи использует свою силу, тем мощнее становится Нуар. Вот почему Малахаи так ужасно необходим ему, и почему он продолжает нападать на нас. Он надеется перетянуть Малахаи на свою сторону.

Это имело смысл и объясняло, где пропадал Нуар все эти минувшие столетия. Но существовала и еще одна темная сила, которая могла поднять свою уродливую голову.

— Как насчет его сестры Брэйт?

— Нуар и Азура ищут ее. Они до сих пор понятия не имеют, что с ней случилось.

Джерико его спросил:

— Могут ли они, перемещаясь во снах, найти Ника?

Дэймос утвердительно кивнул:

— Чем больше богов присоединится к Нуару, тем могущественнее он станет. Мы сильны, когда люди верят в нас, но если ты бог, это делает тебя в два раза сильнее. — Он посмотрел на Джерико. — Ты можешь заставить его отступить, и он это знает.

Это была правда, за исключением одного смертельного недостатка, из-за которого, благодаря Зевсу, Джерико легко могли убить.

— Что является слабостью Нуара?

— Джейден.

Неожиданный ответ заставил Джерико нахмуриться.

— О чем ты?

Деймос вздрогнул, словно его разрывала боль. Потом ответил:

— Освободив Джейдена, мы могли бы усмирить Нуара и Азуру. Он могуществен, но сейчас для них он — раб, и ему запрещено причинять им вред.

К тому же, его предполагаемое освобождение казалось почти невозможным. Нуар, должно быть, уже принял меры, чтобы его ценный приз не исчез.

Перед тем, как снова заговорить, Джерико посмотрел на Дельфину.

— Получается, чтобы помешать Нуару получить большую власть, нужно убить Малахаи.

Деймос фыркнул.

— Казалось бы. Главная проблема вот в чем. Жизни Ашерона и Малахаи связаны. Его смерть сразу повлечет за собой смерть Ашерона.

Дельфина расстроено выдохнула.

— Если Ашерон умрет, Разрушительница окажется на свободе. И миру настанет конец.

Деймос согласно кивнул.

Джерико выругался.

— Кому эта идея казалась хорошей?

— Эшу, пока он не узнал, что Малахаи — это Ник.

Проклятье, Джерико понимал Ашерона. Он мог бы осудить его за глупость, если бы сам не делал того же. Начиная со спасения женщины рядом с ним.

Ну, может, в конце концов, это и не было глупостью…

— Итак, что мы собираемся делать? — спросила Дельфина.

— Прямо сейчас более всего необходимо или уничтожить, или перетянуть на нашу сторону Долофони, Онероев и Скоти, которые служат Нуару. Пока с ним остается хотя бы один, мы побеждены.

Да, уязвимость во сне — самое последнее, что им сейчас нужно. Никто не хотел возвращения Фредди Крюгера.

Джерико скрестил руки на груди:

— Сколько на его стороне?

— Около сотни.

Дельфина подняла взгляд.

— Но у нас больше. Мы можем побороться за их возвращение домой.

— Или убить, — добавил Джерико. Лично он предпочитал последнее. По его мнению, если они не захотят вернуться по своей воле, тогда им нельзя доверять. Лучше их уничтожить, чем потом жалеть.

Дельфина возмущенно посмотрела на него:

— Мы должны предпринять еще одну атаку.

— Вам необходим лидер, — высказал свое мнение Зарек, присоединяясь к ним. — Одна массированная, целенаправленная атака из Зала зеркал, чтобы захватить их, пока они будут находиться в царстве снов, и еще одна на тех, кто бодрствует.

— Это будет дьявольское кровопролитье, но Зарек прав. Чтобы все это закончилось, мы должны отрезвить Скоти и вылечить остальных, — согласился Джерико.

Дельфина размышляла, покачивая головой. Она не чувствовала уверенности в том, что в нынешней ситуации у них есть шанс.

— Но кто нас возглавит? М’Адок…

— Он не военачальник, — прервал ее Дэймос и посмотрел на Джерико. — Ты — лучшее, что у нас есть. Ты можешь контролировать активность Источника и заметить, когда Нуар и Азура начнут из него питаться. Плюс, у тебя есть опыт командования и знание, как лучше всего загнать в угол врага и покончить с ним.

Зарек выглядел сильно недовольным:

— Он не сможет сделать этого в одиночку. Сколько перворожденных богов мы имеем?

Ответила Астрид:

— Четыре. Джаред, Ашерон, Ник… — она сделала паузу и искоса глянула на него, — и Джерико.

— Есть еще двое, — сказал Деймос.

Астрид сдвинула брови.

— Кто?

— Шумерский бог Син и его брат-близнец Закар.

Теперь уже сбитой с толку оказалась Дельфина:

— А зачем им сражаться за нас?

— Син — зять Ашерона.

— О. — Это многое меняло. — Тогда это может сработать.

— Или рванет прямо у нас под ногами, — насмешливо отозвался Зарек.

Глаза Джерико коварно блеснули:

— Действительно. Есть и другой вариант — разбудить несколько титанов и надрать им задницы.

Зарек захохотал. Его смех звучал так, как будто он ярко представил эту картину:

— Зевс обделался бы, как котенок.

Джерико пожал плечами:

— А кого из нас это волнует?

Дельфина и Астрид подняли руки.

Астрид прочистила горло:

— На тот случай, если вы, парни забыли, титаны чуточку расстроены по причине своего вечного заключения. Если вы их сейчас освободите, думаю, у нас возникнут проблемы похуже, чем Нуар. Плюс, их намного больше, чем несколько.

Дельфина согласно кивнула:

— Это правда.

— У меня есть идея получше. — Рядом с ними со вспышкой появился М’Адок.

Больше, чем его появление здесь, Дельфину удивило то, что он подслушал их разговор.

Но М’Адок почти сразу начал оседать, поскольку все еще нетвердо стоял на ногах.

Джерико подхватил его, не дав упасть, и помог сесть на пол.

Секунду спустя М’Адок пришел в себя и начал объяснять свою идею:

— Наше слабое место — это Скоти. Нуар завлек их обещаниями вернуть им эмоции. А на самом деле…

— Он одурманивал их, — закончила Дельфина, вспомнив предупреждение Зета и сильное воздействие того вещества, что она проглотила.

М’Адок кивнул:

— Пока он держит их в подобном состоянии, они не могут ему противостоять. Но если вы отрезвите Зета, мы сможем воссоединить Скоти и Онероев. С несвязанными эмоциями, яростное возмущение от того, что с нами сделали, будет питать нашу злость. К тому же, Нуару больше нечего будет им предложить. Особенно теперь, когда он напал на всех нас.

Джерико, тем не менее, проявил скептицизм. Это казалось слишком легким:

— Ты уверен?

М’Адок кивнул:

— Нам необходимо возродить у них чувство преданности и справедливости. Сняв запрет, мы снова станем такими, какими были.

— А как мы этого добьемся? — спросила Дельфина. — Я думала, что проклятие — это навечно.

— Не всегда. Но оно может быть отозвано богом, который его наложил. Кроме того, оно уже слабеет. Твои эмоции, Дельфина, разве ты не заметила, что они стали сильнее?

— Я думала, это побочный эффект борьбы против Скоти.

М’Адок покачал головой.

— Зевс сейчас уже не так могуществен. Как и в случае с Нуаром, чем меньше людей ему поклоняются, тем слабее он становится.

Деймос согласно кивнул.

— В отличие от Аполлона, у него нет расы Даймонов, чтобы своей верой питать его силы.

— Точно. Он может снять свое проклятие. В отличие от проклятия Аполлона, его проклятие не является смертельным и может быть разрушено.

Джерико сделал шаг назад:

— Тогда я пойду и поговорю с этим чертовым громовержцем.

Дельфина повернулась к нему с паническим выражением на лице, от которого он растаял:

— Ты не можешь. Он тебя убьет.

— Это имеет значение?

— Для меня — да.

Джерико улыбнулся и нежно обхватил ладонью ее щеку. Никакие слова никогда не значили для него так много. Она говорила так искренно, что это его ошеломило.

— Все будет хорошо. — Джерико слегка подтолкнул ее к Зареку. — Не спускай с нее глаз до моего возвращения.

— Знаешь, — произнес Деймос, принимая сидячее положение. — Я думаю, она не слишком далека от истины. Может, тебе захочется как-то прикрыть спину, прежде чем говорить с Зевсом.

Зная ублюдка, можно предположить, что это взбесит его еще больше. Зевсу не нравилась публика, когда он был неправ. Возможно, потребуется проявить значительную хитрость, которая сработает, только если этому не будет свидетелей.

— Я стоял от него по правую руку не одно столетие. Мне известно, как найти язык с этим приятелем.

Деймос насмешливо фыркнул:

— А еще ты подставил себя под одно из самых его суровых наказаний.

— Что означает: я знаю, как сильно можно на него нажать. Не волнуйся. Я не совершу такую же ошибку снова.

Взволнованный взгляд Дельфины обратился к М’Адоку:

— М’Адок, отговори его.

— Не знаю, получится ли у меня, Дельфина. У тебя больше шансов сделать это, чем у меня.

— И даже тебе не удастся. — Джерико уже был готов покинуть их, но Дельфина его остановила:

— Будь осторожен. Пожалуйста.

Дорожа этими бесценными словами, Джерико наклонил голову и перенесся с Исчезающего Острова прямо в личный храм Зевса.

На него тут же обрушились старые воспоминания. Он со своими родными сестрой и братом стояли здесь на страже, пока бог-отец принимал ванну или спал с любой нимфой или богиней, поразившей его воображение. Сюда допускали только крохотную горстку богов.

И за все минувшие века здесь ничего не изменилось. Как и прежде, это был все тот же холодный, мраморный зал.

Закрыв глаза, Джерико расширил внутреннее зрение, чтобы определить местонахождение Зевса.

Тот находился в своей ванне, надо надеяться, один.

Чтобы вернуть повязку на глаз и покрыть броней тело, у Джерико ушла одна минута. Пальцы правой руки он снова покрыл железными когтями и расправил крылья.

Не могло быть и речи о мольбе. Он здесь только для того, чтобы заявить о своем деле и обсудить его при необходимости.

Если Зевс захочет борьбы, тогда будет ему борьба.

С развевающимися за спиной волосами Джерико прокладывал путь по залу из золотисто-белого мрамора в заднюю часть храма. Купальня представляла собой огромный атриум с водопадом на дальней стороне, который питал ванну размером, простите за каламбур, с олимпийский бассейн. Пар, идущий от воды, сказал ему, что ванна была горячей и успокоительной.

Зевс лежал на противоположной от водопада стороне с закрытыми глазами. Рядом с ним на табурете сидела и играла на лире нимфа. Отсюда он выглядел полностью расслабленным и не ведающем о том факте, что Нуар, по существу, находился в одном шаге от его горла. Тупой ублюдок.

Нимфа подняла взгляд и задохнулась при виде Джерико.

Зевс резко сел. Сыпля проклятиями, он повернулся в воде лицом к нему.

— Что ты здесь делаешь?

— Я пришел с визитом… Отец.

Зевс презрительно искривил губы и рявкнул на ни в чем неповинную нимфу:

— Пия, оставь нас.

Нимфа немедленно исчезла. Ее лира упала на пол, зазвенев фальшивой нотой.

Зевс протянул руку к своему длинному одеянию и завернулся в него, все еще находясь в бассейне. Властью своих сил он взмыл вверх, а потом ступил на плиты, чтобы приблизиться к Джерико:

— Ты растерял мозги?

Его рычащий тон Джерико проигнорировал:

— Так может показаться. Но нет. Я в здравом уме и нахожусь здесь для того, чтобы поговорить.

— О чем?

— О том, что ты собираешься сделать.

Зевс угрожающе сузил глаза:

— И что же это?

— Освободить Онероев.