Волшебный час

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Незнакомец подошел к креслу сзади. Он был так близко от Адель, что она могла не только слышать, но и чувствовать его дыхание. Кажется, он что-то искал. Не найдя нужного, он стал шарить рукой по креслу, в котором Адель и притаилась.

Что делать, что делать? Сейчас он ее обнаружит. И когда рука вора приблизилась к носу Адель, та вцепилась зубами в его запястье.

Незнакомец издал дикий вопль и отпрыгнул на приличное расстояние от кресла.

— Что за!..

Адель уже приготовилась кусаться, драться, лягаться, как вдруг узнала голос…

Черт!

— Ник, что ты здесь делаешь? — ледяным тоном спросила она.

— Ну, женушка, спасибо за теплый прием, — он усиленно тер укушенную руку.

— Да о чем ты только думаешь, тайно проникая в мой дом?

Снова ему удалось вывести ее из себя. Гнев так и кипел внутри нее.

— В наш дом, — резонно поправил он.

— Перестань цепляться к словам!

— Вообще-то я пришел за своими вещами, которые забыл. Во-первых, за кошельком с деньгами, без которых мне ни одна гостиница не выделит номер. И за мобильником, без которого я тоже как без рук.

Сначала он включил свет. Потом без труда нашел кошелек и мобильник, которые спокойно лежали на полу, прямо у ног Адели.

— Как интересно… значит, у тебя есть ключ? Не знала…

— Ну да, — он пожал плечами. — Кроме того, я бы не стал звонить и беспокоить тебя посреди ночи. Просто пытался вести себя вежливо.

Что она слышит? Ник — и пытается вести себя вежливо? Две вещи, несовместные прежде.

Адель медленно опустилась в кресло. Неизвестно, смеяться ей или плакать. А хотелось сделать одновременно и то, и другое.

Невозможный, невыносимый человек!

Она сдалась и тяжело вздохнула.

— Так и быть. Посреди ночи ты вряд ли найдешь приличный номер в отеле. Так что уж оставайся. В соседней спальне, конечно. Утро вечера мудренее.

С утра Адель спустилась на кухню приготовить кофе. Ник уже сидел за столом. Он жестом пригласил ее присаживаться рядом.

— А ты рано, — заметила она.

— Ну, ты же намекнула, что утром можно будет поговорить.

Она демонстративно отодвинула манжет блузки и взглянула на часы.

— Меня ждет работа, Ник. И опаздывать из-за глупостей я бы не хотела.

И уставилась на него в ожидании ответа, только тут заметив, что на нем пижама. Вот это новость! Что-то не может она припомнить случая, чтобы Ник носил пижамы. Что он носил вместо них, Адель вспоминать не хотелось… Потому что кровь бросалась ей в лицо от одной лишь мысли об этом.

Пижама лучше, чем что бы то ни было.

— Но до начала рабочего дня еще слишком далеко, — начал Ник, зазывно улыбнувшись. Опять. — Так что мы многое могли бы успеть обсудить. — И он передал ей чашку горячего кофе.

Адель лишь открыла рот.

— Знаю, знаю, ты любишь приходить пораньше! Но ради такого случая правилам можно и изменить.

Адель устало прикрыла глаза. Как ловко у него это получается!

— Ладно… Однако для начала объясни, почему ты ничего не сказал мне о болезни твоей матери?

Теперь настала очередь Ника открывать рот.

— Откуда ты узнала?

— Дебби звонила, наговорила сообщение на автоответчик. Я так поняла, что мать — единственный человек на свете, кто не ведает о нашем с тобой разрыве.

— Ну… это не совсем так. Там есть кому разболтать эту тайну.

— Ты должен был мне сказать.

Ник подозрительно уставился на нее.

— Я подумал… это выглядело бы как шантаж с моей стороны.

— Зато это была бы горькая правда.

— И что? Ты бы поехала к ней в таком случае?

Она замерла. Ну вот опять! С ними всегда так! Самый обычный разговор начинает принимать вид жестокого спора, который непременно выльется в настоящий скандал.

Адель тяжело вздохнула.

— Давай-ка наконец поговорим как взрослые люди. Я еду в Шотландию вместе с тобой. Я люблю твою маму и не хотела бы ее расстраивать, но…

Ник спрыгнул со стула, подбежал к Адель и сжал ее в своих крепких объятиях.

— Спасибо, — выдохнул он, — спасибо, спасибо, спасибо! Как я тебе благодарен! Это так важно для Мэгги…

Она это отлично понимала. Но было бы лучше, если бы он держался от нее немного подальше…

Но, боже, как давно ее никто не обнимал!

Вдруг она почувствовала, как его пальцы нежно и медленно скользят по ее спине, поглаживая. Адель задрожала. Ник втянул воздух, словно бы наслаждаясь ее запахом. На глаза навернулись слезы. Ожили все ее фантазии…

Наконец Ник осмелился заглянуть ей в глаза. И в его взгляде ей почудилась та же боль, которую ощущала и она.

— Адель, — прошептал он и наклонил голову.

Она хотела увернуться от его поцелуя, но так и не смогла. Словно какая-то неведомая сила прижала ее к Нику. Ее пальцы уже сами собой искали, как расстегнуть пуговицы пижамы. Боже, боже, что она творит? Она сошла с ума?

Нельзя подпадать под власть физического влечения. Мало ли чего ей хочется! На то она и человек разумный, чтобы контролировать свои гормоны. Она застегнула уже расстегнутую пуговицу и отодвинулась от него подальше.

— Ничего не изменится. И этим ты ничего не добьешься.

Улыбка Ника стала лишь ярче.

— Я ничего не добиваюсь. Ты сама приняла решение о поездке. А мать я просто не хотел расстраивать, поэтому до поры до времени ничего ей о нашем разрыве не говорил. Ей только волнений не хватало…

— Правда все равно рано или поздно вылезает на свет Божий.

— Смотря что считать правдой, Адель. Вчера ты оттолкнула меня, сегодня — приняла. Как это расценивать?

Она отодвинулась от него еще подальше, пока не уперлась спиной в стену.

— Это ты перестарался сейчас. И ничего больше.

— Но ты и сама была не прочь, кажется, — прошептал он.

И он был прав. А она-то, она! Так старалась все эти годы о нем забыть. О нем и его ласках. Напрасно! Стоило Нику появиться поблизости, она уже готова сдаться.

— Ник, послушай, — сказала она устало, — да, я решила поехать с тобой к Мэгги. Но у меня есть одно условие. Я соглашусь на поездку с тем условием, что мы разведемся. По возвращении из Шотландии я иду к адвокату.

Кажется, он был шокирован больше, чем если бы она ударила его по лицу. Да и она сама была шокирована не меньше.

Ник стал мрачнее тучи.

— Отлично. Теперь я, по крайней мере, знаю, что мне делать.

Конверт совершенно очевидно не желал заклеиваться, как ни приглаживал Ник края. Разозлившись, он швырнул его на стол.

Сумки ждали его в коридоре. Он подобрал их и двинулся к выходу. Закрыл за собой до боли знакомую дверь. Сошел со ступенек и бросил в почтовый ящик связку ключей.

И пошел прочь.

Вернувшись домой, Адель ощутила странную тишину. Положила на полку кейс. Складывалось такое впечатление, будто чего-то не хватало. Но чего именно? Она сняла пальто и повесила в шкаф.

Ник, наверное, сейчас в своей мастерской. Надо будет состряпать вкусный ужин, а за ужином обсудить их дела, спокойно и рассудительно. Просто у них не всегда получается разговаривать мирно. Почему бы после развода не остаться хорошими друзьями, право же! У других так получается, и ничего, живут. Незачем ссориться.

Зайдя на кухню, первым делом она заметила на столе белый конверт с нацарапанными на нем словами. Адель узнала почерк Ника и нахмурилась. Дрожащими пальцами взяла конверт и, открыв его, вынула сложенную вдвое страницу из блокнота.

«Адель, я решил остановиться у Крэга. Так будет лучше. Мама будет рада видеть нас обоих в пятницу. Если по каким-то причинам тебе неудобно ехать в пятницу, пожалуйста, сообщи, и мы поедем в субботу. Перезвоню тебе через пару дней, когда мы оба остынем.

Н.»

Остынем? Да она уже давно спокойна.

Адель положила страницу обратно в конверт, оставила его на столе и вышла из кухни. Медленно, как робот, поднялась к себе и пошла в ванную. Открыла кран. Надо смыть с себя это жуткое разочарование, которое появилось неожиданно и словно бы ниоткуда.

Впрочем… И хорошо, что он уехал! Не видеть его — только экономить нервы.

Любопытно, почему он так удивился, когда она упомянула о разводе? Ведь они и так уже давно жили врозь. Вряд ли он надеялся восстановить их отношения.

Одна. Она снова одна в доме. И давно привыкла к этому. Когда-то она с любовью оформляла этот дом, сплетая уютное семейное гнездышко. Она очень надеялась, что постепенно дом наполнится детскими криками и смехом. Но потом Ник уехал… Надолго. И не оставил ей шанса. Мечты разбились в одночасье.

Адель мечтала всего лишь о доме, в котором было бы уютно и тепло. Который бы защитил ее от всех жизненных невзгод. О доме, где ее ждали бы любовь и поддержка. Пару лет так оно и было. А потом Ник все разрушил. После его отъезда она пыталась что-нибудь изменить в доме. Повесила другие картины, сменила обои и занавески. Даже обзавелась комнатными цветами.

Безусловно, убрала все его вещи. Но в одном просчиталась: безмерно услужливая память зачем-то постоянно подсовывала ей ненужные, хоть и весьма приятные воспоминания о муже.

Ей почти удалось забыть Ника за это время. Почти. Но вот он появляется в ее жизни снова. И снова будоражит в ней и думы, и мечты, и воспоминания. И вот уже надо начинать все сначала.

Ник действительно сдержал свое слово: пару дней от него не было ни слуху ни духу. Но Адель вздрагивала каждый раз, как слышала телефонный звонок. Наконец она решила избавить себя от этих мучений и поставить телефон на автоответчик.

Это случилось вечером в четверг. Голос на автоответчике звучал слишком бодро.

— Адель? Это я. Я… хм… нам надо решить, во сколько мы едем в пятницу, — дальше последовала затяжная пауза. — Позвоню позже, если застану тебя.

Снова пауза. Адель за это время успела сосчитать до пятидесяти. И лишь после этого он повесил трубку.

Адель подошла к телефону. На табло высветился незнакомый номер. Вышеупомянутый Крэг, наверное.

Она нажала кнопку перенабора и подождала.

— Алло? — ответил ей молодой женский голос. Адель замерла.

— Можно поговорить с Ником?

— Безусловно, но он в другой комнате, — после этого девушка замолчала, закрыв трубку ладонью. Правда, немного неудачно, потому что Адель все равно все слышала.

— Ники, — прокричала та. — Это тебя. Кажется, твоя мама.

Ники? Адель передернуло.

На том конце провода послышался веселый смех Ника. Потом он взял трубку.

— Обещаю, мам, что непременно надену теплое нижнее белье, чтобы не замерзнуть в дороге.

— Как мило…

— Адель?

— Знаешь, этот твой Крэг слишком юн и женственен.

— Что? Да нет. Это Кэй, его девушка на эту неделю. Я так понимаю, ты прослушала мое сообщение.

— Да.

— Так когда мы едем? В пятницу или субботу?

Она прикусила губу.

— Можно и в пятницу.

Кажется, он перевел дыхание.

— Отлично. Тогда нам придется завтра выезжать чуть свет.

— Когда именно?

— Пока не знаю.

Как это для него типично!

— Надо посмотреть в пригласительной открытке, на сколько назначен ужин.

И он отошел. Интересно, этому типу шлют открытки в качестве напоминания? Иначе он либо не приедет, либо приедет, но не вовремя.

— Понятно, — пробормотал Ник в трубку, вернувшись. — Давай так. Ты заберешь меня в семь. Ты ведь с машиной, а?

Адель прикрыла глаза.

— Боже… ты хочешь, чтобы я лично вела? Все одиннадцать часов пути?

— Ну, мы будем меняться…

— Ладно, обсудим. Скажешь мне адрес Крэга — и дело с концом. Но если тебя в семь не будет на пороге дома, я поеду без тебя, — процедила она сурово.

— Как скажешь, дорогая.

Этот человек умел вывести из себя даже ангела!

Если бы не раннее утро, Адель с превеликой радостью надавила бы изо всех сил на кнопку и просигналила этому соне. Ждать Ника с утра в холодной машине — еще то удовольствие! Печка работала, но пока не успела прогреть весь салон, поэтому Адель замерзла.

Часы на приборной доске показывали семь минут восьмого. Если он не придет через три минуты, и следа ее здесь не будет!

Прошла еще пара минут. Адель потянулась к ключу зажигания.

Именно в тот самый момент, когда она включила зажигание, Ник вылетел на порог и сбежал со ступенек дома, как будто только того и ждал.

Он помахал юной блондинке, которая выставилась в окно, и побежал к машине.

Адель передернулась. Кажется, он не слишком рад ее видеть?..

— Адель, что ты сделала с нашей машиной?

— Что, что! Я всего лишь продала ее.

— Ты… ты… — Ник выглядел убитым.

Забросив сумки в багажник, он скользнул на переднее сиденье и повернулся к ней с суровым взглядом.

— Нам больше не нужна эта громадина. Для городских дорог она непрактична, — сказала Адель.

Кажется, он переваривал информацию, и она его не радовала.

Продажа джипа была для Адель своего рода маленькой местью ему. В свое время в приступе раздражения она чуть было не изрезала все его рубашки на ленты, что уж говорить о продаже машины! Хорошо, что еще не взорвала!

— Мне понадобилась машина поменьше, такой дамский автомобильчик. Для поездок на короткие дистанции.

— Хм… — он критично осмотрел салон и приборную доску. — Странно, что денег от продажи джипа тебе хватило только на эту каракатицу.

Адель посмотрела на него горящими глазами. Убить его мало! Жаль, что она все-таки не взорвала его джип.

— Я взрослый человек и вполне самостоятельная женщина и прекрасно без тебя разбираюсь в том, что мне надо.

Он снова фыркнул.

— Знаю, знаю. Самостоятельность — твое второе имя. Интересно, почему в свое время я думал, что нужен тебе?

— Да уж. Ты сглупил. — (Ник пристегнул ремень.) — Полагаю все же, что я чуточку умней, чем та блондиночка, которая махала тебе из окна?

Брови Ника поднялись кверху, и он загадочно улыбнулся.

— Правила хорошего тона — прощаться со своими гостями, не так ли? — проговорил он убийственно насмешливым тоном. — Ладно, хватит шуточек. У нас впереди еще долгая дорога. Предлагаю остановиться на обед в Мидленде. А пока можно поговорить о чем-нибудь интересном.

— Болтай, если хочешь. Лично я — за рулем.

— Договорились. Итак, о чем будем говорить? А-а, знаю. Учитывая наш предыдущий разговор, могу сказать, что существовала одна вещь, которая тебе была нужна от меня. Спроси меня, какая, если вдруг захочешь.

Но Адель с силой вцепилась обеими руками в руль, так и не прореагировав на довольно загадочное высказывание Ника. Если так пойдет и дальше, пусть молится, чтобы остаться в живых к обеду, решила про себя она и покрепче сжала зубы.