Волшебный час

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Если ты предложишь раздеться в такой холод, я буду отбиваться, но не дамся, — предупредила она Ника.

Его глаза лукаво блеснули. Но ей все равно хотелось ударить его за такую наглость. Впрочем, он был прав: в таких условиях уже не до условностей, лишь бы выжить.

— Вот чего я не могу понять, как это ты, Адель, умудрилась вымокнуть, сидя в машине?

Она махнула рукой:

— Я хотела согреться.

— Катаясь по снегу?

— Да нет же! Я вышла из машины, чтобы достать из багажника теплую одежду. Багажник не открывался, как я ни тянула. А тянула я изо всех сил, ну и… упала на землю.

Ник оглянулся назад и подмигнул ей. Потом потянулся, перелез на заднее сиденье и добрался до багажника.

— Ты никогда не думала, что багажник открывать не обязательно, чтобы вытащить багаж?

С этими словами он стал рыться в вещах, пытаясь отыскать ее сумку.

— Хм… нет, не думала.

— А теперь все же придется переодеться, — наставительно заметил Ник.

— Вот еще, — надулась Адель и отвернулась.

— Дорогая, как бы тебе ни было противно переодеваться тут, но если ты останешься в мокрых джинсах, то схватишь воспаление легких. Джинсы — самая неподходящая для путешествий одежда. В походах всегда есть четыре основных правила: следи за чистотой, не перегревайся на солнце, одевайся теплее и не промокай.

— И откуда ты только все это знаешь? — недовольно пробурчала она.

— Я много лазал по горам. Так что у меня большой опыт. В этом на меня точно можно положиться.

И правда, с удивлением подумала Адель. Она бы и не вспомнила случая, чтобы Ник жаловался на простуду или на какие-нибудь опасности, встретившиеся ему на пути в этих горных походах. Он все больше шутил да забрасывал ее забавными историями.

— Ну, надо сказать, я же не планировала оставаться в машине в такой мороз и на всю ночь. Я вообще-то надеялась в это время быть уже в теплом доме в Шотландии.

Он наклонился вперед и поймал ее за руку. И тут же, как по волшебству, все ее негодование исчезло.

— Видишь ли, тебе правда придется сбросить эту влажную одежду.

Адель невольно усмехнулась:

— Да, а тебе доставит радость увидеть меня голой.

— Ничего, я это как-нибудь переживу, — усмехнулся Ник в ответ. — За четыре года семейной жизни я как-то к этому привык, знаешь ли. Да и в ванной всегда полно было твоего белья — серого, насколько помню…

— Не серого, а цвета лаванды, надо различать, — сказала Адель, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

— У меня в багажнике есть запасная смена одежды. Можешь взять теплые брюки, футболку и свитер.

— А запасных трусов у тебя случайно нет? Кажется, нижнее белье тоже намокло, — вдруг призналась она.

Ник на минуту прикрыл глаза и выдавил из себя:

— Ты пытаешься меня соблазнить?

Она помотала головой, но этот жест скорее был похож на кивок. Да что с ней такое? Не самое подходящее время для флирта с собственным мужем, который вскоре станет ее бывшим.

— Ничего у тебя не получится, — горячо заверил он ее, забираясь в свою походную сумку и вынимая оттуда нужные вещи. — Впрочем, ты ж меня знаешь, меня всегда возбуждало твое нижнее белье…

Как ни старалась Адель не улыбаться, напрасно. Она прекрасно помнила некоторые случаи, когда восхищение ее красивым нижним бельем приводило к довольно страстным ласкам с его стороны, а заканчивались они, как правило… Впрочем, лучше об этом не думать.

Жизнь с Ником всегда отличалась непредсказуемостью. С ним всегда было весело. Кажется, она начинает скучать по этой жизни…

Она как-то и не задумывалась, что за последние полгода улыбается гораздо реже. Точнее, совсем не улыбается. Ведь рядом с ней не было Ника…

Вот и причина. Напротив, Адель часто хотелось рвать и метать и биться головой о стенку, но этим точно не заменить его забавных шуток и смеха.

— Можешь забраться на заднее сиденье, чтобы переодеться, — посоветовал он.

Адель осмотрелась.

— Да я и тут помещусь.

Джинсы основательно промокли и прилипли к ногам, не желая сниматься. Колени и локти постоянно задевали обо что-нибудь: то о кресло, то о приборную доску, то о лобовое стекло. И хуже всего то, что Ник понимающе улыбался позади.

— Ладно, — сдалась она, снова натягивая на себя джинсы, — признаю свое поражение. Но только ты смотри все время прямо и не оглядывайся.

— Идет.

Адель попыталась проползти на заднее сиденье, но почему-то оказалась прямо на коленях у Ника.

— Ну и… удобно?

Никогда он еще не выглядел таким довольным.

— Быстро пересаживайся вперед, — скомандовала Адель, смутившись от чувств, которые тут же возникли в ее душе, да и во всем теле тоже. Она постаралась их проигнорировать. Правда, это было не так-то легко.

Еще несколько секунд в таком положении — и ее одежды задымятся от перегрева.

Пытаясь перебраться на переднее сиденье, Ник чуть было снова не столкнулся с ней носом к носу.

Не шевелясь, он смотрел ей прямо в глаза. Исчезла былая шутливость, ее место заменило желание. Нет, это была не просто страсть. Не физическое влечение. Ник не просто смотрел на ее влажные волосы и промокшую одежду. Он смотрел именно на нее, женщину, которая пряталась под этой одеждой. И видел в ней душу, страдающую от боли.

Глаза его остановились на ее губах, и она не могла не облизнуться. Адель окатило жаром, когда она вспомнила вкус и запах его губ, поцелуи, о которых уже давно позабыла…

Но вот Ник снова шевельнулся и перелез наконец на водительское кресло. Отвернул зеркало вниз, чтобы не подглядывать. Какой джентльмен! И почему он не был таким раньше?

Ее охватило некоторого рода отчаяние, как бы глупо это ни было. Почему-то ужасно захотелось, чтобы он подсматривал. Хоть изредка. Раньше бы…

Но то было раньше. Не то что теперь.

Неожиданно Адель поняла, что ей вовсе не нравится, когда он вот так беспрекословно выполняет ее просьбы-приказы. Раньше ей это нравилось…

— А зачем ты пыталась включать фары, когда я спускался с холма? Это было похоже на какой-то сигнал, — сказал он, смотря твердо перед собой, не оборачиваясь.

Адель быстренько натянула на себя сухую одежду и перебралась на переднее сиденье.

— Плохая идея, надо сказать, — отозвалась она. — Надеялась, что так нас может кто-нибудь заметить.

— Не знал, что ты знакома с азбукой Морзе.

Она внимательно посмотрела на него.

— Я тоже не предполагала, что ты ее знаешь.

Так они и продолжали смотреть друг на друга, с блуждающими полуулыбками. Затем Ник выключил радио и обогреватель.

— Что ты делаешь? Тут и так холодно, как на Северном полюсе!

— Адель, придется. У нас заканчивается энергия. Ты включала фары, радио. А теперь нам надо экономить энергию.

— Ох, я даже не подумала об этом, — растерянно посмотрела она на него.

— Есть опасность того, что мы можем застрять тут на всю ночь, а это значит, нам потребуется энергия, — объяснил он.

Любопытно, когда это Ник успел стать таким практичным?

— Но я и так уже замерзла…

Он лукаво улыбнулся ей.

— Кстати, неплохая все же идея — свернуться клубком на заднем сиденье и провести всю ночь обнявшись, а? Обещаю, что приставать не стану.

Она склонила голову набок и улыбнулась в ответ.

— Да и я тоже обещаю.

— Идет.

Адель отодвинулась ближе к двери, дав ему место рядом с собой. Однако Ник предпочел не перелезать через спинки кресел, а вышел и зашел через дверцу. Адель уставилась на него ошалевшими глазами.

— Стой… А почему бы нам и раньше не поступить так же?

— Ну… — Ник накрылся одеялом и пригласил ее сделать то же самое, — действительно…

Она нырнула под одеяло, соблюдая некую дистанцию между ними.

— Так почему?

— Думаю, так просто интересней. Хоть и сложней в чем-то.

Адель покачала головой, жалея, что он не видит ее лица.

— Ах ты…

— Знаю, знаю, невозможный тип!

Дыхание Ника было глубоким и ровным. Адель лежала рядом, положив голову на его грудь, которая мерно вздымалась и опускалась. Так они сидели около двух часов или около того. Медленно затухал закат на горизонте, и тихим вором подкрадывалась темнота.

Единственным источником света был маленький фонарик, который Адель держала у себя на всякий случай, сжимая в руках, словно это был ее талисман.

Несмотря на то, что она вроде бы согрелась, пальцы на руках и ногах словно бы отмерзли. Адель пыталась дыханием согреть руки, но изо рта вырывался лишь белый пар, так было вокруг холодно.

Лобовое стекло покрылось толстым слоем снега, и только стекла рядом с ними были чистыми и через них можно было что-то разглядеть.

Адель казалось, что еще никогда в жизни она так не замерзала. Холод, казалось, проник прямо под кожу. По телу пробегала дрожь, и невольно она прижалась покрепче к мужу.

— С тобой все в порядке?

Она повернулась к нему.

— Я думала, ты уже заснул. Он посильнее обнял ее.

— Нет, просто экономлю энергию.

— Мне страшно, Ник…

Он не сказал ни слова, не допустил ни шуточки. Адель почуяла, как он сейчас серьезен.

— Мы же попали в ловушку, да?

— Возможно. Это зависит от некоторых вещей: на сколько хватит горючего, сколько заряда осталось в батарее и насколько близко мы находимся от ближайшего фермерского дома.

Страх подполз к самому ее горлу. И тут ей пришла в голову светлая идея:

— А помнишь тот огонек, который мы видели?

Ник нежно гладил ее по руке.

— Да, да, помню, как же.

Однако его голос выражал лишь сочувствие и утешение.

Адель не могла просто так лежать и ничего не делать, медленно замерзая. Она подпрыгнула и ринулась через спинки двух передних кресел. Затем включила свет фар на полную мощь. Фонарик, который находился в ее руках, упал на пол, глухо стукнувшись о резиновый коврик.

— Адель!

Ник попытался оттащить ее назад, но женщина не давалась.

— Надо попытаться, Ник! Надо действовать! Нельзя просто сидеть и ждать неизвестно чего.

— Я все понимаю.

Он отпустил ее, а потом она почувствовала холодный воздух, ворвавшийся в открытую дверцу: Ник вышел и вошел в салон, перейдя на водительское кресло. Он взял ее за руку, оторвав от кнопки сигнала.

— Мы и так пытаемся держать ситуацию под контролем. Мы экономим энергию, бережем заряд батареи, пытаемся согреться. Все. Больше мы ничего не можем сделать. Пойми. Надо просто сидеть и согреваться, изо всех сил стараясь не замерзнуть.

Девушка прекратила сигналить и посмотрела на него. Господи, он выглядел таким уверенным и надежным. Так заботился о них… А она… что наделала она? Она лишь выпустила из-под одеяла тепло, которое они за это время накопили.

Адель перелезла назад.

— Прости. Я не знаю, что на меня нашло.

Он сел рядом с ней, взял фонарик и положил его под сиденье. Прижал Адель ближе к себе. Щека его была холодна как лед.

— Я ведь только все порчу, да? — жалобно и виновато проговорила она. — Прости. Я просто не знала, что делать.

Он прижал ее к себе покрепче.

— Неважно. Но тебе бы неплохо было иной раз прислушаться ко мне.

Она кивнула, с блаженной радостью прижимаясь к Нику.

— Иногда мы просто не в силах как-либо повлиять на ситуацию. В таком случае надо просто попытаться продержаться на плаву.

— Но в этом и беда: я не знаю, что делать.

— Зато знаю я. Я подготовлен именно к таким случаям. У меня было много подобных ситуаций в жизни. Так что можешь мне довериться.

— Я верю тебе, верю, — сказала она, с обожанием глядя на него.

— Настолько? — И он показал пальцами меру.

— Нет, — улыбнулась она и показала ладонями: — Вот на сколько!

— Уверен, все будет хорошо. С нами все будет хорошо. Обещаю.

Она прижалась к нему и так и замерла, вдыхая его запах и чувствуя себя безопаснее, чем когда бы то ни было.

— Который час? — Ей казалось, что они заперты здесь уже целую вечность. Наверное, любому узнику так кажется.

— Где-то четверть девятого.

— А во сколько здесь светает?

Он тяжело вздохнул.

— Полагаю, чуть позже, чем в Лондоне в это время. Семь, семь тридцать, около того.

Повисла тишина. Оба представили то бесконечное количество часов, которое им придется тут провести, ожидая, когда придет рассвет. А температура все падала и падала…

Удивительно, паника никогда не была свойственна Адель. Потерять терпение — да. Но Ник никогда прежде не видел ее такой беззащитной. Даже не знал, что это вообще возможно.

Может, впрочем, это и не паника. Но страх, смущение и беззащитность — точно. И это напугало его. Ведь Адель всегда была такой… такой надежной и уверенной.

Полчаса протекли практически незаметно.

— Надо все же ненадолго завести мотор, чтобы машина хоть чуть-чуть разогрелась, — пошевелился Ник.

Чтобы не выпускать тепло, он не стал выходить, а перелез на переднее сиденье и завел мотор. Звук ожившей машины как-то обнадежил обоих, нарушив мертвящую тишину.

Теплый воздух, пусть и не горячий, наполнил салон машины. Нику вдруг послышались мужские голоса. Он покрутил головой. Нет уж, дудки. Ему не сойти с ума. Не время еще уходить в нереальность.

Только он пересел к Адель, как в окно громко постучали. Ник чуть было не выпрыгнул из собственной кожи. Кто бы это мог быть? Или это сумасшедшая овца решила их атаковать? Адель подалась вперед, расширив глаза от ужаса и надежды. Потом вскрикнула, потому что в окне прямо перед ней возникло лицо.

Потом оно исчезло, а снаружи раздались крики: «Джефф! Джефф! Я их нашел. Иди сюда».

Потом дверь открылась, и их, чуть не ослепив, осветили светом фонаря. Ник прилип к сиденью, не в силах сдвинуться с места и проверить, что происходит. Через какое-то время он все же поднялся и вышел наружу, оказавшись нос к носу с фермером.

— Хорошо, что вы включили фары и двигатель. Иначе бы мы врезались прямо в вас.

Адель вжалась в кресло, чувствуя себя маленькой потерянной и напуганной до смерти девочкой.

— Откуда вы узнали про нас? — спросил Ник у фермера.

— Все хорошо вовремя. Сначала давайте мы заберем вас и миссис в дом, чтобы вы смогли согреться и высохнуть. Мой «лендровер» тут неподалеку, с другой стороны ворот.

А потом он вытащил из кармана самую драгоценную на сей момент вещицу — ключ от замка, висевшего на воротах. Двое мужчин подскочили к закрытым воротам, и в одно мгновение ворота открылись.

Уже сидя в машине, фермер представился:

— Гарри Смит. Мой внук приехал ко мне. Когда он сказал, что пару часов назад видел, как кто-то сигналил SOS от подножия этого холма, я было подумал, что он тронулся умом. Но он поклялся, что полчаса назад снова увидел этот знак. Тогда уж мы точно решили отправиться на поиски.

Адель слабо улыбнулась.

— Вы видели мой сигнал?

— Безусловно.

Ник понурился. Ну вот, несмотря на все его попытки продержаться, все равно спасла их именно кипучая деятельность Адель. Вернее, Адель опять обошлась без него — в который по счету раз! — и сама себя спасла. Он был снова не нужен. И не нужна его уверенность, как и все навыки.

Десять минут спустя они остановились у каменного дома. Гарри вышел из «лендровера» и кратко переговорил с женщиной, которая возникла в дверном проеме. Потом пригласил Адель и Ника в дом.

— Заходите, сейчас дам выпить чего-нибудь горячего. Делла подготовит для вас комнату.

— Огромное спасибо, мистер Смит, — сказал Ник, помогая Адель выбраться из машины. — Представляю, какой занозой мы для вас оказались.

Делла быстро провела их в дом, каждому подала чашку горячего какао, а Ник в это время рассказывал их историю.

— Мы не хотели бы вас сильно беспокоить, мистер Смит, — начал Ник.

— Гарри, — поправил мужчина.

— У вас уже и так остановилась семья вашего внука, и мы бы не хотели слишком обременять вас хлопотами. Мы с Адель можем разместиться и на диване у камина. Нам главное — согреться.

— Ничего, ничего, правда, Делла? Мы уже давно переделали одно из подсобных помещений под домик для гостей, так сказать на всякий случай. Делла там уже растопила камин и постелила постель.

— Постель? — взвизгнула Адель, а Ник вовремя ткнул ее в бок. Самое главное, что они в тепле, ей ли выбирать? А там они что-нибудь решат.

Ему бы не хотелось, чтобы она вновь начала придираться, тем более здесь, в доме у людей, спасших их. Уж Ник-то отлично знал, что каждый раз, когда они останавливались где-то, Адель непременно устраивала разборки. И начиналось везде одно и то же: то матрас слишком жесткий, то простыни не слишком свежие и так далее. А что касается обедов, тут ей вообще не было равных в устраивании скандалов. Ну, помилуйте, откуда повар мог знать, что больше всего на завтрак Адель любит не слишком пережаренные тосты?

Гарри провел их в каменный домик с массивной дверью. Внутри оказалось на удивление уютно. Здесь была гостиная и кухня на первом этаже, а винтовая лестница вела наверх, в спальню и ванную.

Пушистые полотенца висели на спинке кровати, которая казалась такой широкой и такой уютной, что Ника сразу потянуло в сон. Делла и Гарри незаметно исчезли, и Адель с Ником остались одни в комнате, рядом с кроватью, уставившись друг на друга.