Война закончилась, львёнок

Глава 23

Примечание к части

Первое, что хотела бы сказать, — это огромное спасибо вам. Что читаете. За доверие: знаю, что читать впроцесник, да ещё и не у проверенного автора, — это та еще рулетка. Но! 101 ожидающий продолжения — это прям... вау! Спасибо.

Второе: theoremI, ты все знаешь. Я очень ценю твою работу!

Слава Годрику, Гермионе не пришлось ничего объяснять Луне. Она ни о чем не стала спрашивать, хоть и пристально осмотрела лицо подруги, и потом то и дело оборачивалась, вглядываясь в темноту. На губах Луны играла легкая улыбка, когда Гермиона убеждала ее, что просто уснула в библиотеке.

Несмотря на то, что Луна прервала их с Северусом на самом интересном месте, Гермиона была рада поговорить с подругой. Благодаря ей она узнала, что Гарри подавлен и Луна оставила его, потому что он хотел побыть один, пусть и был слишком вежлив, чтобы сказать об этом. Гермиона не понимала, почему Гарри настолько остро реагирует на сложившуюся ситуацию, и Луна подкинула ей идею поделиться с ним воспоминанием. Гермиона решила, что так и сделает. Может, тогда он сможет своими глазами увидеть ужас, который она пережила, и оправдать ее в своей правильной голове.

Девушку задевала позиция друга. Гарри был ее семьей. Но создавалось ощущение, что его принципы ему дороже. Что он лучше бы оплакал ее, нежели принял со всей этой тьмой и ошибками. Это ранило Гермиону так, что скручивало внутренности. Она готова была принять его абсолютно любым. А Гарри на такое, кажется, не был готов.

Луна ее не осудила. Она вообще никак не стала комментировать произошедшее, и Гермиона была ей благодарна. Вместо критики подруга помогла снять бинты и обработать раны на шее и груди, параллельно рассказывая о прогулке с Гарри по Эдинбургу. После чего Луна принесла газету и поделилась своей теорией. Гермиона недоверчиво смотрела на подругу, понимая, что теория скорее всего неверная. Но пообещала обязательно обдумать это.

Холод из груди так и не ушел, поэтому Гермиона попросила Луну остаться с ней, рассказав ей про последствия применения непростительного заклинания. Под ее рассказы подруга вскоре засопела, а Гермиона еще долго лежала без сна, прокручивая в голове последние пару дней, которые, казалось, были просто напичканы событиями. Чего только стоят их отношения со Снейпом, которые сделали двойной рывок за это время.

То, что произошло сегодня в библиотеке, Гермиона не планировала. Она вообще не знала, почему почувствовала эти потребности: прикоснуться к его губам, почувствовать его тело, прижатое к ее собственному. Она не хотела этого… Точнее, не сейчас. Но это просто возникло, как щелчок. И облегчение, которое затопило ее, когда Гермиона все же коснулась его губ. Как давно она желала этого и боялась себе в этом признаться? Наверное, она становится эгоисткой, раз идет на поводу своих желаний. Она давно решила, что близость во время работы над делом — табу, что к этому можно прийти потом. Но рядом с ним все ее планы летят к чертям!

Впрочем, как и его, судя по тому, что Северус сам признался ей в своей необъективности. Еще в августе за подобное неповиновение он отправил бы ее восвояси. Он не стал бы ее слушать. Но ведьма знала, что между ними что-то изменилось.

Сильное влечение и потребность защитить.

И если с первым Гермиона могла бы справиться, просто держа дистанцию и избегая его обжигающих прикосновений, то со вторым сложнее. Не сказать, что Северус был тем человеком, который нуждается в защите, но это чувство прочно засело в ней, и оно было не последним фактором в принятии решения о применении непростительного. И ведьма чувствовала от него ту же энергию. Снейп оберегал ее. Подставился сам, защищая. Сейчас, прокручивая в голове события, Гермиона понимала, что, если бы она действовала, как приказывал он, вряд ли бы они пострадали настолько сильно. Но почему-то ей даже представить было страшно, что Северус окажется с Селвином один на один. Хотя она и была почти уверена, что интеллект Северуса позволил бы ему выйти сухим из воды. В изворотливости ему не было равных. Но все же представить, что он один среди врагов, было немыслимо. Попади они в такую ситуацию вновь, она несомненно бы поступила так же, как поступила.

Ночью Гермионе не удалось поспать нормально. Несмотря на то, что Луна была рядом, девушка чувствовала присутствие темной магии в себе, и это разъедало ее. Едва Гермионе удавалось проваливаться в сон, там уже поджидали кошмары. Она ненавидела эти сны, в которых приходилось убегать. Липкое чувство страха в такие моменты становилось просто невыносимым, и Гермиона с тихим вскриком просыпалась.

Утром, стараясь не разбудить Луну, которая из-за периодических вскриков и всхлипов Гермионы плохо спала эту ночь, ведьма тихо оделась и выскользнула из комнаты, осторожно прикрыв дверь.

Гермиона уже спустилась с лестницы, когда за руку ее схватил Драко и втянул в библиотеку. Закрыв за собой дверь, он повернулся к ней. Его серые глаза осмотрели ее, и Гермиона впервые отметила, что, несмотря на внешнюю схожесть с отцом, лицо Драко казалось гораздо мягче: в нем было больше черт Нарциссы. И его глаза хоть и были такого же цвета, но в них не было того холода и надменности, что у Люциуса.

— Грейнджер, — кивнул он ей, — нужно поговорить.

— Уже догадалась, Малфой, — съязвила она, пытаясь понять, о чем предстоит разговор.

— То, что с тобой случилось, — ужасно. Мне жаль, — начал он, и Гермиона удивленно моргнула.

— Спасибо, Драко, — подозрительно прищурившись, ответила Гермиона, — для меня это важно.

Он кивнул и сделал к ней пару шагов.

— Я знаю, что ты была с моим отцом на выходных, — его челюсти сжались. — Где?

Гермиона напряглась. Как же она ненавидела врать. А быть втянутой в чужие семейные драмы и вовсе не желала.

— Почему ты не спросишь у Северуса? — вскинула бровь Гермиона.

— Он друг отца, не мой. Поэтому очевидно, почему я не спрашиваю у него. Так где вы были?

— Я не знаю, — медленно ответила девушка, внимательно следя за глазами Драко, — где-то в одном из ваших многочисленных домов.

Он криво усмехнулся и покачал головой.

— Ни в одном из наших домов не было гостей на выходных: я бы знал.

— Драко…

— Грейнджер, это важно…

— Но я не знаю, — упрямо повторила она, и Драко сделал еще шаг, вторгаясь в личное пространство.

— Прости, — сказал он, направив на нее палочку. — Легилименс.

— Протего, — выкрикнула Гермиона, сжимая палочку, и Драко откинуло от нее на пару метров. Он довольно неудачно приземлился, а ведьма испуганно закричала: — Ты с ума сошел? Никогда не смей делать это со мной!

— А, так, значит, это можно делать только Снейпу? — язвительно спросил Драко, поднимаясь и слегка морщась.

Вспыхнувшая злость Гермионы прошла, когда она снова встретилась взглядом с Малфоем. В его глазах плескалась бессильная ярость. Ее лицо смягчилось.

— Драко…

— С кем он был?

Гермиона отвернулась и вздохнула. Она действительно не знала, что ей делать. Драко подошел сзади и положил руки ей на плечи.

Это не твое дело, Гермиона. Ты не можешь лезть в это.

— Скажи.

— Я не знаю, — соврала она и почувствовала, как его руки сжались; Гермиона прикусила щеку и закрыла глаза. Как же она ненавидела это. — Но мы были в красивом коттедже на берегу моря. Там много песка перед домом, а по правую сторону начинается скалистый берег. Очень высокий.

Драко судорожно выдохнул.

— Спасибо, — сказал он, и она услышала, как парень вышел из библиотеки.

Гермиона осталась стоять, чувствуя себя отвратительно. Выгораживать Люциуса было мерзко, но и вот так выдать его тайну, когда он спас их с Северусом… Она вздохнула. День начинался отвратительно.

Девушка подошла к столу и, собрав зачарованные монеты, направилась в столовую, где уже собрались все, кроме Снейпа. Ребята начали наперебой с ней здороваться и засыпать вопросами.

— Мерлин, Гермиона, ты теперь выглядишь устрашающе! — воскликнула Оливия.

— Если ты продолжишь попадать в такие приключения, то, думаю, скоро будешь выглядеть, как Грозный Глаз, — хрипло засмеялся Том, и Гермиона в притворном ужасе расширила глаза.

— Только не это! — воскликнула девушка, вставая во главе стола и осматривая коллег. — Ребят, у меня для вас небольшое объявление. — Гермиона каждому кинула монету и подняла повыше свою. — Итак, они зачарованы. Вам достаточно провести большим пальцем по галеону и продумать сообщение, как оно тут же появится на вашей монете. Если оно появилось на вашей, значит, и на всех остальных тоже. Смотрите.

Гермиона провела по своей, и на ней появилась надпись: «Поттер — бука». Все засмеялись, и Гарри, прищурившись, встретился взглядом с Гермионой. Она улыбнулась ему, но он отвернулся.

— Они еще и греются при этом, — удивленно произнесла Оливия.

— Это для того, чтобы вы чувствовали, что кто-то пытается передать сообщение.

— Но зачем это все? — недоуменно спросил Сэм, вертя в руках галеон. — Есть же рабочий сигнал в наш Отдел или, на крайний случай, Патронус.

Гермиона кивнула, показывая, что поняла вопрос.

— Дело в том, что в Тупике падших я не смогла отправить сигнал о подкреплении, — ответила Гермиона, увидев, как Сэм, Оливия и Невилл испуганно на нее посмотрели; Гарри слегка приподнял голову. Девушка увидела, как Том согласно кивает: видимо, он об этом знал. — Я пыталась, но его что-то просто гасило. Не хочу, чтобы кто-то из нас остался без поддержки, попади он в щекотливую ситуацию.

В столовую вошел Северус, и Гермиона повернулась, встречаясь с ним взглядом. Снейп вглядывался в ее лицо, изучая его. Он был без мантии, что подчеркивало его статную горделивую осанку и высокий рост. Сердце забилось чаще, когда Гермиона обвела глазами его фигуру. Она с трудом удержалась от улыбки, понимая, что Снейпу никто не улыбается просто так и это вызовет лишние вопросы. Но, тепло на него посмотрев, она жестом попросила еще минуту и продолжила, после того как он кивнул, остановившись поодаль.

— Если говорить о Патронусе, Сэм, — продолжила Гермиона, — то он становится недоступным после применения темного заклинания. Вы его просто не сможете вызвать.

Гермиона видела с каким подозрением на нее косится Гарри, а Невилл воскликнул:

— Но почему?

— Патронус — это средоточие светлых мыслей, светлой магии и всего самого доброго. Когда ты только что убил, видимо, это нарушает баланс, — не без иронии сказала Гермиона, специально так составив предложение и глядя, как зеленые глаза Гарри буравят стол. — В любом случае, даже если вы сможете избежать темных боевых заклятий, любой бой требует много энергии. Мы с вами тренировались по многу часов, но это не идет ни в какое сравнение с настоящим боем. На тренировках вы можете продержаться в разы дольше, потому что сосредоточенны и спокойны. Но при встрече с противником вы можете быть напуганы, у вас может что-то болеть, вы можете запаниковать. При таком наборе ни о каком Патронусе и речи быть не может. Вспомним, что это все же одно из заклинаний высшей магии.

Гермиона осмотрела коллег, которые внимательно ее слушали. Лишь Драко задумчиво смотрел в стол, видимо плотно погруженный в свои мысли, да Гарри специально избегал взгляда Гермионы.

— Еще вопросы есть? — спросила ведьма.

— Я думаю, вы должны нам рассказать про битву с оборотнями, — сказала Оливия, переводя взгляд с Гермионы на Снейпа. — Я ни разу не сталкивалась с ними.

— И, надеюсь, не придется, — сказала Гермиона, вспомнив ужас, который испытала при виде этих существ. — Обязательно расскажем. И еще, ребята, держите монеты при себе. Где-нибудь возле кожи, чтобы могли сразу почувствовать, если будет сообщение.

Она кивнула Северусу и села на свое место.

— Что ж, приступим к обсуждению, — бесстрастно объявил Северус, плавно подходя и вставая во главе стола. Он оглядел темным взглядом всех присутствующих, задержавшись чуть дольше на лице Гермионы.

Гермиона плохо слушала, о чем он говорил: иногда мысли уносили ее далеко. Она сидела напротив Гарри и пыталась поймать его взгляд, но тот специально смотрел в другую сторону — на ребят. Ей хотелось посильнее пнуть его, чтобы заставить посмотреть на себя. Чем больше он избегал ее взгляда, тем сильнее Гермиона злилась.

— Значит, эту неделю мы еще в таких составах, а потом может все измениться? — спросила Оливия, хмуря носик и посматривая на остальных.

— Да. Все будет зависеть от того, с чем нам придется столкнуться за эти дни, — кивнул Снейп, и Гермиона поняла, что прослушала что-то важное. — Так как последователей становится больше, по двое вас отправлять опасно. Наблюдайте за магглами, за полицией и прессой. Если заметите Пожирателей, сообщайте сразу… Не нужно геройства.

На последних словах он едва заметно скривился и посмотрел на Гермиону. Она подняла брови.

— Также я собираюсь встретиться с Селвином, — сообщил Снейп, переводя взгляд на подчиненных, и Гермиона едва не подпрыгнула от неожиданности. Она хотела спросить, не сошел ли он с ума, но вовремя прикусила язык. Эта новость взбудоражила не только ее, но и остальных. Северус продолжил, не обращая внимания на невнятный гул: — Оборотни хотели доставить меня к нему. Я думаю, что будут предприняты еще попытки, если я продолжу избегать встреч. Поэтому считаю, что лучше встретиться на своих условиях.

— Мы можем устроить засаду, — предложил Том, поглаживая подбородок и задумчиво глядя на Северуса.

— Можем попробовать, — скривился Северус, — но он очень осторожен — не думаю, что явится, если почувствует неладное.

— Зачем им вы? — спросил Невилл, хмурясь.

— Летом, когда использовали оборотное зелье и образ мисс Грейнджер, мне предложили выбор. Полагаю, он желает услышать ответ.

На удивление Гермионы, никто не стал возмущенно кричать о том, что Северус скрыл этот факт. Ребята кивали, понимая, почему был предложен выбор Северусу Снейпу — бывшему Пожирателю смерти, шпиону и одному из самых сильных волшебников магической Британии.

— А разве отсутствие ответа не подразумевает, что он отрицательный? — спросил Невилл, вскинув брови, и Гермиона тепло на него посмотрела, благодарная за доверие к их бывшем профессору.

Северус хмыкнул. Вероятно, он тоже был удивлен реакцией подчиненных.

— Вероятно, мистер Долгопупс, просто получить ответ ему недостаточно. Я думаю, Селвин догадывается, что я уже давно сделал выбор. Но ему интересно знать причину и наказать за то, что выбор неправильный.

— Тогда это верх безумия — встречаться с ним, — воскликнул Гарри, вскинув голову. — Или вы просто собираетесь убить всех, за кем мы охотимся?

При этих словах он бросил взгляд на Гермиону. Она насупилась. Это уже слишком.

— Да, Гарри, я мечтаю устроить массовое убийство. Вошла во вкус, так сказать, — рявкнула Гермиона, стукнув по столу ладонями.

— И почему мне это не кажется таким удивительным? — зарычал Гарри в ответ, наконец глядя ей в глаза.

— Может, потому что ты придурок? — закричала Гермиона, вскакивая на ноги.

— Мисс Грейнджер… — начал было Снейп, но Гермиона была так зла, что перебила его.

— Подожди, Северус, — сказала она, даже не взглянув на него и сверля взглядом Гарри. Магия заискрила вокруг нее, и, казалось, еще чуть-чуть — и она начнет метать молнии. Гарри, как и всегда, когда Гермиона злилась, свой пыл поумерил. Гермиона указала на него пальцем: — Иди за мной. Сейчас же.

Девушка извинилась, игнорируя вскинутые брови Снейпа и любопытные взгляды остальных. Через минуту они стояли в библиотеке, и Гермиона сильно стукнула друга по руке.

— Ты действительно придурок, Гарри Поттер! Неужели ты думаешь, что я хотела этого? Что это как-то изменило меня? Я вмиг стала другой? В чем я провинилась?

— Ты действительно стала другой, — с нажимом сказал Гарри, тоже сверкая глазами, но стараясь не повышать голос. — Наша Гермиона никогда бы так не поступила!

— Никакой вашей Гермионы уже нет! — закричала ведьма, ткнув в него пальцем. — Меня нет, Гарри! Я потеряла себя… очень давно. А в августе, можешь считать, что ваша Гермиона умерла. И теперь есть только то, что ты видишь перед собой… Я сделала это, чтобы выжить. Я много чего сделала, чтобы выжить, о чем тебе не говорила. И знаешь, почему? Потому что ты не можешь это понять. Ничего из этого.

— О чем ты? — нахмурился он.

Торопливо, пока не передумала, Гермиона начала стягивать с себя мантию, а затем расстегивать рубашку под ошарашенным взглядом Гарри.

— Э-э-э… Гермиона…

— Заткнись! — бросила она, расстегнув рубашку настолько, чтобы можно было стянуть ее с плеча. — Я устала от лжи. И даю тебе повод ненавидеть меня еще больше.

Гарри смотрел на ее руку, изуродованную шрамом от заклятия, расширившимися глазами, в которых плескались ужас и непонимание. После второго раза шрам стал не таким аккуратным, уродуя кожу.

— Вот это — последствие темнейшей магии. Называется Аркан. Оно связывает меня со Снейпом. Я, словно паразит, тяну из него магию, чтобы жить самой. Именно это, как по волшебству, исцелило меня в один момент. Тебе казалось это чудом? А это всего лишь сделка с дьяволом. Вот насколько я стала другой. Ведь чтобы остаться вашей Гермионой, мне пришлось бы сдохнуть еще в августе.

Гарри стоял как громом пораженный, потом отвернулся и закрыл лицо руками. Гермиона закрыла глаза, выравнивая дыхание. Понимая, что потеряла контроль. Она застегнула рубашку и наколдовала сосуд. Затем поднесла палочку к виску, выстраивая последовательность воспоминаний, чтобы рассказать Гарри об этом. О том, что произошло в ту ночь в августе, когда она приняла решение использовать Аркан; потом добавила воспоминание о битве с оборотнями. Она знала, что он почувствует то, что чувствовала она. Гермиона решила не изменять воспоминание и ничего не скрывать.

Когда она закончила и повернулась к Гарри, он уже смотрел на нее и, все еще прибывая в крайнем недоумении, запустил пятерню в волосы.

— Мне нужно об этом подумать, ты же понимаешь? — спокойно сказал он.

Она кивнула и протянула ему сосуд со своими воспоминаниями.

— Чтобы решение было принимать легче, — с горечью в голосе сказала она, и он осторожно взял пузырек, спрятав его во внутреннем кармане.

— Ты все равно останешься моей семьей… — начал было Гарри, и Гермиона горько усмехнулась.

— Да? Одной из тех, про которых говорят: «Чем дальше, тем роднее»? — на глаза девушки навернулись слезы.

— Гермиона… — Гарри запнулся. — Я злюсь, не скрою. Злюсь, что ты ведешь себя непредсказуемо. Не так, как я ожидаю от тебя. Хотя умом я понимаю, что ты действовала вынужденно, но не могу избавиться от этого неприятного чувства, что ты поступаешь неправильно. Ты становишься как Снейп. Иногда я думаю, что тебе нужно держаться от него подальше. Возможно, его безнаказанность за страшные поступки заставила тебя думать, что и тебе можно так же…

— Что? — Гермиона ушам своим не верила.

— Ладно, прости. Я просто хочу сказать, что мне тяжело принять тебя такой. Дай мне время, хорошо? Я должен все обдумать.

— Гарри, я люблю тебя, и я готова дать тебе столько времени, сколько нужно. Потому что ты самый важный человек в этом мире для меня. Но мне больно осознавать, что ты заставляешь меня пройти через это…

Гермиона не смогла сдержать слез и быстро отвернулась, вытирая их. Не желая, чтобы он видел ее еще более разбитой и жалкой. Она услышала шаги и через секунду почувствовала, как он остановился сзади, видимо не решаясь прикоснуться к ней. Но через пару мгновений Гарри обнял ее, заключая в свои крепкие и такие родные объятия.

— Прости меня, — сказал он ей в волосы, и она помотала головой, опасаясь, что если произнесет хоть слово, то просто разрыдается.

Она положила голову на его руку и замерла, успокаиваясь.

Прошло немало времени, прежде чем в библиотеку вошел Малфой и в своей манере выдал:

— Салазар, ну реально: это отвратительно! Поттер, заканчивай тискать Грейнджер: нам пора. У нас сегодня город, чему я несказанно рад: хотя бы будет доступ к кофе.

— Иду, Малфой, — крикнул Гарри через плечо и, чмокнув подругу в волосы, сказал: — Мы обязательно поговорим об этом еще раз. Сегодня вечером. Без упреков и криков. Хорошо?

Пришлось кивнуть. Оставшись одна, Гермиона вытерла слезы, поправила волосы и, рывком обернувшись, наткнулась на Северуса, который внимательно ее разглядывал.

— Ты напугал меня. Снова. Я уже готова, так что можем идти, — буркнула она и хотела пройти мимо него, но он схватил ее за руку и оттолкнул назад.

— Ты плакала. Снова, — мрачно констатировал он.

— Просто тяжелые дни…

— Мне помочь разъяснить Поттеру?

— Нет, я уже сама справилась, — Гермиона перевела взгляд на его пальцы, стискивающие ее руку. Напряжение в последнее время в ней было так велико, что его прикосновения чувствовались совсем иначе. Они жгли даже через ткань.

— Думай о своей магии, когда в следующий раз решишь лить слезы, потому что глупый мальчишка не способен понять тебя и твоих мотивов.

Ведьма медленно перевела взгляд на его лицо. Оно было непроницаемо, темные глаза смотрели бесстрастно. То, что он говорил, и то, как выглядел, было абсолютной противоположностью.

Нет, она точно не будет думать об этом сегодня. Не будет размышлять о его словах, о вчерашнем вечере. О том, что он думает по этому поводу. Что чувствовал вчера, когда отдался этой страсти точно так же, как и она. Что думает о том, как им продолжать работать. Делать вид, что ничего не происходит, не срабатывает. Никогда. Это проигрышный вариант. Но… Стоп! Тяжелая рабочая неделя впереди, и ей нужно собраться и остановить этот поток мечущихся мыслей. Она подумает об этом завтра…

Гермиона закрыла глаза, применяя окклюменцию. Девушка почувствовала, как Снейп дернул ее на себя, и распахнула глаза, ощутив его дыхание на своем лице.

— Не сейчас, Гермиона. Когда закончим.

— О чем ты?

— Займемся твоей памятью.

Он отпустил ее, и Гермиона медленно обвела его лицо взглядом. Нет, так работать совершенно невозможно. Девушка отвернулась и прошла к старому креслу, чтобы расположиться удобнее, прежде чем он использует легилименцию.

— Начнем? — спросила Гермиона, вскинув бровь.

Северус подошел к ней, нависая, и поднял палочку, не дав ей нормально подготовиться. Но в голову он скользнул на удивление мягко. Воспоминания и образы проносились быстро; он не задерживался в них ни на секунду, пробиваясь дальше и пытаясь отыскать нужное.

Она знала, что будет больно. Она помнила предыдущий раз, когда они наткнулись на воспоминание. Но то, как взорвалась ее голова, заставило Гермиону истошно завопить. Северус тут же отступил. Затем попытался медленно скользнуть еще раз, но чернота тут же застилала глаза, и Гермионе казалось, что ее голову что-то разрывает изнутри.

Когда он покинул ее сознание, Гермиона почувствовала, как он поднимает ее на руки. С пола. Она каким-то образом слетела с кресла. Гермиона, всхлипнув, уткнулась в его шею, когда он сел вместе с ней в кресло. Перед глазами все еще мелькали темные круги, а голова пульсировала.

— Мы никогда его не достанем, — тихо сказала она, шевеля дыханием его волосы.

— Достанем, — мягко ответил Северус.

Его голос звучал так уверенно, что Гермионе было легко ему поверить. Хоть она и не знала, почему он так уверен в успехе.

— Как Волдеморт вскрывал их? — спросила Гермиона, чувствуя под щекой плотный материал его сюртука.

— Убийственно, — ответил Северус мрачно. — Он мог взломать любой Обливиэйт, но человек после этого становился ни на что не годен.

— Мы сможем сделать это, не превращая меня в овощ?

— Я не причиню тебе вреда, — серьезно сказал Северус, затем замолчал, но, видимо, переживания Гермионы задели его, потому что он поднял ее голову, заставив смотреть себе в глаза. — Ты же понимаешь это?

— Да, — тихо сказала она, глядя в его темные глаза и пытаясь отыскать в них тот огонь, что видела вчера. Но они были спокойны и сосредоточенны.

— Если я почувствую, что твоему мозгу угрожает опасность, мы тут же прекратим это. Мне самому не нравится тебя пытать.

— Пытать? Это слишком громкое слово…

— Но тем не менее, это так, — она почувствовала, как он тяжело вздыхает. — Вторжение в голову — это насилие. Я часто грешил этим, потому что это самый быстрый способ получить ответы, и порой я бываю… жестоким.

— Ты очень мягок в последнее время в этом плане…

Она почувствовала, как тело Северуса напряглось, и он встал, опуская ее на ноги и поддерживая ее за талию.

— У тебя десять минут, и мы выходим, — не глядя на нее, сказал он и направился к выходу.

Гермиона не понимала, что она такого сказала, что заставило его сбежать. Голова у девушки кружилась, поэтому она вытянула руку, хватаясь за стол и опираясь на него.

— Северус!

Он замер и медленно обернулся. Снейп понял по ее виду, что она собирается спросить. В его глазах Гермиона видела предупреждение. Северус явно приказывал ей молчать. Не поднимать эту тему. Не сейчас. Она и сама не собиралась. Она не будет спрашивать.

— Ты считаешь, это было ошибкой?

Черт!

Гермиона застыла, всматриваясь в то, как его глаза медленно прищуриваются, а изящная бровь взлетает вверх. Он нахмурился и медленно, словно кот, приблизился к ней. Гермиона ухватилась за стол второй рукой, упираясь в него поясницей, потому что голова все еще кружилась и сходящее с ума сердце не помогало держать равновесие. Глаза уперлись в его сюртук, когда Снейп остановился в шаге перед ней, и Гермиона со вздохом подняла взгляд.

Лицо Северуса оставалось таким же серьезным и бесстрастным.

— Что конкретно? — бархатистый голос прозвучал глубоко и размеренно. Когда Снейп задал этот вопрос, Гермиона с трудом вспомнила, о чем вообще спрашивала. Она увидела, как сверкнули его глаза. Ведьма поняла, что он испытывает ее. Пальцы крепче впились в дерево. Гермиона почувствовала, как загорелись щеки, и ей очень захотелось провалиться сквозь землю, не в силах выносить этот тяжелый изучающий взгляд, но она уперто вскинула подбородок.

— В библиотеке, — многозначительно произнесла Гермиона, и он снова вскинул бровь, а на губах заиграла улыбка. Он молчал и выжидательно смотрел на нее, ожидая, что она скажет всё незавуалированно, раз уж сама завела разговор. Девушка едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.

Ты думаешь, я тебя не переиграю, Северус Снейп?

— Это, — она встала на носочки и легко коснулась его губ своими, скользнув по ним языком. И тут же отстранилась, заметив, что его взгляд темнеет.

Северус слегка наклонил голову, рассматривая румянец на ее щеках. Затем его руки подхватили ее за талию, и он опустил ее на стол, придвигая к краю и прижимая к себе. Дыхание сбилось, когда он одной рукой скользнул в ее волосы, схватив их на затылке и оттянув назад, открывая шею. Гермиона судорожно сглотнула, скользя пальцами по его рукам вверх и впиваясь в плечи. Вторая его рука сжала бедро, сминая ткань и кожу, и Гермиона закусила губу, чтобы не зашипеть от расползающегося возбуждения. В груди снова разгорелся восторг. Она почувствовала, как Снейп носом провел по шее от впадинки вверх к уху, вызывая мурашки, пробежавшие по позвоночнику.

— Северус, — хрипло прошептала она.

— М? — вопросительно промычал он, опаляя горячим дыханием ее кожу и прикусывая ухо, отчего Гермиона вздрогнула и едва сдержала стон.

— Полагаю, это ответ? — задыхаясь и цепляясь за его плечи, спросила ведьма. Она хотела взглянуть на него, но его рука прочно держала ее волосы, не давая двинуться.

Кончик его носа прошелся по ее скуле. Северус остановился, слегка отстраняясь, и провел языком по ее губам.

— Полагаю, — ответил Снейп прямо в губы, — ответ тебя устраивает?

Он отпустил ее волосы, скользнув рукой по спине, и Гермиона подняла голову, встречаясь с его темным взглядом.

— Более чем, — прошептала девушка, потянувшись к нему, но Северус приложил указательный палец к ее губам, останавливая.

Опустил взгляд, жадно следя, как его палец очерчивает контур ее губ, слегка сминая их.

— Ты не равнодушен к мои губам, — сверкнула глазами Гермиона, которая уже заметила, что Северус действительно любил к ним прикасаться. Все эти жесты казались уже знакомыми.

— И кто посмеет меня в этом обвинить? — хрипло сказал он, а потом посмотрел в ее глаза и усмехнулся: — Теперь у тебя пять минут.

Гермиона непонимающе уставилась на него, но он уже отстранился и стремительно направился к выходу. Ведьма недоуменно заморгала, а потом засмеялась. Она совсем забыла про работу. А Гермиона всегда держала работу в голове. Все еще улыбаясь, ведьма направилась в свою комнату за мантией и зельями.

***

Северус стоял на улице перед домом, ожидая Гермиону. С неба сыпались крупинки мокрого снега, и хлестал холодный пронизывающий ветер. Он надеялся, что ведьма додумается надеть зимнюю мантию, а не ту министерскую, которая была тонкой и совершенно не подходила под эту шотландскую погоду. Сам он натянул кожаные перчатки и поправил свой теплый шарф, закрываясь от ветра. Отвратительная погода для патрулирования. Но выхода не оставалось: это действительно работало, и отказаться от рейдов пока не было возможности. Хотя Северус надеялся, что их можно будет сократить до нескольких часов в день в случае дальнейшего ухудшения погоды. Признаться, неожиданно для себя, ему вдруг стало жалко ребят, которые не были настолько подготовленными, как, к примеру, Том. Северус видел, что им тяжеловато работать в таких условиях. Ему постоянно приходилось напоминать себе, что это — их работа и они к этому готовились. Хотя готовиться и столкнуться — это не одно и то же.

Северус уже разработал систему сигнальных чар, которые можно будет раскинуть на территории, которую они охраняют, но теперь оставалось решить огромный ворох бюрократической работы для реализации, и он сразу же исполнит магию. Это сильно облегчит жизнь ребятам из его отряда. Такая же стоит по всему Коукворту, позволяя игнорировать перемещения магглов, но оповещая о волшебниках и использованной магии. Он не получал на нее разрешение, но предполагал, что до заброшенного городка властям точно нет дела. Больше всего работу с Министерством Снейп ненавидел из-за вот таких сложностей, которые мешали работать быстро и эффективно.

Оборачиваясь назад, он удивлялся, как получилось, что он возглавляет отряд и руководит операцией. Долг, который он должен был вернуть Кингсли, можно было считать уплаченным еще летом. Но Снейп не ушел. Вероятно, быстрее бы получилось разобраться с Пожирателями смерти в одиночку. Но такие методы вряд ли бы понравились Министерству магии. Летом, когда Селвин еще не был окружен столькими приспешниками, это было сделать вполне реально. Но Северус остался и решил играть по чужим правилам.

Снова он вовлечен в игры добра и зла. И опять его роль неоднозначна. И Снейп собирался воспользоваться этим завтра, когда встретится с Селвином лицом к лицу. Он не надеялся, что тот придет один. Северус вообще ни на что не надеялся особо. Ему просто нужна информация, какой-то намек о мотивах Пожирателей. Чтобы переиграть и разобраться с ними раз и навсегда. После встречи убить их или сбежать не составит труда, если он будет один.

Гермионе он не собирался сообщать, что отправил Пожирателю смерти сообщение еще в воскресение с утра и получил ответ. Они должны были встретиться на пристани в Абердине. И Снейп будет готов к этой встрече. Главное, чтобы ее не было рядом.

Гермиона будет в ярости, когда узнает, что он отправился туда один. Что ж, Северус определенно готов пойти на это и выдержать ее гнев ради того, чтобы она была подальше от Селвина. Он с радостью всех бы держал подальше от него. Но ее — особенно, из-за статуса крови. По этой же причине он желал бы, чтобы она полностью сменила интересы и ушла из отряда.

Хотя у него появился отличный шанс убрать ее из дела вчера. Повод был более чем весомый — она сама это понимала. Но впервые в жизни Снейп пошел на поводу у собственного эгоизма. Не смог устоять перед желанием держать ее рядом с собой. Он простил ей неповиновение, лишь бы она осталась с ним. Присутствие девушки, легкие непринужденные прикосновения, когда она брала его за руку, ее улыбки, на которые она была щедра, и пронзающие душу внимательные взгляды… Это было словно наркотик, от которого он не мог оторваться. Это как бальзам, который приложили на ожог, и он забрал боль.

Северус не замечал, насколько сильно она влияет на его состояние, когда рядом, пока не оказался в ту ночь на кладбище один, раздираемый виной, непонятными чувствами к девушке, с которой работал, одиночеством и желанием сдохнуть прямо там. А потом пришла Гермиона. Он думал, что его пьяный мозг играет с ним злую шутку, когда она появилась — такая печальная и задумчивая, идущая по тропинке к надгробию Поттеров. Снейп хотел рассмеяться над собой, но потом он увидел, как ведьма падает на колени, в ужасе шаря по надгробию и не понимая, как кто-то осмелился совершить подобный вандализм. А еще позже — ее шипение на него и это неверие в глазах, что он способен на такое.

Да, тогда Северус понял, что она настоящая. И она искала его. Он знал, что ведьма была у него дома, но что привело ее сюда? Как она догадалась, что он будет, словно побитый пес, сидеть возле могилы Лили. Снова. Снейп захотел, чтобы она осталась, но язык не поворачивался попросить об этом. Слишком велик был страх, что не останется, что в глазах отразится презрение или, что ещё хуже, жалость. Тогда он просто окликнул ее, желая использовать легилименцию, чтобы проверить, может ли попросить ее об этом, потому что попросить просто так слишком боялся… Но увидел в ее глазах одиночество, боль и надежду. Протянув ей ту бутылку, он предложил ей разделить это.

С той ночи все изменилось. Пустота внутри вдруг заполнилась чужим молчаливым присутствием. Просто осознанием, что ты не один. Северус не знал мотивов Гермионы, но был благодарен ей за то, что она рядом, и был готов отплатить ей тем же…

— Я готова!

Ее бодрый голос вырвал Северуса из собственных мыслей. Он обернулся, просканировав ее внимательным взглядом, отмечая, что оделась она по погоде. Девушка выглядела настолько очаровательной в своей красной шапке, с блестящими озорными глазами и румянцем на щеках, что ему захотелось обнять ее и закружить под этим снегом.

Совсем из ума выжил, старый дурак!

В этот миг, подтягивая свои цветастые перчатки, она выглядела такой беззаботной, что он готов был простоять так еще несколько часов, застыв в этом моменте, но…

— Я думал, что ясно выразился про пять минут, — строго сказал он и заметил, как она едва не закатила глаза, но сдержалась.

— Луна помогала мне нанести мазь на шею и заново все забинтовать. Я просто совсем про это забыла, — сказала Гермиона с легкой извиняющейся улыбкой на лице.

— Как неожиданно, — с приличной долей яда произнес Северус, тем самым возвращая их обоих в реальность, и Гермиона поджала губы.

Они молча прошли к точке трансгрессии, и он протянул ей руку. Девушка смерила его взглядом и вложила свои пальцы, едва его касаясь. Чтобы не выпустить ее руку, пришлось крепче сжать их. Северус едва удержался от усмешки.

Обиделась, ведьма.

Лесопарк, где часто отдыхали подростки, бегали спортсмены и гуляли собачники, представлял собой лесной массив, испещренный тропинками между густыми зарослями. Достаточно мрачное и отдаленное от города место. Что заставляло людей сюда приходить — для Северуса это было загадкой. Почему бы не бегать в городских парках, где было безопасно?

Так как многие в этом городе пропали именно отсюда, полицейские тоже были частыми гостями в этом месте. Приходилось проявлять осторожность, накладывая на себя чары.

Сейчас, проверяя территорию, Северус хмурился, потому что обнаруживалось много магических следов, указывающих, что кто-то часто сюда трансгрессировал. Гермиона тоже сдвинула брови, шагая поодаль. Она тоже проверяла территорию. Несмотря на отвратительную погоду, людей с собаками здесь было много. Видимо, ведьма боролась с желанием прогнать всех отсюда.

— Луна говорит, что они хотят нарушить Статут и привлечь тем самым внимание к волшебникам, — вдруг сказала Гермиона, бросив на него внимательный взгляд, и Северус прищурился.

— Мисс Лавгуд говорила, зачем?

Гермиона пожала плечами.

— Спровоцировать войну? — предположила она наобум.

Северус задумался. Война между людьми и магами могла бы полностью изменить мир. Страшно было представить, что случится, если о волшебном мире станет известно. Это затронет всех, и он не видел в этом смысла. Но эта теория стоила того, чтобы о ней подумать.

Гермиона остановилась и повернулась к нему, встревоженно всматриваясь в лицо Северуса.

— Мерлин, не говори, что ты думаешь, что это действительно возможно? — спросила она, и Северус, хмурясь, повел бровью.

— Возможно все, — отрезал он, не вдаваясь в подробности. Разговаривать сейчас было неразумно. Нужно быть начеку, патрулируя места, где неоднократно были замечены Пожиратели смерти.

День тянулся бесконечно. Снег усилился и уже внушительным слоем лежал на земле, укрывая осенние листья и не тая. Северус несколько раз видел, как сильно Гермиона замерзла, и делал перерыв. Сначала на обед, потом еще два раза они отлучались просто выпить кофе и согреться. Оба молчали. Напряжение висело в воздухе из-за магии. Ее было слишком много повсюду по сравнению с предыдущими неделями. Это настораживало. Оба были предельно внимательны, осматриваясь и держа палочки наготове.

Северус решил, что они закончат в шесть вечера. Оставалось еще полтора часа. В очередной раз купив им кофе, он смотрел, как Гермиона греет о стакан руки и жадно отпивает горячий напиток. Северусу хотелось отправить ее в Штаб, но он знал, что ведьма наотрез откажется. Хотя после травм, которые они получили в субботу, ей вообще стоило лежать в постели и не шевелиться. Он вздохнул и отвернулся, чтобы не жалеть ее.

— Почему мы не можем пить чай, как нормальные англичане? — спросила Гермиона, улыбаясь в свой стаканчик. Северус хмыкнул. Действительно, с ней они всегда пьют только кофе.

— Потому что мы с тобой не нормальные англичане, — просто ответил он, глядя в ее карие глаза, немного уставшие, но все еще искрящиеся. Она поправляла воротник, подтягивая его, чтобы ветер не задувал под одежду. Он цокнул языком и размотал свой шарф, чтобы в следующий момент поймать им ее. Секунда сомнения, и он притянул ее к себе, заставив упереться руками в свою мантию и смущенно улыбнуться. Он наклонил голову, пройдя легким поцелуем по ее губам.

— Северус, — Гермиона огляделась, словно совершала что-то противозаконное. Ее щеки стали еще более красными. Она к этому определенно еще не привыкла.

— Да, мисс Грейнджер? — уголки его губ слегка дернулись, когда он увидел, как ее глаза опустились на его губы и она непроизвольно качнулась вперед. Но Снейп уже отстранился, насмешливо ее осматривая, и обмотал шарф вокруг ее шеи несколько раз.

Кофе слегка расплескался, когда он потянул ее на себя, и сейчас, когда Северус отпустил ее, Гермиона стягивала перчатку, засовывая ее в карман вместо того, чтобы высушить магией. В этом вся Грейнджер.

— Ты играешь нечестно, — буркнула она, догоняя его и подстраиваясь под быстрый шаг. Северус скосил на нее глаза.

— А есть правила? — с иронией спросил он, и Гермиона засмеялась.

Наконец он увидел, что она немного расслабилась. И видимо, расслабилась слишком сильно, потому что в сгущающихся сумерках не заметила корень и споткнулась об него, полетев вперед вместе со своим кофе. Северус не успел ее поймать и только смотрел, как она распласталась на снегу, уткнувшись в сугроб носом. Убедившись, что девушка в порядке, он не мог ничего поделать с распирающим его смехом и, откинув голову, расхохотался под ее уничижительным взглядом. Гермиона перевернулась на спину, но вставать не собиралась, оставшись лежать на снегу, раскинув руки и глядя на него уже без злобы, а со смешинками в глазах. Немного успокоившись, Северус присел на корточки и, все еще улыбаясь, протянул ей руку. Гермиона обхватила его пальцы и, с чертятами в глазах, которые он заметил слишком поздно, резко потянула на себя, заставляя потерять равновесие и повалиться на нее. Используя инерцию его тела, ведьма перекатилась и прижала Северуса спиной к земле. Опираясь о его грудь руками, Гермиона нависла над ним, улыбаясь широкой улыбкой.

Так, перепачканные снегом, перемешанным с осенними листьями, они лежали и смеялись друг над другом. Северус и подумать не мог, что вот так просто можно с кем-то смеяться даже без повода. Он забыл, когда вообще в последний раз чувствовал себя так свободно. Северус дотронулся до щеки Гермионы, погладив пальцами замерзшую кожу и убрав выбившуюся непослушную кудрявую прядь. Девушка замерла в его руках, и их взгляды встретились. Смешно больше не было.

В следующую секунду все произошло слишком внезапно. Прокручивая этот момент после, Северус понимал, что совершил непростительную ошибку. Расслабился. Потерял бдительность на пару минут. И этого оказалось достаточно.

Зачарованный галеон обжог кожу на запястье. Воздух затрещал от магии. Раздалось несколько голосов, закричавших: «Экспеллиармус». Гермиону откинуло от него назад, и она, пролетев несколько метров, упала на землю с тихим вскриком. Какофония заклятий, голосов, взрывы, и сгущающаяся темнота озарилась светом от заклинаний, разрезающих воздух.

Северус моментально вскочил на ноги. Нескольких человек, которые трансгрессировали прямо к нему, чтобы схватить, он отбросил на пару метров от себя. Да, палочки он лишился, но черта с два он позволит схватить его и Гермиону без боя.

Он увидел, как двое приближаются к ней, и направил стихийную магию в них. Долго Северус не продержится, но ведьма уже пришла в себя и, вскочив на ноги, бросилась к нему, спрятавшись за спиной. Гермиона тоже потеряла палочку, поэтому была совершенно беспомощна. Северус отразил еще несколько заклинаний, направленных в них, создав купол. Капелька пота стекла по его виску, несмотря на жуткий холод. Концентрация без палочки требовалась просто чудовищная.

И вдруг все стихло.

Их окружили люди в мантиях и масках Пожирателей смерти. Больше никто не посылал заклятий, не кричал. Северус, вскинув голову, обвел мрачным взглядом тех, что стояли впереди. Какая великая честь. Их не меньше пятнадцати. Они стояли плотным кругом, замерев, словно статуи, и только мантии зловеще развевались и хлопали на ветру. Они изучали его и Гермиону.

Если забрать у кого-нибудь палочку, он убьет их всех. Снейп понимал это сейчас с невероятной ясностью в голове. Но этот рывок может стоить Гермионе жизни, ведь она останется без защиты. Он почувствовал ее пальцы на своей руке и сжал их. Она дрожала, и впервые Северусу стало страшно. Мозг словно парализовало, и там билась только одна мысль: сделать все, чтобы она осталась жива.

Он не сможет простить себя, если с ней что-то случится. Но мыслей, как разгрести эту кашу, просто не было. Северус слегка наклонил голову, понимая, что страх мешает думать. Применяя мощнейшую окклюменцию, которой не пользовался последние лет пять, он нацепил на лицо бесстрастное выражение и отпустил ее руку.

Прости.

Из-за спин Пожирателей в круг вышел еще один. Он рассмеялся и зааплодировал. Маска растворилась в воздухе, и он откинул капюшон.

— Браво! Северус Снейп, ты действительно интересный экземпляр, — его голос звучал восторженно и почти дружелюбно. — Нам не доводилось раньше встречаться, но я уверен: мы бы подружились.

Северус молча слушал его, понимая, что перед ним очередной сумасшедший. Уголки его губ слегка приподнялись.

— Селвин, — Северус говорил спокойно, растягивая слова и неотрывно глядя на противника, — разве я перепутал день нашей встречи?

Селвин махнул на него рукой, вздохнул и нахмурил брови.

— Решил не ждать до завтра. А мои друзья как раз сказали, что это одно из любимейших мест для ваших страшных рейдов, — он усмехнулся и, словно делясь секретом, прикрыл рот ладонью. — Мы побывали в нескольких. Встретили ваших ребят…

Снейп равнодушно смотрел на него, зная, что Селвин читает его реакцию. Но Гермиона за спиной судорожно вздохнула. Внимательные темные глаза Селвина обежали их, и он удовлетворенно улыбнулся.

— Я не знал, что ты не один, — он удивленно перевел взгляд на Гермиону, и глаза его сверкнули от удовольствия. — Ах! Я же говорил, что мы с тобой поболтаем, грязнокровка! О, я безумно рад, что ты не один, Северус. Нам предстоит долгий разговор, — его глаза снова вернулись к Снейпу, а на губах заиграла улыбка, — но не будем продолжать его на этом холоде. Признаться, на материке гораздо приятнее, чем здесь. Эта влажность меня убивает… Ах да! К сожалению, вам нельзя видеть, куда мы направляемся, поэтому… — Селвин пожал плечами и принял разочарованный вид, когда достал палочку и направил ее на них: — Ступефай.

Волна красного света ударила по ним, сбивая с ног.

А дальше — тьма.

Примечание к части

Знаю, что мало событий было в этой части, но эта маленькая передышка была очень нужна героям перед чем-то тяжёлым. Ну и скоро, наконец, начнется глобальная движуха по сюжету. До встречи в следующей главе!