Встретимся следующей зимой

Бонусная глава

Следующей зимой

КАЙЛА: Когда закончишь работу, в спальне тебя будет ждать подарок.

Через несколько мгновений после того, как я нажала «отправить», я слышу, как скрипят колеса рабочего кресла Райана. Затем дверь в гостевую спальню, которая одновременно является его домашней студией, распахивается, и раздаются торопливые шаги.

Меня обдает жаром, и я пытаюсь подготовиться, опираясь на руки и выпячивая грудь вверх. Не ожидала, что он сразу увидит мое сообщение, и думала, что у меня будет немного больше времени, чтобы начать все самостоятельно.

Дверь нашей спальни с грохотом распахивается, и в дверном проеме появляется фигура Райана, его глаза вспыхивают, когда он замечает меня, распростертую посреди нашей кровати в совершенном новом нижнем белье.

Его взгляд скользит по моему телу, затем возвращается к шее.

— Где твое ожерелье?

Он подходит ко мне, указывая на ямочку на моей ключице, где оно обычно находится. Я хватаю его за палец и направляю его к блюдечку на прикроватной тумбочке. Моя серебряная подвеска в виде снежинки, которую он подарил мне семнадцать лет назад, благополучно дожидается, когда я надену ее обратно, когда мы закончим наш раунд.

Рядом с ней лежит обручальное кольцо моей бабушки, которое я ношу с тех пор, как Райан сделал мне предложение в нашем любимом месте на прошлое Рождество. Я думаю о ней каждый раз, когда смотрю на него, именно поэтому оно всегда снимается в нашей спальне.

Кстати, о помолвке: мы назначили на следующее лето небольшой праздник с друзьями и семьей прямо здесь, в горах. В этом году мы несколько раз брали выходные и ездили по всей Европе, но оба согласились, что не можем представить, как произносим наши клятвы где-либо еще. Это место всегда казалось нам домом, тем более теперь, когда мы проводим каждый день вместе.

Я притягиваю палец Райана к своему рту и прикусываю его кончик.

— Я подумала, что сегодня ты мог бы подарить мне другое ожерелье.

Он рычит, запрыгивая на кровать и обхватывая мои бедра коленями. В мгновение ока он опрокидывает меня на спину, одной рукой удерживая оба моих запястья над головой. Так и хочется позволить ему взять все под свой контроль, но это не то, что я запланировала для нас на этот вечер.

Выгибая спину, я прижимаюсь к нему грудью. В этом белье она выглядит даже лучше, чем я надеялась, и он издает что-то вроде хныканья, когда опускает взгляд на пространство между нами. Свободной рукой он просовывает палец под бретельку на моем плече, оттягивает ее и отпускает с резким щелчком, касаясь моей кожи.

— Это что-то новенькое, — говорит он, очарованный тем, как оно обволакивает меня.

Белье кроваво-красного цвета, в основном сделано из ленточек, и, как любое самое лучшее сексуальное нижнее белье, крайне непрактично. Некоторые бретельки перекрещиваются на талии и пояснице, другие обхватывают верхнюю часть бедер. Еще несколько высоко приподнимают мою грудь, соединяя два кружевных треугольника, которые едва прикрывают мою благопристойность. Нижняя часть белья сделана из двух длинных лент, которые завязываются в огромный бант, и только я знаю, что ждет его, когда он будет развернут.

Потребовалось приложить немало усилий, чтобы надеть его, но я чувствую себя чертовски сексуальной. Большая часть моего нижнего белья носит чисто функциональный характер, и в тех редких случаях, когда я покупала что-то более вызывающее, Райан срывал его так быстро, что оно того не стоило.

Все еще с зажатыми руками, я поднимаю голову и целую его в подбородок. В последнее время он предпочитает тщательно бриться, чему я только рада. Раздражение от его бороды начало выходить из-под контроля.

— Я купила его в Эдинбурге.

В нашем маленьком альпийском городке негде купить что-нибудь столь изысканное, но когда в прошлом месяце я летала домой на примерку свадебного платья, то выкроила время, чтобы зайти в ближайший секс-шоп за этим бельем и парой новых игрушек.

В последнее время мы с Райаном оба были очень заняты работой: я открывала новый зимний сезон, а он редактировал аудиокниги для компаний по всему миру. У меня впервые появилась возможность надеть его.

— Оно тебе нравится? — спрашиваю я, вырываясь из его хватки, все еще позволяя ему думать, что он контролирует ситуацию.

— Я его обожаю. Ты выглядишь так, будто Рождество наступило раньше, и я хочу сорвать обертку со своего подарка.

Он покусывает меня за шею, и мои соски, и без того твердые, еще больше напрягаются под тонким кружевом. Моя сдержанность тонка, как бумага.

— Я знала, что тебе понравится, — улыбаюсь я ему, понимая, что вот-вот испорчу ему веселье. — Но, боюсь, никаких прикосновений.

Райан отпускает мои руки, отстраняется и надувает губы.

— Что значит «никаких прикосновений»? Когда я проснулся, тебя уже не было, и я весь день был заперт в студии. А потом ты зовешь меня сюда и выглядишь вот так? Мне нужно прикоснуться к тебе.

Я сажусь и провожу кончиками пальцев по его губам, заставляя его вертеть головой из стороны в сторону, пока он пытается продолжать изображать свое недовольство.

— Открой, — говорю я ему, касаясь его губ. Он вздыхает и слегка приоткрывает их. Не сводя с него глаз, я засовываю ему в рот один палец, затем другой. Его язык горячий и скользкий, и мое естество становится расплавленным, когда он плотно обхватывает губами мои пальцы и сильно сосет.

Несколько месяцев назад он взял в рот мой фиолетовый фаллоимитатор, после того как использовал его на мне, и это что-то открыло в нас обоих. Теперь я не могу насытиться, наблюдая, как он что-то сосет, и, судя по тому, как он сжимает мое запястье и загоняет мои пальцы глубже, ему это тоже нравится.

Его глаза закрываются, так что я высвобождаю пальцы и начинаю водить влажными кончиками по ореолам вокруг сосков. Ощущения от прикосновения кружева к моей коже невероятны. Райан садится на мои ноги, положив руки на колени, наблюдая и ожидая моих следующих указаний.

За все годы, что мы прожили вместе, у нас было всего две недели, чтобы воплотить в жизнь наши фантазии, и мы всегда делали это в спешке. Теперь время на нашей стороне, и мы с удовольствием меняемся местами. Райан по-прежнему доминирует в спальне, но иногда мне нравится брать инициативу в свои руки и заставлять его мучиться.

Когда он смотрит, как я трогаю себя, это напоминает мне о тех ночах, когда мы могли видеться только по телефону. Хотя разлука была ужасной, было что-то невероятно возбуждающее в том, что он смотрел на меня глазами, полными вожделения, как сейчас.

Я ложусь на спину и обхватываю свою грудь ладонями, сильно сжимая ее и пощипывая соски большими и указательными пальцами. Зажатые между его ног, мои бедра сами по себе трутся друг о друга, отчаянно пытаясь хоть как-то облегчить боль, которая нарастает внутри меня. Он, конечно, замечает мой явный дискомфорт и ухмыляется.

— Не хочешь развернуть свой подарок?

— Боже, да, — говорит он, протягивая ко мне руку.

— Не-а, — я отталкиваю его руку. — Никаких рук.

Глаза Райана вспыхивают, когда он оглядывает меня, пытаясь понять, как обращаться с упаковкой, в которую я завернута. В конце концов, он отодвигается назад и низко наклоняет голову, зажимая зубами один конец ленты. Он смотрит мне прямо в глаза и продвигается еще дальше по кровати, осторожно растягивая узел, пока тот не начинает поддаваться.

Он проделывает то же самое с другой стороны, и я стараюсь не хихикать, когда ткань спадает, оставляя меня обнаженной. Райан скулит, его голова падает мне на бедра, затем он сдвигается, раздвигая мои ноги, чтобы встать на колени между ними.

— Ты серьезно? У этой штуки нет трусиков? — он поднимает глаза к потолку и складывает руки в молитве. — Спасибо тебе, Иисус.

— Не благодари Иисуса, — говорю я, пихая его ногой в грудь. — Это все я.

— Тогда спасибо тебе, Зайка. Спасибо, спасибо, спасибо.

Я подношу раскрытую ладонь к его рту.

— Плюнь.

Он делает, как я ему говорю, и я испытываю такой трепет, видя, как он меня слушается. Другой рукой я обхватываю его щеку, и он утыкается в нее носом.

— Хороший мальчик.

Я раздвигаю ноги пошире и провожу рукой по своей обнаженной плоти. Не может быть, чтобы я уже не была влажной, но я знаю, что вид его слюны, стекающей с кончиков моих пальцев на клитор, сведет его с ума. Я медленно размазываю ее по своей кожу, устраивая хорошее шоу для моего мужчины.

Мой мужчина.

Эта мысль еще больше возбуждает меня. Иногда мне все еще приходится убеждать себя, что это моя настоящая жизнь. А не какой-то другой мир, в котором я бываю только во сне.

— Я хочу, чтобы ты смотрел на меня.

— Я смотрю, малышка, — он с трудом сглатывает, устраиваясь поудобнее, чтобы справиться с эрекцией, которая, уверена, вызывает дискомфорт. — Не могу отвести от тебя глаз.

Моя кровь бурлит в венах, устремляясь на юг, и волоски на моих руках встают дыбом. От того, как он смотрит на меня, по всему моему телу пробегает дрожь. Я не торопясь исследую свою ноющую плоть, доводя свое желание на пик, прежде чем скользнуть сначала одним пальцем, потом другим внутрь себя.

— Есть кое-что еще, чего я тоже хочу, — говорю я ему.

Его взгляд прикован к движениям моей руки.

— Все, что угодно. Все — твое.

— Скажи мне, что в твоем списке желаний на это Рождество.

Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но на его лице мелькает удивление, которое тут же сменяется хмурым выражением. Уверена, что почти заставила его проговориться.

— Что угодно, только не это.

— Окей, — я перестаю трогать себя и натягиваю на себя наши одеяла, заворачиваясь в них, как в буррито. Он так же быстро сдергивает их с меня.

— Верни свои пальцы на место, — рявкает он, хлопая меня по внутренней стороне бедра тыльной стороной ладони. От этого жжения у меня перехватывает дыхание, и я бы хотела, чтобы он сделал это снова, но не позволю ему так легко взять над собой контроль.

— Я сделаю это, когда ты скажешь мне, что в твоем списке. До декабря осталось всего два дня, мы сможем начать пораньше.

Наша зимняя традиция составлять списки желаний для сексуальной жизни быстро исчезла, когда он переехал сюда прошлой осенью. В них не было необходимости, ведь мы можем делать то, что хотим и когда захотим, но я скучаю по тому, какими творческими и жаждущими мы были раньше.

Я до сих пор вспоминаю, как здорово было отсасывать ему на кресельном подъемнике, каждый раз, когда поднимаюсь на нем, и как я благодарна, что мы сделали это до того, как владельцы горнолыжного курорта установили камеры видеонаблюдения этой зимой.

Когда я сказала ему, что скучаю по нашей традиции, мы договорились составить специальные списки желаний на декабрь, и с тех пор я пытаюсь заставить его раскрыть свои тайные желания. Возможно, осталось всего два дня, но мне не терпится узнать, что у него на уме. Я и так ждала достаточно долго, чтобы заполучить его, и хочу знать все сейчас.

— Я не собираюсь тебе рассказывать, — говорит он, складывая руки на груди.

Я провожу пальцами по своему центру и обхватываю его ладонью, знаю, что от этого зрелища у него заболит член.

— Скажи мне, и я дам тебе ее съесть.

— Хорошо, — говорит он, ложась на живот. Он обхватывает мои лодыжки и приподнимает их над кроватью, пока мои пятки не упираются в стену. Именно тогда он может увидеть вторую часть моего сюрприза — новенькую блестящую анальную пробку, которую я вставила прямо перед тем, как отправить ему свое сообщение.

— Что это? — спрашивает он, проводя пальцем по сверкающей в камню. Меня пронзает волна удовольствия.

— Это первое в моем списке желаний. Я хочу быть как следует наполненной.

Еще одна вещь, которая, как мы выяснили, мне очень понравилась, когда у нас появилось больше времени для экспериментов с игрушками на досуге.

Он пожимает плечами, как будто не в восторге от этой идеи.

— Я же уже трахал тебя с анальной пробкой.

— Да, детка, но если дашь мне то, чего я хочу, то я позволю тебе поменяться местами и использовать игрушку в другой дырочке.

Его глаза расширяются, и я невольно начинаю играть с ним в гляделки. Я отказываюсь отводить взгляд, но непристойный звук, с которым я снова трогаю себя, заставляет его посмотреть туда.

— Ха! Я победила.

— Ты чертовски опасна, и я так люблю тебя, — рычит он, прикусывая зубами кусочек моего бедра. — Добавь еще один палец, и я расскажу тебе, пока ты доводишь себя до оргазма.

Я останавливаюсь на двух, намеренно не подчиняясь ему и выгибая бровь, пока он не начинает говорить.

— Первым в списке стоит то, что ты разбудишь меня минетом.

— Я делаю это круглый год, — смеюсь я.

— Не важно, я все равно этого хочу. Как и пошлый адвент-календарь. Добавь еще один палец.

У меня перехватывает дыхание, когда я это делаю. От трех пальцев, плюс пробки, я чувствую себя такой наполненной, что это сводит меня с ума. Не думаю, что смогу кончить от этого, но не займет много времени, как только я начну еще поглаживать свой клитор.

— Я хочу научиться, как заставить тебя сквиртить, — говорит Райан, царапая ногтями мои бедра, пока я подхожу все ближе к краю. Он должен был держать свои руки при себе, и я могла бы сказать ему прекратить, но это слишком приятное ощущение.

— Это тоже входит в мой список, — выдавливаю я из себя. Кажется, однажды мы были близки к этому, но ощущения переполняли меня, и я струсила. С тех пор я жалею об этом и заказала одно из водонепроницаемых одеял, чтобы мы могли попробовать еще раз. — Что еще? Продолжай говорить. Я уже так близка.

— Я хочу, чтобы ты трахнула меня.

— В любое время, когда захочешь.

Моя голова мотается из стороны в сторону — непроизвольная реакция, которая всегда возникает, когда я на грани. Он приподнимается и нависает надо мной, сжимая мою челюсть и заставляя посмотреть на него снизу вверх.

— Не так.

Мое сердце подскакивает к горлу, когда я понимаю, на что он намекает, и чувствую, что становлюсь еще более влажной.

— Будь конкретнее, — умоляю я. — Мне нужно это услышать.

— Я хочу, чтобы ты наполнила меня, — шепчет он, его лицо в нескольких дюймах от моего.

Несколько раз я использовала на нем свои пальцы, и нам обоим было любопытно пойти дальше. Мне нравится идея доставить ему удовольствие таким образом, помочь ему испытать все ощущения, которые может предложить его тело, так же, как он помогает мне исследовать мое.

Несколько месяцев назад мы обсудили это, провели небольшое исследование, но потом этот вопрос больше не поднимался. Я бы никогда не стала давить на него, заставляя делать то, что ему не по душе, поэтому ждала, когда он возьмет инициативу в свои руки.

По спине у меня пробегают мурашки, по телу разливается жар.

— Правда?

— Да, правда, — говорит он, высовывая язык, чтобы облизать мои губы. — Я просто жду, когда тебе доставят твой подарок. Добавь еще один палец, жадная девочка.

Четвертый легко входит в меня вместе с остальными, и я сжимаюсь вокруг них, но мне все равно нужно больше трения, чтобы достичь пика.

— Хотела бы я, чтобы это ты был внутри меня, — хнычу я, прижимаясь лбом к его лбу.

— Это можно устроить. В мгновение ока! — его смех переходит в стон, когда он отпускает меня и сильно сжимает себя через джинсы. — Можно мне вытащить свой член? Пожалуйста?

— Да, но не смей кончать, пока я не разрешу.

— И куда ты хочешь чтобы я кончил, мой милый подарок?

Я провожу пальцами другой руки от подбородка вниз по горлу и, наконец, опускаю их в ложбинку между грудей.

— Ох, — вздыхает он, расстегивая молнию и высвобождаясь. — Вот про какое ожерелье ты говорила.

— А какое еще может быть? — спрашиваю я, и он снова наклоняется вперед, нежно обхватывая своей большой рукой мое горло. Моя киска сжимается, когда он сжимает ее пальцами.

— Вот такое.

Я закрываю глаза и отдаюсь чувству умиротворения, которое испытываю, позволяя ему сжимать меня.

Через несколько секунд он спрыгивает с кровати и стягивает джинсы и боксеры, пока они не оказываются кучей на полу. Следом идут его толстовка и футболка, затем он снова забирается мне между ног и раздвигает их пошире.

Я чувствовала себя такой сильной, когда начинала эту игру, но ни за что не справлюсь без его прикосновений. Он трется головкой своего члена о внутреннюю сторону моего бедра, и я чувствую, как капельки спермы остаются на моей коже, оставляя на мне метки. Я замедляю темп, но не забираюсь пальцами слишком глубоко, пока двигаю ими туда-сюда.

— Почему ты сдерживаешься? — спрашивает он, щипая меня за сосок и одновременно грубо поглаживая себя.

— Это не так.

— Ага, именно так. Думаешь, я не знаю, что ты чувствуешь? — он раздвигает колени шире, придвигается ближе и проводит своим членом по моим костяшкам пальцев. — Потри свой клитор для меня. Я хочу увидеть, как твои глаза закатятся, черт возьми.

— Предполагалось, что это я должна говорить тебе, что делать, а не наоборот, — стону я, опуская колени в стороны.

— О, конечно, Зайка. Ты выглядишь так, будто сейчас все держишь под своим контролем.

Мои бедра дрожат, и я знаю, что близка к оргазму.

— Ты правда позволишь мне трахнуть тебя?

— Все, что захочешь. Это твое. Всегда.

— Хочу, чтобы ты трахнул меня.

— Я думал, мне нельзя прикасаться к тебе? — дразнит он, входя в меня, пока я кружу вокруг своего пульсирующего клитора.

— В другой раз, — скулю я. — Трахни меня, пока я не кончу.

Он медленно входит в меня, заполняя полностью, и я почти кончаю от его стона облегчения. Мои пальцы продолжают описывать круги, не останавливаясь даже тогда, когда на пике оргазма я начинаю стонать, извиваться и сжиматься вокруг него. Я кончаю сильно и быстро, но не останавливаюсь, подталкивая себя еще к одному, пока он гонится за собственным удовольствием.

Ощущения поглощают меня, наполненность его членом и пробкой, быстрый звук его дыхания, прикосновение его кожи к моей. Райан отодвигается назад, хватает меня за лодыжки и прижимает мои колени к груди, пока он жестко и глубоко трахает меня. Новый угол невероятен, и я чувствую, как внутри меня усиливается давление.

Его глаза закрываются, а темп ускоряется, когда он подбирается к собственному оргазму. У него есть свои собственные предпосылки, и я знаю их слишком хорошо.

— Обкончай все мое тело, — умоляю я, сильнее потирая свой клитор, отчаянно желая получить как можно больше удовольствия.

Он толкается сильнее, и я вижу звезды. Я сжимаю свой клитор, прикусываю губу, и, наконец, давление ослабевает, из меня вырывается гортанный стон вместе с потоком прозрачной жидкости, которая заливает нас обоих.

Мы опускаем глаза, чтобы увидеть, как это происходит во второй раз, и я зажимаю рот обеими руками, шок от этого заставляет меня напрячься, а затем полностью расслабиться.

Райан был прав. Я сейчас ничего не контролирую, и меньше всего — свое тело.

Он выходит из меня, одной рукой крепко сжимая головку члена, а другой держась за мое колено для равновесия. Кровь приливает к его груди, мышцы шеи напрягаются, когда его собственный оргазм достигает полной силы. Я запрокидываю голову как раз в тот момент, когда струя спермы поднимается дугой и попадает прямо туда, куда я хотела.

— Ох, Кайла, ебаный пиздец, — стонет он, когда вторая струя, а затем и третья, покрывают мою грудь.

Все еще тяжело дыша, я приподнимаюсь на локтях и чувствую, как сперма стекает вниз, впитываясь в мое красивое белье.

— О, Боже мой, малышка, — Райан смотрит на меня так же, как на наш любимый пейзаж — глазами, полными благоговения и удивления. Его теплый смех наполняет воздух, и он запечатлевает поцелуй на моем колене. — Ты в порядке?

— Никогда не была так счастлива, — киваю я. Счастлива, но не уверена, что сейчас полностью в сознании.

— Что ж, похоже, мы можем вычеркнуть сквирт из наших списков, — говорит он, плюхаясь на кровать рядом со мной. — Черт возьми, это было так сексуально.

Я застыла в оцепенение, из-за отголосков последовательных оргазмов и того, что еще, черт возьми, происходило во мне.

Он притягивает меня к себе, подсовывая одну руку под меня, чтобы я могла положить голову ему на плечо. Моя ладонь находит мое любимое место на его груди.

— Тебе нужно принять ванну, а мне постирать белье, — говорит он, и его тело сотрясается от тихого смеха. — Но позволь мне просто обнять тебя на минутку.

Райан тихо мурлычет, покрывая поцелуями мой лоб, и наши сердца замедляют свое биение. У меня такое чувство, будто я уже плаваю в теплой воде, и я могла бы проспать целую неделю.

— Это будет отличный декабрь для нас, Зайка, — удовлетворенно вздыхает он. — Каждая зима с тобой становится все лучше и лучше.

КОНЕЦ