Вторая молодость Фаины (СИ)

Глава 49

Алексей, несмотря на всю свою занятость, всё время разговора так и прождал меня в холле особняка. А когда я спустилась с лестницы, он посмотрел на меня и спросил:

— Ну как, удачно?

— Да, — кивнула я, — возможно, что уже через день-два мне пришлют информацию об аудиенции с императрицей, а Императрица поможет встретиться с императором.

— Ну и отлично, — ответил Алексей, — как вы смотрите, Фаина Андреевна, на то, чтобы поехать к Аркадию Никифоровичу Кошко? Я с ним договорился о встрече в моём кабинете, в том, что расположен в Коллегии канцелярий на Университетской набережной.

— Буду рада, — сказала я, улыбнувшись, потому как сама хотела попросить, и мы поехали.

Когда мы подъехали к зданию Коллегии канцелярий, Аркадий Никифорович уже был там.

— Опаздываете, молодые люди, — нарочито строго произнёс он, но шутя, потому что на самом деле мы опоздали всего на четыре минуты.

— Рад видеть вас, Фаина Андреевна, в столице, — поприветствовал меня знаменитый сыскарь.

— Благодарю, Аркадий Никифорович, — я слегка кивнула в ответ, — я тоже рада вас видеть, — и добавила, — особенно, если поделитесь какими-то новостями.

— Ну, новостей у меня особо нет, — тут же заметил он, — я так понимаю, что это вы вызвали меня чтобы поделиться теми новостями, которые есть у вас.

Алексей посмотрел на меня, затем на Кошко и предложил:

— Тогда, господа, пройдёмте в кабинет, и там конфиденциально всё и обсудим.

После того как мы рассказали суть дела, Кошко задумался настолько глубоко, что на его лбу прорезалась резкая вертикальная морщина.

— Да уж, Фаина Андреевна, — покачал он головой, — я предполагал, что всё идёт к этому, но не думал, что масштабы окажутся такими.

Коробку с камушками, ту самую, что я показывала Евдокии Николаевне, мы поставили на стол. Кошко даже не дотронулся до неё, ему хватило одного взгляда, чтобы понять, что это рудное золото.

— А уж коли оно валяется практически под ногами, — сказал он, — значит, месторождение очень большое. Теперь понятна причина, и дело-то всё состоит в том, чтобы определить, кто же у вас там злыдничает, — многозначительно произнёс Аркадий Никифорович.

Посмотрел на Алексея, будто бы ожидая, что тот, что-то добавит, но не дождавшись, сказал:

— Идея ваша передать рудник государству достойная, а я со своей стороны, теперь проверю всё с учётом этого, — показал он глазами на коробку, и добавил, ухмыльнувшись в пышные усы, — дело, конечно, весьма запутанное.

После чего взглянул сначала на меня, потом на Алексея и с лукавой улыбкой произнёс:

— Но тем оно и интересно. Я счастлив, что вы меня пригласили на это дело, Алексей Сергеевич!

Когда мы уже прощались, Кошко вдруг спросил:

— Фаина Андреевна, а вы слышали, кого арестовали по делу князя Дулова?

— К сожалению, да… — ответила я, — но я не верю, что Пётр Орлов мог вот так просто убить человека.

— И правильно делаете, что не верите, — сказал Кошко, — потому как объявился тот, кто на самом деле это сделал.

Я изумлённо посмотрела на него, сложила руки на груди в почти молитвенном жесте и прошептала:

— Расскажите!

Но быстро рассказать у Аркадия Никифоровича не получилось, и поэтому мы все вместе поехали обедать в тот самый «Донон», из которого вчера Алексей заказывал ужин.

Ресторация была примечательная, конечно. Располагался ресторан во дворе дома по набережной реки Мойки, с самой набережной его видно не было, зато был вход в сад, где были беседки. Я так поняла, что это летний вариант. Алексея встретили как дорогого гостя и нас проводили в беседку.

Я обратила внимание, что меню в ресторане на французском, а официанты все говорят на татарском.

Кошко рассмеялся:

—Так понятно почему, они же не приемлют алкоголь, вот владелец только их и держит, и посетители всегда сервисом довольны.

Меню обеда было лаконичным, и только поэтому я «не умерла» от любопытства, потому что Кошко, как будто нарочно, ничего не рассказывал пока мы всё не заказали.

Мужчины, конечно, выбрали мясное, а мне Алексей порекомендовал камбалу, сказал, что здесь её хорошо готовят и она всегда свежая.

Наконец-то всё было заказано и Аркадий Никифорович соизволил вернуться к теме расследования убийства князя Дулова.

И после его рассказа, я поразилась вывертам судьбы. Почему люди забывают о том, что всё материально, мысли, слова и действия. И очень часто, а возможно и всегда, к нам возвращается всё то, что мы когда-либо сделали, как бумеранг, и если ты сделал что-то плохое, то потом есть шанс получить этим «бумерангом» по лбу, и даже не выжить, вон как Дулов.

Оказалось, что со штабс-капитана Петра Орлова сняли обвинения и все подозрения, потому что в сыск Петербурга пришёл с повинной некто Иван Бессонов и признался в убийстве князя Дулова. Мужчина мстил за девушку, которую князь Дулов принудил к связи, чтобы закрыть долги её отца, а она не вынесла позора, да и бросилась в реку.

— А почему именно Петра Орлова арестовали? — задал вопрос Алексей, и я тоже заинтересованно посмотрела на Кошко, ведь Пришельцев тогда так ничего толком и не рассказал

— Нашли большое количество долговых расписок на имя Петра Орлова, видимо, Дулов их выкупил, и, может, предъявил штабс-капитану, — рассказал Кошко.

А я подумала, что князь Дулов словно не князь, а ростовщик какой-то, все ему были должны.

— Так на мою матушку у князя тоже расписки были, — заявила я, — получается, что и я могла быть в подозреваемых.

—У вас алиби было, — сказал Кошко, — а у Петра Орлова не было.

— А что теперь с этими расписками? — спросила чисто из любопытства, потому что всё равно собиралась всё на матушку Фаины переложить.

— По наследству перейдут, — пожал плечами Кошко.

— А перед Петром Васильевичем извинились, что его почти неделю в тюрьме продержали? — спросила я

— Так его даже дольше продержали, — усмехнулся Кошко, — пока информацию довели, но не волнуйтесь вы так, Фаина Андреевна, Пришельцев наверняка что-то приятное ему скажет.

«Да я и не волнуюсь, — подумала я, — просто жалко Петра, — я снова вспомнила, в каких он был сложных обстоятельствах».

Обратила внимание, что Алексей смотрит на меня напряжённо, и пока мы с Кошко обсуждали невиновность Орлова, он как бы «выключился» из разговора.

Обратилась к нему:

— Алексей Сергеевич, а вы что думаете?

— А я Фаина Андреевна, думаю, что охрану вам надобно усилить, — вдруг сказал Алексей и посмотрел не на меня, а на Кошко.

— Аркадий Никифорович, — обратился Алексей к сыскарю, — а вы можете договориться в главном управлении о выделении землевладелице, дворянке, отряда охраны?

Кошко помолчал, я переводила взгляд с одного на другого:

— Дело говорите, по закону Фаина Андреевна вправе запросить, но отряд надо будет взять на обеспечение.

— Возьму, — сказала я, понимая, что тогда надо и казармы расширить, а то, похоже, скоро у меня маленькая армия будет, где им жить?

Так за разговорами мы и до десерта дошли, Алексей порекомендовал взять шарлотку Помпадур, но мне очень хотелось клубники и поэтому шарлотку я попросила сделать мне с собой, захотелось угостить девочек, а сама взяла клубнику со взбитыми сливками.

***

Алексей

Алексей отвёз Фаину домой, а сам поехал на фабрику, дела сами себя не сделают. Глупо, конечно было тратить целый день, но ему хотелось помочь этой «золотой» девушке. Теперь на самом деле золотой.

Алексею казалось, что теперь, когда появился «золотой рудник» Фаина стала от него ещё дальше, теперь не только дворянство отделяло её от него, это он как раз не считал непреодолимым обстоятельством, а вот то, что она скоро будет неимоверно богатой невестой, вот это становилось преградой.

Да ещё Алексея неожиданно покоробило, что она так переживала насчёт этого смазливого штабс-капитана. Петра Орлова. Вот он категорически вызывал у Алексея неприятие. Было в нём что-то такое, что его дед называл «подколодный человек», словно червивое яблоко, снаружи красивое румяное, а внутри плесневая нора.

Но Алексей подумал, может быть он не объективен, потому что не хочет, чтобы Фаина так интересовалась этим офицером?

Может и права мать, что это он всё о несбыточном мечтает, пора бы ему остепениться, да найти себе супругу по положению ему равную.

И Алексей решил с матерью поговорить.

***

Ротмистр Диваев

Заканчивался второй день из его отпуска, а у ротмистра никак не выходило претворить свой план в жизнь. Сама девица Стрешнева всё время с ухажёром одну не застать, а в квартире у них охрана. Да и с няней и девочкой охранники постоянно. Вон сегодня на улице он их видел, в сквере гуляли, ни на секунду не отвлеклись.

А Диваев знал этих отставников, они воины серьёзные, не колеблясь застрелят, а потом уже разбираться станут. Поэтому ротмистр скрипел зубами, но ждал, знал, что подходящий момент обязательно настанет.