Вторая семья. Неверный

Глава 16

Чёртов день наконец-то кончился, и я открываю глаза в новом.

Доброе, мать его, утро.

В голове укладываю предстоящие хлопоты. В полдень час «Х». Или придут с ружьём выселять, или же у Горячева есть сердце. Где-то в большой упругой груди, которую он накачивает в одном из элитных спортивных залов, или у себя дома. Тянусь за телефоном, надеясь, что там нет очередного дерьма, и читаю несколько сообщений от знакомых, который беспокоятся о состоянии Макса. Там смайлы вперемешку с вопросительными и восклицательными знаками. И часть из них больше для вида, желая выманить у меня сведения.

Диана прислала какое-то видео, и я не сразу понимаю, что это новости о Рубцове.

«Это вообще как??????????????» — куча вопросительных знаков.

Нажимаю проигрывание, слушая голос диктора.

— Вчера на пересечении улиц Лиговой и Назарова неизвестный ударил ножом одного из крупных бизнесменов города. Рубцов Максим Романович получил ножевое в левую подреберную область и был направлен в Межрайонную больницу имени Захарова».

Далее высвечивается фотография Макса на одной из встреч с компаньонами, а девушка продолжила вводить меня в курс дела. Ну, конечно, кто ещё, как не телевидение? Я же даже не уточнила, что у него и как. Потому что была поражена другим.

«Приехавшая на место карета Скорой сделала всё возможное, чтобы оказать помощь потерпевшему, и на сегодняшний день проведена операция, которая и спасла Рубцову жизнь. На данный момент его состояние оценивается, как крайне тяжёлое. Прогнозов медики не дают.

Нам удалось поговорить с женщиной, которая представилась женой бизнесмена».

С экрана смотрит лицо Инги, и я удивляюсь её наглости. Кем представилась эта женщина? Женой? Будто телевидение не в курсе, кто на самом деле жена господина Рубцова. Этакий секрет за семью печатями. Всё они прекрасно знают.

Уверена, даже обрадовались, что этим роликом поднимут рейтинг канала, и заветные циферки будут скакать. Потому что его станут пересматривать и пересылать остальным. Вот как мне теперь. Потому и сказали не «Жена Макса», а «женщина, которая представилась женой Макса».

Инга хорошо поработала. Кажется, ей пора давать Оскар, потому что выглядит она грустно и красиво одномоментно. Нет заплаканного красного лица с раздутым носом, как у Лизки вчера, а просто тихая грусть в глазах, где дрожат слёзы. Чудесный образ лицемерия.

Присматриваюсь, понимая, что глаза красные. Только вряд ли плакала, просто закапала что-то, чтобы спровоцировать раздражение. А у меня раздражение в её сторону, и я ощущаю, как ненавижу человека.

Вообще мне это чувство неведомо. Так повелось, что почти не было тех людей, кто меня раздражал. Настрой на доброжелательность и пофигизм в этом плане. Если появлялся кто-то негативный, я просто отступала в сторону, или воспринимала его, как уходящее явление. И вот неприятное чувство появилось почти сразу после интервью любовницы, которая, сказав, как она испугалась за своего мужа, тут же подняла на руки ребёнка, чтобы все могли рассмотреть чудесную дочурку Рубцова.

— Вот же су…, - усмехаюсь, наблюдая, как взрослый человек добивается своего, идя по головам.

Да плевать я хотела на то, кто получит Макса. Оставаться с человеком, который все эти годы лгал, — не уважать себя. Не иметь твёрдой земли под ногами. Не иметь будущего.

Может, это одна из. Кто знает, а где-то за границей сидит третья, терпеливо дожидаясь, когда прилетит чудо-бизнесмен.

«Ты скучаешь по папе?» — задаёт Инга вопрос ребёнку, а я поднимаю к потолку глаза. Этакий сброс негатива, потому что смотреть спокойно на фарс не в состоянии. Боже, в чём она заставляет участвовать бедную девочку? Уверена, после выхода этого ролика за ней стали охотиться другие каналы.

Девочка кивает, пряча лицо на её груди, а мне жалко малышку. Она же не повинна в том, что у неё мать-стерва, которая хочет чужого мужа. И, судя по всему, получит. Потому что я держусь подальше от грязного белья. Да пусть подавится.

Вопрос не в том, что я готова проиграть. Если есть за что бороться, не посмотрю ни на что. Соперничество давно в моей груди. Этот ещё отец привил и учитель физкультуры. Только приз гнилой, за такой бороться не следует.

Инга что-то вещает про сам момент, и немного перематываю обратно.

— Днём! — распахивает картинно глаза, ужасаясь случившемуся. — Мы шли чуть впереди, а когда обернулись, потому что Максим не отзывался, увидела, что он лежит в луже крове!

Представляю картину, немного кривясь. Всегда ненавидела такие новости, особенно в подробностях. А уж когда они касаются кого-то знакомого, вообще жуть. Из слов понимаю, что она совершенно ничего не видела. Ни капельки, ни грамма. И это настораживает.

На заднем фоне ходят медики в халатах. То ли для антуража, то ли действительно по делам. И несколько раз мелькают люди. Останавливаю кадр, приближая видео. Кажется, этого парня я где-то видела.

Всматриваюсь в лицо, и память прочёсывает картотеку на предмет совпадений. Мимоходом, случайно. Возможно, обмолвились парой слов. Наконец, вспоминаю, что встречала его в аптеке, где покупала баллончик. Ну да, случайный прохожий. Наверное, пришёл кого-то навестить.

Досматриваю ролик до конца, где последним кадром идёт дверь больницы, будто возможным убийцам подсказывают точное местонахождение, и неприятно сосёт под ложечкой. Я не желаю зла Рубцову, Бог ему судья. Мы выгребем и без него, а осквернять душу чёрными мыслями, — не стану.

Сообщения принимаются булькать одно за другим. Ого, кажется, у Инги совсем нет здравого смысла, раз она захотела бросить вызов через экран. Интересно, что скажет Рубцов, когда очнётся. Будет несказанно рад, что «жена» взяла всё в свои руки?

Только вопрос уже не в когда, а в если. Потому что никто никаких гарантий давать не может.