Вы его полюбите!

Глава 11

С годами мы не столь проворны -

радикулит, мигрень, артроз.

Любви все возрасты покорны,

но ограничен выбор поз.

*народная мудрость

Ненавижу пустоту под ногами! Едва не сорвав ногти и не вывихнула запястье, в попытках зацепиться за край, я поняла в полной мере, что означает выражение "хвататься за воздух" для тех, кто им не одарен. Но и для некоторых одаренных пользы с этого Дара было немного. Горло сжал такой спазм, что не то, что крикнуть, вздохнуть не получалось. Что прекрасного в этом находит Ви и ее такой же двинутый светлый?! Это же очень страшно... не самые логичные мысли для одаренной воздухом, но что поделать?

Падая, как мне казалось, очень медленно, я крепко зажмурилась и, по совету Мирры, изо всех сил попыталась вспомнить все те ощущения в теле, которые испытала вчера во время спуска, пока Алистер держал меня на руках... Наша штатный психолог утверждала, что моя проблема исключительно в голове, потому что и рисунок ауры, и размер резерва, и сила Дара вполне позволяют мне летать, но сколько мы не бились (несколько раз даже Шеф принимал участие в этих экспериментах, которые я искренне считала издевательством) — без опоры все было бесполезно. Но сейчас выбор был невелик — непосредственная угроза жизни. Мне еще повезло, что гора была такой высокой!

В какой момент я почувствовала на своей талии крепкие руки? Та-а-ак... падение замедлилось. Ну, давай Дамайа, еще немного. Воздух уплотнился, я почувствовала, как узкая жесткая ладонь подхватила меня под колени... Ступеньки. Или хотя бы просто опора. Падение остановилось совсем, когда я поняла, что вот ощущение бешено колотящегося сердца под щекой я точно не заказывала! От неожиданности я вскрикнула и распахнула глаза, утратив сосредоточенность.

Мы резко ухнули на пару метров вниз, все ускоряясь. Алистер рявкнул:

— Мать твою Природу, воздушница! Ты будешь покорять воздух или мы вместе разобьемся?!

Сжав зубы и снова закрыв глаза, кое-как "слепила" из окружающего нас воздуха площадку и несколько ступенек.

— Давай наверх, — пытаясь унять нервную дрожь, процедила я.

Гридли молча начал подниматься, а я, окончательно взяв себя в руки, уже уверенно выстраивала путь.

Когда вампир шагнул на галерею и не подумал меня выпускать, я скептически уточнила:

— Может, поставишь меня уже?

— Могу вернуть, где взял, — хмыкнул он, размеренно шагая вперед с двойным грузом.

— Нет, не стоит, — благоразумно согласилась я, бросив взгляд за край, откуда мы только что вышли.

— Тогда не дергайся, пожалуйста, — Алистер покосился на меня. — Ты, может, и не тяжелая совсем, но твой рюкзак...

— Это косметика, — неизвестно зачем пояснила я. — Остальное — под действием артефактов.

Он неопределенно хмыкнул и, как мне показалось, даже немного ускорился. Видимо, раньше ему не встречались женщины, настолько сильно влюбленные в себя.

Всю оставшуюся дорогу я слушала тяжелое дыхание вампира и думала, что, наверное, стоило его поблагодарить. Ведь он прыгнул за мной, не раздумывая и не тратя время на выяснение обстоятельств, типа, что я там делаю и не планирую ли я справиться с ситуацией самостоятельно. Я-то, конечно, планировала, но, откровенно говоря, получалось очень плохо.

А еще я прекрасно понимала, насколько маловероятно, что профессор Гридли сделал бы то же самое для Дамайи Лиеда, которую знал, если бы ночного разговора не состоялось. Я подняла взгляд, но в поле моего зрения попадала только жилистая шея и гладко выбритый подбородок.

Мысли плавно вернулись к поставленной задаче.

— Алистер, — позвала я. — Мы же уже недалеко от... нужного места?

— Ты тоже его чувствуешь? — мельком глянув на меня, удивленно приподнял брови вампир.

Я помедлила. Многое изменилось в нашей работе за последний год. Раньше ангелы практически всегда работали в одиночку, а прикрытием был только собственный Дар и возможности, которые предоставляло магическое оснащение. И уж тем более, мы никогда не работали в связке с заказчиком!

Наша личная безопасность гарантировалась Витом и тем, что любая информация, касающаяся задания, мгновенно удалялась из открытых источников. Единственным исключением за все время была Алиниэль, но и о ней толком ничего не было известно за пределами Леса — эльфы тоже хорошо хранят свои тайны.

А вот сейчас было не просто можно, но и нужно рассказать совершенно постороннему вампиру о нашей внутренней работе. И что уж, доверять именно ему было странно, но необходимо. Я вздохнула:

— Я еще вчера почувствовала нечто еще более безжизненное, чем вообще все вокруг, а сегодня первым делом просканировала и отправила получившуюся картинку нашему штатному специалисту по жизненным потокам. Около часа назад она подтвердила, что мы правы, и прислала уточненные координаты. Если соединить между собой известные нам ключевые узлы каждой из Частей нашего мира, круг замкнется как раз в точке четыре-шестнадцать, в сторону которой мы и движемся.

— Приятно оказаться правым, — кивнул он, кажется, совсем не удивившись. — Я был недалеко от аналогичного места на юге. Конечно, близко подойти не удалось — слишком высокая концентрация магической энергии, но, по крайней мере удалось получить представление о том, как оно должно выглядеть. И, если верить оборудованию, предоставленному Элевисой Оттореонэль, именно в точке четыре-шестнадцать находится долина природного происхождения, подходящая и по размеру, и по форме.

Гридли шагнул с галереи на устойчивую каменную площадку противоположной вершины и поставил меня на землю. Как мне показалось, с большим облегчением.

— Спасибо тебе, — смущенно пробормотала я и честно добавила: — сама я бы вряд ли там справилась.

— Ты мне нужна, — пожал он плечами.

Простая, в общем-то, фраза заставила меня вздрогнуть. Последний раз я ее слышала совсем в другом контексте... да и мужчина был другой. Хотя тоже высокий и светловолосый. Хм, нашла время для воспоминаний!

— У меня есть еще вопрос, — я помедлила, одергивая куртку и поправляя рюкзак. — Ви предложила мне встроиться в плетение твоего заклинания, призванного реанимировать это сердце земли. Ты считал хотя бы примерный объем энергии, которую туда нужно влить? Я не нашла этих данных в твоих файлах.

— Я считал точный объем, — самоуверенно заявил вампир. — Твоего резерва должно хватить, даже если ты будешь снаружи.

Он обогнал меня и пошел дальше.

— Я предпочту перестраховаться, — следуя его примеру, пробормотала я. — Второго-то шанса у нас не будет...

Ночь в горах наступает неожиданно и быстро. Но именно здесь серый условный день обрушивался совершенной темнотой ночи практически мгновенно. Привычного ночного светила не то, что не было, а, кажется, само небо излучало дополнительную тьму.

— Что делать будем? — поинтересовалась я, активируя магический светильник.

— Осталось совсем немного, — Алистер обернулся ко мне.

Зря, конечно. Я рефлекторно отшатнулась, от горящих красным глаз — вчера в пещере он обходился без этой подсветки. Вампир, в свою очередь, отшатнулся из освещенного круга.

— Чего ты дергаешься? — как мне показалось, в интонациях прозвучала обида.

— А чего ты меня пугаешь? — придя в себя, я неожиданно разозлилась. — Когда ты последний раз на меня так смотрел, я куска шеи не досчиталась!

— Что-то я не заметил никаких повреждений, — ядовито возразил он.

— Так это все благодаря гению доктора Адьяр!

— Мог бы и сам догадаться, — Алистер шумно выдохнул. — Не нужно бояться. Просто... так лучше видно в темноте. А в горах любая мелочь имеет значение, вот я и...

— Да ладно, — я и сама уже поняла, что бояться нечего. К тому же, раз Вит сказал, что физический компонент моей защиты усилен, значит, он даже дотронуться до меня со злым умыслом не сможет. — Это у меня... от неожиданности.

— Май, — он снова вернулся в круг света, глядя на меня обычными, ярко-синими глазами. — Я не собираюсь причинить тебе вред. Я изначально заинтересован в том, чтобы достичь цели, не меньше тебя, а, скорее всего, даже больше. Потому что для тебя это всего лишь задание, а для меня — дело всей жизни.

Он стоял слишком близко, чтобы не вспомнить...

— Что ты хотел узнать, Гридли? — самоуверенно ухмыляется невысокая блондинка.

В свете уличного фонаря видно и длинные вьющиеся волосы, небрежно уложенные в сложную прическу, и иронично приподнятые брови, и насмешливые искры в умных карих глазах. Двести лет, прошедшие с их последней встречи у алтаря в святилище, она потратила не зря.

Из вредной, но неглупой и талантливой девчонки она превратилась в ухоженную образованную ведьму, расширила свой резерв и дополнила ауру демоническим огнем. Да, за сегодняшний день профессор Алистер Гридли вдоволь наслушался о ее невероятно удачном браке с ректором магической Академии лордом Астаагреламом, несколько лет назад ушедшим за Грань. Или десятков лет. Или в Бездну. Куда вообще деваются эти демоны, когда выходит их срок?!

Вампир едва заметно качнул головой. Несмотря на скудное освещение, он прекрасно видел в темноте. И даже широкий, вызывающе-белый, плащ, наброшенный на плечи ведьмы, не мог скрыть ни гибкую подтянутую фигуру, ни маленькую аккуратную грудь, ни... Алистер понял, что его приветственная улыбка уже больше похожа на оскал. Все вышеперечисленное плащ как раз прекрасно скрывал, а он просто это помнил.

Как нахальная двадцативосьмилетняя воздушница, высоко вздернув подбородок, идет к алтарю в облегающем подвенечном платье, вырез которого открывает только шею и ключицы. Жизнь и Смерть! Эта шея снилась ему все двести лет!

— Долго будем молчать? — кажется, безднова ведьма совсем не переживает, что стоит на пустынной улице в самом злачном районе Подземного Города наедине с вампиром, которому она едва не сломала жизнь.

Долгую и очень злопамятную жизнь.

— Смотрю, ты неплохо устроилась, Дамайа, — хриплым от долгого молчания голосом, наконец, произносит он.

— Не жалуюсь, — кивает женщина, но ее сердце бьется все чаще. Все-таки волнуется. Это правильно.

От нее пахнет смертью и выпитым на ночь кофе. А еще теплой кровью — внутренним зрением вампир видит насквозь каждую вену, каждую артерию, каждый маленький сосуд. И кое-что еще — едва заметную дымку данного двести лет назад обещания в ауре ведьмы. Совсем слабую, почти выжженную Изначальным огнем, но попробовать можно.

— А вот мне пришлось очень, очень постараться, — вкрадчиво говорит он, неторопливо выходя на свет, — чтобы вылезти из той бездны позора и унижения, куда ты меня окунула...

От запаха смерти, исходящего от воздушницы, начинает кружиться голова и сдавливать виски. Перед глазами то и дело встает багровая пелена. Если уж совсем быть с собой честным, он собирался просто высказать ей все, глядя в глаза, но...

Мысль о том, что слухи о ней хотя бы наполовину правда, и мерзавец, заваривший всю эту кашу на поверхности, скрывается в ее доме, разбила в мелкое крошево всю выдержку двухсотпятидесятилетнего королевского советника и видного ученого. Сейчас напротив Дамайи Астаагрелам стоял ее тридцатилетний жених, брошенный у алтаря двести лет назад.

Глаза Гридли вспыхивают красным, леди Астаагрелам пытается отшатнуться. На ее лице нет страха, только сосредоточенное выражение решимости найти выход из той субстанции, куда она с такой легкостью нашла вход.

— Бессмысленно, Дамайа, — шепчет он в маленькое аккуратное ухо, слегка царапая клыками нежную кожу. — Ты все-таки сказала мне "да", при своих родителях, я и сейчас вижу это согласие в твоей ауре. Не дергайся, и тогда, может быть, твоим наказанием будет всего лишь смерть.

— Я все же попытаюсь, — каждое слово ей дается нечеловеческим усилием воли, но в интонациях все еще слышится язвительность.

А замахивалась она уже слишком медленно. Он легко поймал ее кисть и смял в своей ладони. Но, кажется, это только придало ведьме сил — вокруг внезапно поднялся ураганный ветер, потоки воздуха начали закручиваться в воронку, а взбешенному вампиру резко стало не хватать воздуха. В какой-то момент он просто перестал проникать в легкие.

Чувствуя, что задыхается, Алистер Гридли из последних сил впился в основание шеи воздушной ведьмы, окончательно теряя связь с реальностью...

Жизнь и Смерть! Сколько они пролежали на этой грязной мостовой? Как только Дамайа потеряла сознание, ветер утих. Алистер тяжело поднялся сначала на колени, а потом и во весь рост. С отвращением к себе вытер губы и подбородок. Белый плащ ненавистной женщины был залит кровью и забрызган грязью. В ней не осталось ни искры жизни.

Вампир отвернулся, пряча глаза, как будто его мог кто-то увидеть, и, ссутулившись, побрел вниз по улице. Месть совершилась, она заслужила свою смерть, но почему-то на душе (если у него таковая имелась) было мерзко, тяжело и пусто.

Он не видел, как между домами скользнула тень и склонилась над телом воздушницы. Приглушенное зеленоватое свечение, несколько слов на языке мертвых и в тишине улицы прозвучало сиплое:

— Сп... спасибо...

— Будешь должна, — прокаркал в ответ скрипучий голос.

— Хорошо, что ты нашел себе дело по душе, — более язвительно, чем собиралась, ответила я.

Конечно, с тех событий прошло уже полтора века, но, наверное, Мирра была права. На одной из обязательных встреч, психолог сказала, что однажды мне придется встретиться со своим страхом лицом к лицу и лучше преодолеть его в, так сказать, лабораторных условиях, чем провоцировать ситуацию в реальной жизни. Я тогда только усмехнулась, про себя полагая, что и без малолеток разберусь, как мне будет лучше.

Ошиблась. Бывает. Потому что я даже в порядке самого глубокого бреда не могла представить себе ситуацию, при которой я окажусь один на один с Гридли в совершенно безжизненных горах. И тем не менее...

— Нам нужно устроиться на ночлег, — сменил тему он, возвращая порядок и рабочую атмосферу в наши отношения. — Здесь нет пещер поблизости, так что не вижу смысла далеко ходить и предлагаю расположиться прямо здесь.

Я пожала плечами и скинула рюкзак. Создать для себя комфортные условия я смогу где угодно.

Этой ночью мы не стали гасить пламя магической горелки. Кажется, не одна я чувствовала себя неуютно под открытым небом в кромешной темноте. Все движения Алистера, экономные на грани скованности, говорили о том, что он прекрасно понял, о чем я думала час назад и ему от этого было... неловко?

Что ж, по крайней мере, я наедине с вампиром, которому стыдно промышлять воздушных магесс по подворотням. Уже неплохо!

Горячий плотный ужин — не самая полезная штука в жизни, но после целого дня безостановочной ходьбы именно он окончательно примирил меня с обстоятельствами. А еще теплая пижама, шерстяные носочки, ночной крем...

— Дамайа, — неожиданно нарушил молчание вампир, когда я, уже сидя на постели, расчесывала на ночь волосы.

— Мм? — вопросительно приподнятой брови ему вполне хватит.

— Почему ты тогда все-таки пришла?

Хм, хороший вопрос, а главное своевременный. Я отложила расческу и уже внимательно посмотрела на сидящего по ту сторону огня мужчину. Упрямый подбородок, тонкие жесткие губы, запавшие щеки, покрытые щетиной. Нос с горбинкой, яркие глаза с темными ресницами под светлыми бровями. Испытывающий твердый взгляд.

— Почему? — переспросила я, притягивая колени к груди и пристраивая на них подбородок. — Честно говоря, потому что к тому моменту Фабиан уже достал меня своими похабными шуточками и подколками на этот счет. Тьма его знает, откуда этот мелкий г...к раздобыл все подробности нашего несостоявшегося обряда, но в тот вечер я решила положить конец глумлению над своей личной жизнью, — я усмехнулась, заметив, как Алистер прищурился и удивленно вскинул брови. — А ты думал, что для друзей некроманты делают исключения и бережно относятся к их чувствам?

— Для друзей? — как-то даже растерянно повторил вампир.

— Да, — почему-то повеселела я, возвращаясь к волосам. — Дружба — это такая форма социального взаимодействия, которая...

— Я знаю, что такое дружба, — нетерпеливо перебил он. — Так у тебя с ним ничего не было?..

От подобного предположения я смогла только удивленно уставиться на своего собеседника, слегка даже приоткрыв рот.