Выйти замуж за виконта

Глава 19

Уже стемнело, когда толпа женщин вокруг Эбби и Леди Брамли начала редеть. Две или три дамы задавали вопросы Кларе, а у Эбби, наконец–то, появилась возможность расслабиться.

— Ну и ну! — выдохнув, пробормотала она Леди Брамли. — Я не могу поверить, что эти леди в таком восторге от духов.

— Разве я не говорила Вам, что они полюбят их?

— Они любят их, так как Вы сказали им, что это модно, — сухо ответила Эбби.

— Глупости. Духи хороши сами по себе. Хотя мне нравится думать, что я сделала все, что могла.

— Я не могу выразить словами, насколько я благодарна Вам за вашу помощь — сказала Эбби. — Если «Аромат Рая» добьется успеха — это будет значить для меня больше, чем Вы можете представить. — Ей больше не придется волноваться о том, что может случиться, если Нэт никогда не обнаружится.

Леди Брамли широко взмахнула рукой.

— Вы не должен волноваться, моя дорогая. Я крайне удивлюсь, если не будет мгновенного успеха. Леди, вероятно, уже размышляют, что Ваши невероятные духи и поймали Вам такого богатого мужа как Рейвенсвуд. — Она посмотрела сквозь беседующих с Кларой леди. — Кстати, упоминая вашего мужа, я полагаю, что именно он направляется сюда.

Эбби резко обернулась и обнаружила мрачного Спенсера, решительным шагом направляющегося к ним. Капитан Блейкли следовал за ним, понурив плечи.

— Рейвенсвуд выглядит сердитым — добавила Леди Брамли. — Вы ведь рассказали ему обо всем, не так ли?

— Разумеется. — Эбби поджала губы. — Он совсем потерял разум. Спенсер в последнее время стал таким раздражительным, что я не знаю, что с ним делать.

— Мужчины — простые существа, моя дорогая. Держите их хорошо накормленными и хорошо удовлетворенными, и они довольны. Так как я сомневаюсь, что вы должны волноваться о первом, сконцентрируйтесь на втором. Затащите его в постель. Это всегда лучше всего выводит мужчину из плохого настроения.

Потрясенная прямодушием ее милости, Эбби не смогла придумать в ответ ничего кроме правды, но едва ли она могла рассказать ее.

Кроме того, к тому моменту Спенсер уже добрался до них.

— Уже поздно, Эбби. Время уходить.

— Поздно? — усмехнулась Леди Брамли. — Как, мой дорогой лорд Рейвенсвуд, ведь, только семь часов. Почему Вы так спешите домой?

Он пригвоздил маркизу сверкающим пристальным взглядом.

— Я полагаю, что я говорил не с Вами, Леди Брамли.

Его голос донесся до других женщин, которые впали в неловкое молчание.

— Не смей разговаривать с ней в таком тоне — сказала Эбби в полголоса. — Ее милость очень добра ко мне.

— Если ты это так называешь. — Спенсер ступил ближе, схватив руку Эбби. Хотя он казался достаточно устойчивым, от него сильно пахло бренди. Что могло бы объяснить то, почему он продолжал достаточно громко разговаривать, чтобы его услышали те, кто стоял поблизости. — Я называю это совать нос в дела других людей.

Ухмылка леди Брамли исчезла, сменившись сильным гневом, отчего ее сильно напудренные щеки покраснели.

— Леди Рейвенсвуд, в конце концов, возможно, вам следует отправиться домой со своим мужем. Он, кажется, забывает об учтивости, которую должен проявлять к хозяйке.

— Я ничего вам не должен — проворчал Спенсер, и теперь Эбби могла услышать, что он немного невнятно произносит слова. — Моя жена ничего вам не должна.

— Рейвенсвуд, старина, ты перегибаешь палку — пробормотал капитан Блейкли.

— Он, несомненно, пьян — резко ответила Эбби. — Я полагаю, что должна благодарить за это Вас, капитан Блейкли.

— Скорее всего. — Клара взяла своего мужа за руку. — Ну–ка, мой дорогой, пойдем домой. Ты достаточно поработал в течение одной ночи.

Когда Клара увела возражающего капитана, Спенсер возмутился:

— Я не пьян. Я несу ответственность за каждое слово, Эбби. Она достаточно обманывала тебя. Давай, мы тоже уходим.

— Обманывала… — Эбби выдернула у него свою руку. — Это несправедливо, и я никуда не пойду, пока Вы не принесете извинения.

Он с негодованием посмотрел на нее.

— Я отказываюсь приносить извинения этой сплетнице.

— Идите, моя дорогая, — вставила леди Брамли, снова начиная насмешливо улыбаться. — Нет никакого смысла спорить с перебравшим через край мужчиной.

Спенсер повернулся к ней. — Я не перебрал через край, и Вы это понимаете. И более того, мадам…

— Вы правы — мы должны уехать — пробормотала Эбби. Она понизила голос, слишком хорошо осведомленная о любопытных леди, стоявших поблизости, вслушиваясь в каждое скандальное слово. — Я не могу представить себе, что на Вас нашло. Но мы уезжаем, пока Вы не сделали из нас посмешище.

— Ты — чертовски права — мы уезжаем. — Обвивая руку вокруг ее талии, Спенсер потянул ее по направлению к дому и, к счастью, понизил голос. — И ты никогда не приедешь сюда снова, ты слышишь? Этой сплетничающей ведьме нельзя доверять.

Эбби закатила глаза. Что же, спрашивается, навлекло все это? Что случилось с расчетливым шпионом, осторожным государственным деятелем? Оглядываясь на маркизу, которая отослала ее так весело, как будто обезумевшие мужья, тянувшие своих жен с ее завтраков, были обычным делом

— Я нанесу визит вам завтра! — выкрикнула Эбби.

— Ты больше не будешь ездить с визитами к этой женщине — распорядился Спенсер, торопливо ведя ее через дом. Он чуть не споткнулся в коридоре, единственный признак потери контроля. Но выпрямился достаточно быстро, чтобы продолжить их смехотворный марш. — Не завтра, не когда–либо еще.

— Ты спятил. — Поскольку в холле они остановились, Эбби вырвала свою руку из его хватки. – Я, может быть, и притворяюсь твоей женой, но это не дает тебе права выбирать мне друзей.

— Ради Бога, следи за своим языком — прошипел Спенсер, кивая головой на стоящих неподалёку лакеев.

— Зачем? Ты–то, конечно, не потрудился следить за своим. По крайней мере, мои слова имеют смысл.

С угрюмым видом Спенсер приказал лакею вызвать их экипаж, затем повернулся к Эбби. — Я просто присматриваю за своей женой.

— Поставив ее в неловкое положение перед светом? Скажи мне кое–что, Спенсер. Если леди Брамли — такая ярая сплетница, с какой стати ты предоставил ей тему для перемывания нам косточек, выступив перед ней, как законченный безумец?

Он открыл, было, рот, чтобы парировать, затем закрыл его. Хорошо. По крайней мере, в пропитанной бренди голове идиота сохранилось достаточно здравого смысла, чтобы понять, что она была права.

Лакей помог Эбби с ее ротондой, пока другой, находившийся поблизости, мог предложить Спенсеру его пальто и шляпу. Спенсер схватил и то и другое, но, нахлобучивая шляпу на голову, уронил свое пальто. Поднимая пальто, Эбби слегка коснулась Спенсера, наклонившегося одновременно с ней, и тот впился в нее пристальным взглядом. Удивительно, но он не упал и, тем не менее, у него плохо получалось надеть пальто.

Наконец Спенсер перебросил вещь через руку, пробормотав:

— Слишком тепло для пальто. — Когда девушка лишь подняла бровь, он добавил — Говорю тебе, я не пьян.

— Нет, разумеется, нет — ответила она чопорно. — Eau de бренди на сегодняшний день необычайно модно.

Настроение Спенсера кардинально изменилось. Выражение его лица приобрело расстроенный, почти доведенный до отчаяния, вид.

— Что эти женщины сделали с тобой?

Она удивленно воззрилась на него.

— Какие женщины?

— Леди Брамли. И Клара. Ты всегда была такой…

— Ваш экипаж подан, милорд — сказал лакей.

Спенсер кивнул, затем предложил свою руку Эбби.

— Ну, пойдем.

Эбби заколебалась.

— А как же Эвелина и леди Тиндэйл?

— Они устали тебя ждать и вернулись домой.

Скрытый упрек снова заставил ее характер вспыхнуть. Эбби с большим трудом сдерживалась, пока они не оказались в карете.

Но как только они заняли свои места и отправились домой, девушка набросилась на Спенсера.

— Разве не достаточно того, что я трачу половину времени на изучение того, как танцевать вальс и делать реверанс и тысячу других смешных правил, которые я больше никогда не буду использовать? По видимому, вдобавок ко всему я должна выносить твое плохое настроение, и твои способы манипулирования, и …

— Мне наплевать научишься ли ты вальсировать. Но ты обещала довести наш фальшивый брак до конца, и я не позволю тебе нарушить обещание.

— О чем ты говоришь?

— О леди Брамли и деньгах, которые она дала тебе. — Он наклонился вперед, его жестокий пристальный взгляд зажегся в лампах кареты. — Я знаю о пятидесяти фунтах. И всяких других суммах, что она подсунула тебе сегодня вечером.

Эбби изумленно на него посмотрела.

— Она не давала мне никаких других сумм. Она действительно дала мне пятидесятифунтовую банкноту на прошлой неделе, но это — все.

— Она и сегодня вечером что–то дала тебе — упорствовал он. — Ты положила это в свой ридикюль.

Когда она поняла, что он имел в виду, девушка открыла свой ридикюль. — Это были не деньги. — Обнаружив бумаги, которые леди Брамли дала ей ранее, она сунула их ему. — Это — контракт с аптекой, которая продает «Аромат Рая». Она хотела, чтобы я изучила его прежде, чем подписать.

Когда он развернул лист и увидел, что она говорила правду, то, казалось, немного успокоился.

Она выхватила у него бумаги.

— В любом случае, тебя не касается, что она мне дает.

Со стальной вспышкой в глазах Спенсер схватил ее за руку до того, как она успела спрятать контракт.

— Я думал, ты сказала, что половина бизнеса принадлежит мне, как твоему мужу.

— Ты сказал, что не хочешь этого, помнишь?

— А ты сказала, что все равно доведешь это до конца. Но теперь ты думаешь накопить достаточно собственных денег, чтобы оплатить проезд до Америки и улизнуть прежде, чем я смогу тебя остановить.

Так вот, что привело его в ярость и заставило вести себя, подобно полному идиоту. Он все еще волновался о своем дурацком скандале.

— О, ради Бога, никуда я не улизну. Что заставило тебя так думать?

Она попыталась отдернуть руку, но он не отпустил.

— Ты не рассказала мне о пятидесяти фунтах.

— А почему я должна была рассказывать об этом? Это не имело к тебе никакого отношения.

Воинственно распрямив плечи, он выдернул контракт из ее рук и затолкал сложенный листок в карман своего пальто.

— Тогда ты не будешь возражать, если я покажу его своему поверенному. Чтобы убедиться, что леди Брамли и этот субъект, Джексон не обманывают тебя.

Из всех низких, манипулирующих…

— Я в состоянии сама справиться с моими делами, благодарю тебя. И так как, в конечном счете, мне придется это делать, я могла бы начать с этого момента.

Она протянула свою руку. — Отдай мне бумаги, Спенсер.

— После того, как поверенный посмотрит их. После того, как ты выполнишь условия нашего соглашения.

— Знаешь, ты абсолютно нерационален. — Готовясь к борьбе, она содрала перчатки и бросила их в свой ридикюль.

— Я не нерационален. — Он скрестил руки на груди. — Ты не знаешь леди Брамли так, как я.

— А ты не знаешь меня так, как ты думаешь, что знаешь. Я не наивная, неумелая малышка, какой ты упорно продолжаешь меня видеть. Я уверяю тебя — леди Брамли меня не обманывает. И более того…

Она резко прервалась, когда карета дернулась, останавливаясь. Лакей распахнул дверь, и Спенсер выпрыгнул, затем повернулся, чтобы помочь ей спуститься. В тот момент, когда его руки обхватили ее талию, рука Эбби нырнула в его пальто и схватила контракт. Затем девушка поспешила вверх по лестнице, уверенная, что опередит виконта в его нынешнем состоянии.

Но он застал ее врасплох, догнав наверху.

— Черт побери, Эбби, отдай мне контракт — потребовал он, хватая ее за руку.

Ткнув его локтем в ребра, она уделила Спенсеру только мимолетный взгляд и, увидев, что он отступил назад на несколько шагов, поспешила внутрь. Не обращая внимания на его тихие проклятия позади нее и удивленные лица лакеев, она прошмыгнула мимо них, пряча сложенный листок в свой корсаж. Спенсер ни в коем случае не полез бы туда за бумагами, когда был столь полон решимости не поддаваться искушению, которое она собой представляла.

Она направилась прямо к лестнице, надеясь убежать в безопасность своей комнаты, но Спенсер нагнал её на второй ступеньке. Шепотом ругаясь, он схватил ее за талию и потянул ее назад к его кабинету.

— Прекрати это! — запротестовала она, упираясь пятками. Она не входила в его кабинет с той ужасной ночи на прошлой неделе. — Я не отдам тебе контракт, как бы ты меня не запугивал.

Спенсер остановился. — Если ты не хочешь, чтобы я обыскал твой лиф прямо здесь, перед слугами, — предупредил он низким голосом, — тебе лучше пойти со мной, как хорошая девочка.

Эбби оглянулась и увидела трех лакеев и Макфи, глазеющих на них. Она покраснела.

— Ты не посмел бы вести себя так скандально.

— После того, что я только недавно сделал на приеме, ты действительно думаешь, что я не решился бы действовать скандально перед моими слугами?

Эбби сглотнула. Хороший вопрос. На сей раз, когда он подтолкнул, она пошла добровольно. Но как только они оказались в кабинете за закрытой дверью, девушка вырвалась из его рук.

Спенсер в ярости наблюдал, как его жена пятится от него. Ладно, он вел себя как пьяный осел, но с затуманенным бренди мозгом и вернувшимся неотступным страхом в его животе от того, что она сбежит в Америку во второй раз, он, казалось, не мог остановиться.

Когда он последовал за ней, она скрестила руки на груди, ее темные глаза горели гневом.

— Не смей пытаться забрать бумаги силой.

— Тогда отдай их мне. — Он приближался к ней, протягивая руку. — Я не позволю тебе взять доходы от продажи твоих духов и умчаться в Америку, стоит мне отвернуться.

Она метнулась за его письменный стол.

— Я обещала тебе, что не сбегу.

— Это было раньше — сказал он, двигаясь вокруг стола — когда ты думала, что я останусь женатым на тебе. Теперь, у тебя нет никаких причин остаться.

К его удивлению, на ее лице вспыхнул гнев.

— Кроме моего обещания. Которое, по твоему мнению, ничего не значит. Я — только легкомысленная американская крошка, верно? Я не верю в честь или принципы или…

— Я имел в виду не это. Где, черт возьми, ты берешь эти причудливые идеи? — Он протер затылок в сильном расстройстве. — Я только хотел сказать, что … хорошо, я знаю, что теперь ты ненавидишь меня. После того, что я сделал с тобой здесь в этой самой комнате…

— Я не ненавижу тебя за это. — Эбби осторожно скользила вокруг противоположного конца стола. — Ты сделал мне одолжение, показав тщетность моих надежд.

— Твою мать. — Господи Боже, он действительно был пьян, если использовал такой грубый язык рядом с ней. Но ее обман привел его в бешенство. Эбби раньше никогда ему не лгала. — Ты ведешь себя официально и отдаленно со мной …, ты притворяешься чванливой, как будто высмеиваешь меня…

— Высмеиваю тебя! — Шок, смешанный с гневом отразился на ее лице. — Ты предупредил, чтобы я держалась подальше, и я послушалась твоего слова. Я только делаю то, что ты хотел.

— Я не хотел, чтобы ты превратилась в эту … эту… — он смерил ее с презрительным взглядом. — Эту черствую тварь, которая никогда искренне не улыбается и вершит свои дела за моей спиной.

— Да как ты смеешь! — Гневный румянец залил ее щеки, и она сжала руки в кулаки по бокам. — Да, я действовала, не консультируясь с тобой, потому что ты этого хотел. Ты хотел, чтобы я не путалась под ногами и не надоедала тебе.

Тут она его поймала. — Да, но…

— И что касается моего притворства, ты жаловался, когда я была наивной иностранкой с беспечной манерой разговаривать, преследующей тебя, как …как томящийся от любви щенок. И я упорно работала, чтобы безупречно сыграть роль виконтессы, которая, по твоему мнению, необходима для твоих планов. — К его ужасу слезы заполнили ее глаза, и она отчаянно их смахнула. — Но это тебе тоже не нравится. Кажется, нет ничего достаточно совершенного, чтобы понравиться вам, лорд Рейвенсвуд.

Его поразили две вещи одновременно. Первое, она действительно думала, что он хотел безупречную виконтессу. Второе, Эбби все еще достаточно сильно хотела понравиться ему.

— Я никогда не жаловался на то, кем ты была, я был недоволен только тем, что ты от меня хотела.

— Это — одно и тоже. Я хотела быть твоей женой по настоящему, что тебя не устраивало. Сегодня я даже выяснила почему. Ты думаешь, что я точно такая же, как твоя мачеха, бросившая тебя — безрассудная и отчаянная и все остальное, что ты не хотел видеть в виконтессе.

Она все неправильно поняла. И глупые слова Ливерпуля только все ухудшили.

— Ты совсем не походишь на Дору, слышишь? — сказал он твердо. — Не было ничего неправильного в том, какой ты была. С самого начала ты была совершенна.

Она бросила на него свирепый взгляд.

— Конечно. Я была настолько совершенна, что ты предпринял экстраординарные меры, чтобы разбить вдребезги мои надежды на наш брак. Я так подходила тебе в качестве жены, что ты … ты оскорблял меня и угрожал мне.

Будь все проклято. Все это время, он был так сосредоточен на том, чтобы сдержаться и не соблазнить ее, что не задумывался о том, как она могла понять его непреклонные отказы.

— Я клянусь, что твое соответствие требованиям к виконтессе здесь не причем. Я в самом начале сказал тебе…

— О, да, что твоя карьера не позволяет тебе жениться. — Ее горький сарказм полоснул его по сердцу. — Я не идиотка — мы оба знаем, что это не имеет никакого отношения к твоей работе. В августе Парламент больше не будет собираться на сессии, и у тебя будет время, чтобы наладить отношения с женой. Если ты захочешь, а ты не хочешь. — В ее глазах заблестели слезы. — По крайней мере, со мной.

Каждое ее слово все глубже погружало его в ад. Все это время она полагала, что он считал ее неподходящей для жены, пока он беспечно продолжал думать, что она поверила его поверхностным объяснениям. Он должен был понять, что Эбби слишком умна для этого.

Но как она могла решить, что он не хотел ее как свою жену, когда он каждый день желал обладать ею?

— Ты права, я лгал о том, что моя карьера имеет к этому отношение. Но я клянусь, что мое желание остаться холостяком не имеет никакого отношения к твоей пригодности к…

— Прекрати! Ты говоришь это только потому, что волнуешься, что я убегу и стану причиной глупого скандала. Ну, так вот, я не убегу, но, при этом я не буду стоять здесь и слушать твою ложь. Нравится тебе это или нет, но мой бизнес процветает, и я не позволю тебе вмешиваться только потому, что ты не веришь, что я сдержу свои обещания.

Захватив его врасплох, она метнулась к двери. С проклятием он бросился к ней, как–то сумев перехватить девушку в конце стола. Обхватив за талию, он поднял сопротивляющуюся Эбби и усадил ее на стол, затем зажал ее ноги в ловушку между своими бедрами.

Она колотила его по груди.

— Отпусти меня, ты … ты мерзавец!

— Я не могу — сказал он хрипло. Он поймал бьющие его руки и завел их ей за спину. — Я знаю, что я должен. Я знаю, что так будет лучше для нас обоих, но я не могу. — Чистый инстинкт теперь управлял им, инстинкт, потребность и непреходящий голод для нее. Бессмысленно бороться с ними дальше. — Я не позволю тебе уйти.

Она прекратила бороться и уставилась на него, болезненное недоверие отразилось на ее лице.

Сведя руки Эбби позади ее спины, он обхватил одной рукой оба запястья девушки.

— Это больше не имеет никакого отношения к возможности скандала. Я хочу, чтобы ты осталась, и я сделаю все, что должен, чтобы удостовериться, что ты останешься.

Поднеся свободную руку ко рту, он зубами стянул перчатку и, не отводя взгляда от ее глаз, запустил руку в лиф ее платья, чтобы найти контракт. Когда у нее вырвался прерывистый вздох, а ее испуганный взгляд смягчился, его собственная потребность вспыхнула в раскаленное добела желание. Спенсеру потребовался весь самоконтроль, чтобы сосредоточиться только на поиске контракта между ее грудями и не думать о том, как разорвать ее корсаж надвое, чтобы он мог насладиться нежной плотью, к которой прикасались его пальцы.

Нет, он никогда не смог бы отпустить её.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала, ни теперь, ни когда–либо еще.

Намек отчаяния пересек ее лицо.

— Ты не знаешь, чего ты хочешь.

— Ты снова ошибаешься. — Он нашел контракт и вытащил его, бросив через комнату далеко вне ее досягаемости. Затем он наклонился и слегка пощекотал ушко Эбби своими губами, жадно впитывая нежный аромат ее волос.

— Я точно знаю, чего хочу. Я хочу тебя.

Когда он поцеловал ее ушко, и она задрожала, он торжествовал в ее реакции. Возможно, он глубоко ее ранил, но, по крайней мере, она все еще хотела его. И это было так давно, слишком давно…

— Я не буду твоей любовницей, Спенсер — прошептала она. — Даже на несколько недель…

— Я не хочу, чтобы ты была моей любовницей. — Он не должен был пускать в ход эту пустую угрозу. С самого начала он должен был понять, что всегда хотел, чтобы Эбби осталась. Это спасло бы их обоих от боли.

Тем не менее, он сделает это для нее, сейчас, сегодня вечером.

— Я, безусловно, не хочу, чтобы ты была идеальной виконтессой. Я хочу, чтобы ты была самой собой и моей женой. Это — все.

— Ты сказал, что ты никогда…

— Я знаю, что я сказал, — прорычал он. — Я был неправ.

Спенсер увидел вопрос в ее глазах за секунду до того, как он захватил ее губы своими. Его сердце восторженно забилось, когда после мгновенного колебания, она приоткрыла для него свой рот. Он целовал ее глубоко и основательно, стремясь стереть в ее уме все сомнения.

Ему следовало бы сначала сказать ей правду. И он расскажет. Но прежде он покажет ей, как это сладко то, что может быть между ними, как сильно он нуждается в ней. Он отказывался рисковать потерей ее, рассказав все сейчас.

Так как девушка медленно расслаблялась, прижимаясь к нему, Спенсер выпустил ее запястья, чтобы снять вторую перчатку, а стянув ее, он начал расстегивать пуговицы на платье Эбби.

Она оторвала свои губы от его рта, ее глаза были как два огромных блюдца на ее лице.

— Если это еще одна жестокая шутка…

— Нет — хрипло сказал Спенсер, прижимаясь носом сначала к прелестной мочке ее уха, а потом к душистому нежному местечку под ушком девушки. — Я клянусь, это не шутка. Просто я больше не могу без тебя.

Когда она посмотрела на него так, как будто и дальше будет возражать, Спенсер снова ее поцеловал, прилагая весь свой опыт, чтобы отвлечь Эбби от того, что он делал с пуговицами. И это работало …, пока он не попытался стянуть платье с ее плеч. Тогда она в панике резко отстранилась от него и попыталась соскользнуть со стола, но Спенсер задержал ее.

— Позволь мне заняться с тобой любовью, милая — шептал он. — Ты нужна мне. Боже мой, ты так сильно мне нужна.

Отвернувшись в сторону, она пробормотала: — Ты сейчас так говоришь, пока мы играем, но потом…

— Больше никаких игр. — Он поймал подбородок девушки и повернул ее лицо к себе. — Я хочу тебя в своей постели. Сегодня вечером. И каждую последующую ночь. — Сбрасывая свои пальто и жилет, он снова потянулся к ее платью.

Но она поймала его руки.

— Ты слишком пьян, чтобы ясно думать.

— Или, возможно, я пьян в самый раз. — Как бы то ни было, он не чувствовал себя пьяным. Да, они с Блейкли выпили слишком много бренди, и его ум был немного неясным, но он очень хорошо знал, что делал. Он собирался заняться любовью с Эбби, своей женой.

Спенсер натянуто улыбнулся.

— Когда–то ты сказала, что я весело провожу время только, когда пьян.

Он не должен был этого говорить. Ее лицо потемнело, а руки сжались на его руках.

— Да, но ты приходишь в себя на следующий день и сожалеешь об этом. Об этом ты тоже будешь жалеть. — Она украдкой бросила на него изучающий взгляд, и ее неуверенность, казалось, усилилась.

— Даже если ты закончишь начатое.

Черт бы все побрал, он никогда не искупит свой последний идиотский поступок. И, вне всякого сомнения, он расплачивался за него сегодня вечером. И он на самом деле думал неделю назад, что было бы хорошо, если бы она его ненавидела.

Итак, к своему огорчению он обнаружил, что когда она ненавидит его — это сущий ад. Даже ее недоверие мучительно, хотя он не мог ее в этом обвинять. Дважды он начал кое–что и не довел это до конца, а во второй раз …

Внезапно его поразило чувство вины. Какой же он идиот. Он не должен был начинать это здесь, в том самом месте, где он уничтожил ее достоинство.

Высвободив руку, Спенсер поднял ее, чтобы обхватить щеку девушки. Когда он провел большим пальцем по ее мягкой коже и ощутил там влагу, его вина превратилась в грызущую боль, и мужчина поклялся исправить то, что натворил.

— У тебя есть все причины плохо обо мне думать, любимая. Я знаю, что был несправедлив к тебе. Но никогда больше это не повторится. На сей раз я доведу все до конца, и не буду об этом сожалеть. — Хорошо, возможно, последнее не было правдой, но ему не следует останавливаться на этом прямо сейчас. — Я хочу осуществить наш брак. Мы пойдем наверх в мою спальню, далеко от этой проклятой комнаты…

— Нет. Это должно быть здесь, где ты обидел меня.

Он уставился на нее.

— Почему?

— Потому что я хочу, чтобы это было здесь, и все тут.

Ее настойчивость заставила мужчину задуматься, но он не собирался с ней спорить.

— Хорошо.

Она осторожно заглянула ему в лицо, а потом упрямо вздернула подбородок.

— И ты должен сделать кое–что еще.

— Что? — Он подозревал, что ему это не понравится.

— Ты должен первым снять всю свою одежду.