Выйти замуж за виконта

Глава 21

Спенсер распластался поверх Эбби, словно обволакивая ее своей теплотой и мужественностью, и девушка спрашивала себя, можно ли умереть от счастья. Казалось, ее сердце могло разорваться от радости.

Она улыбнулась в его пахнущую бергамотом щеку, почти касающуюся ее собственной. Нет, она не позволит себе умереть. Не сейчас, когда Спенсер, наконец–то, принадлежит ей.

Эбби прижала руки к его мускулистой спине и крепко его обняла. Ее. Он ее, навсегда и безвозвратно. Спенсер никогда не занялся бы с ней любовью, если бы не хотел ее удержать. Он для этого слишком хорошо воспитан.

Его дыхание, уже вошедшее в нормальный ритм, согревало ее щеку.

— Тебе хорошо, любимая? – пробормотал он и поцеловал в ухо. — Не сильно болит, я надеюсь?

— Болит? — засмеялась Эбби. – А разве что–то должно болеть?

От его раскатистого смеха завибрировала не только его, но и ее грудь.

— Похоже, что нет. — Спенсер откатился, лег на бок и посмотрел на Эбби блестящими глазами. — Менее доверчивый муж сейчас бы встревожился, подумав, что ты солгала о своей невинности.

Она осветила его лукавым взглядом.

— А вы, милорд? Что вы думаете?

— Что я чертовски везуч, раз имею в женах настоящую распутницу. – Одной рукой Спенсер подпирал голову, а другой лениво гладил ее живот. С дерзкой улыбкой Эбби скользила своей рукой от его ребер и талии к бедрам. Спенсера словно обожгло пламенем, что его шрамы, изуродовавшие левый бок, впервые за много лет были полностью открыты для созерцания.

Она не могла бы удержаться от их разглядывания. Волосы, которые гладили ее пальцы, справа были густые, а слева только немного прикрывали сморщенные шрамы.

Она исследовала один из них.

— Может если я поцелую их, станет лучше.

— Лучше будет, если ты о них никому не расскажешь, — сказал Спенсер, его голос, внезапно напрягся. – Не то вскоре толпы раненных солдат станут обивать наш порог.

— Как это случилось?

— В битве под Буссако, один из солдат рядом со мной встал на колени и прицелился, но ружье дало осечку и дуло взорвалось. Мне повезло больше — кусок металла попал ему в голову и сразу убил. Меня же осколки просто ранили.

— Но почему они до сих пор причиняют тебе боль? Я имею в виду, когда я трогаю тебя…

— Ты просто случайно затронула осколок, которой еще находится внутри.

— Доктора оставили в тебе осколки металла? – недоверчиво спросила Эбби, удивляясь, не сумасшедшие ли английские доктора.

— Нет, конечно, нет. Просто пара осколков находится рядом с жизненно важными органами, их рискованно удалять.

— О. — Она тщательно исследовала его шрамы. – Тебе наверно очень больно?

— Только если я случайно ударюсь обо что–то.

— Или если твоя чрезвычайно энергичная жена нажмет на них, — язвительно заметила она.

Он не ответил. Эбби подняла голову и увидела, как Спенсер с задумчивой грустью наблюдает за ней, в ее грудь закралась тревога.

— Спенсер?

— Когда ты сказала, что любишь меня, ты говорила правду?

— Конечно, это правда. – Итак, он услышал то, о чем она не хотела говорить. И ее слова, судя по всему, не были неожиданностью, ведь он так и не сделал ответного признания.

Вся ее радость испарилась. Господи, прошу тебя, пусть не повториться та ночь, в моей спальне. Я не перенесу этого.

— Есть кое–что, что я давно должен был сказать тебе, любимая, и естественно прежде, чем мы занялись любовью. – На лице Спенсера было написано чувство вины. — Но я не мог рискнуть и потерять тебя.

Слава Богу.

— Ты не можешь, потерять меня.

Спенсер вздрогнул.

— Могу. Особенно после того, как ты это услышишь. — Он медлил, его рука лежала у нее на животе, Спенсер уныло смотрел сквозь Эбби, она и раньше видела такое выражение на его лице. — Ты была права — моя карьера не имеет никакого отношения к моему нежеланию жениться на тебе. И конечно это не из–за того, что ты мне не подходишь. Честно говоря, пока ты не появилась, я вообще не планировал жениться.

— Никогда?

— Нет. Я не говорил тебе, потому что ты стала бы задавать вопросы, а я не хотел отвечать. Теперь у меня нет выбора.

Он вздохнул и неуверенно продолжил:

— Понимаешь, я не могу … я не могу иметь детей. – Эбби испытала облегчение. Это все его глупые мысли насчет детей?

— Если ты опять будешь говорить, что не любишь их….

Спенсер окинул ее замученным взглядом.

— Я не сказал, что не собираюсь иметь детей, Эбби. Я сказал, что не могу.

Она непонимающе уставилась на него.

— Но мы только что…

— Да, у меня все работает. Я не бессилен. Но я бесплоден. — Он лег на спину и стал смотреть на навес из дамасской стали. — Один из металлических осколков, который остался у меня внутри, застрял именно в том месте, которое отвечает за то, чтобы семя достигало … э–э … жезла. Поэтому, хотя я и могу заниматься любовью и получать удовольствие, у меня нет семени. — Он понизил голос до болезненного шепота. — Я не могу стать отцом.

Эбби была в шоке, кровь в венах заледенела. О, боже, если это правда… Со страхом Эбби опустила свой пристальный взгляд на шрамы на его пояснице. Наконец, она увидела именно те, которые находились в интимном месте.

— Ты уверен? – спросила она, все еще не желая в это верить.

Вздохнув, Спенсер убрал руки за голову.

— Сотни докторов еще тогда, когда меня ранили, говорили, что я никогда не смогу иметь детей. — Свет от камина отражался на его сжатой челюсти. — И долгие годы, пока я вел разгульную жизнь, без всяких последствий в виде внебрачных детей доказали их правоту.

Острая боль в его взгляде стала глубже.

— Почему, на твой взгляд, я так жестко боролся против этого брака? Все женщины — и ты в особенности – заслуживаете мужей, которые могут дать вам детей. А я не могу. — Он сделал паузу, и в тишине треск огня показался выстрелом из пистолета. — Если ты останешься моей женой, нас всегда будет только двое.

Слова Спенсера отозвались эхом в ее голове, жестокий удар по недавней радости. Без детей. Навсегда.

И сразу все стало понятным. И его неразумное поведение в тот день, когда она пригласила сюда детей. И его необычная реакция на ее попытки совратить его. В один миг, казалось, он хочет ее, а в следующий вдруг возмущается.

Она должна радоваться, что дело не в ней, но все равно, Эбби думала о детях. Вместе и без детей. Без младенца, похожего на Лидию или на разбойника типа Джека. В изумлении, она соскользнула с кровати и начала бродить по комнате, пока не нашла свою сорочку. Но, даже одеваясь, ее мозг продолжал лихорадочную работу.

Без детей, всю жизнь.

Когда она снова посмотрела на Спенсера, он сидел, подпирая спиной спинку кровати, и его до поясницы закрывало золотое покрывало. Спенсер пристально наблюдал за ней, его взгляд наполнился раскаяния, когда он заметил ее ошеломленное выражение лица.

— Я знаю, что должен был сказать тебе прежде, чем лишил тебя невинности.

Эбби подумала о том, как страдала, думая, что он считает ее неподходящей для жены, и гнев вернул ее к жизни.

— Ты должен был сказать мне еще раньше. — Сарказм придал ее словам жесткости. – Возможно в тот самый день, когда я приехала и объявила, что я твоя жена.

Спенсер напрягся.

— Это не то, в чем мужчина может признаться первому встречному. Я никому, кроме тебя, об этом не говорил. Ну, еще Женевьеве. Но она считала мое бесплодие скорее преимуществом. Для других…

Спенсер смотрел вдаль, мускулы его челюсти напряглись, Эбби почувствовала нежеланную нежность. Как тяжело, наверно, английскому лорду, от которого все ждут продолжения династии, узнать, что он не способен на это. Естественно, он никогда не признается своим друзьям в таком позорном недостатке.

Но как насчет его семьи?

— Нэт знает?

— Нет. – Спенсер нахмурился, будто ему пришла в голову какая–то мысль, но затем отбросил ее. — Он бы не понял.

— Почему ты не сказал ему? Он же твой брат, ради бога. – Спенсер удивленно посмотрел на Эбби, когда она подошла к кровати. – Да, Спенсер, это беда. Ты об этом никому не рассказываешь, чтобы защитить семью от скандала. Но ты даже не потрудился сообщить, почему ты это делаешь. Ты просто идешь вперед и со своим обычным высокомерием говоришь всем нам, что это не наше дело, в то время как сам не впускаешь нас в свою жизнь. – В глазах Спенсера отражался свет от камина. Когда Эбби захотела встать и уйти, он поймал ее за руку и привлек к себе.

— Когда ты приехала, то застала меня врасплох. Я ничего не должен был тогда тебе объяснять. Я не хотел управлять тобой или обманывать тебя. И так как я не собирался – как я тогда думал – продолжать наш брак, не было смысла раскрывать эту тайну, которую я считаю очень личной.

— Да, но что потом? Когда ты понял, что нравишься мне?

Спенсер сглотнул.

— Я боялся, что ты скажешь, что это не имеет значения. Я очень сильно хотел тебе верить и боялся, что успокоюсь, если ты так скажешь. Я боялся, что когда ты придешь в себя и поймешь, что это все же имеет значение, ты захочешь уйти от меня. Я боялся, что не переживу твоего ухода. Я подумал, что лучше не рисковать.

Эбби смотрела на свои руки.

— Намного лучше позволять мне думать, что ты считаешь меня глупой дурой без социального лоска и что привлекает во мне только тело.

— Черт побери. — Он сжал ее подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза. — Я думал, что ты верила моему рассказу о карьере. Если бы знал, что ты веришь в эту ерунду…

— Ты сказал бы мне правду?

Спенсер резко отпустил ее подбородок.

— Возможно. Я не знаю. Я только сегодня понял, как ты истолковала мое сопротивление браку.

— Да, но почему именно сегодня? Почему ты передумал насчет нашего будущего? Почему именно сейчас ты захотел рискнуть, как ты выразился, потерять меня?

В серебреных глубинах его глаз сияло лихорадочное желание.

— Я понял, что не перенесу, если потеряю тебя. Я надеялся, что, если мы займемся любовью, ты останешься. По крайней мере, на некоторое время. Это совершенно эгоистично и неправильно, я знаю, но я мне не жаль. Я… — Его голос снизился до удушающего шепота. — Я ничего никогда не хотел так, как хочу тебя, Эбби. — Пульс Эбби ускорился. Спенсер выглядел таким серьезным. Сколько стоит подобное признание для гордого и независимого человека, как он? Но он ничего не сказал о любви. И что Спенсер имел в виду, говоря «по крайней мере, на некоторое время»?

— Скажи мне, если я правильно тебя поняла, — сказала она. — Ты хочешь, чтобы я оставалась твоей женой.

— У меня нет никаких прав просить тебя об этом, особенно при таких обстоятельствах, но это правда. Я буду счастлив принять все, что ты мне дашь.

В ее груди вспыхнул гнев.

— Ты мало ценишь себя, Спенсер.

— Я очень ценю тебя, Эбби. Ты имеешь право хотеть детей. А я не могу тебе их дать. В конце концов, ты поймешь это. Когда это произойдет, я не хочу, чтобы ты чувствовала, будто…, поймана в ловушку этим браком. Нет причин, почему мы не можем действовать по моему плану и вместо пяти месяцев быть вместе два года, десять лет и так далее. В конце концов, ты еще молода.

Эбби изумленно смотрела на Спенсера.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда ты устанешь от нашего бездетного брака, мы поедем в Америку, юридически его расторгнем и расстанемся.

— После того как столько лет проживем вместе…

— Суд об этом не узнает. Мы придумаем причину, по которой…

— Это немыслимо, я против. Как ты смог подумать, что я уеду от тебя, прожив вместе больше одного дня?

Его губы сомкнулись в жесткую линию.

— Это все, что я могу предложить.

— А если я не захочу. Если я считаю, что брак должен длиться, 'пока смерть не разлучит нас. '

— Я уверен, что ты согласишься. На время. Я не смогу подарить тебе детей, Эбби.

— Но есть и другие варианты. Не обязательно иметь своих кровных детей. Существуют приемные дети…

— Нет. – Его сердитое лицо озарил мерцающий свет камина. — Я не возьму приемного ребенка.

В ее груди вспыхнула тревога.

— Почему нет? Ты же не думаешь о такой ерунде, как происхождение ребенка, влияющее на его характер. Даже если и так, мы сможем найти какую–нибудь леди, которая совершила ошибку…

— Я не думаю о родословной, — резко ответил Спенсер.

— Если тебя не волнует, кровный ли это ребенок, тогда я не вижу, какая разница, кто его родил.

— Есть разница, поверь мне. Всегда есть разница. — Горечь его тона остановила ее. – Существует кровная связь между матерью и ее собственным ребенком, и этой связи не существует между женщиной, которая просто берет ребенка у другой.

— Матерью, — повторила Эбби. Значит вот почему, этот идиот предлагал непостоянный брак и отказывался от усыновления. — Я заметила, что ты ничего не сказал о связи между отцом и ребенком.

— Это разные вещи. Отец не вынашивает ребенка, а мать…

— Ты имеешь в виду, если женщина не вынашивает ребенка в своей утробе, она не будет любить или беспокоиться за него.

Спенсер занервничал.

— Я просто хотел сказать, что это — не то же самое, вот и все.

— Она причинила тебе боль, да?

— Кто?

— Твоя мачеха.

Выдохнув, он встал с кровати и стал резко натягивать штаны.

— Дело не в ней.

— Дело в ней. Она вышла замуж за твоего отца на некоторых условиях, а потом захотела их изменить. Она заботилась о тебе, а потом оставила.

— Это не ее вина. Она ожидала того, что имеет право ожидать любая женщина, и когда поняла, что бросила нас, она очень сожалела.

— Ты думаешь, я поступлю так же. – В ее горле застрял гнев, смешанный с жалостью. – Думаешь, что рискуешь. Ты не доверяешь жене, которая, как ты уверен, в конце концов, бросит тебя, и естественно в этом браке не будет приемных детей, которых мать может бросить, испытывая недостаток в некой очень важной «кровной связи».

— Эбби…

— Лучше быть готовым к огорчениям с самого начала, правда? Тогда ты не удивишься, когда женщина окажется именно такой, как ты и думал, — бездушным существом без чести, без чувства ответственности и без преданности.

Спенсер смотрел на нее горящими глазами.

— Ты всегда повернешь мои слова так, что начинает казаться, будто я плохого мнения о тебе.

— А разве не так? – Эбби подошла к нему с ноющим сердцем. – У женщины с характером есть выбор. Она не бросает мужчину, которого любит, и детей, которые в ней нуждаются, просто, потому что она передумала. Но я гляжу, ты уверен, что я — не женщина с характером.

— Я думаю, что ты слишком молода и неопытна, чтобы знать, что хочешь от жизни. Никак не отразится на твоем характере, если ты вовремя обнаружишь, что хочешь больше, чем я могу тебе дать.

— Каждый человек, молод он или стар, рискует многими возможностями в своей жизни, не отказываясь от своих планов. Особенно, это касается брака. Они могут понять, в конце концов, что не подходят для брака. Или их половинки могут умереть от ранней болезни. Люди всегда рискуют, вступая в брак.

— Не говори мне о риске, — жестко бросил Спенсер. — Я рискую больше, чем ты можешь себе вообразить, продлевая этот брак и зная, что может случиться.

— Знать, что может случиться, и планировать это — две разные вещи, Спенсер. Нет никакого риска в том, чтобы держать свое сердце под контролем и отказаться от усыновления. Потому, что если что–то пойдет не так, как надо, ты ничего не потеряешь. Ты уже знаешь, что будет, если ты это сделаешь. Но в этом также нет и никакой пользы. Больше похоже на человека, который должен прыгнуть в пропасть, чтобы проверить свое мужество на другой стороне. Если он скажет себе, что не может это сделать и никогда даже не попробует, как он сможет исполнить свою мечту?

— Чего ты от меня хочешь? – резко спросил Спенсер. — Ты хочешь, чтобы я с тобой строил жизнь и семью, зная, что может случиться? Я не думаю, что смогу это сделать. Но я также не хочу, чтобы ты уходила.

Эбби сглотнула.

— Тогда мне нужно несколько дней, чтобы подумать об этом. И если я останусь, то это будет навсегда. Может ты и можешь быть женат наполовину, но я нет. — Она пристально посмотрела на него. — Поэтому я должна решить, могу ли я жить без детей, своих собственных или чьих–то других, просто потому что ты не хочешь рисковать.

— А если ты не сможешь? — отрезал Спенсер.

— Тогда мы закончим твой план, как и хотели — сохраним наш притворный брак, пока ты не найдешь Нэтаниэля, а затем поедем в Америку и расторгнем его.

— Я так не хочу, черт побери, — взорвался он. — Почему ты не можешь просто плыть по течению?

— Пока так сильно не влюблюсь в тебя, что не смогу уйти? Наблюдать, как проходят годы и понимать, что я никогда не решусь бросить все ради тебя? Результат будет точно такой, как ты и предсказываешь, — мои горькие сожаления отравят все светлое между нами. Я не хочу рисковать.

Эбби подошла к двери, но Спенсер успел ее перехватить. Когда он обнял ее, Эбби напряглась.

— Но мы можем пока спать вместе, — пробормотал он, зарывшись в ее волосы.

— Нет. – Извиваясь, Эбби освободилась из его соблазнительных объятий. — Ты — не единственный, кто хочет защитить свое сердце. Я люблю тебя, Спенсер, но не позволю тебе использовать мою любовь — или наслаждение от твоих любовных ласк — чтобы подчинить твоим желаниям. Я лягу в твою кровать, только если решу остаться, и не раньше.

Спенсер развернул ее к себе, его глаза горели решимостью.

— Посмотрим, как долго ты будешь мне сопротивляться, потому что я решительно настроен тебя соблазнить.

— Если ты попытаешься меня поцеловать, — пригрозила она, — я перееду из этого дома к Кларе, пока не приму решение. Понято?

Спенсер крепко сжал челюсти.

— Хорошо, никаких поцелуев. Пока. — Он возвышался над ней, как башня, и каждый дюйм его крепкого, мускулистого тела кричал о его уверенности в способности соблазнить ее. — Но это ненадолго. Будь уверена, что, если ты будешь медлить с решением, никто — ни Блейкли, ни леди Брамли, и уж чертовски точно, не Клара – не остановят меня от заявления своих прав на тебя, как на свою жену.

— По крайней мере, на время, правильно?

Он сердито посмотрел на нее.

— Я не оставлю тебя.

— Откуда ты знаешь? Мы не давали друг другу твердых обещаний, ты легко можешь устать от меня, как и я от тебя. В конце концов, ты можешь расторгнуть брак в результате всего одной недолгой поездки в Америку.

— Но я так не сделаю, — возразил Спенсер.

— Нет, конечно, нет, — горько добавила Эбби. — Ты – мужчина с характером. А мой характер под вопросом.

— Черт побери, Эбби …

— Ты получишь мой ответ через несколько дней. – С болью в сердце, она подошла к двери соединяющей их спальни.

— Подожди! – сказал он, когда ее рука легла на ручку.

— Да?

— Мне жаль, что я не сказал тебе о своем бесплодии раньше. Ты имела право узнать об этом, когда еще можно было все вернуть. Я не должен был быть таким эгоистом и красть твою невинность, ты теперь не можешь выйти замуж за другого, хотя я и знал, что могу предложить только половинный брак.

Она освятила его бледной улыбкой.

— После тебя не может быть никаких других мужчин. Я бы все равно не вышла замуж, даже если бы ты и не переспал со мной. Но мне не жаль, что это случилось. Только с тобой.

Только с тобой. Эти слова мучительно отдавались у Спенсера в ушах, пока он наблюдал, как она уходила из его спальни, может быть навсегда.

От этой ужасной мысли у него перехватило дыхание, и душу покинула вся радость. Он понятия не имел, что сделает, если она не останется. Жизнь без нее перестанет для него что–либо значить. Но как он сможет выполнить ее условия?

Черт побери, ее проклятое упрямство и разговоры о риске. Он каждый день проживает, зная, что не может иметь детей. Что она знает о риске?

Она проехала полмира, чтобы быть с тобой, только из–за лживых слов твоего брата и нескольких несерьезных писем. Она пыталась изменить себя, так, как ей казалось, тебе хотелось ее видеть. И даже, несмотря на то, ты ничего ей не обещал, она легла с отбой в постель, зная, что после этого не сможет нормально выйти замуж за другого мужчину.

Ну, хорошо, возможно она действительно знает, что такое риск. Но она слишком молода, чтобы понять, как время может изменить человека, напомнить ему о вещах, которые он пропустил, заставить его сожалеть о выборе …

Как сожалела Дора.

Черт, только не Дора. Все женщины хотят детей, или, по крайней мере, все те, кого он знал.

Женщина с характером делает свой выбор.

Да, но сделала ли свой Эбби? У нее огромное желание иметь детишек. И еще все его друзья плодятся, как кролики.

Вернувшись в постель, Спенсер чертыхнулся, увидев пятно ее девственной крови на золотом покрывале. К черту ее, с ее высокими идеями о риске и браке. Независимо от ее решения, он должен продержать ее здесь так долго, чтобы показать ей ту удивительную жизнь, которую они могли бы прожить вместе.

По крайней мере, она сказала, что не уедет, пока он не найдет Нэта. Это даст ему время, чтобы убедить ее. По сути, пройдет очень много времени, пока найдется Нэт…

Его губы растянулись в медленной улыбке. Эбби еще не скоро оставит его, если он вмешается.