Я все исправлю (СИ)

Глава 42. Карты раскрыты

Готовлю романтический ужин для нас с Федей. Благодаря Луи приготовление блюд превратилось в приятное хобби. Сегодня в меню бефстроганов. Луи выступает шеф-поваром и подсказывает, когда, куда и сколько чего добавить. Я у него в подмастерьях. От витающих в воздухе ароматов у нас с Фёдором текут слюнки. Как раз в тот момент, когда я добавляю в жарящуюся говядину сметану, звякает телефон. Одной рукой помешиваю блюдо, второй хватаю гаджет. Читаю эсэмэску:

“Детка, привет. Какие планы на вечер?”

От Стаса. Подсчитываю: сегодня вечер вторника, а значит, прошло уже двое суток. Вот ведь наглец, как только ему совести хватает писать как ни в чем не бывало? Хочется взять большую ложку — из под бефстроганова как раз сгодится — и треснуть ему хорошенько по лбу. Может совесть вернется на место. Впрочем, нет, я против насилия. От моей руки страдают только книги и банкетки. Отбрасываю телефон подальше. Через пять минут бесстыжий ухажер звонит. Игнорирую. Присылает очередное сообщение:

“Котёнок, ну не обижайся. Я просто был сам не свой. Позволь загладить свою вину.”

Действительно, и чего это я обижаюсь? Подумаешь, изменил разок или разки. Мелочь какая. Как хорошо, что я не успела в него влюбиться. Вот бы терзалась. Даже не подумаю отвечать.

— Федюшка, дорогой, кушать подано, — приглашаю кошачье величество к его миске. Долго звать не приходится. Федор давно на карауле.

Садимся ужинать. К концу трапезы раздается звонок в дверь. Неторопливо бреду открывать. Меня встречает огромный букет алых роз. За розами прячется Стас, смотрящий на меня взглядом невинной овечки.

— Малыш, прости меня, — говорит голосом ангела.

Беру розы и кладу на стул в прихожей. В конце концов, они ни в чём не виноваты. Впускаю наглеца, чтобы соседи не стали невольными свидетелями надвигающейся сцены.

— Раздеваться не стоит, — вместо приветствия выдаю я.

Стас поднимает на меня грустные голубые глаза.

— Лапуля, ну дай же мне объясниться.

Пытается приблизиться. Не даюсь. Нечего ходить вокруг да около, поэтому бросаю болтающийся на языке аргумент:

— Желаешь рассказать мне про Диночку?

Стас ошарашен.

— О ком? — удивленно вскидывает брови.

Стас определенно плохой актер. Такую игру не спасут даже хорошие внешние данные.

— О девице из зала, — уничтожающе кидаю я. — С которой ты спишь.

— Вранье! — перебивает мужчина. — Всё не так, как ты думаешь!

— Стас, не нужно. Все взрослые люди, — рассудительно добавляю я.

— Я говорю правду, — врет Стас. — Дина сама вешается на меня, вот слухи и ползут.

— Вас видели, Стас, — мне надоедает эта игра. Хочется скорее со всем покончить и съесть со спокойной душой чизкейк.

Стас бьет себя по лбу и похоже решается раскрыть карты.

— Ваш Павел всё неправильно понял! Вот ведь болтливый черт.

Причем здесь Павел? Что он неправильно понял? Стас расценивает мои слова, как неверие, и продолжает откровенничать.

— Дина позвонила второго утром. У нее билеты на концерт пропадали. А мы с ней дружим. Как спортсмены. Вот я и согласился сходить, — объясняет Стас. — Там и встретили вашего Павла. А он похоже и надумал всякого. Бывают же мужики, которые не умеют держать язык за зубами.

До меня доходит не сразу, но когда доходит… Какая же я доверчивая! Пока я мучилась угрызениями совести, полагая, что заразила несчастного перед Новым годом, этот кобель скакал по концертам с другими женщинами! И наверное, не только по концертам.

— Так ведь ты болел? С температурой под сорок? — ехидничаю я.

— Мне в тот день получше стало. Вот я и согласился. А потом по новой слег, — не теряется Стас.

Меня разбирает злой смех. Это ж надо настолько не иметь совести, чтобы выдумывать на ходу подобную чепуху.

— Понятно, Стас.

Стас принимает мой смех за добрый знак и тоже подхихикивает.

— Ну вот видишь, крошка, всё и прояснилось.

— Да, негодница эта твоя Диночка. Вытащила бедного больного из кровати, — улыбаюсь я и сердито добавляю: — Слушай, а в воскресенье в клубе, я так понимаю, ты Диночку перевоспитывал? Применял все известные тебе оральные методы воздействия?

Стас прикусывает губу. Чешет нос. Понимает, что пойман с поличным. Вижу, как усиленно работает его мозг, но не находится с ответом. Минуту мечется из стороны в сторону. В конце концов, ярость берёт свое и ловелас срывается:

— А ты чего хотела? Тоже мне цыпа. Ходишь неприкаянная. Сколько можно за тобой бегать? Я в тебя и так кучу денег вбухал, а ты цедишь мне нелепые поцелуйчики.

Мне становится жутко противно. Хочется, чтобы этот тип скорее покинул мою квартиру.

— Убирайся, Стас, — разъяренно указываю на дверь.

Мужчина в бешенстве, лицо пошло пятнами.

— Давай, давай и дальше нос вороти. Так и останешься одна, — выпаливает, раздувая ноздри.

Хватаю розы со стула и вышвыриваю их вместе с хамом за дверь. Через минуту прохвост садится в машину. Букет кидает рядом — правильно, нечего добру пропадать. Раздается свирепый визг шин отъезжающего автомобиля. Надеюсь, я слышу эти звуки в последний раз.