Я все исправлю (СИ)

Глава 63. Новости

Во вторник вечером в Пушкин ни с того ни с сего заявляется Эрик. Что-то произошло, о чём он должен немедленно мне рассказать. Уже семь часов вечера, а в десять у Эрика самолет обратно в Москву.

Сидим в многолюдном и шумном итальянском ресторане. Посетители смеются и громко разговаривают. Наш столик чуть поодаль и до нас доносится лишь приглушенный гвалт. Здесь симпатично: софиты плавно подсвечивают столики, геометрические люстры со светящимися шарами и круглыми металлическими дисками разместились прямо над головой, стены выкрашены в теплой пудрово-кремовой палитре, на столах белоснежные скатерти. Делаем заказ. Эрик вовсю улыбается, но на лице читается нетерпение. Он явно горит желанием поделиться новостями и нервно барабанит пальцами по столу. В воздухе висит напряжение. Почему-то мне неспокойно. Наконец, официант удаляется.

— Я по тебе так соскучился, — берёт меня за руку.

— Я тоже, — честно признаюсь я.

Эрик внимательно смотрит на меня, не выпуская руку. И переходит к разговору:

— Саша, кое-что произошло. И это может сильно изменить нашу жизнь.

Я ерзаю на стуле. Вообще-то я не люблю сюрпризы. Скупо улыбаюсь. Эрик видит мое волнение.

— Ну что ты! Новости очень хорошие. Нас ждет большое приключение.

— И что же? Не тяни.

— Я уже говорил тебе, что Лиза в воскресенье отлично выступила.

— Угу.

— После соревнований с нами связался тренер сборной, — голос Эрика звучит радостно, глаза неистово блестят. — Очень известный тренер.

— Вау! — изумленно произношу я. У меня спадает камень с плеч — так это касается Лизы и сборной. Я расслабленно улыбаюсь и радостно произношу. — Вот это новости!

— Известный американский тренер.

Эрик пытливо смотрит на меня, не отводя глаз. До меня не сразу доходит, к чему он клонит.

— Саша, Лизу пригласили выступать за сборную США.

Эрик говорит это так, что впору включить фанфары и громко зааплодировать. Только в моей душе всё падает. Как будто только что я любовалась изумительным пейзажем на краю высокой горы, а потом кто-то подошел сзади и толкнул меня в пропасть.

Нервно сглатываю и пью воду из стакана.

— И что это значит? — нерешительно уточняю я.

— Это значит, что Лиза сможет выступать на чемпионатах мира. Сначала юниорских, потом взрослых. И может даже попадет на Олимпиаду, — глаза Эрика светятся от счастья. Он так горд своей дочерью.

— Потрясающе, — сбивчиво говорю я. К горлу подступает ком. — И где же тренировочная база?

— Ты умничка, ты всё уже поняла. Тренировочная база в Америке. А теперь самое невероятное… Готова? — Эрик выдерживает торжественную паузу. — База находится в Гленвью!

— Гленвью?

— Да! Это городок в тридцати километрах от Чикаго. Представляешь? Это просто фантастика! Это ж надо, как всё удачно складывается. Саша, ты понимаешь, о чем я?

— Офис LifeLab будет в Чикаго?

— Да, Сашенька, да! — Эрик пьян от возбуждения. Он говорит так упоенно, что не видит ничего вокруг. — Это значит, что я сам займусь управлением и выходом компании на рынок. Мы выведем LifeLab на глобальный уровень. Мы выйдем на IPO. А ты займешься маркетингом. У тебя будет своя команда. Мы переедем в Чикаго. Ты ведь когда-то мечтала жить в Америке? Мечты сбываются, Саша!

Возможно, чьи-то мечты и сбываются, а мои сейчас разбиты вдребезги. Я не знаю, что сказать. Я онемела. Меня пронзает острая, невыносимая боль.

— Я уже всё обсудил с Марком, — продолжает Эрик. — Он очень обрадовался. Невероятное стечение обстоятельств. До сих пор не могу поверить, как повернулась жизнь.

Нам приносят закуски. Я смотрю на большой зеленый салат и мне становится нехорошо. Эрик с аппетитом набрасывается на лепешку с сыром и черным трюфелем. Ковыряю вилкой салат и пытаюсь прожевать лист.

— Вы уже дали согласие тренеру? — с трудом выдавливаю из себя вопрос.

— Да. Лиза была так счастлива.

Тру лоб. Чувствую, как глаза наполняются слезами. Плакать нельзя. Ни в коем случае.

— Эрик, я отлучусь на минутку.

— Конечно. У тебя всё в порядке?

— Да.

Стараюсь на него не смотреть и как можно скорее иду в дамскую комнату.

Что мне делать? Я судорожно соображаю, но в голове творится безумие. Эрик обсудил предложение с Олей и Лизой. Побеседовал с Марком. А со мной нет. Он не посоветовался со мной! Он решил всё за нас обоих. И уже дал согласие. Слёзы предательски стекают по щекам. Смахиваю их рукой. Пытаюсь переключить внимание на что-то другое, но тщетно.

Прокручиваю в голове, как мне быть. Сослаться на плохое самочувствие и уйти? Признаться Эрику, что я не смогу поехать? Разозлиться на то, что не посоветовался со мной? В голове бардак. Мое единственное желание — оказаться дома и хорошенько подумать. Успокаиваюсь только через десять минут, но отражение в зеркале выглядит пугающе. Глаза и нос некрасиво раскраснелись, макияж испорчен. Я похожа на чучело. Роюсь в сумочке. Нахожу пудру и пытаюсь исправить ситуацию. Бесполезно. Возвращаюсь за стол.

— Ну наконец-то. Я уже начал волноваться, — весело говорит Эрик, когда я присаживаюсь. Стараюсь на него не смотреть, но мужчина всё-таки обращает внимание на мой обновленный внешний вид. Эрик меняется в лице. — Саша, что с тобой? Ты что, расстроилась?

— Всё в порядке.

— Ничего не в порядке. Что случилось?

— Эрик, я что-то неважно себя чувствую. Я хочу пойти домой.

Эрик молчит, внимательно смотрит на меня и спрашивает упавшим голосом:

— Ты не хочешь ехать в Америку?

— Я не “не хочу” ехать в Америку. Я просто очень устала. Давай я пойду. И мы поговорим, когда ты вернешься. Хорошо?

— Нет, не “хорошо”, — сердится Эрик. — Подожди, я расплачусь.

Я чувствую, как снова подступают слёзы.

— Эрик, я подожду тебя на улице, ладно? — разворачиваюсь и ухожу, не дождавшись ответа.

Ловлю на себе любопытные взгляды обслуживающего персонала. Поспешно одеваюсь и выхожу из ресторана. Через минуту из ресторана вылетает Эрик. Пальто растегнуто, шарф свисает с шеи. Подходит ко мне.

— Саша, в чём дело? — хватает меня за руку.

— Эрик, на улице холодно. Пожалуйста, застегнись.

— Ты разозлилась, что я не посоветовался с тобой? Прости, я дурак, — взвинченным голосом говорит Эрик и не думая что-либо застегивать. — До меня только сейчас дошло, что я не должен был так поступать. Не знаю, о чём я думал.

— Эрик, ты меня огорошил новостями. Мне просто нужно время, чтобы прийти в себя. Понимаешь?

— Но ты ведь поедешь со мной, Саша? — взволнованно интересуется Эрик.

— Я хочу домой.

Отворачиваюсь от Эрика и бреду по узкому тротуару. На улице темно и тихо. Тускло светят одинокие фонари. Эрик следует за мной. Мы оба молчим. У обоих испорчено настроение. Мимо пролетает машина и брызги от колес летят прямо на нас.

— Твою ж мать! — раздраженно бросает Эрик и разражается ругательствами. С силой стряхивает с брюк капли. Кажется, я никогда не видела его таким взбешенным.

Иду молча. Я вся в грязи, но меня это не беспокоит. Сейчас меня беспокоит совершенно другое. Мы подходим к моему дому.

— Саша.

Я оборачиваюсь.

— Саша, так нельзя. Объясни мне, в чем дело. Мы всё решим. Со всем разберемся, — уже успокоившись, говорит Эрик.

— Эрик, я хочу побыть одна. Ладно?

— Саша, — тревожно произносит мужчина и хватает меня за плечо.

— Увидимся в пятницу, — аккуратно высвобождаю руку и бреду к парадной.

Я знаю, что Эрик неотрывно на меня смотрит — чувствую взгляд на спине. Я знаю, что поступаю скверно и творю невесть что. Я всё это знаю. Но сейчас мой мир рухнул. Я иду по его обломкам. И мне нужно понять, возможно ли что-то с этим сделать. Возможно ли каким-то чудом нас спасти.