Я выбираю тебя

Глава 17

— Вы лично посмотрели каждое помещение? — спросил Эшби своего адвоката, листая отчеты о недвижимости, разложенные на верстаке. После того как Изабель заняла его собственный кабинет и все гостиные на первом и втором этажах, Эшби удалился в свой погреб, где его никто не мог побеспокоить.

Холл дома теперь напоминал переполненный курятник, а выходы из него перекрывали гомонящие дамочки, ожидающие приема у своего ангела-хранителя или ее подчиненных. Но хуже всего было то, что срок пари истекал. К концу дня станет ясно, будет ли принадлежать ему женщина, которую Эшби желал всем сердцем. Он никак не мог понять, почему это пари показалось ему такой удачной идеей. Заключив его, Эшби ощущал себя так, словно ему на шею накинули петлю и привязали к ней песочные часы.

— Да, милорд. — Фицсиммонс вытащил из стопки листок бумаги. — Вот в этом доме на Стрэнде двадцать комнат, да и цена вполне приемлемая. Должен сказать, мне он понравился больше всего.

Несмотря на то, что просторное здание как нельзя лучше подходило для целей Изабель, Эшби предпочел то, что было расположено в непосредственной близости от его дома. Ему было необходимо, чтобы Изабель находилась рядом независимо от того, станет ли она, в конечном счете, его женой или нет. Эшби уже решил для себя, что, если Изабель его отвергнет, он все равно будет незримо присутствовать рядом с ней, за кого бы она ни вышла.

— А что вы скажете про этот на Пиккадилли?

— Пятнадцать комнат плюс танцевальный зал, выходящий в розовый сад, но…

— Что «но»? — с нетерпением переспросил Эшби.

— Он стоит на тридцать пять процентов дороже, милорд.

— Заключайте сделку сегодня же.

— А как же быть с моими двумя мальчиками, мадам? Я не могу брать их с собой на работу, но они еще слишком малы, чтобы оставаться дома без присмотра. — Бледная молодая женщина, сидящая напротив Изабель, нервно теребила видавшую виды мантилью. На ее усталом лице застыло выражение муки. — Мой брат Найлз присылал нам с фронта половину своего жалованья. На эти деньги мы и жили. Но теперь, когда его не стало… — Сорвавшись на рыдания, женщина отерла глаза кончиком рукава. — Моего мужа депортировали, и я…

— Вы ведь честная работящая женщина, Ребекка? — мягко спросила Изабель.

Ребекка подняла на нее полные отчаяния глаза.

— Да, мэм! Ни пенни не украла в своей жизни! Мне стыдно признаваться в том, что мой муж оказался преступником. Слишком уж вспыльчив он был.

— Ну, ну, — попыталась успокоить женщину Изабель. Она улыбнулась двум маленьким мальчикам с чумазыми личиками, скромно сидящим на диване. Сердце Изабель дрогнуло. Они казались такими… худенькими и печальными. Даниэлли ела больше, чем эти двое. — Не стоит стыдиться прошлого вашего мужа. Нужно думать о себе и мальчиках, налаживать собственную жизнь, начать с чистого листа.

Ребекка улыбнулась сквозь слезы:

— Я очень хочу начать жизнь с чистого листа, мэм.

— Прекрасно. — Изабель сделала соответствующую запись напротив имени Ребекки. — Я подыщу вам место в соответствии с вашими нуждами и умениями. От вас требуется лишь усердно работать. — Изабель достала из шкатулки красного дерева шиллинг и протянула его Ребекке. — Угостите мальчиков мороженым. Я извещу вас, как только найду место. Мне потребуется не более пяти дней.

Взяв монету, Ребекка с благодарностью пожала руку Изабель:

— Спасибо! Вы наша спасительница.

«Эшби — ваш спаситель», — подумала Изабель, а вслух произнесла:

— Не стоит благодарности. Приятного вам дня, и не забывайте о нашем разговоре.

Когда Ребекка взяла сыновей за маленькие ручки и вышла из кабинета, Изабель откинулась в кресле Эшби. Руководить благотворительным обществом было очень тяжело морально и физически, но вместе с тем ее старания вознаграждались сторицей. Всего за два дня Изабель удалось найти работу тридцати женщинам. Поиски Софи, Айрис и Молли — матери маленького Джо, вдовы, которой помогла Изабель и которая работала теперь вместе с ней, — увенчались не меньшим успехом. Благодаря объявлениям в газетах предложения работы посыпались как из рога изобилия. А все Парис. Изабель провела кончиками пальцев по шкатулке из красного дерева с выгравированным на ней львом. Эту шкатулку, изготовленную Эшби специально для нее, Изабель вернула ему несколько недель назад. А теперь обнаружила ее на столе вчера утром. Рядом лежала записка, в которой говорилось, что деньги, лежащие в шкатулке, Изабель может использовать по своему усмотрению. В то же утро Изабель нашла на столе еще и статуэтку — целующихся льва и львицу. Лев, с улыбкой отметила Изабель, был точной копией того, что она видела на семейном гербе Эшби.

Изабель взволнованно мерила шагами кабинет, поглядывая в окно. Через несколько минут сядет солнце и срок пари истечет. Сердце ее отчаянно колотилось, а от напряжения сжималось все внутри. Она выиграла и скоро увидит лицо Эшби. Но не поэтому она так волновалась.

Пари делало их встречи безопасными и держало всепоглощающее обоюдное желание под контролем. Еще немного, и запреты, наложенные пари, будет сняты, барьеры рухнут. Что произойдет, когда они останутся наедине?

— Как прошел день?

Изабель резко развернулась, дрожа от напряжения.

— Парис.

Эшби закрыл за собой дверь, запер ее на ключ и направился к Изабель. Его зеленовато-голубые глаза блестели в прорезях маски.

— У меня кое-что есть для тебя. — Эшби протянул документы.

— Что это? — дрожащим от волнения голосом спросила Изабель.

Чувственные губы графа изогнулись в улыбке.

— Взгляни сама.

Изабель взяла документы в руки, стараясь не касаться пальцев Эшби, потому что если она до него сейчас дотронется, то уже не сможет остановиться. Она проиграет пари, не увидит его лица и предстанет перед ним обнаженной. Пульс Изабель участился.

— Прочитай первую страницу.

Изабель с трудом заставила себя сосредоточиться на строках.

— Здесь говорится о доме.

— Его отчистили, меблировали и приготовили к завтрашнему утру, как мы и договаривались. Мы также дали объявления в газетах об изменении адреса. Теперь у тебя есть собственное агентство, любовь моя.

Не веря своим глазам, Изабель читала документ.

— Но ведь это купчая на дом, и в ней указано мое имя. Парис! — Она смотрела в глаза Эшби с отчаянно бьющимся сердцем. — Ты купил для меня целое здание?

— С пятнадцатью комнатами, розовым садом и танцевальным залом, где ты сможешь устраивать благотворительные балы и званые вечера. — Эшби одарил Изабель своей неповторимой улыбкой, оценивая произведенное впечатление.

Глаза Изабель наполнились слезами. А она считала огромной сумму его первоначального пожертвования. Здание под агентство, должно быть, обошлось ему в десять раз дороже. Еще никто не проявлял такой щедрости по отношению к людям, лишившимся крова и средств к существованию. Никто, кроме Эшби.

— Я… если узнают, что ты купил мне дом, моя репутация будет погублена.

— Черт возьми, Изабель! Я купил его для благотворительных целей, а не для того, что поселить тебя в нем в качестве своей любовницы!

Изабель показалось, что она сошла с ума, стала такой же бесстыжей, как и ее сестры, — без сомнения, серьезный недостаток их воспитания, — потому что едва только Эшби произнес слово «любовница», сверкающие осколки ее мечтаний сложились в единую картину, пробудив к жизни неясные, но невероятно чувственные желания, не дававшие Изабель уснуть.

Она желала этого высокого, дьявольски притягательного мужчину всем своим существом. Она хотела Эшби так сильно, что от одного лишь взгляда на него начинало нестерпимо болеть сердце. Ей ужасно хотелось обнять его и покрыть поцелуями.

— Ну, и что мне с этим теперь делать? — угрюмо спросил Эшби, неверно истолковав молчание Изабель.

Дрожа от обуревающих ее чувств, Изабель уронила купчую на пол и обвила шею Эшби руками.

— Впиши в купчую свое имя. Ведь ты теперь официальный представитель нашего комитета. — Изабель накрыла губы Эшби своими, ощутив, как неистовое пламя разгорается в крови и разливается по венам. Стон удовольствия и облегчения сорвался с его губ. Напряжение, растущее между ними всю последнюю неделю, вдруг отпустило. Их губы сливались в страстном поцелуе, желая наверстать упущенное. Бархатный язык графа путешествовал во рту Изабель, каждой лаской срывая с ее губ стон.

Это был опьяняющий поцелуй, терпкий и чувственный, исполненный физических и эмоциональных желаний. Губы Эшби принялись прокладывать обжигающую тропу к горлу Изабель.

— Ты проведешь со мной ночь?

Окутанная горячечным туманом, Изабель с трудом заставила себя поднять отяжелевшие веки, чтобы выглянуть в окно. На улице стемнело. Должно быть, солнце село, пока она ждала Эшби. Он проиграл. Парис тоже смотрел на раскинувшееся за окном покрывало ночи. Взгляды влюбленных пересеклись. Внезапно в глазах Эшби возникло понимание. Он запоздало понял, что ошибся в расчетах.

— Ты выиграла, — ошеломленно промолвил он.

Теперь, при виде беспокойства и страха Эшби, Изабель уже не была уверена, что хочет снять с него маску. Она чувствовала себя человеком, приставившим к его виску пистолет. Стиснув зубы, Эшби убрал ее руки со своих плеч.

— Куда ты? — крикнула Изабель, внезапно осознав, почему ее совсем не радует тот факт, что она выиграла пари. Ей хотелось раздеться и провести с Эшби ночь. Победа лишила ее единственного убедительного предлога, дающего ей возможность уступить зову мечты и погрузиться вместе с Эшби в пучину греха. Изабель видела, как Эшби наклонился над столом и погасил лампу, отчего комната тут же погрузилась во мрак. — Что ты делаешь? — прошептала она.

Голос Эшби раздался прямо у нее над ухом.

— Снимаю маску в твоем присутствии.

— Ты обманываешь.

— Но мы не оговаривали условий, при которых я должен снять маску.

— Ты с таким же успехом мог оставаться в ней, потому что я ничего не вижу.

— Увидишь. — Голос графа дрожал от напряжения, когда он взял руки Изабель и положил их на свои покрытые короткой щетиной щеки. — Ты сможешь рассмотреть меня с помощью рук, любимая.

Затаив дыхание, Изабель медленно и осторожно, точно слепая, принялась водить кончиками пальцев по мужественному, словно вылепленному искусным скульптором лицу. Она ощутила под своими пальцами высокие скулы, длинные ресницы и расходящиеся в стороны, подобно крыльям, брови. Густые волосы ниспадали длинными прядями на высокий лоб, слегка завиваясь. Прямой правильный нос оказался слегка вздернутым на кончике, но это совсем не портило его. Изабель провела пальцами по упрямому подбородку и очертила линию губ. Ее всегда завораживали мягкие, пухлые губы Эшби, но ее прежние ощущения не шли ни в какое сравнение с тем, что она чувствовала сейчас, стоя в темноте. Внезапно в ее сознании возникла странная, ошеломляющая фантазия: она лежит на постели, а эти восхитительные губы скользят по ее обнаженному телу, покрывая его теплыми поцелуями…

Знойное дыхание графа защекотало кончики пальцев Изабель.

— Ну что? Допустила бы ты меня к детям? — Эшби старался казаться безразличным, но Изабель ощутила, как напряглись под ее пальцами мускулы на его щеках.

— Ты выглядишь так же, как и прежде, — с улыбкой прошептала она. Она отчетливо представляла себе лихого, харизматичного, потрясающе красивого гусара, в которого когда-то влюбилась.

— Ты, кажется, испытала облегчение. — Эшби произнес эти слова тоном, лишенным каких бы то ни било эмоций, но Изабель услышала в них упрек. — Взгляни еще раз. — Он накрыл ее пальцы своими и провел ими вдоль щек ко лбу. На этот раз Изабель ощутила шрамы.

Прильнув к Эшби, Изабель обвила его шею руками и прижалась губами к его обезображенной щеке.

— Парис, я лю…

— Не надо. — Эшби отстранился. — Не надо жалости, Изабель.

— Ты думаешь, я тебя жалею?

В темноте комнаты повисла гнетущая тишина.

— Что мне сделать, чтобы разубедить тебя? — тихо спросила Изабель.

Обхватив ее за талию, Эшби посадил ее на стол и встал между ее ног. Подол платья Изабель задрался, когда Эшби подошел ближе, и она в полной мере ощутила его возбуждение, мгновенно раздувшее в ее груди пламя. Теплое, пронизанное чувственностью дыхание Эшби коснулось уха Изабель.

— Проведи со мной ночь. Я заставлю тебя дрожать и вздыхать от удовольствия.

Чувственная дрожь пробежала по спине Изабель и защекотала шею. Ей безумно, отчаянно хотелось сказать «да», ощутить губы Эшби на своей коже, дотронуться до него, как тогда в беседке, чтобы выпустить на свободу его страсть.

— Не могу, — с сожалением ответила Изабель. — Сегодня вечером Джон и его сестра Оливия сопровождают меня, мою мать и невестку на Друри-лейн, чтобы…

— К черту Хэнсона! Я не хочу больше видеть ни его самого, ни его проклятую сестру!

Изабель вздрогнула.

— Почему тебе так неприятна его сестра? — с подозрением спросила она.

— Она мне вообще безразлична. Обещай, что будешь держаться подальше от Хэнсона.

— Ты ревнуешь? — Изабель поцеловала нежную кожу под подбородком графа и принялась покрывать поцелуями его шею.

Господи, как чудесно!

Эшби глухо проворчал, давая понять, что происходящее ему очень нравится.

— А ты как думаешь? Он волочится за тобой с намерением жениться и затащить в постель. Да, я ревную, черт возьми! Господи, неужели я не доказал, что ты нужна мне самому?

Сердце Изабель затрепетало.

— Ты мог бы… прийти ко мне, — неуверенно предложила она.

Пальцы графа пробежались по спине Изабель.

— Ты предлагаешь мне забраться в окно твоей спальни? — Голос Эшби звучал крайне заинтересованно.

Изабель почувствовала, как проворные пальцы Эшби расстегивают ее платье.

— Я говорила о визите днем.

Эшби стянул с плеч Изабель платье и сорочку и коснулся горячими губами ее кожи, заставив застонать от удовольствия.

— Днем ты руководишь своим агентством, любимая.

— Но не по выходным. Было бы чудесно прокатиться верхом по парку… или устроить пикник на траве. — Изабель понимала, что Эшби не нужно учить ухаживать за женщинами, но она чувствовала, что его просто необходимо подтолкнуть в нужном направлении. Монстру пришло время вылезти из своей пещеры на солнечный свет и вернуться в общество. Но сейчас они были наедине в темноте, и это состояние греховного возбуждения вполне устраивало ее.

— Я больше не показываюсь на людях, любимая. И ты это знаешь.

— И ты не прочь оставить все как есть, да? — осуждающе произнесла Изабель. — Ты прячешься со мной в темноте, чтобы никто нас не увидел и не узнал, что…

— Что мы сходим с ума от страсти?

— Испытываем друг к другу привязанность.

— Плевать на всех. Я хочу, чтобы ты была только моей. — Эшби наклонил голову и захватил губами сосок Изабель. Острое желание пронзило все ее существо и растаяло внизу живота. Изабель схватила Эшби за голову, не в силах усидеть на месте, в тот самый момент, когда его язык начал описывать чувственные круги вокруг ее соска. Взяв ее груди в ладони, Эшби принялся нежно массировать их. Изабель выгнулась, чувствуя, что погружается в горячий туман наслаждения. — Твоя грудь такая мягкая… само совершенство.

Эшби осторожно прикусил сосок зубами и потянул, в то время как его рука скользнула вверх по ее бедру в нежной ласке. Пальцы его миновали подвязку и коснулись обнаженной кожи. Ощущение оказалось восхитительным. Изабель еще не успела оправиться от потрясения, а пальцы графа уже продолжали свой путь. Эшби нащупал прорезь в панталонах и коснулся разгоряченной плоти.

— Святые небеса! — выдохнула Изабель, когда ее окатила волна мучительного наслаждения. Вскоре волна схлынула, но Изабель желала большего, желала вновь оказаться между раем и адом от одного лишь прикосновения Эшби.

— Это лишь малая толика того, что ты сможешь испытать, если придешь сегодня ночью ко мне. — Эшби нащупал пальцем средоточие желаний Изабель, и она соскользнула со стола. Прильнув к Эшби всем телом, она приоткрыла губы, чтобы слиться с ним в горячем, неистовом поцелуе. Пальцы его ласкали плоть Изабель уверенно и умело до тех пор, пока она не стала влажной и нестерпимо горячей. Другая его рука не переставала терзать грудь Изабель, а глубокий, всепоглощающий поцелуй все продолжался.

Охая и постанывая в такт движениям его руки, Изабель погружалась все глубже в хаос ощущений и эмоций, и чем быстрее двигался палец графа, тем слабее становилась ее решимость отклонить его приглашение, Изабель уже знала, что Эшби именно тот мужчина, которого она хочет. Рядом же с Парисом слова «добродетель» и «благопристойность» теряли для нее всякий смысл.

— Я… я…

— Хочешь меня, — глухо прорычал Эшби, погружая палец в лоно Изабель. Вожделение обожгло ее напряженное, страждущее тело, и она закричала, умоляя положить конец сладкой пытке. — Ты хочешь, чтобы я оказался внутри тебя… Скажи это, Изабель. Скажи это, мой ангел, моя львица…

— Я… я хочу, чтобы ты оказался во мне, — тихо простонали Изабель, покачивая бедрами навстречу руке Эшби.

Он совершенно точно знал, чего она хочет. Утолив одно желание, он столкнулся с другим, более настойчивым и требовательным. Изабель больше не была хозяйкой своего тела.

— Помнишь, каким твердым я был в беседке? — вымучен но выдохнул Эшби. — Так вот это ничто по сравнению с тем, как я хочу тебя сейчас. Я хочу погрузиться в тебя и доставлять тебе удовольствие медленно и продуманно, чтобы к тому моменту, как я закончу с тобой, из твоих стонов и криков получилась целая оперетта.

— К тому моменту, когда мы закончим с тобой, Парис Ланкастер, в тебе появится кое-что от Гектора.

— Что? — не то застонал, не то засмеялся Эшби. — Я высуну язык? Или начну вилять хвостом? Поверь мне, дорогая, я уже на полпути к этому.

— Ты забываешь, дорогой, — шепнула Изабель на ухо Эшби Она пребывала в полузабытьи от разливающегося по телу жар кого желания. — Я знаю, чего ты хочешь больше всего. Мне известно твое заветное желание.

— Откуда ты можешь это знать? — Голос Эшби звучал хрипло и приглушенно. Он почти стонал, словно страдая от невыносимой боли.

Губы Изабель изогнулись в невероятно женственной улыбке.

— Тебе нужна ласка.

Эшби отстранился. Изабель попыталась разглядеть в темноте его черты, но увидела лишь два сверкающих брильянта — его глаза.

— Куда ты? — обеспокоено спросила она, пытаясь притянуть Эшби к себе.

— Исполнить, твое сокровенное желание.

Изабель понятия не имела, что он собирается сделать, и готова была умереть от разочарования. В кромешной тьме комнаты она могла лишь ощущать. Эшби развел ее колени в стороны и уложил на стол.

— Парис, что… что ты?..

Он раздвинул влажные складки и коснулся лона Изабель языком.

— Парис!

Голос Изабель прозвучал в тишине невероятно звонко. А бархатный язык Эшби продолжал творить чудеса, погружая Изабель в пучину такого греховного, но такого неземного блаженства.

Предметы, полетели со стола на ковер, когда Изабель принялась биться в конвульсиях и хныкать, моля об освобождении. Но Эшби не так-то просто было сбить с толку. Он продолжал ласкать Изабель, доводя до исступления. Биение сердца гулким эхом отдавалось в ушах Изабель, руки и ноги дрожали помимо ее воли, а бедра раскачивались навстречу терзающим ее плоть губам Эшби.

— О Господи… Господи… Парис!

Внезапно плотина прорвалась, излившись медовой влагой.

Изабель показалось, что она тает!

Сильные руки подхватили ее безвольно обмякшее тело и прижали к мускулистой груди. Изабель обняла Эшби за талию и уткнулась лицом в его шею, ощущая, как блаженство оседает подобно звездной пыли в ее удовлетворенном сознании. Изабель чувствовала себя невероятно подавленной — она не ожидала от себя подобного распутства. Какое счастье, что комната погружена во мрак! В пятнадцать лет она налетела на Эшби с поцелуями, а сегодня едва не растворилась в ласках, даримых его губами, — шокирующее, скандальное поведение!

— Ты была восхитительна в своей страсти, — произнес Эшби. — Сладкая, словно нектар.

— У тебя так быстро бьется сердце.

— Ты сводишь меня с ума, любимая. Если ты не сжалишься надо мной, меня ждет сердечный приступ или потеря рассудка — я еще не понял, что именно. Но в любом случае вина будет лежать на тебе, поэтому я надеюсь, ты будешь часто навещать меня.

— Бедный. — Изабель засмеялась. Она провела пальцами по густым, шелковистым волосам Эшби и притянула его голову к себе для поцелуя. — Ты мое заветное желание, Парис, — призналась она, когда ее губы коснулись губ графа.

— Мисс Обри! — позвал Фиппс, постучавшись в дверь. — Леди Чилтон и миссис Фэрчайлд ожидают вас в Зеленой гостиной.

— Зажги лампу, — предложила Изабель, поправляя корсет, пока Эшби застегивал ей платье.

— Нет.

— Ты же проиграл пари. Ты дотрагивался до меня везде, где возможно, но по-прежнему скрываешь от меня свое лицо?

— Во сколько мне ожидать тебя сегодня? Я приеду за тобой в своем экипаже после полуночи. Тебе нужно лишь улизнуть из дома. Я буду ждать тебя возле…

— Я больше не стану тайно встречаться с тобой. Хватит.

— Изабель. — Эшби развернул ее, обняв рукой за талию. — Я теряю терпение.

— Очень жаль, — парировала Изабель. Она и сама начала терять терпение. Она поняла, что совсем другое поведение должно стать ее козырной картой. Как бы то ни было, пока она будет его навещать, Эшби никогда не вернется в общество. — Если вы хотите меня видеть, лорд Эшби, приезжайте на Дувр-стрит в субботу после полудня. Отправимся на прогулку в парк. Буду ждать вас в четыре часа.

— Изабель… — Эшби едва не заскрежетал зубами.

— Мисс Обри! — вновь позвал Фиппс, настойчиво колотя и дверь.

— Черт! Я разберусь с ним. — Эшби распахнул дверь. — А не отправиться ли тебе…

— Господи, да что здесь происходит? — раздался в коридоре сердитый голос Айрис.

— Боже! — Изабель поспешно зажгла лампу. Парис стоял спиной к Изабель без маски.

— Добрый вечер. Леди Чилтон, полагаю? — невозмутимо протянул Эшби хорошо поставленным и немного хрипловатым голосом, что, по мнению Изабель, являлось свидетельством его замешательства. — Я Эшби, новый член правления вашего благотворительного комитета. Рад с вами познакомиться.

— Лорд Эшби. — Айрис присела в реверансе. Она была явно ошеломлена, и все же в ее голосе звучало любопытство. — Позвольте поприветствовать вас и поблагодарить за то, что любезно позволили воспользоваться своим великолепным домом.

— Не стоит благодарности, мадам. — Эшби вознамерился уйти, но кто-то преградил ему дорогу.

— Позвольте представить вам мою подругу и коллегу миссис Фэрчайлд, — произнесла Айрис, представляя Софи.

— Миссис Фэрчайлд, — произнес Эшби, стараясь скрыть напряжение тоном дамского угодника. — Я и понятия не имел, что коллегами мисс Обри являются столь обворожительные молодые леди, иначе я уже давно нашел бы способ быть представленным.

Бедный Эшби, подумала Изабель. Софи и Айрис загнали его в угол.

— Лорд Эшби. — Одарив графа ослепительной улыбкой, Софи присела в реверансе. — Вы слишком добры.

— Я приберегу свою доброту для дела. А пока я просто стараюсь быть честным.

— Я также хочу поблагодарить вас за то, что распахнули для нас свое сердце и двери дома, — ворковала Софи. — Уверена, это доставило вам неудобства. Но тем ценнее ваш вклад в наше дело.

— Я рад помочь. Завтра агентство переедет в принадлежащее ему здание. Я купил для этой цели дом. Он расположен совсем рядом, на Пиккадилли.

Изабель вышла вперед, чтобы присоединиться к беседе. Услышав ее шаги, Эшби заметно заволновался.

— Я вынужден оставить вас, леди. Приятного вам вечера. — Прежде чем она успела подойти к нему, Эшби поспешно зашагал по коридору.

Ошеломленная Изабель застыла на месте. Сначала сестры, а теперь подруги? Ну все, с нее хватит! На этом игра закончена. Когда Изабель в следующий раз увидит Эшби, она подойдет и сорвет проклятую маску с его лживого лица.

Пока Изабель стояла, кипя от ярости, Софи и Айрис проплыли мимо нее, не переставая возбужденно обсуждать поразившего их воображение Монстра.

— Такой добрый, очаровательный, — с благоговением вторила Айрис. Послышалось шуршание бумаги. — И богатый!

— И невероятно привлекательный… — Софи внимательно посмотрела на Изабель. — Теперь я понимаю, почему он так нравится тебе, Иззи. Твой Эшби — мужчина в полном смысле этого слова. В хорошем смысле.

— Я рада, что он понравился вам, — произнесла Изабель. — Насколько я поняла, после знакомства вы изменили свое мнение о нем. — Изабель принялась расхаживать по комнате, слишком взволнованная, чтобы обсуждать дела. Она бы с удовольствием отправилась домой, чтобы придумать способ сорвать с Эшби маску.

— Должна сказать, я ожидала иного, — призналась Айрис. — Эшби вполне симпатичный джентльмен.

— Ты кажешься мне… взволнованной, — со смехом заметила Софи. — Между тобой и этим темным рыцарем произошло что-то интересное, пока мы трудились на благо нашего общего дела?

— Мы поссорились, — пробормотала Изабель, откинув с лица непослушную прядь и продолжая мерить шагами кабинет.

— Семейные распри? — Тихое хихиканье Софи переросло в громкий смех.

— Он разозлил меня!

— Разозлил на поверхности стола? — Софи насмешливо вскинула бровь, указав на письменные принадлежности, разбросанные на ковре вокруг дубового стола. — Да, здесь и впрямь произошла ссора.

— Если вас волнует, что он меня… скомпрометировал, то спешу вас успокоить. Ничего подобного не случилось.

— Если он будет продолжать злить тебя, дай мне знать. Я постараюсь освободить тебя от его общества.

Изабель с трудом сдержалась, чтобы не отругать подругу.

— И что же такого привлекательного вы в нем нашли?

Лицо Софи озарила широкая улыбка.

— Думаю, то же самое, что и ты, моя дорогая.

Однако Изабель в этом сомневалась. Внешняя красота Эшби была приятным дополнением ко всему остальному. Изабель же нравились в нем душевные качества: великодушие, сила, сострадание. Таких людей редко встретишь, особенно в Мейфэре. Такие люди, как Эшби, не станут отворачиваться от нуждающихся и делать вид, что их не существует. Выражение муки в глазах Эшби заставляло Изабель тосковать по нему все эти годы. Он всегда смотрел на нее так, словно она была единственным человеком в мире, способным его спасти. Когда подруги ушли за своими шалями и шляпками, Изабель подняла с пола черную шелковую маску, но прежде, чем убрать ее в сумочку, закрыла глаза и вдохнула аромат Париса.

Это было так же чувственно, как если бы она обнюхивала его рубашку или любой другой предмет, соприкасавшийся с его кожей. Черт возьми! Ситуация выходит из-под контроля, если она намерена оказаться в постели Эшби независимо от того, кто выиграл пари. Ведя себя как развратная девица, она не заставит Эшби сделать ей предложение, а вот репутацию точно погубит.

Когда подруги удобно устроились в экипаже Айрис, Софи в упор посмотрела на Изабель:

— Он еще не сделал тебе предложения?

— Нет, — раздраженно ответила Изабель.

— Он влюблен в тебя.

Несмотря на трепет в желудке, Изабель в этом сомневалась. Эшби хотел ее, но она подозревала, что его желание является скорее следствием его естественных потребностей, а не любви.

— Мне в голову пришла чудесная идея, — объявила Айрис. — Раз уж в новом здании есть танцевальный зал, нужно устроить бал. Пусть все узнают, что мы нуждаемся в пожертвованиях и поддержке!

Глаза Изабель загорелись.

— Пусть это будет костюмированный бал, — предложила она, хитро прищурившись. — И все придут в масках!

Подруги одобрили предложение Изабель. Костюмированные балы нравятся всем, а если на приглашениях указать имя их покровителя, никто не упустит возможности взглянуть на Монстра.

После того как подруги высадили Софи, экипаж остановился у дома на Дувр-стрит. Изабель вынула из сумочки письмо Райана и протянула его Айрис.

— Это письмо у меня уже несколько дней, но мне не хотелось отдавать его тебе при посторонних. Оно от Райана.

— Сожги.

— Ты не хочешь узнать, что там написано? — тихо спросили Изабель. — Он приходил ко мне до отъезда за город. Он все еще любит тебя, Айрис, и хочет извиниться за свое… поведение.

Айрис смахнула со щеки слезу.

— Сожги.

Изабель сжала руку подруги.

— Ты заслуживаешь того, чтобы знать правду, дорогая. Ты ничего не потеряешь, прочитав письмо.

— Нет, потеряю, — бросила Айрис. — Моя ненависть к Райану — это все, что мне от него осталось. Она согревает меня по ночам, когда я сравниваю свою нынешнюю жизнь с той, которая могла бы у меня быть. — Голос Айрис задрожал. — Я рада, что твой Эшби оказался не таким чудовищем, каким я его себе представляла. Но на то, чтобы женщины следовали определенным правилам в общении с мужчинами, есть причина. Я тоже верила, что Райан моя единственная настоящая любовь, мои спаситель. Я доверяла ему так слепо, что позволила себе… Айрис закрыла глаза, из которых вдруг хлынули слезы. — Не повторяй моей ошибки. Убедись, что этот мужчина именно та кой, каким ты его себе представляешь, прежде чем отдаться ему.

Изабель обняла подругу.