Задача с яйцом

Глава 8. Вода и медные трубы

Северина с Кощеем честно постарались отыскать что-нибудь вроде противоядия от воздействия живой воды, но ничего не вышло. Источника мёртвой воды в замке не существовало, а все возможные её составы не вызывали доверия: слишком велик риск безвозвратно умертвить царевича. Можно было бы, конечно, поэкспериментировать на животных, но Бессмертный сомневался, что этот опыт поможет вылечить человека.

Так что, помаявшись некоторое время, они вернулись к зеркалу: там хотя бы был план и никакого риска для подопытных.

Идея выглядела простой: настроить зеркало на поиск частей, подобных уже собранной головоломке. Такое пытался провернуть предшественник Северины, но у него не вышло — не хотело зеркало цепляться к одному яйцу. Выглядела жизнеспособной версия, что с большим количеством фрагментов выйдет лучше.

Правда, за сегодня они всё равно не управились. Северина худо-бедно разобралась с помощью Кощея, как всё это работает и как настраивается, но приспособить к делу головоломку с первого раза не удалось. А там пришлось скрепя сердце оставить дело и заняться готовкой — Василисы Сорок седьмой больше не было, а Воля… Горюнова немного побаивалась этой диковатой, странной девицы, и мысли о том, чтобы заставить её готовить, вызывали отторжение.

Это же какой талант воспитателя в Бессмертном пропадает, если он из такой зашуганной девицы сделал нормального человека? И на что подписался Север? Вот не может же влюбиться по-человечески, в подходящую домашнюю красавицу! Приключений не хватает, что ли, с обычными ему скучно?

С едой на всю компанию Северина поступила хитро: привлекла к благородному делу Фиккарику, которая всё равно бездельничала. Она умела создавать только привычное и хорошо знакомое, и Горюновой пришло в голову показать ей весь процесс с самого начала, чтобы видела составляющие. Кару удалось заинтересовать, так что около получаса она кружилась вокруг Северины, а потом вполне сносно начала повторять готовый продукт. Насколько он вышел съедобным — предстояло проверить на себе, но честно готовить на такую ораву Северина поленилась.

Ужин прошёл в угрюмом настроении, даже Каре оно передалось, так что все молчали. Спокойно себя чувствовал, кажется, один только Кощей, но он Бессмертный, что с него взять!

Северьян пытался ухаживать за новоявленной женой, но та каждое его слово и жест встречала насторожённым взглядом, словно готовая к удару, вскидывала руку в инстинктивном порыве защититься, то и дело опасливо поглядывала на Кощея. Насмотревшись на это, Северина малодушно удрала опять к зеркалу. Кощей присоединился к ней только через полчаса с весьма рассеянным видом, но от вопросов отмахнулся коротко — Северьян расспрашивал о Василисе. Лезть в это дело Горюновой не хотелось, и она отговаривалась от совести тем, что Север сам попросит, если ему надо будет, а пока — у неё есть не менее важная работа.

Сложная ситуация нагнала её сама, когда вскоре после возвращения в комнату заглянул брат.

— Всё плохо? — с сочувствием спросила она.

— Не знаю, — сумрачно признал он, усевшись на кровать. — Она уже не дрожит при виде Бессмертного, с Елисеем общий язык нашла, с Фиккарикой. Но меня дичится. Кажется, так и не поверила, что в спальню к ней ломиться не стану. — Северьян провёл ладонями по лицу, подёргал себя за бороду, встряхнулся. — Я с него шкуру живьём хочу спустить, — признался вдруг.

— С кого? — не поняла Северина.

— С этого, у которого она жила. Вот как так, Сень? Нелюдь бессмертная, железная наполовину, а на поверку — куда человечней людей?

— Что, уже не рвёшься меня от Кощея спасать? — не удержалась от ехидства Северина.

— Скажи ещё, у меня повода не было для волнений, — не поддался на это брат.

— Ну не ворчи, — немного посерьёзнела она. — Я не думаю, что с Волей всё так плохо. После таких приключений и перемещений и более сильная духом, без тяжёлого детства которая, от людей шарахалась бы.

— Ты эту сволочь не видела, — поморщился Север.

Рассказ его о скоропалительной женитьбе много времени не занял и мнения сестры не изменил.

— Хладомир этот, конечно, так и просит проучить его со всего размаха, но… Север, книжки надо читать, в них умное пишут!

— Книжки-то при чём?

— А при том, что в этих диких культах в жертву только девицы нецелованные годятся, и Карачун, насколько я читала, в этом деле наиболее привередливый. Так что жена тебе досталась неиспорченная, не переживай, и ничего настолько ужасного с ней этот Хладомир не делал. Или думаешь, её Кощей совратил?

— Отходить бы тебя саму хворостиной за такой длинный язык! — не вдохновился брат. — Я другого боюсь…

— Да понимаю я, что ты за неё переживаешь. — Северина, сидевшая рядом, шутливо толкнула его плечом в плечо. — Дай девушке немного привыкнуть! Она не успела поверить, что жива, а тут вдруг явился такой весь из себя красавец расписной — жениться. Тут у любой нервы сдадут. Оно только в сказках само собой складывается, и то редко, а в жизни любая до конца станет ждать подвоха. Или жалеешь уже, что женился?

— Да ну тебя. Волю я жалею, теперь о ней ещё больше заботиться хочется, — отмахнулся Север. — Что она хорошего в жизни видела?

— Ясно всё с тобой, — захихикала Северина. — Ты у Кощея спрашивал, как он её в чувство привёл?

— Спрашивал, да проку никакого. Он её просто не трогал и голоса не повышал, она и привыкла сама за несколько лет. Я-то годами ждать не хочу, — он рассеянно потёр ладонью шею. — Вообще ждать не хочу. Гляну на неё — сердце заходится…

— Всё у вас хорошо будет. — Тут уже Северина вредничать не стала, подцепила брата под локоть, пристроила голову на плече. — Потерпи немного. Или отправляйся с ней домой, там-то небось попроще станет. Понимаешь же, что Кощей мне ничего плохого не сделает.

— Я бы не был так уверен, — пробормотал он, обнял сестру за плечи. — Теперь-то поводов для беспокойства побольше.

— Это каких таких? — удивилась девушка.

— Да… — запнулся он. — Вот хотя бы эти поиски смерти. Опасно же. И потом с ним что будет, когда вы всё соберёте? Вернёт он тебя домой? А если тут всё разрушится? Нет уж, отсюда мы уйдём только вместе.

Некоторое время они ещё обсуждали успехи поисков, потом пожелали друг другу хороших снов и распрощались. Кажется, уходил Северьян успокоенным, так что свой сестринский долг Северина посчитала выполненным. Она бы, может, и помогла новоявленной родственнице освоиться — если бы знала, как это сделать. Тут женская, житейская мудрость нужна, а Горюнова таким достоинством похвастаться не могла.

***

Кощей в сне не нуждался, так что время отдыха гостей посвятил поискам решения проблемы Елисея: всё-таки он косвенно был виноват в этом происшествии, допустил утечку живой воды. Увы, изыскания ни к чему не привели — ни в записях, ни в закромах памяти. Создатель, уходя, не посчитал нужным вкладывать в его голову детальное описание природы живой воды, ограничившись инструкцией по использованию. Собственного опыта хватило только понять, что вода весьма насыщена полем времени и обладает немалым потенциалом — так это было понятно уже по широким возможностям установки.

Но Бессмертный упрямо копался в книгах и записях, надеясь найти подсказку, когда в лабораторию вдруг ввалилась Северина. Взъерошенная, в надетом задом наперёд сарафане и с дикими глазами.

— Мы должны её убить! — с порога выпалила она.

— Кого? — растерялся Кощей. — Волю или Фиккарику?

— Да ну тебя, кровожадный тёмный маг! — фыркнула девушка, приблизилась к столу, у которого сидел Кощей, и присела на краешек. — Воду! Я вдруг поняла, что самый логичный способ получить мёртвую воду — это убить живую.

— Тебе это приснилось? — спросил он с иронией.

— Заснуть я не успела, думала о Елисее в полудрёме, и вот. Давай попробуем вскипятить её, а? Зарезать и задушить — это глупости, конечно, а вот заморозить или нагреть можно. Нагреть, мне кажется, проще. Как ты думаешь, получится?

— Звучит разумно, — признал Бессмертный, разглядывая девушку с непонятным выражением лица, отчего ей стало неловко. Опомнившись, Северина слезла со стола и на всякий случай отодвинулась.

— Ну что, пойдём?

— Куда?

— Пробовать!

— Ты пойдёшь спать, — строго возразил Кощей, поднявшись. — А я попробую сделать то, что ты предлагаешь.

— Думаешь, я усну? — обиженно насупилась девушка, глядя на него исподлобья.

— Не знаю, но присутствовать тебе не стоит. Надышишься испарениями.

— Ладно, — нехотя признала Северина справедливость подобного опасения. Да и Кощей нависал настолько незыблемым монументом, что было очевидно: спорить бессмысленно. Вот вроде тощий же, куда мельче Северьяна, а ругаться с ним куда сложнее. Одно слово — зло во плоти! — Действительно, не хватало ещё тоже во что-нибудь превратиться. В лягушку, например. Но когда получится, ты меня обязательно позови!

— Если получится — позову, — кивнул тот.

Идея Бессмертному понравилась, и он был бы не против компании Северины в ответственный момент, но подвергать её опасности не хотелось. Чувство беспокойства было странным — хотя бы потому, что оно было, — но Кощей не стал заострять на нём внимание. Привыкнет — как привык к странному давлению в груди, которое усиливалось тем больше, чем ближе становилась смерть. Наверное, именно так выглядел страх. Вполне терпимо.

Для того, чтобы никому не навредить, Кощей изолировал лабораторию. Здешние стены, двери и даже комнаты слушались его воли, и, чтобы их переместить, воплотить или уничтожить, достаточно было одного только желания. Некоторые залы, сотворённые в начале мира, он имел право только закрыть от посетителей, но этого вполне хватало для удобства и того, чтобы не пускать случайных гостей.

Поначалу нагревание на живой воде не сказывалось, и от воды обыкновенной она отличалась мало, разве что закипала она дольше и гремела куда ниже, солиднее, как будто где-то в отдалении рокотала гроза. В вязкой зелени собирались крупные, ленивые пузыри воздуха, медленно поднимались кверху. Зеленоватый пар над кастрюлей смотрелся весьма эффектно, и в какой-то момент Кощей мимоходом подумал, что Северина бы оценила это зрелище, даже жаль, что нельзя для неё его сохранить.

Прошло больше пары часов медленного кипения, когда Кощей отметил, что свечение потускнело. Не настолько явственно, чтобы это бросилось в глаза, но он на всякий случай принёс ведро живой воды, а кипятить поставил только часть, и эта часть сейчас заметно отличалась от исходной субстанции.

Изменение происходило медленно, но — происходило, и Кощею уже самому стало интересно, чем всё закончится. Однако для его смертных гостей наступило утро, и продолжать насиживать котёл стало неинтересно.

Он ожидал от Северины недовольства тем, что не сообщил об изменениях, однако девушка с утра была на удивление благодушна, возилась с едой с Фиккарикой в помощницах и только отмахнулась. Оказалось, она, лишённая возможности поучаствовать, успела понаблюдать за ним через зеркало и поняла, что ничего не потеряла. Так что после завтрака они успокоили Кару, что есть идея и она движется, а сами вновь занялись зеркалом.

Не с первого раза, уже ближе к ночи, но у них получилось. Зеркало, подумав, отразило медную диковинку, похожую одновременно на развесистое дерево и головку ключа. Длинная медная спица торчала из диковинного подводного леса — Северина ахнула от восторга, увидев эту красоту. Яркие, разноцветные цветы потрясающей формы, подобие крошечных деревьев и даже грибов, пёстрые рыбки — она никогда не видела ничего подобного.

— А как мы туда пойдём? — сообразила она. — Это глубоко? Я, конечно, умею плавать, но не настолько хорошо…

— Есть амулет, который позволит находиться и дышать под водой, — упокоил Кощей.

— Здорово! Слушай, а зачем тебе это всё? Ты же и так бессмертный, а столько защитных вещей, плащ вот ещё тот, в котором я в пустыню ходила, намордники для осмотра живой воды…

— Создателю было интересно, он развлекался такими мелочами. Любил представлять, как жители разных колёс станут ходить друг к другу в гости. Отправимся завтра, а я попробую более точно определить место для перемещения.

Северина против отсрочки не возражала, потому что внезапно осознала важную вещь: у неё совсем нет подходящей одежды для такого путешествия! Дома плавали нагишом или, самые стеснительные, в коротких нательных рубахах, но там поди разгляди что-нибудь под водой, даже если в воду лезли на какой-нибудь праздник всем скопом. А здесь… вода прозрачная, каждый плавничок у рыбки различишь, и что же она, в мокрой рубахе там?

Кощей не станет к ней приставать и даже глазеть, он всё-таки Кощей, но ей-то — стыдно! Так что она без зазрения совести оставила Бессмертного разбираться с местом перехода, а сама убежала к новоявленной невестке. Переживать о нелёгкой судьбе та может и при деле.

— Воля, спасай! — ввалилась Северина в горницу к девушке.

— За тобой Кощей гонится? — испугалась та.

— Зачем? — опешила Горюнова, обернулась и только потом сообразила. — Да нет, при чём тут Кощей! Нет, он при чём, просто… В общем, ты нужна мне как талантливая рукодельница и вообще мастерица! Вдвоём мы скорее сообразим, как это сделать.

Воля от такого напора растерялась, но подуспокоилась, сообразив, что речь идёт о простом и понятном — шитье. Пусть и не самой распространённой вещи, но всё же!

Пока совместно прикидывали и выкраивали, пока выбирали ткань среди обширных Кощеевых запасов, общаться они начали заметно свободнее. Северина про себя отметила, что для Воли рукоделие — настоящая отдушина, а ещё окончательно убедилась, что не ошиблась в первоначальной оценке. Да, девицей та была робкой и неперечливой, но и не сломанной, просто — привыкшей терпеть.

А потом Воля и вовсе немного осмелела, поэтому решилась заговорить:

— Рина, скажи, а твой брат — он какой?

Очень хотелось ответить насмешливо и предложить разобраться самой — ясно же, что Северина предвзятое лицо! — но девушка смотрела так напряжённо и серьёзно, что она решила не ехидничать.

— Терпеливый, — улыбнулась Горюнова. — Меня вот терпит и даже не ругает почти, а это сложно. Один раз мы с ним за последнее время, считай, и поругались — когда он явился меня от Кощея спасать, а я отказалась. Два, — припомнила она возвратное колечко, — но по тому же поводу. Весёлый ещё, когда ничего плохого не происходит. Пляски любит, гуляния, бои кулачные. В прошлый раз на Ярилин день с вот такенным фингалом ходил и отбитыми рёбрами, но довольны-ый — победил же! Но он витязь на княжеской службе, они там все такие. До сотника дослужился, — не без гордости сказала она, — своей смелостью и доблестью. Царь его ценит. Но царь у нас вообще хороший, не самодур какой-то…

— А ваши родители?..

Пока рукодельничали, Северина с лёгким сердцем выболтала всё, что могла, — и про родителей в деревне, и про других братьев-сестёр, и про детство. Как они с Севером отправились другой доли искать, и что мамка ругалась, конечно, но котомки им в дорогу собрала и благословила. К родителям Горюновы выбирались нечасто, но с удовольствием.

Эти рассказы делали своё дело и успокаивали Волю. Вряд ли она верила до конца и могла быстро измениться, но разумно осторожничать — это совсем не то же самое, что трястись от страха. Северина была не уверена, что на месте Воли вела бы себя хотя бы вполовину так же благоразумно. Впрочем, и она — не Воля!

— Скажи, неужели ты не боишься Кощея? — спросила невестка через некоторое время. — Совсем-совсем?

— А чего его бояться? — искренне удивилась Горюнова. — Он очень разумный и понятный.

— Но он же Кощей Бессмертный! Самому Карачуну служит, — добавила она, понизив голос. — Верно, и меня потому забрал, что его хозяину в жертву принесена была…

— Кощей говорит, что ни одного бога никогда не видел. Наверное, они живут в другом месте, а он сам по себе, — высказывать крамольную мысль, что богов не существует вовсе, Северина не стала. Не может такого быть, чтобы всё само по себе работало и один только Бессмертный за всем приглядывал. — Если о сказках не вспоминать, он не такой уж грозный.

— Не скажи. Глаза эти его чуть ли не светятся, рука… И сам он жуткий. Худой, длинный, как зыркнет, ручищей своей клацнет… Душа в пятки! Хорошо, он на меня и не смотрит почти, на тебя только, но не представляю, как ты это терпишь!

— Да ну скажешь тоже, — отмахнулась Северина. — Что механический отчасти — так это даже интереснее, а в остальном… Необычный, но скорее симпатичный, чем зловещий.

Воля глянула на неё как-то очень странно, но не возразила.

Костюм у Северины вышел по образу и подобию кощеевского, но посвободнее. Короткие, чуть ниже колен прямые штаны и прикрывающая бёдра безрукавка. Без юбки было очень странно и непривычно, одежда смущала и мешалась, но всё же так под водой наверняка удобнее.

***

К утру живая вода потускнела, но до конца не выварилась, поэтому её оставили томиться дальше, а сами отправились за новой деталью головоломки. Тут уже даже Северьян не спорил — поворчал немного, опять наказал Бессмертному беречь сестру, но без огонька. Смирился. Наверное, потому, что не видел наряд сестры, в котором та намеревалась отбыть: ей хватало благоразумия понимать, что Север не одобрит.

Несправедливость и двойные стандарты брата вызывали досаду. Как с какой-нибудь бойкой девицей обжиматьсяна празднике — так это не зазорно обоим, а как она что-нибудь не то сделает — так тут же срам. Северина в очередной раз пообещала себе непременно что-то этакое сделать и высказать Северу свои контраргументы, но сразу об этом позабыла: предстоящее путешествие на Первое колесо волновало гораздо больше.

Защитой от воды оказался крупный розовый полупрозрачный камень с дыркой посередине, в которую был продет прочный шнурок. Кощей помог Северине надеть его так, чтобы не болтался и не мог случайно соскользнуть через голову, заверив, что сорвать его невозможно — посторонние просто не будут видеть этот камень. Удобная защита.

— Дай мне руки и на всякий случай закрой глаза, — велел Кощей.

Девушка послушалась и неожиданно для самой себя отвлеклась от предвкушения, зацепившись за сиюминутное: ощущение мужских ладоней. Казалось бы, не первый раз прикасается, а вот так сравнить раньше в голову не приходило. Если с механической всё более-менее понятно, то вторая неожиданно оказалась на неё похожа: тоже сухая и очень твёрдая, как будто под кожей тоже было железо, лишь немного прикрытое для маскировки. Почему-то это было приятно.

Увлечённая сравнением, она не сразу поняла, что в окружающем мире произошли изменения, а вернее — изменился сам этот мир. Звуки, запахи — другие и по-другому, и в теле такая невероятная лёгкость…

— Открывай глаза.

Северина послушалась Кощея, чей голос тоже звучал странно — как будто со всех сторон сразу. И ахнула.

— Ну ничего себе!

Когда она заозиралась, Бессмертный в первый момент не отпустил руки, всё ещё ожидая испуга и паники. Не сразу поверил, что восторг и любопытство — искренние, а Северина между тем и думать забыла о смущении и каких-то страхах. Может, если бы она вдруг оказалась в воде с открытыми глазами, это напугало бы, но Бессмертный поступил очень разумно. Когда она уже уверенно дышала и не чувствовала неудобств, чего бояться?

Зато красота окружающего мира зачаровывала. Путешественники медленно опускались на дно на краю огромного пёстрого ковра, залитого сочащимся сквозь толщу воды светом. Вверху качалось и рябило зеркало поверхности, оттуда тянулись косые дрожащие завесы из солнечных лучей, а внизу роились вокруг диковинных трепещущих цветов невероятно яркие рыбки, будто разрисованные ребёнком.

Северина сразу потянулась к ним, посмотреть поближе, но вместо этого начала нелепо всплывать попой кверху. Вроде выправилась, но стоило отвлечься — и опять ноги пытались задраться выше головы. Наверное, освоилась бы она быстрее, если бы не так сильно душил смех: стоило представить, как всё это выглядело со стороны, и сдерживать хихиканье становилось невозможно.

— Не суетись, — не выдержал наконец Кощей, поймал за руку. Даже он сдержанно улыбался, глядя на барахтанье спутницы. — Вот так.

Плавал он как человек, притом весьма проворно и уверенно, ещё попробуй угнаться. Больше всего Северине хотелось спросить, как он умудряется успешно загребать железной рукой, она же с дырками, и почему вообще не идёт камнем ко дну — металлический ведь! Но промолчала, потому что ясно же — волшебство какое-то, и вряд ли Бессмертный в курсе, что насочинял Великий Механик.

На то, чтобы освоиться, ушло немного времени, потом Кощей указал направление, и они поплыли в паре саженей над роскошным подводным лугом. Рыбки вились вокруг. Какие-то проявляли любопытство и даже нахально щипали за ноги, какие-то — осторожничали и прятались в рельефе. Всё это не мешало, но очень отвлекало любопытную Горюнову, так что продвигались медленно. Но Бессмертный не сердился и даже как будто тоже получал удовольствие.

— Откуда ты знаешь, куда нам плыть? Клубочка-то нет! — опомнилась в какой-то момент Северина.

— Запомнил несколько ориентиров. — Разгадка оказалась простой. — Смотри, кажется, это он.

— Где?

Различить среди кишащего пестроцветья нужный предмет удалось далеко не сразу, Кощею пришлось буквально подтащить её в упор и ткнуть носом. Тут было слабое течение, которое стаскивало в сторону, и девушка, конечно, попыталась ухватиться хоть за что-нибудь или встать на камни, но столкнулась с неожиданным:

— Нельзя! — Бессмертный перехватил её за талию и сам опустился на поверхность, заставив часть цветов смешно схлопнуться. — Здесь половина обитателей ядовитые, не трогай ничего. Только фрагмент головоломки.

— Ничего себе! А такие красивые… Тогда опусти меня пониже, не дотягиваюсь! Мы со стороны, наверное, выглядим как два идиота, — вновь не удержалась она от хихиканья, продолжая неуклюже висеть у мужчины под мышкой, медленно, но неуклонно опускаясь головой вниз. — Уф, есть! Поймала, выпрямляй!

Кощей перехватил её поудобнее, аккуратно прижал к собственному боку и, оттолкнувшись от скалы, взмыл вверх. Северина ойкнула и от неожиданности вцепилась в него свободной рукой, во второй крепко сжимая заветную деталь — длинную шпильку, больше похожую на стилизованное под дерево украшение, чем на часть устройства.

— Держи меня, давай попробую собрать, — с азартом предложила Северина.

— Ты взяла головоломку с собой? — то ли озадачился, то ли напрягся он.

— На всякий случай. Не бойся, не потеряю!

Мешочек, накрепко пришитый к поясу штанов на боку, они с Волей сообразили именно для этой цели. Брать с собой что-то ещё, даже нужное на первый взгляд, было глупо: вода же кругом. Деньги ни к чему, платочек не пригодится, как и все другие мелочи, приходящие в голову.

Кощей аккуратно перехватил её за талию механической рукой, прижав к себе, чтобы иметь возможность подгребать второй ладонью.

Северина некоторое время покрутила в руках головоломку и новую её деталь, пытаясь прикинуть, куда её вставлять. Что это недостающая часть — не вызывало сомнений, а вот как применить? Очень отвлекал Бессмертный за спиной, но девушка упрямо отгоняла мысли об этом. Ладно бы просто любопытство, потому что она лопатками ощущала, как у него внутри гулко и мерно тикает движитель, но отчего-то ещё было ужасно неловко, хотелось одёрнуть короткую рубашку пониже и пригладить волосы — равно бессмысленные действия под водой.

— Сюда, что ли? — предположила с сомнением, разглядев в корпусе небольшое круглое отверстие со стороны тупого конца яйца.

— Попробуй. — Голос Бессмертного не только прозвучал с нескольких сторон разом, но и гулко отдался у него в груди. Северина украдкой поёжилась от волнующего ощущения, но опять отмахнулась и последовала совету.

Спица через отверстие легко, не встречая сопротивления, вошла в яйцо, как будто оно было не каменным, а жидким. Тонкий кончик упёрся в иглу, та несколько раз быстро провернулась, накручиваясь, и замерла. Северина подёргала — древко сидело как влитое и выглядело сейчас точно как головка ключа, пусть и очень странной формы.

— Ну, это точно оно, — уверила Горюнова, запихивая головоломку обратно в карман. — Пойдём домой? — Она извернулась в руках мужчины, на всякий случай продолжая держаться за его локоть.

— Ты хотела полюбоваться, больше не тянет? — улыбнулся он. В окружающем слабом свете яркие глаза его светились уж явственно, но выглядело это не зловеще, а красиво и загадочно.

— Ты знаешь, после известия о том, что оно всё ядовитое, — как отрезало. А более безопасного тут нет?

— Есть, но…

Он вдруг переменился в лице, глянув за спину девушки, но та не успела ни спросить, ни оглянуться. Резкий разворот, грубый толчок с такой силой, что её даже сквозь воду отбросило на пару саженей — а Кощей отлетел в другую сторону, прямо к жуткой твари, явившейся невесть откуда. Напоминала она угря или змею, но только невероятно огромную, одна голова — с сарай размером, а длину тела и представить трудно.

Кощей не только не стал уворачиваться от гигантской раззявленной пасти с острыми иглами зубов, каждый — в руку высотой, но устремился навстречу. Как будто хотел, чтобы его сожрали!

Да нет, не как будто — хотел! Когда существо бросилось, Бессмертный сам заскочил в его пасть. Северина, парализованная ужасом, наблюдала за этим, не понимая — а ей-то что делать? Не вернуться, не удрать, не спрятаться…

Только добавки существо не пожелало. Замерло на пару мгновений, а потом вдруг дёрнулось всем своим длинным телом, заметалось, шарахнуло головой об камни. Северина, опомнившись, изо всех сил погребла прочь: быть раздавленной — ничуть не лучше, чем быть сожранной. За спиной громыхало, а если бы тварь могла кричать — наверное, и выло бы, но она не издавала ни звука. От этого было ещё страшнее.

Девушка добралась до лысого скального выступа, на котором не росло ничего яркого, спряталась за него и, держась за камень, опасливо выглянула.

Существо продолжало биться, разгоняя под водой непонятный тёмный туман, скрадывающий её очертания. Казалось, минула вечность, но на самом деле — едва ли больше минуты, когда стало понятно, что агония заканчивается, и только тогда Горюнова осознала: это были именно предсмертные конвульсии.

Наконец тварь затихла вовсе, и вокруг её головы начало стремительно расплываться тёмное пятно. Кощей выскочил из него ещё через пару мгновений, когда Северина уже немного осмелела и осторожно выбралась из-за укрытия. Путь наружу Бессмертный нашёл не через пасть, а проделал новый — сквозь голову твари. Огляделся, быстро нашёл взглядом Северину и уверенно поплыл к ней, в пути недовольно встряхивая металлической рукой и пытаясь избавиться от ошмётков рыбьей плоти, застрявших в механизме.

— Давай помогу! — поспешила к нему девушка.

— Ты не пострадала? — спросил он.

— Нет, только перепугалась. Давай, тебе же неудобно!

Но Кощей, не доверяя ей, сначала поймал за плечо и покрутил перед собой, внимательно осматривая. Она не противилась.

— Ничего себе, как ты её! — выдохнула Северина, поглядывая на медленно оседающую тушу и выуживая клочки белёсого мяса из сочленений механической руки. — Такое ощущение, что не в первый раз!

— Первый, — уверил он, — прежде на меня здесь никто не нападал. Но такая стратегия показалась оптимальной, в воде неудобно сражаться.

— Может, пора домой? Пока ещё кто-нибудь сожрать не попытался, — предложила Северина опасливо: тушей уже заинтересовались другие морские обитатели, привлечённые пролитой кровью.

— Да, ты права. Сейчас я…

— Убийца Великого змея! Убийца Великого змея! — прервали его странные низкие голоса.

Кощей отреагировал стремительно и ровно так, как повёл бы себя в этой ситуации Северьян: задвинул девушку себе за спину, удивительно ловко при этом держась в воде, и насторожённо встретил стекавшихся отовсюду местных жителей. Северина послушно ухватилась за его рубашку сзади, но на незнакомых существ посмотрела с интересом.

Выглядели они своеобразно и пугающе, но не настолько, как убитое Кощеем существо. Выше пояса или даже нижних рёбер в целом походили на людей, с немалыми отличиями конечно: кожа бледного голубоватого цвета, на голове вместо волос — длинный плавник, переходящий на спину, между пальцами — перепонки, а безносыми остренькими лицами с большущими тёмными глазами и широкими пастями только детей пугать. Ниже рёбер начиналось тело кальмара с длинными щупальцами — Северина таких на картинках видела, их в Тритретьем в море ловили. Говорили, что вкусные.

Местные жители выбирались из неведомых щелей, собирались вокруг, смешно отталкиваясь от воды кожистыми юбочками, растянутыми между щупалец, останавливались неподалёку, подобрав конечности, и не выглядели агрессивными, но попробуй пойми по рыбьей физиономии, что существо чувствует!

— Ты убил Великого змея! — выдвинулся вперёд один из них.

— Убил.

— Мы в неоплатном долгу перед тобой, великий воин, ты избавил нас от жестокого чудовища! — продолжил абориген неожиданно. — Дозволь нам чествовать тебя и устроить праздник, чтобы отблагодарить хотя бы такой малостью!

— Ух ты! — тихо ахнула рядом Северина и добавила себе под нос: — Жаль, надо спешить...

Кощей глянул на неё через плечо, чему-то усмехнулся и сказал:

— Мы с удовольствием примем ваше приглашение.

***

Северине Кощей сказал, что причин для спешки нет — несколько тысячелетий всё это терпело, потерпит и несколько дней. Разумное и правдоподобное объяснение, которое вполне убедило девушку. Только одно «но»: это была неправда.

Бессмертный понимал, что им движет страх. Он слишком много раз наблюдал это чувство у других, чтобы сейчас перепутать. Чем полнее собиралась головоломка его смерти, тем сильнее было это чувство и тем отчётливее сбоил в груди движитель. То ускоряясь, то замедляясь, то — вовсе пропуская удары, принося беспокойство и другие, более мимолётные и сложные, чувства, объяснить которые не получалось. Оставалось только отмахиваться и делать вид, что всё хорошо.

И принимать собственный непреходящий страх. Давать ему волю Кощей не собирался, но небольшая отсрочка виделась… приемлемой. Да и Северину разбирало любопытство, почему не пойти ей навстречу? Он сомневался, останется ли что-то от её воодушевления после своеобразного праздника, но пусть это будет её собственное впечатление.

Дорога и огромная светлая пещера с пронизанными тысячами ходов стенами и открывающей небо большой дырой наверху, в выступающей из воды скале, Горюновой понравились. Добирались они сюда с помощью местных, плавали те гораздо быстрее неповоротливых сухопутных жителей, поэтому по двое взяли гостей за руки и повлекли за собой. Руки у них были крепкие и холодные, когти — острые, но девушка не испытывала ни малейшего страха, а подобное катание её только развеселило.

Часть жителей «расселись» в многочисленных нишах, и креслами им служили либо невысокие каменные столбы, либо положенные на кучки камней плоские диски — вокруг них было очень удобно обвиться щупальцами. У гостей щупалец не было, но устроиться всё равно получилось, пусть и не настолько удобно.

Один из местных объявил причину сборища — избавление от Великого змея, который явно замучил весь этот город, — и народ искренне возликовал. Северина украдкой задала Кощею возникший ещё раньше вопрос, как она вообще может с ними разговаривать и понимать речь, на что получила краткий и ожидаемый ответ: всё дело в подвеске.

Когда жители немного успокоили собственные восторги после короткой праздничной речи, начались танцы или что-то очень похожее. Они пели на разные голоса, тянули отдельные ноты, и под водой это слышалось прекрасно. Вертелись, хватались щупальцами, изгибались, образовывали сложные фигуры — удивительный живой калейдоскоп, за которым Северина наблюдала, буквально открыв рот. Кощея мало трогали эти развлечения, зато смотреть на девушку и её восторг было приятно, и стоило потратить немного времени хотя бы ради этого.

Танцы и хоровое пение продолжались около часа, а потом начали разносить угощение, чем занималась молодёжь: мелкие спрутики носились как угорелые, спеша накормить старших. Почётным гостям пищу торжественно подносил один из взрослых. Началось всё ожидаемо и нестрашно, с рыбы. Отдельные кусочки, нанизанные на тонкие и длинные острые не то иглы, не то кости и обёрнутые водорослями; мелкие потрошёные рыбёшки, нанизанные так же; для гурманов — рыбины покрупнее и целиком.

Северина не смогла отказаться, взяла низку с кусочками. Опасливо покосилась на Кощея, который невозмутимо принялся это есть. Попыталась принюхаться.

— Это съедобно? — спросила осторожно.

— Это — да, — заверил тот. — Это просто сырая рыба.

— Ужас! — Девушка слегка побледнела. Покосилась на соседа, который острыми тонкими зубами увлечённо рвал крупную рыбину, вцепившись в неё когтями. — Боги, я на рыбу смотреть не смогу после этого! Как ты можешь есть эту сырую склизкую гадость?! Запечь бы… Со сметаной…

— Как ты себе это представляешь под водой? — спросил он с иронией и поменялся с девушкой шипами, вручив ей свой пустой. — Можешь сделать вид, что поела, — пояснил с лёгкой улыбкой.

Но настоящая склизкая гадость оказалась впереди, потому что опустевший шип заменили на бесформенный упругий комок чего-то дырчатого, похожего одновременно на изъеденный ветром камень и кусок теста.

— Это тоже надо есть? — с сомнением уточнила Северина.

— Не это, — уточнил Кощей. — Встряхни.

— И что будет? — спросила она, но послушалась.

После чего с визгом отбросила комок в сторону, а сама вцепилась в Бессмертного, спрятавшись за его плечо, благо сидели совсем рядом.

— Там что, многоножки?! — всхлипнула она, зажмурившись и уткнувшись лицом в одежду мужчины. Видеть, как вот это ест сосед-абориген, было выше её сил.

— Не совсем, но похоже.

— Мерзость какая...

— Икру ты тоже не хочешь попробовать? — осторожно предложил Кощей вскоре.

Северина осторожно выглянула, с подозрением осмотрела гладкий плоский камень, к которому липли несколько крупных, с кулак, бледно-розовых икринок. Аппетитным это не выглядело, но хотя бы не бегало по тарелке, не пыталось удрать и не вызывало тошноты. Девушка опасливо ткнула упругую слизистую поверхность пальцем.

— Крупная какая. А чья она? — Северина подняла взгляд на Кощея.

— Мне кажется, ты не хочешь знать ответ, — улыбнулся он, насмешливо приподняв брови.

Девушка покосилась на соседа, который над икрой как раз искренне блаженствовал, осмотрела остальное пиршество…

— Только не говори мне, что этоихикра! — простонала Горюнова и пару раз стукнулась лбом о твёрдое плечо мужчины. — Что, правда их?!

— Ты сказала не говорить.

— Как они могут поедать себе подобных?! — передёрнуло Северину.

— Это пустая икра, не оплодотворённая, из неё не могут вывестись личинки, — пояснил он спокойно. — Куриные яйца тебя не смущают, а это похоже. Она появляется в любом случае, зачем терять столько питательных веществ?

— Куриные, — повторила она с нажимом и добавила проникновенно: — Знаешь, я поняла, что уже напутешествовалась. Не так уж интересно на этих других Колёсах, лучше в книге такое прочитать. Когда мы уже пойдём домой?

— Потерпи немного, — Бессмертный ободряюще пожал её ладонь. — Скоро всё закончится, невежливо уходить с праздника в нашу честь.

— Так-то да, но… Ты слишком благовоспитанный для абсолютного зла, — проворчала Северина.

— Законы гостеприимства для всех едины, вспомни сказки, — улыбнулся он.

— Уел. Нет, не хочу про еду! — поёжилась она. — Надеюсь, это и правда скоро кончится.