Загадочная наследница

Глава 47

Горы и горы серебряных монет. И ни одна не обрезана[4], все полновесные и сверкают в тусклом свете, проникающем в спальню. Их много, целые груды, и они охраняются посменно дюжиной солдат во главе с самыми доверенными людьми Пэли и Хоббсом.

Гаррон нагнулся, набрал целую пригоршню и наблюдал, как монеты медленно скользят между пальцев. Ну и тяжесть!

Даже в самых безумных мечтах он не ожидал такого богатства! Даже после короля останется немалая доля. В Уореме столько еще нужно сделать, и теперь у него есть на это деньги!

Бернелл, последовав его примеру, пропустил сквозь пальцы горсть монет и радостно объявил:

— Наш драгоценный король будет так доволен вами, милорд. Не сомневаюсь, что он одарит вас еще одним титулом. А может, и даст рыцарство Алерику.

Алерик затаил дыхание. Гаррон повернулся к нему.

— Сэр Алерик! Неплохо звучит, верно? И еще один титул для его династии?

— Но вы считаете, Роберт, что за этот титул король потребует более чем справедливую долю наследства?

Роберт не поднял головы от горки монет, которые в этот момент пересчитывал.

— Опять ваши шуточки, милорд? Мы пересчитаем серебро, раз и другой, а потом посмотрим…

— Гаррон! — окликнула Мерри. — Миггинс говорит, что Джейсон Бреннан превратился в смрадную старуху и проклинает тебя и Господа одновременно, а кроме того, требует штаны.

Обернувшись, Гаррон увидел Миггинс, стоявшую рядом с Мерри и улыбавшуюся во весь беззубый рот. Он схватил старушку и закружил.

— Что скажешь, Миггинс? Оставим негодяя в женском платье?

— Да, милок, из него вышла настоящая старая карга! Знаешь, за последние два дня он устал и ругается уже гораздо реже. Но Пэли сказал, что ярость по-прежнему сочится из него, подобно прогорклому маслу. Я хотела пнуть его, и поэтому мой милый Пэли отступил, и я всадила носок туфли в его ребра. Да еще и повернула! Поверь, этот трус вопил как резаный!

— Хоббс, Пэли, спасибо за то, что охраняли серебро, — поблагодарил Гаррон. — Это будущее Уорема. — Он поднялся, отряхнул руки и объявил всем собравшимся в хозяйской спальне: — Серебро прекрасно охраняли. Посмотрим, что скажет старая карга.

Пока процессия спускалась по узким ступенькам в подземелье, Хоббс откашлялся.

— Вас ожидает сюрприз, милорд.

— Вот как? — удивился Гаррон.

— Вот увидите, — хмыкнул Хоббс.

С каждым шагом воздух становился все более холодным, сырым и зловонным. Ни одного окна. Только мрак, едва рассеиваемый светом факелов.

Алерик отпер дверь камеры и поднял факел повыше,

— Вот он, Джейсон Бреннан, во всей его славе.

Гаррон увидел, что Бреннан стер с лица нарисованные морщины и краску с зубов. На вид он был ровесником Артура: молод и красив, если бы не выглядел таким жалким, грязным и угрюмым. Он по-прежнему оставался в женском платье, потому что в камере было слишком холодно. Гаррон злорадно усмехнулся. Хорошо, что негодяй провел здесь всю неделю!

— Наконец-то я вижу тебя, Джейсон Бреннан. Я Гаррон Керси, граф Уорем. А это, насколько я понимаю, твой «муж»?

Он показал на старика, который медленно поднял голову. Оказалось, что второй пленник тоже стер морщины с лица и краску с зубов. Гаррон смотрел в лицо сэра Халрика. Видно, его везению нет конца!

— Ваш сюрприз, милорд, — усмехнулся Пэли. — Алерик знал, что вы будете рады видеть этого сына шлюхи.

— Я надеялся, что Алерик окажется прав. Позвольте сказать, что я нахожу вашу маскировку очень удачной. Но сейчас все кончено. Теперь я требую правды. Начинай, Бреннан.

Джейсон набрал столько слюны, сколько мог, и плюнул, целясь в сапог Гаррона. И конечно, промахнулся. Бреннан был так взбешен, что тяжело дышал.

— Ничего не скажу, ублюдок!

— Я знал, милорд, вы не хотели бы, чтобы они изголодались, поэтому велел Баллику их кормить. Тем слаще будет допрос.

Хоббс слишком хорошо его знал…

— Сэр Халрик! При последней нашей встрече вы удрали от меня.

Сэр Халрик молча смотрел на него во все глаза. Гаррон снова всмотрелся в лицо Бреннана, повернулся и вышел из камеры, крикнув напоследок:

— Увидимся через два дня. Возможно, тогда вам захочется со мной потолковать.

Перед тем как дверь захлопнулась, Гаррон услышал стон сэра Халрика и тихую перебранку.

Два последующих дня Гаррон не упоминал о заключенных, разве что еще раз приказал Баллику кормить их получше.

Наутро за завтраком, состоявшим из хлеба и сыра, Гаррон неожиданно увидел, как недобро смотрит Мерри на Элайн.

— Что с тобой? Элайн чем-то тебе не угодила?

Мерри быстро повернулась к нему и покачала головой:

— Нет, просто беспокоюсь за нее, вот и все. О чем она говорит с тем солдатом?

— Этот человек — Ласси, один из лучших солдат короля, — мягко пояснил Гаррон. — Как тебе известно, ее муж был убит людьми Джейсона Бреннана. Ласси — хороший человек. Думаю, он ей понравится. Да почему ты сердишься, Мерри? Вы с Элайн всегда дружили.

Мерри плотно сжала губы и снова покачала головой:

— Не думаю, что дело в этом. Я ясно слышала, как она произнесла твое имя. Они говорят о тебе, Гаррон. И это ты ей нужен. Не Ласси. Я это знаю. — Получив в ответ недоуменный взгляд, она потерла лоб. — Прости, сама не знаю, что несу. Наверное, потому, что голова болит.

— У тебя нет снадобья от головной боли?

Мерри растерянно уставилась на него.

— Должно быть, боль действительно сильна, если ты забыла о своем лечебнике Болда, — терпеливо напомнил он. — Почитай, может, найдешь какой-то рецепт. Хочешь, Миггинс тебе поможет? Она не умеет читать, но свято последует твоим указаниям.

— Нет, я сама все сделаю.

Он проводил ее взглядом. Наверное, стоило бы спросить, выйдет ли она за него замуж завтра утром, но Гаррон этого не сделал. Что ни говори, а с Мерри что-то неладно. Очень неладно.

Он смотрел ей вслед, пока она пересекала большой зал. Странно, по дороге она ни разу не остановилась, чтобы поговорить с какой-нибудь женщиной.

Гаррон нахмурился. Она искренне уверена, что Элайн им интересуется. Какая чушь!

Он снова подумал о зелье, которым опоила ее мать. Зелье, совершенно изменившем Мерри.

Он услышал, как Алерик кричит на Гилпина, прислушался и покатился со смеху. Оказалось, Гилпин привязал козу к новой кровати Алерика. Та, унюхав сырое дерево, сгрызла одну из ножек.

Гаррон, сам того не сознавая, целый день наблюдал за Мерри. И понял, что она держится с женщинами холодно, что для нее крайне необычно. Мерри всегда душой откликалась на все, что делалось в Уореме. Но главное, и сами женщины подходили к ней далеко не так часто, как прежде. И смех в Уореме звучал все реже.

Он снова вспомнил о ведьминском зелье. Что сделала ведьма со своей дочерью? Она просто стала другой, и дело не в том, что у нее теперь распущенные волосы, и она больше не заплетает их в косы, и у волос непривычный запах.

Но дел было столько, что времени на размышления не оставалось. Серебро было подсчитано, обсуждено, снова пересчитано и еще раз обсуждено. Он и Бернелл договорились о сумме, которую последний отвезет королю. Вернее, Бернелл объявил сумму, а Гаррону, мечтавшему о втором титуле, пришлось согласиться: все равно иного выхода не было. В конце концов, это было серебро его брата. А может, Артур украл его скорее всего у лорда Ранульфа, отца Бреннана, кто знает? Для Гаррона это манна небесная, независимо от того, сколько монет останется после того, как загребущие руки короля зароются в серебряные горы.

Наутро третьего дня Гаррон, Алерик, Пэли, Хоббс и Гилпин отправились в подземелье.