Замуж за врага. Его (не) любимая (СИ)

Глава 2

Северян, въехавших во дворец после обеда, разместили в гостевой и в смирении и покорности просили обождать несколько минут, пока не подойдет аргский государь. Старый слуга в ужасе застыл у двери в ожидании решения Посланника Верховного Правителя. Тот коротко кивнул и по-хозяйски сел в кресло с высокой резной спинкой в виде орла, что стояло у горящего камина. Бледный старик выдохнул с облегчением, покорнейше поклонился по аргскому обычаю: прижав обе руки к сердцу, и исчез. Сразу после него в комнату вошла служанка с подносом. Она принесла серебряные кувшины с вином и медом, кубки и хрустальные вазочки в форме лебедей, наполненные сушеными яблоками, грушами, моченой калиной и, дрожа, предложила гостям угощение.

Посланник Верховного Правителя отрицательно покачал головой:

— Вынуждены отказаться.

Испуганная трижды изменилась в лице, точно ожидая удара кинжалом в сердце за то, что не угодила Волкам.

— Пощадите, — прошептала она, падая на колени вместе с подносом. Вино с фруктами рухнуло на мраморный пол, растекаясь кровавыми пятнами.

Посланник с удивлением вскинул бровь. Посеребренный сединами воевода подошел к девушке и, подхватив под локти, поставил на ноги.

— Мы не держим на тебя зла, — заверил он. — Иди.

Служанка пятилась, будто вырванная из-под топора палача в последний миг. Дверь хлопнула и в гостевой зале повисла тишина, нарушаемая только треском поленьев в камине да голосами с внутреннего двора.

— Не нравится мне это, мой князь, — хмуро проводив ее глазами, сказал воевода и подошел к окну. Во внутреннем дворе копошилась придворный люд.

— Что именно, Добрыня? — Поинтересовался Посланник, не сводя темных внимательных глаз с огня, плясавшего ордой рыжих демонов.

— Ты видел их глаза? Стоит аргчанину увидеть уроженца Лейда, они бледнеют, падают в обморок, просят о пощаде, будто мы только и мыслим перерезать каждому из них глотку, — сорвался Добрыня. Он с трудом держался, чтобы не сплюнуть.

— Их страх понятен, — вздохнул Посланник — он же командир конного отряда. — Веками им вбивали в голову, что Волки это чудовища, которые однажды придут на земли Арги и сожрут их с потрохами. Не удивительно, что запуганные жители бросаются от нас в рассыпную, как от Четырех Всадников Саанила.

— Вот, именно, Святослав, вбивали, — подчеркнул последнее слово пожилой, но еще крепкий воевода. — Не сомневаюсь, и князь Эдуард, и взошедший на трон его сын Будиш всеми правдами и неправдами стращают народ ложью о том, что нет на свете хуже создания, чем лейдец из Дома Серебряного Волка.

— Людьми, подчиненными предрассудками и скованными страхами, проще управлять — равнодушно пожал плечом Святослав.

— Или подбить на мятеж.

— Любовь аргчан ни мне, ни Верховному Правителю не нужна. Арга была уделатом, уделатом и останется. Мы исполним обязанности, возложенные на нас Его Светлостью Великим князем Романом, и покинем Ипати следующим же утром.

— Воля твоя, государь, — воевода скрестил на груди мозолистые руки.

Воины, рассыпанные по гостевой, были в доспехах и шлемах. И все потому, что едва воевода договорил — дверь в залу распахнулась и вошли князь Арги и два его брата Николай и Игорь.

Будиш побагровел от злости, но возложенные на него обязанности вассала все же исполнил, и нижайше преклонился перед дорогим гостем из Дома Серебряного Волка: прижав правую руку к сердцу, а левым рукавом коснувшись пола. Николай и Игорь распластались следом за ним.

Герольд Святослава воздел княжеское знамя, полыхнувшее серебром и снежным светом:

— Посланник Верховного Правителя Лейда и Арги князь Святослав из Дома Серебряного Волка прибыл говорить с тобой князь-уделатор из Дома Огненного Орла.

— Добро пожаловать в нашу скромную обитель. Прошу располагайтесь. В первую очередь, это ваш дом, вы здесь господин, — не разгибая спины, приветствовал Будиш.

— Благодарю, — прохладно ответил молодой командир, сидя в кресле. Он не поклонился, как подобало при встречах князей, не обнял Будиша по традиции Девяти Княжеств, и это значило только одно — посланник Верховного Правителя прибыл отнюдь не с дружеским визитом, а скорее с неприятным приказом, который надлежало исполнить, каким бы тягостным и жестким он не оказался для народа Арги впоследствии.

— Вы помните моих братьев? Князь Николай и князь Игорь, — продолжал, Будиш, сминая пальцами украшенные вышивкой алые рукава.

Младшие братья с новым поклоном произнесли торжественные речи приветствия.

— Помню, — кивнул Святослав, — смутно.

— Как поживает достопочтенный Верховный Правитель князь Мирослав?

— Скончался. На престол взошел его старший сын Роман. Разве вы не получали письма? — Удивился Святослав.

— Получал, прошу простить. Запамятовал. Столько дел. Всего в голове не удержишь.

«Вот, оно что, — скрипнул зубами Будиш. — Старый Мирослав отправился к праотцам, а его место занял первенец Роман».

Он припомнил князя Романа, когда тот вместе с отцом и сестрой Линдой приезжали просватывать за него последнюю. Роману тогда было двадцать шесть.

Минуло пять лет.

— Что ж, — Святослав встал с кресла, холодно оглядев аргчан, стоявших по струнке смирно и боявшихся даже шелохнуться.

Шумный треск поленьев в камине на мгновенье стал полновластным господином гостевой залы.

— Думаю, вы понимаете причину моего визита?

— Боюсь, нет, — промямлил Будиш. — Если мы чем-то не угодили Метрополии, то…

— Лейд никогда не был Метрополией! — Повысил голос Святослав. — Не мне вам разъяснять, Метрополия — есть государство, обремененное колониями и рабами. Мы никогда не унижали Аргу статусом колонии и тем более не превращали срединцев в рабов. Вы наш уделат — независимое государство в составе Лейда, и признающее над собой власть нашего князя. Много раз мы предлагали вам изменить положение, вступив в Содружество на правах равного участника. Но всякий раз вы отказывали без причины. Будь вы нашей колонией, мы принудили бы вас силой. Но мы признаем свободу вашей воли, а нежелание трактуем, как властный выбор, но не как плевок в сторону Лейда. Я ничего не упустил, князь Будиш?

— Нет, государь, все верно. Приношу извинения. Этой непростительной ошибки больше не повториться.

Святослав промолчал. Извинения Будиша сверкали фальшью, как ограненное стекло, выдаваемое на рынках Араввитии и Таджиан-Мани за алмазы.

— Итак. К делу, — молвил Посланник. — Речь об условии, на которое вы, князь, пять лет назад дали согласие моему отцу при трех свидетелях: при мне, князе Романе и воеводе Добрыне, сыне Яромира, — он кивнул в сторону старого вояки. — Только не говорите, что забыли.

— Не забыл, — прошептал аргчанин.

— Пожалуй, я все же напомню вам, о чем шла речь.

Святослав был подчеркнуто вежлив и спокоен, хотя в душе не имел ни малейшего желания быть дипломатичным. Вот уже несколько лет подряд, пограничные войска под командованием Будиша устраивали на границах Арги и Лейда провокации, приводящие к кровопролитным столкновениям. Горели поселки и гибли люди, а оставшиеся без крова жители, покидали приграничные земли, разбегаясь, кто куда. Опустевающие земли переходили под контроль лесных головорезов, а под час целых банд работорговцев, что приходили с юга — из владений Дома Янтарной Кобры. И все это, по словам Будиша, всего лишь попытки сопротивления: якобы, народ желающий сбросить иго зверей с Севера и освободиться из-под их гнета, боролся и будет бороться такими методами и дальше. На деле стараниями Будиша разгоралось пламя нового кровопролития, тлевшее в пограничье не один век.

Святослав кивнул одному из воинов. Тот ловко выудил из-под доспеха белую грамоту, перевязанную серебряными шнурками. Святослав принял ее и развернул. Будиш чуть не схватился за сердце, потому что узнал в ней Грамоту Заклада. Такие вручали, требуя возвращения имущества, переданного владельцу во временное хранение.

Уверенный и властный голос Посланника пал громом среди ясного дня:

— Данное соглашение заключено между Верховным Правителем Лейда и перешедшей под его управление Аргой от лица князя Мирослава из Дома Серебряного Волка и от лица князя-уделатора Будиша из Дома Огненного Орла. Соглашение составлено в Ипати в 8001 год от Зарождения Мира о следующем. Князь Будиш из Дома Огненного Орла обязуется по первому требованию выдать первенца мужского пола, рожденного от брака с супругой Марией, в качестве залога мира. Подписи прилагаются.

Огласив начертанные руны, молодой Посланник передал грамоту Орлам.

— Я прибыл в Ипати за вашим первенцем. Он уедет со мной в Лейд. — Повелительно изложив требование, Святослав впился темными глазами в Будиша и скрестил руки на груди. Полагаю, вам не стоит разъяснять, почему Верховный Правитель Роман прислал меня за заложником перемирия именно сейчас.

— Нет, прошу, господин, разъясните! — Потребовал Николай, его глаза лихорадочно блестели.

Угроза, скользнувшая в голосе аргчанина, заставила воинов Святослава податься вперед, и молниеносно обнажить двуручные клинки с навершием в виде волчьих голов. Сполохи солнечного света выросли за его спиной лесом белых лент, но молодой посланник придержал их рукой.

— Ссора нам не нужна. Я прав?

— Прав, государь, — после секундной задержки процедил Николай.

— Что касается вашего требования. С радостью разъясню, — невозмутимо молвил Святослав с каменно-ледяным выражением на лице. — Как я уже сказал на границах наших княжеств крайне неспокойно. За последние пять лет подданных Лейда погибло три тысячи двести шестнадцать человек. Ваши потери составили около четырех тысяч. Между Лейдом и Аргой — мир, а люди гибнут, как во время военных действий. Это первое. Второе. Дружины Лейда только и делают, что еженедельно, если не ежедневно предотвращают стычки и налеты аргчан под предводительством неизвестных нам лиц. Они хорошо вооружены. У них мечи и кольчуги с гербами княжеского Дома. Это наводит на определенные размышления, судари. Складывается впечатление, что вы намеренно разжигаете давно затухший костер вражды, и потому я хочу услышать ответ: уделат жаждет новой войны?

Вопрос Святослава заставил Орлов нахмуриться и помрачнеть. Именно этого они и хотели, но взяв в себя в руки, Николай передал грамоту воеводе Добрыне и прокашлялся.

— Что вы, и в мыслях не было.

— Рад это слышать. — Сталь в голосе Святослава смягчилась, на молодом лице мелькнула тень одобрения. — В таком случае, не вижу причины задерживать вас нашим присутствием. Прошу выдать первенца в качестве залога мира, и мы покинем Ипати.

Три брата были ошеломлены внезапным приездом Волков и их резким, властным требованием. Игорь мрачно взирал на Святослава из-под густых светлых бровей. Николай стискивал зубы — на впалых щеках играли желваки, и время от времени поглядывал на старшего брата, который превратился в неживое изваяние.

— Выдать немедленно? — Переспросил Игорь.

— Позволите минутку? — Нервно выдохнул Николай, смахивая со лба испарину.

Святослав небрежно кивнул. Три брата отступили, бросая косые взоры на незваных гостей. Не прошло минуты, Будиш вышел вперед и, вновь поклонившись по обычаю Дома Серебряного Волка, сказал:

— Исполнение требования невозможно.

— Вот как? — Бровь Посланника изогнулась.

— В условии сказано, я и моя супруга обязуемся выдать Дому Серебряного Волка первенца мужского пола, но это невозможно. Два года назад, наш сын скончался.

— Печальная весть, — задумчиво отозвался Святослав. — Мы готовы взять в залог вашего второго сына.

— Это также невозможно, мой государь.

— Почему? — Рявкнул воевода.

— У нас больше нет детей.

Святослав коротко переглянулся с хмурым, как грозовая туча воеводой и, приняв совершенно беззаботное выражение, пожал плечом:

— Не вижу проблемы. Выдайте в залог племянника. Первенцы ваших братьев устроят Верховного Правителя так же, как ваш кровный сын.

— Должен огорчить, — Николай перехватил инициативу. — Дело в том, что ни я, ни Игорь женами не обременены, и родных детей не имеем.

Стало тихо, как на кладбище. Раскаленный добела воздух затрещал от напряжения. Лейдцы, застывшие у противоположной стены, сжали древки копий, походившие на осколки солнечных лучей в ожидании сигнала смять наглецов, посмевших оскорбить командира отказом. Но сигнала не последовало.

Святослав усмехнулся. Ледяной взор его темных глаз выдержал злость Николая и ненависть Будиша, после чего лоб молодого Посланника прорезали складки. Он отстранился от стены и гордо расправил широкие плечи. На нагрудной пластине его доспеха заплясали яркие отблески огня.

— Вы не оставляете мне выбора. В случае если нет возможности предоставить в залог мира ребенка: вашего, или ваших братьев, в Лейд поедет один из вас троих. Кому суждено покинуть Ипати — решайте сами.

Младший Игорь побледнел на глазах, хватаясь рукой за сердце.

— Да как вы смеете! — Взревел Будиш, но под ледяным взглядом Святослава, прикусил язык.

Николай, истекавший каплями пота, рухнул на диван.

— Решение принято. Отказ будет расценен, как нежелание соблюдать условия перемирия и истолкован, как объявление войны. — Жестко подвел итог Святослав, холодно на зависимых вассалов. — Надеюсь, вы меня услышали, князь уделата?

Будиш был раздавлен решением Метрополии. Его лицо походило на посмертную маску.

— Даю срок до утра. Завтра выдадите заложника, и с первыми лучами солнца мы покинем Ипати. И еще, не беспокойтесь по поводу нашего размещения. Мы знаем в Арге наступило время «Встречи Весны» и по сему останавливаться во дворце и стеснять вас не намерены. — Святослав кивнул братьям и проследовал к выходу.

Лейдская дружина, лязгая доспехами и скрежетая о мраморные плиты копьями, вытекла за ним металлической рекой. Добрыня покинул гостевую последним, смерив непокорных князей грозным взглядом.