Ами-Де-Нета [СИ]

Эпилог

Много позже, записывая по настойчивой просьбе старика Немероса события прошлого, Даэд снова и снова поражался тому, как стремительность его необдуманных поступков сумела выдернуть их из ненужной реальности. Это было подобно осознанному желанию прервать кошмарный сон. И снова удивлялся своему изумлению. Все могло быть объяснено, даром, что позже. А сделано — еще до всех объяснений.

И страх тоже приходил к нему, задним числом. Ведь все могло сложиться иначе. Если бы Вест поставил охрану у жилища Эхилея, как обещал. Но общее устройство выбранного им мира подвело его самого, ведь утешающие дожди лишали людей собственной воли и стремления действовать, так к чему охрана двум старикам, спящей женщине-кукле и недоумевающему от внезапного пробуждения сенто.

Башня. Почему Даэд уверился, что Вест навещает ее? Это просто, кивал он себе, заполняя буквами строчки. Если она еще существует, к чему создавать новое, если можно пользоваться уже сотворенными вещами. И слова о Янне-Валга. Небесный охотник — плоть от плоти, сам порождение Башни, Даэд видел его в бою и в обыденной жизни. Он там, знал он. Если Башня все еще существует.

А она, конечно, существовала. И это было главным знанием Даэда, которое не требовало предварительных доказательств. Существовала, пока в самой Неллет оставалась хоть капелька жизни.

— Я был глуп, полагая, что Неллет правит нашими жизнями. Правит людьми, которые обитают в Башне. Наверное, человеку просто необходимо сознавать, что есть некто, берущий на себя заботу о нем. Некто дающий и наказывающий. Удобно, если этот некто принимает определенное обличье. Еще удобнее, если это возлюбленная людьми принцесса, чьи покои вознесены над их жизнями, полны прекрасных вещей и роскошного уюта. А на самом деле…

Он замолчал, и молчал старик, держа перо над очередным свитком. Оба одновременно оглянулись. Среди расступившихся на закраине витка колонн садилось солнце, огромное, красное, цветило облака праздничными оттенками и переливами. Бросало отсвет на волосы Неллет, сидящей в кресле у самого края. С другой стороны, недалеко от шахты подъемника девушка, скрытая листвой, тихо играла на флейте, повторяя одну за другой нежные и простые музыкальные фразы.

— На самом деле Башня и Неллет — одно целое. Родив ее вместо зачатого нами ребенка, Неллет связала себя с этим огромным творением физическими узами, крепчайшими, как само дыхание жизни. Будто у них общая кровь. И разорвать эти узы, значит, приступить к разрушению обоих. Умрет Неллет — погибнет Башня. Разрушится Башня — умрет Неллет. Вместо быстрых ног и ловких рук, вместо танца тела, ей — другое. Витки, уровни, переходы, прослойки. Поэтому не так важны механизмы полета и движения, Башня летит, пока Неллет живет. А люди, живущие в ней, они живут сами. Сами управляются со своей жизнью. Полагая, что ими правит великая Неллет.

Немерос закончил писать и положил перо. Внимательно посмотрел на склоненную голову бывшего своего ученика. Ему уже сорок. Зрелый мужчина, большая часть жизни которого вырвана, канула в беспамятье. Наверное, это и пробило ранней сединой черные волосы, виски вон совсем уже серебро. Каково это — уйти в сон, а проснувшись, узнать, что не уберег любимую, и мир, создаваемый с таким трудом и любовью, оказался почти разрушен. А времени на то, чтобы все исправить, остается все меньше. Но он оказался сильным. Неллет мудра, год за годом меняя весенних мужей, она все же нашла его — самого настоящего, своего мужа. Но он стареет, а она остается по-прежнему молодой, ей вечные шестнадцать.

Только на вид, поправил себя Немерос, стараясь не думать, сколько лет сложено в душе юной девушки с волосами светлого золота и прозрачно-зелеными глазами. Там бездна, и лучше туда не соваться. Пусть там — сильные. Он и она.

— Вы… — сказал он и откашлялся, раздумывая, а надо ли говорить, о том, понимает ли Даэд, что ждет их впереди, когда время продолжит неумолимо растаскивать любящих, углубляя пропасть лет.

Даэд поднял голову, улыбнулся.

— Ты понимаешь то главное, что следует из понятого мной о Неллет и Башне?

Старик вопросительно вздел брови, ожидая, когда ученик сам даст ответ на свой вопрос.

— Люди, Немерос. Они не нуждаются в Неллет. И есть мир, который готов принять нас по-настоящему, а не так, как сделал это Вест, вырвав принцессу насильно из ее мира. Когда наступит полное совмещение, мы сумеем уйти туда, не нарушая гармонии мироздания, а Башня продолжит полет, оставаясь такой же огромной, могучей и прекрасной. Совершенной. Если все случится именно так, там Неллет станет полностью живой. Сильной и здоровой.

— Совмещение, — повторил Немерос, поглаживая ухоженной рукой аккуратно расчесанную бороду, — ты уверен, что оно будет?

— Да.

— Извини, саа Даэд. Но ты уверен, что дождешься его?

Даэд обратил к нему черные глаза на жестком лице с тонкими морщинами по щекам и в уголках губ.

— Нет. Не уверен. Но я надеюсь. А если нет, Неллет дождется его сама. У очень долгой жизни должны быть свои преимущества.

Небо пылало вечерней зарей, перекатывая по горам облаков блески и полосы света. Уже пришел вечерний легкий ветерок, раздувая кисейные пологи. Двое мужчин сидели в креслах, думая каждый о своем, а может быть — об одном и том же.

И тихая флейта повторяла несложную фразу, выпевая ее то совсем шепотом, то погромче.

— Как же. Как же ты любишь…

— Как же… Как же ты… любишь…