Аромаведьма. Кусать и нюхать воспрещается

Глава 16. Сбывается

Неприятный визит старухи хотелось чем-то сгладить. Дина всплеснула руками:

— А ведь мы так и не поужинали!

Миклуш тут же оживился, на его лице засияла улыбка предвкушения.

— О, Лес! Ты бы знал, как Дина готовит! Я каждый раз так объедаюсь, что мне потом пояс штанов давит на пузо, — он погладил живот.

Леслав усмехнулся и указал на дистиллятор:

— Убрать?

Дина подумала и отказалась. Завтра она попробует снова сделать какое-нибудь масло. Правда, для этого придется идти в лес… Она невольно передернула плечами.

— Так ты думаешь, змея не сунется в город? А в лес может приползти?

Леслав с удовольствием бы успокоил ее, но не мог быть уверен до конца, потому лишь пожал плечами.

— Не могу сказать, как давно эта тварь завелась в Черноозерске. Возможно, она сидела тихо и питалась одинокими путниками, а потом, как набрала силу, извела ту деревню, из которой вы так удачно успели сбежать. Если бы наше племя осталось здесь, мы смогли бы с ней справиться: все же нас больше, но как раз незадолго до этого на нас начались гонения.

Дина слушала, а сама накрывала на стол. Когда она положила в тарелки мясную похлебку, у Леслава смешно задвигался нос: он втянул запах и стиснул зубы.

— Тебе не нравится? — Дина даже застыла от изумления.

— Ты и правда вкусно готовишь, — признался Леслав, — я чуть слюной не захлебнулся.

— Так садись уже и ешь, — засмеялась она, — хватит строить из себя бедного родственника.

— Точно! — Миклуш уже давно сидел за столом и ел так быстро, что вскоре ложка стала стучать о дно тарелки. — Лес, а Дина меня называет своим племянником, ну, чтоб никто не удивлялся, откуда я тут взялся. А ты тогда кто ей будешь? Ты же останешься с нами? Давай, ты будешь Дине тоже…

— Кем? Тоже племянником? — засмеялся Леслав.

Миклуш обдумал эту мысль, потом качнул головой.

— Не, как-то не подходит? Братом? — он размышлял вслух. — Нет, вы совсем разные, даже ничуточки не похожи. О, я понял! — он даже от еды оторвался. — Пусть Леслав будет твоим мужем!

Дина и Леслав посмотрели друг на друга и одновременно отвели взгляд. Дина почувствовала, как горят уши.

— Миклуш, — пробормотала она, — ты говоришь сам не знаешь что. Каким еще мужем?

— Ну, таким…

— Может, для начала женихом? — Леслав оправился от смущения и уже принялся откровенно забавляться.

— Точно, сначала же люди сватаются, потом уже женятся. Ну, ладно, будешь женихом, — уверенно заключил мальчишка.

Дина собрала пустые тарелки и принесла кофейник.

— И мне, — Миклуш протянул свою чашку.

— Ты же спать не будешь, — хотела отказать ему Дина.

— А я разве сплю ночами? — удивился он. — Особенно сейчас, когда луна скоро наберет полную силу.

Дина посмотрела на него, потом на Леслава. Она все еще не привыкла смотреть на них как на оборотней. Да что там — у нее это не укладывалось в голове. Хоть она и видела их в зверином обличье, но все равно…

Пока она все это обдумывала, Леслав собрался уходить.

— Где ты живешь? — спросила она. — Неужели в лесу?

— Приходится. Мое общество сейчас опасно для всех.

— Но надо же что-то делать! Это такая несправедливость!

— Жизнь вообще несправедлива, — он криво усмехнулся. — Волков били без разбору: обычных и оборотней, щенков, беременных самок, старых и больных — всех, не способных убежать. Спаслись немногие. Наш вождь, Белый, увел тех, кто выжил. Думаю, он был прав. Из моей семьи не спасся никто, я до сих пор виню себя за это.

— Но что ты мог сделать?

— Я мог быть рядом, но меня не было. Я ездил в столицу по одному делу, а когда вернулся, застал только жалкие остатки нашего племени. Белый хотел, чтобы я ушел с ними, но я… — Леслав замолчал, переводя дух, — остался, чтобы покарать зло.

Дина беззвучно ахнула. Бедный парень! Но его планы — самоубийственны.

— Ты же один, — покачала она головой, — тебя убьют.

Леслав усмехнулся.

— Все мы умрем, почему бы и не так — насладившись местью.

— Отговорить тебя не получится?

Он качнул головой.

— Как можно жить, зная, что злодей здравствует и наслаждается жизнью?

— Когда это случилось? — спросила она.

— Через год после того, как пропала жена герцога. Сперва он просто обложил оборотней тройным налогом на землю и жилище, потом издал указ об изгнании, потом начались аресты: по любому поводу оборотней хватали и кидали в подземелье. Ну, а потом пришла Ночь Большой Охоты. Незадолго до этого наши собрали делегацию к королю Мильтону с прошением, в котором просили о справедливости. Отец включил меня в состав делегации, потому что я хорошо определял пути и мог провести всех самой короткой дорогой. Сейчас я думаю, что он что-то предчувствовал и просто отправил меня подальше от опасности. Я был молод, и мне очень хотелось посмотреть большой город. Никогда не прощу себе…

Он замолчал. Дине захотелось погладить его по голове или даже обнять, но она не решилась.

— Пять лет я ждал и выискивал способ осуществить месть. Раз за разом я делал попытки, пусть и неудачные. Последний раз я проник в замок за книгой, но не удержался, попытался пройти в покои герцога, но кто-то поднял тревогу. Не понимаю, как они меня засекли — я шел по лунному лучу. Герцога защищает что-то или кто-то…

— Ты уверен, что именно герцог виновен?

— А кто? Он, ослепленный ненавистью, не слушал никаких доводов. Старейшины пытались с ним поговорить, но бесполезно. Он вбил себе в голову, что жену и сына погубили оборотни.

— Если это не они, то кто тогда? Может, надо было найти истинного преступника?

— Мы пытались. Но потерпели неудачу. Злодей не оставил следов.

— Так что с ними случилось? Их убили? Жену и сына герцога?

Леслав глубоко вздохнул.

— А тел так и не нашли. Карета была разбита в дребезги, просто в щепки. Кучера нашли висящим на дереве — живого, но без памяти. Говорит, что-то опрокинуло карету, его швырнуло в воздух, ударило об дерево, больше он ничего не помнит. Возле кареты нашли следы крови. То, что напало на них, видимо, растерзало тела и сожрало.

Дина нахмурилась. Карету — в щепки? Только сегодня она видела, как их лодку разбомбило за минуты. И от них тоже бы не осталось следов, если бы они не смогли убежать: змеища заглотила бы их в два счета.

— Ты не думал, что это могла сделать та тварь, что за озером?

Леслав уставился на нее, словно эта мысль только сейчас пришла ему в голову.

— Но змея появилась позже, — сказал он неуверенно.

— Вы узнали о ней позже, а живет она там, может, уже давно.

— В любом случае, Вилен Черноозерский должен понести наказание, — упрямо отрезал оборотень.

С этими словами он открыл дверь и скрылся в густой темноте позднего вечера. Миклуш подскочил.

— Я провожу, — сообщил он Дине.

Возражать не имело смысла — все равно убежит. Волчонок он и есть волчонок.

Дина закрыла за ними дверь, вздохнула. Леслав погубит себя, это же ясно, а она ничем не может ему помочь. Ничем. Или все же может?

Она принесла к своему рабочему столу все записи Ежины, что смогла найти, потом открыла книгу, положила перед собой чистый лист бумаги и углубилась в изучение рецептов, сравнивая, записывая пропорции, снова и снова составляя разные сочетания масел. Луна давно глядела в ее окно, а она все сидела и писала, зачеркивала, снова листала.

Внизу загрохотало. Миклуш вернулся?

Дина выглянула в зал. Миклуш стоял совершенно бледный. У нее защемило сердце.

— Его… — губы мальчика дрожали, — его…

— Что?!

— Люди герцога схватили его, — Миклуш силился не заплакать, но не смог сдержаться. — Мы бежали по лесу, ну, в волчьем обличье, когда Леслав остановился, почуял что-то. Он успел крикнуть мне: «Беги!» — и кинулся в сторону. Он сделал это специально, чтобы отвести их от меня. На него накинули сеть. Он не смог ее порвать. Сеть была заговоренная, с серебряными нитями. О, герцог научился использовать заговоренные пули и другое оружие, иначе мы бы давно с ним справились.

— Заговоренные? — Дина сама не знала, зачем спрашивает, не об этом сейчас были ее мысли, а лишь о том, что Леслава схватили, схватили, схватили…

— Да, серебро не убивает оборотней, как многие думают, но лишает нас силы на какое-то время.

Она пропустила это мимо ушей — какая разница!

— Что с ним теперь будет? — она устало опустилась на лавку.

Миклуш посмотрел на нее тяжелым взглядом, который ей все сказал. Она закрыла лицо руками. Старуха! Старуха говорила правду. Будь она проклята!