Аромаведьма. Кусать и нюхать воспрещается

Глава 4. Пошто, гражданин, животину мучаете?

В одном старушки оказались правы: офисные лодочки не предназначались для хождения по дорогам этого мира. Если по мостовым еще можно было худо-бедно передвигаться, то там, где дорога кончалась, начинались буераки. Она уже несколько раз останавливалась, чтобы вытряхнуть из туфелек песок и мелкие камешки.

Старушек она отправила восвояси сразу, как только вышла от бургомистра, хоть они и настаивали отвести ее на городской базар. Она лишь спросила направление, но теперь, кажется, забрела не туда. Впереди показался человек. Дина обрадовалась возможности спросить дорогу.

Человек приближался, но как-то странно, рывками. Чуть позже стало видно, что он тащит за собой что-то тяжелое. Нет, не тяжелое, но упирающееся. Сперва Дина услышала скулеж, а потом разглядела, что на веревке мужчина тащит небольшого серого щенка. Тот скулил, повизгивал, пытался мотать головой, отчего вся шея у него была в крови — слишком уж сильно она была обхвачена веревкой.

— Гражданин! — Дина встала у него на пути и уперла руки в бока. — Вы пошто животину мучаете?

Мужчина вздрогнул и обернулся. Глаза его испуганно моргнули, но тут же он успокоился, поняв, что перед ним всего лишь девица.

— Волка поймал, не видишь, что ли? — буркнул он, пытаясь обойти ее. Но Дина сделала шаг в сторону и снова заступила дорогу.

— Волка? Вот этот ходячий скелет? — фыркнула она. — Какой же это волк?

— Нашел его в лесу, значит, волк. Отойди! Мне его надо до герцога дотащить. Он за каждого волка золотом платит.

— Для зверинца, что ли, собирает?

Мужчина расхохотался.

— Ну и шутница ты. Он из их шкур ковер делает, чтоб ногами, так сказать, попирать.

Дина ахнула. Ужас какой! Вот с этого малыша спустят шкуру? Щенок, пользуясь временной передышкой, упал на землю и тяжело задышал, высунув язык. Дина видела, что, помимо ободранной шеи, у него и на лапе рана, и сбоку клок шерсти выдран.

— Слушайте, ну какой из него коврик? Смотрите, он же облезлый совсем, — попыталась она усовестить живодера.

— Ничего. Герцог не из-за красоты шкуры сдирает, а ради мести.

В другой раз Дина бы спросила, из-за чего такая немилость волкам от герцога, но сейчас сердце ее наполнилось жалостью.

— Сколько же он заплатит за этого доходягу?

— Да обещано за каждого по двадцать мильтов. Не скупится Вилен Чернозерский, дай святая заступница ему долгих лет.

Дина мысленно ахнула. Какие деньжищи!

— Ну, так то за взрослого, а этот же совсем щенок.

Мужчина почесал лоб, а Дина, пользуясь тем, что он задумался, продолжила:

— К тому же не сильно он похож на волка. Вот, не рассердится ли герцог, что его так обмануть пытаются?

— Да не! Волк, конечно, — мужчина дернул веревку, заставив щенка снова заскулить.

— Не каждая собака серого цвета — волк, — хмыкнула Дина. — Знаете что… куплю у вас его, пожалуй. Мне как раз нужен дворовый пес на цепь. Дом охранять.

— Ага, он тебе наохраняет, — засмеялся мужчина и приготовился идти дальше.

— Какая вам разница, кто заплатит — я или герцог? И время сэкономите. Не надо будет тащиться до замка.

Мужчина уставился на нее с подозрением.

— Что, правда, заплатишь за него двадцать мильтов?

— Ну, какие двадцать! И герцог тоже не заплатит. К тому же еще и выгонит с позором. Это не волк, говорю же! Что я, волков не видела?

Хищников Дина и правда никогда не видела вживую, но сейчас на нее напало вдохновение, и она принялась торговаться с азартом. Мужчину звали Франом, и он стоял на своем. Дина предлагала ему пять, потом семь, потом десять монет, но Фран каждый раз мотал головой и дергал веревку, заставляя щенка ползти на брюхе — ноги его уже не держали.

— Жадность вас погубит, — укорила Дина. — Пятнадцать, и это окончательно. Или я ухожу. Все. Тащите бедолагу куда хотели, но потом пожалеете, когда я окажусь права и вам ничего не заплатят.

— А и ладно, — внезапно согласился Фран и протянул руку.

Получив деньги, он сунул их куда-то за пазуху и быстро пошел обратно, видимо, боясь, что Дина поймет, что купила совсем негодный товар, и передумает.

Щенок лежал на земле. Девушка даже испугалась, что он умер, но нет — бока его слабо шевелились. Она сняла веревку с шеи и подняла бедолагу на руки. Тот оказался неожиданно тяжелым, и пока они добрались до дома, Дина окончательно выдохлась.

— Да уж, — бормотала она, укладывая щенка на подстилку, — сходила на базар, называется. Ладно, может, мне где-то там зачтется доброе дело.

Она быстро осмотрела шкафчики и ящички, поняла, что ничего подходящего для щенка из еды нет. Да и для человека ничего не было.

А есть, между прочим, хотелось. Утренние булочки от Анеши давно растворились. Точно! Есть же пекарня!

***

Ее встретили радушно. Дина посетовала, что не знает, где можно купить еды. Анеша предложила доставлять ей каждое утро выпечку, а молоко можно покупать у молочницы. Та каждый день проходит по улицам и продает свежее молоко, творог и сметану.

Дина купила у пекарши десять пирожков с мясом и коврижку с цукатами. Анеша по доброте душевной еще и крынку молока добавила, которая осталась с утра и все равно испортится.

Щенок уже не валялся тряпочкой, а поднял голову и тихонько зарычал на Дину.

— О, ругаешься? Значит, будешь жить. Вот держи.

Она налила молока в миску и рядом положила раскрошенные пирожки. Потом присела на стол и начала прихлебывать молоко прямо из крынки и откусывать булочку.

— Да, приятель, мы как-то не очень пока устроились в этой жизни. Но ничего, придется как-то привыкать.

Щенок доел и вскоре уснул, смешно дрыгая лапами во сне и поскуливая — наверняка убегал от злого Франа или от кого-то столь же недружественного.

Дина сняла испачканное лапами щенка платье, повздыхала об отсутствии удобств, переоделась в блузу и юбку и начала уборку. Ведра, тряпка и швабра нашлись в чуланчике. Вода была в колодце за домиком. Даже мыло у старой Ежи тоже имелось: большие пахучие бруски лежали стопкой в ящике. Дина навела в ведре мыльной воды и принялась намывать полы, вытирать пыль.

Вскоре она оглядела свои труды и осталась довольна. Правда, окна не радовали чистотой. Девушка уже вошла в раж и решила, что и эту задачу непременно надо решить именно сегодня.

«У тебя почти нет денег, — сказала она себе, — надо поскорее открывать лавку. Люди должны видеть, что окна сияют и внутри их ждут сказочные ароматы».

Мыть окна изнутри оказалось нетрудно, а вот снаружи надо было к ним еще добраться.

Она нашла лесенку-стремянку, подставила ее к окну на улице. На сгибе левого локтя у нее висело ведро, в другой руке она сжимала тряпку. Вскоре окно начало приобретать нужную чистоту. Она так увлеклась, что не заметила, как к дому кто-то подошел… вернее, подъехал.

— Эй, служанка! Позови мне хозяйку, да побыстрее!

Дина резко обернулась, стремянка под ней зашаталась. Дина замахала руками, ведро упало и покатилось по земле, расплескивая грязную воду прямо под ноги коня. Всадник посмотрел на него с неодобрением, потом перевел взгляд на Дину.

— Ну, что стоишь? Поторопись!

Молодому человеку на вид было лет двадцать пять. Длинные пепельно-русые волосы лежали на плечах, из прорезей кожаного камзола выглядывала льняная рубашка.

— Хозяйка лавки перед вами, — сказала Дина, еще не решив, обидеться ей на то, что ее приняли за служанку, или все же нет. Ведь перед ней, скорее всего, потенциальный покупатель.

— Вы?! — молодой человек рассмеялся, но тут же оборвал смех. — Чтоб меня луна забрала! Как такое может быть?

Ответить Дина не успела. Стремянка зашаталась, нога соскользнула со ступеньки, и с громким криком девушка полетела вниз.

Земля неслась прямо в лицо, когда сильный рывок дернул ее вверх. Что-то стиснуло ей бока, и не успела она опомниться, как оказалась сидящей на седле прямо перед всадником.

Серые глаза молодого человека оказались прямо перед ее лицом. Он смотрел на нее так, словно пытался что-то понять.

— Спасибо, — пробормотала Дина. — Какой вы быстрый, я наверняка свернула бы себе шею.

— Наверняка, — подтвердил он, продолжая ее рассматривать.

— Может, вы меня спустите вниз? — предложила она.

Молодой человек пожал плечами, как бы сомневаясь, стоит ли ему это делать. Сердце у Дины екнуло и упало куда-то вниз. Может, от страха, а может, от какого-то иного чувства.