Бабочка огня

Глава 24

Рита

Утро началось как обычно. Кречетов уехал рано, я проснулась от звука открываемых ворот. Не могу представить его сидящим в офисе, но, получается, что у него есть какая-то деятельность, раз он каждый день уезжает в деловом костюме. Честно говоря, меня волнует совсем другое. И я сейчас не про детей или его жену. Хотя, Ольга, конечно, дает стране угля... Терпеть подобное можно только в двух случаях: когда ты любишь, несмотря ни на что, и, если тебе абсолютно наплевать на человека.

Не думаю, что Кречетову наплевать на то, что происходит с его женой. Это видно по его взгляду и словам. А взгляд его говорит о многом: она позорит его перед «коллегами», подставляет перед тем же ГАИ и вообще... Собственно, подобное поведение встречается часто. Примеров того, как большие деньги портят людей, множество. Деньги – это свобода, большие деньги дают вседозволенность. А человек слаб. Мало кому удается пережить свалившееся на него богатство, спокойно и мудро им распорядиться.

Таисья пришла через час. Я уже выпила чашку чая и приготовила детям сырники. Мальчишки дрыхли без задних ног, и я опять не стала их будить. Макару следовало хорошенько выспаться после случившегося накануне. Детская память цепкая, но воспоминания можно корректировать, если это делать правильно. Образное мышление я как раз наблюдала вчера у Макара. Вероятно, пистолет он видел не раз и не два, но о чем, например, говорили за столом, вряд ли осознал. Ванечка – еще малыш, ему нужна ласка, он слушает, прижимается ко мне, держит за руку... Уверена, все его внутренние зажимы случились тогда, когда на него кричали или, не знаю, отталкивали от себя. Да простое равнодушие может убить в ребенке всякую охоту говорить и вести себя согласно его возрасту. Единственный крючок, который позволял ему оставаться собой, это его старший брат. Тот пока ухаживает за ним, но ведь пройдет время и наступит день «настоящего мужчины»... Макар утратит эту свою ласковость в отношении брата, сочтя ее за непозволительную слабость.

Ужасно обо всем этом думать и осознавать, но так обычно и бывает.

– Что ты сидишь как пыльным мешком прибитая? – Спросила Таисья, повязывая фартук вокруг широченной талии.

– Да так, задумалась.

– Поменьше думай, тут это никому не нужно. Ладно, – тяжело вздохнула она, – пойду уберу, пока хозяйка не проснулась.

– Она до обеда спать будет, поверь мне, – усмехнулась я. – Давай я тебе помогу. Вдвоем быстрее и веселее.

– Ну, давай, – пожала плечами Таисья. – Только...

– Нет, я просто так хочу тебе помочь. Мальчики спят, у меня есть время.

Вдвоем мы управились довольно скоро. Я составила початые бутылки в большой бар, пустые отнесла на кухню. Остатки мяса и прочей снеди Таисья безжалостно сгребала в мусорные пакеты. Мне до сих пор было больно на это смотреть, но я постаралась выбросить печальные воспоминания из головы.

– Жаль, у хозяина нет собак, – все же заметила я.

– Он их терпеть не может. Однажды увидел из окна приблудную, так стал по ней из пистолета палить.

Я ахнула и едва не выронила стопку тарелок.

– Попал?!

Таисья лишь отмахнулась.

Мы сложили посуду в посудомоечную машину. Хрустальные стопки и фужеры Таисья мыла сама, потом до блеска натирала их специальным полотенцем.

Когда я уже собиралась покинуть ее, на кухню пришел один из охранников. Поводив носом, будто голодный кот, он сказал:

– Тай, там тебя тетка спрашивает. Эта, с тележкой. Ты заказывала что-то?

– Вроде, нет, – помотала головой Таисья. Она открыла холодильник и стала изучать его содержимое, передвигая судки, пакеты и упаковки. Затем достала тарелку с помидорами и поставила ее в раковину.

– Что за тетка? – Спросила я.

– Молоком торгует. Сметаной свойской. Я у нее для себя беру. Скажи ей, что мне ничего не надо! Вчера же приходила, я творогу купила.

– А какое молоко она носит? – Встрепенулась я. – Коровье? – Детям я давала молоко из коробок. Дорогое, магазинное.

– Козье.

– Давай для детей возьмем? Оно полезнее обычного.

– Ольга Валентиновна его не любит. Говорит, воняет.

– Когда она вообще последний раз молоко пила? – Не удержалась я от сарказма.

Охранник и Таисья переглянулись, мужчина потер подбородок, скрывая улыбку.

– Ну, я в смысле, что дам его сегодня детям попробовать. Кашу сварим. Она его даже не увидит.

– И то верно, – внезапно согласилась Таисья. – Сейчас приду.

– Можно я с тобой? Проветрюсь!

Таисья порылась в коробке и вытащила несколько мелких купюр.

– И как тебе только удается вечно меня с панталыку сбить, Ритка?

Я накрыла готовые сырники чистым полотенцем и последовала за ней и охранником. Стоя в дверях, смотрела, как у раскрытой калитки происходит товарообмен. Симпатичная пожилая женщина в платке поблагодарила Таисью, запихивая деньги в карман, отдала банку, а потом глянула на меня и вдруг расплылась в улыбке.

– Здравствуйте! – Кивнула я и, дождавшись Таисью, зашла в дом.

Когда мальчишки с аппетитом поглощали свой завтрак, я поймала на себе ее настороженный взгляд.

– Что? – Спросила я ее, вытирая Ванечке рот.

– Вчера все нормально было? Хозяина видела?

– Да, все хорошо.

– Странно... – Пробормотала она и, фыркнув, отвернулась к своим кастрюлям.

Конечно, странно. Я и сама воспринимала всю эту ситуацию как нечто из ряда вон. Таисье я ничего не рассказала о нашем разговоре с Кречетовым, потому что не ждала от нее ни помощи, ни совета. Еще неизвестно, как все это отразится на ней самой, вот в чем беда. Очень не хотелось стать причиной чьих-то проблем. В конце концов, при желании Кречетов может узнать про меня всю подноготную именно от нее. А она расскажет, в этом я нисколько не сомневалась. И слава богу, я не доверилась ей, не поделилась тем, что со мной произошло в Воронеже. Промолчала об Артуре и о том, что мне пришлось пережить по его вине.

– Выгонит он тебя, Ритка. Помяни мое слово, выгонит, – донесся до меня вздох Таисьи.